Шверпункт и особенности войны моторов

НА ФОТО: PzI Ausf.A первых серий на шасси британского трактора "Виккерс". 
 «Однако характер боёв заметно отличался от обороны на широком фронте, характерной для Можайского рубежа. Они велись на сравнительно небольшом пространстве вокруг города. Этот сценарий уже несколько раз повторялся в ходе летней кампании: немцы захватывали некий «шверпункт», вынуждая Красную армию пытаться его отбить».
                (Алексей Исаев. «Котлы» 1941-го.)

   Schwer – по-немецки означает «тяжёлый», «трудный» или «неподъёмный».  Иными словами «шверпунктом»  назывался тот участок, что захватывался с одной целью: перемалывания в ходе тяжёлых боёв живой силы и техники врага. Подчеркнём также: в ходе боёв, навязанных этому врагу. То есть вражеские войска вели эти тяжкие для них бои на местности и в тех оперативных условиях, что были неприемлемы. Говоря по-русски, тут мы имеем место с обыкновенной подставой. Врага заманивают на определённую территорию. Предлагают ему, используя свои источники в его окружении, а также свою видимую слабость, демонстрируемую на поле боя, атаковать нас и разбить наголову. В скоротечном бою. И, что называется, на плечах бегущих, кавалерийским наскоком выиграть целую войну. Тем более, если пропаганда врага представляет нас тупыми «недочеловеками». Вообщем, ведёт в отношении своего противника активную информационную войну.

   Если присмотреться к действиям германских войск в ходе «блицкрига» 1939-41 гг., в глаза может броситься странная закономерность. Противостоящие им французские, британские, а затем советские войска отличались поразительной солидарностью. А именно: принимали условия боя, навязанные германским противником. Соответственно и тактику перемалывания своих сил в боях за пресловутые   «гиблые места». Причём, делалось это с поразительным упорством заговорённых. Так в местечке под Аррасом, что расположено в Нормандии, за одну атаку англичане потеряли 40 своих танков Mk. II, известных нам как «Валлентайн». Обладавшие неплохой бронёй в 40 мм эти боевые машины использовались кучно, без должной поддержки пехоты и авиации. Им удалось подавить противотанковую артиллерию немцев, что не представляла тогда серьёзной пробивной силы. Но командующий германской 7-й танковой дивизией генерал-полковник Эрвин Роммель проявил недюжинный талант. Он распорядился выдвинуть на прямую наводку тяжёлые швейцарские зенитки 88-м «Бофорс». С их помощью наступающие танки англичан были уничтожены за считанные минуты. В результате скоротечный «блицкриг» стал ещё скоротечней. Огромный участок фронта со стороны моря оголился.
 
   Немцы принялись с удвоенной быстротой сжимать кольцо на побережье. Вскоре, те же английские части, бросая технику и тяжёлое вооружение, спешно начали грузиться в транспорты под Дюнкерком. От окончательного разгрома их спас жест фюрера. Оторопевшим генералам и фельдмаршалам запретил домолачивать бегущего врага. Исследователи считают, что ради одной цели: войны с СССР. Авторы не склонен спорить с ними. Тем более что выводы напрашиваются интересные и в пользу его собственного исследования. Стало быть, «бесноватый фюрер» был против войны с Англией, а его военный истеблишмент за. Стало быть, эти осанистые старики с моноклями, с маршальскими золочёнными жезлами и наградами времён Великой войны были не прочь замириться с Советами ради того, чтобы свести счёты с Антантой. Ведь на памяти у многих был позорный Компьенский мир, подписанный в вагоне французского генерального штаба.

    Фюрер был большой оригинал. Так, если верить его высказываниям о Сталине, они резко изменились – причём, в положительную сторону! – после 22 июня 1941 года. Во всяком случае, это отражено в записях его «настольного» секретаря Генри Пикера. Хотя, на наш взгляд, не следует воспринимать его  всерьёз как явно ангажированного англичанами, но всё-таки. Да и последующий ход событий на Востоке и в Европе подтверждает: Гитлер после поражения под Москвой и первых неудач под Сталинградом стал искать повода для заключения мира со Сталиным. Но об этом – после…

   Но бои за французское побережье, как и за саму Францию, были в марте 1940-го. До этого предстояло ещё сокрушить Польшу. Страну небольшую (за неделю можно объехать!), но обладавшую к тому времени неплохой армией. Польский лёгкий танк 7ТР работал на дизельном топливе. Его бронирование (лоб – 17 мм, борт – 13) соответствовало лучшим советским и германским образцам. Имел обрезиненные катки, что позволяло ему двигаться без гусениц по шоссе. В отличие от германских собратьев, карбюраторных  PzI, PzII, был снабжен короткой 37-мм пушкой. Был создан опытный экземпляр среднего 10ТР с  короткой 37-мм и бронёй, усиленной до 20 мм. Он развивал скорость 56км/ч на гусеницах и 75 км/ч на колёсах, как советские БТ («быстроходный танк»).

 
КОММЕНТАРИИ: Передо мной - фотография:колонна PzII (слева) и PzIII (справа). Время снимка не известно. Судя по пилоткам танкистов, это уже после польской кампании, в ходе которой по 1940-й включительно полагалось носить чёрные береты с розовым кантом. Но ТТХ панцеров с тех пор мало изменились. Ни на одном из танков не заметны радиоантенны, что характерно для середины 30-х.

   Правда, шляхетские танковые войска имели в своём распоряжении всего 892 танка. А моторизованные дивизии включали в себя по штату танковые батальоны из 13 танков и танкеток. Но многие боевые машин были пушечными. И многие работали на дизельном топливе. Польша сама выпускала истребители и бомбардировщики. Польская кавалерия не была скопищем архаичных молодцев с серебряным шитьём на фуражках-конфедератках. Помимо пик и сабель она была вооружена современным вооружением, включая американские противотанковые ружья «бойс». Кроме этого  польские кавалерийские части включали в себя противотанковую артиллерию (20 русских трёхдюймовых пушек, названные «православными», переделанных под французский 75-мм выстрел), средства ПВО (4зенитные  40-мм пушки «Бофорс»), танкетки  и бронемашины. Ей придавалось авиационное прикрытие. (Всего в польской армии насчитывалось 1000 самолётов.). Согласно уставу, кавалеристы имели право атаковать с саблями наголо и пиками наперевес лишь застигнутого в врасплох противника. Или преследовать бегущих. Но основной вид боя для них был пеший.

    Некоторое представление  о  структуре и вооружении  кавкорпуса   Красной  Армии  образца  1941  г.  можно  получить например, из мемуаров легендарного полководца Великой Отечественной генерала П.А.  Белова  (в  первые  месяцы  войны  он  командовал  2-м  кавкорпусом, развернутым на Южном фронте, в Молдавии):

     «Для  управления  войсками   имелся  небольшой   подвижный  штаб, передвигавшийся верхом или на автомашинах, авиазвено связи, дивизион связи и комендантский эскадрон. Тыловых учреждений в корпусе не было.

     Каждая  из двух кавалерийских дивизий состояла из четырех кавалерийских полков,    танкового    полка,    артиллерийского    дивизиона    и    76-мм зенитно-артиллерийского  дивизиона, эскадрона связи  и саперного эскадрона с инженерно-переправочным парком.

     В кавалерийском полку... имелись пулеметный эскадрон с 16 пулеметами на тачанках, батарея 76-мм облегченных полковых пушек и спецподразделения.

     В   танковом   полку   насчитывалось   около   50   танков   БТ   и  10 бронеавтомобилей.

     В  конно-артиллерийском  дивизионе  была батарея  120-мм гаубиц  и  три батареи 76-мм пушек.

     ПВО  корпуса  составляли  хорошо  обученные  76-мм  зенитные  дивизионы кавалерийских дивизий и взводы счетверенных пулеметов в полках…»

   А вот, что пишет о германской кавалерии 1939 года Хайнц Гудериан:

 «Я считал необходимым реорганизовать кавалерию в легко управляемые подразделения с современным оружием. Поэтому я предложил новую организацию, которую тут же отклонил начальник управления общего назначения генерал Фромм  (будущий участник заговора против Гитлера в 1944 году, который предаст своих соратников и будет помилован – АВТОРЫ),  поскольку для претворения моего плана в жизнь требовалось приобретение 2 000 лошадей, что этот офицер не счёл целесообразным. В результате кавалерия так и осталась в прежнем неэффективном состоянии до самого начала войны. Поэтому кавалерию, за исключением единственной бригады, расположившейся в Восточной Пруссии, использовали только для образования смешанных разведывательных батальонов при пехотных дивизиях. Каждый из таких батальонов состоял из одного конного отряда,  одного отряда мотоциклистов и одного моторизованного отряда, в которых не было достаточного количества бронемашин, противотанковых орудий и кавалерийского оборудования…»

   Кстати, по поводу «эскадрона с 16 пулемётами на тачанках». Вплоть до 1941 года в германских кавалерийских частях, которые были сведены во 2-ю кавалерийскую дивизию при 2-й панцерной группе Хайнца Гудериана, использовались спаренные зенитные пулемётные установки Zwillingssockel-36 на… конной тяге. Называлась эта повозка гордо - MG-Wagen 36 (пулемётный автомобиль), хотя и была запряжена в орудийный передок, что тянула пара лошадей.

   На 1 сентября 1939 года польская армия насчитывала 152 танка 7ТР, а также «Виккерс 6-тонный», закупленных в Англии. (Последние были закуплены СССР и состояли на вооружение РККА   как Т-26. Под такой маркировкой и были запущены в серию.) Кроме того – 403 танкетки TKS с 8 мм бронированием, вооружённых пулемётом калибра 7, 92 мм. (Часть танкеток незадолго до войны оснастили вместо пулемётов 20-мм автоматами, что устанавливались в неподвижных закрытых рубках.) А также лёгкие французские танки «Рено» FT-17 с противопульной 16 мм бронёй на заклёпках и 37-мм орудием.

 
КОММЕНТАРИИ: Передо мной фотография... Танкетка ТК 3 отличалась от своей предшественницы TKS усиленным бронированием крыши рубки и дополнительной листовой рессорой подвески опорных катков. С 1931 года было изготовлено 280 машин. Шестицилиндровый двигатель «Польский Фиат» 122 АС мощностью 42 л.с. позволял машине развивать скорость 40 км/ч. Командир вёл наблюдение через перископ и три смотровые щели.

   Впрочем, есть и другие данные. Помимо перечисленных машин польская армия имела в своём составе лёгкие танки «Рено» FT-10  - 51, Лёгкие танки «Гочкис» - 3, TKS – 280, ТК-3 – 280, бронеавтомобили образца 1929 и 1934 гг. – 88 . Последние производились с 1920-го на базе французских грузовиков «Ситроен-Кегресс», были массой в две тонны и защищены 5 мм бронёй (её легко пробивали бронебойные патроны образца Первой мировой войны), вооружались одним пулемётом или 37-мм пушкой. Следующая модификая получила усиленную до 8 мм броню, хотя и осталась  с прежним  вооружением.
 
   Правда, незадолго до вторжения, посльское правительство закупило во Франции лёгкие таки «Ренаулт» в количестве 100. Ошибкой было перевозить их морем через Румынию. С началом боевых действий, потомки древних римлян арестовали транспорт. Таким образом, все 100 «Ренаултов» вошли в состав румынских королевских танковых сил.

   Польский колёсно-гусеничный танк 7ТР. Вооружение: 37-мм пушка «Бофорс» и один 7,92-мм пулемёт «Браунинг» (в защитном кожухе). Броня лобовая 17 мм, броня бортовая 13 мм. Экипаж три человека, Двигатель «Заурер» (Австрия), дизельный, мощностью 110 л.с. максимальная скорость 32 км/ч, запас хода 150 км. Наверху башни расположен перескопический прицел «Бофорс» для стрельбы из пушки. Для стрельбы из пулемёта существовал перескопический прицел образца 1937 года.

   Впрочем, вернёмся к соотношению сторон накануне германо-польской войны 1938 года.  Армию вторжения представляли 2 800 панцеров. Из них 1 223 составил PzII, боевая масса которого – 11, 8 тонн, а вооружение – 20-мм пушка и 7,92-мм пулемёт. Броня  13 мм. Кроме этого – 211 PzIV, боевая масса которого была 22,3 тонны, бронирование от 17-13 мм, вооружение – 75-мм короткая пушка и 7,92-мм пулемёт. Скорость максимальная – 42 км/ч. Остальные: 1445 PzI и  98 PzIII. Первый обладает противопульной бронёй (13мм), весит от 5 (PzI B) до 21 тонны (PzI F). Вооружён парой пулемётов калибром 7,92 мм. Второй  весит 15,4 тонны (PzIII A).  Скорость 35 км/ч. Вооружён 37-мм короткостволой пушкой и двумя пулемётами.

    Но в отличие от польской, эта техника не была разбросана по пехотным дивизиям. Танки  вермахта представляли собой пробивную силу. Объединённые в трёх панцердивизиях, они, в сочетании с другими родами войск, включая авиацию, проламывали оборону противника. В отличие от польской армии, немцы своими  «коробочками» не разбрасывались. На участке фронта, прикрытом одной дивизией (10-16 км),  они могли выставить 300 панцеров против 13 польских. Причём, часть из них (даже большая часть!)  могла быть вооружена парой пулемётов. Или, по Алексею Исаеву, под танки, для устрашения, могли обшиваться деревянными каркасами обычные грузовики «опель», что делал Эрвин Роммель в Африке. Дело состоит в другом. Против «стального катка» панцердивизий, поддержанных авиацией и артиллерией, непосредственно подчинённых командованию моторизованных корпусов, коим были подчинены массы танков и мотопехоты, противник в лице польской армии должен был противопоставить свой «стальной кулак». По крайней мере, «стальной щит» из мощной противотанковой обороны. (Хотя польская 37-мм ПТО «Бофорс» wz.38 легко пробивала броню всех панцеров.) Но ни этого, ни другого польские войсковые уставы не предусматривали. А правительство Польши, полагая на помощь стран Антанты, отказалась от помощи Советского союза. Рассредоточив свои войска в три группы вдоль границы, как следует, не оборудовав предполье, польский Генштаб с санкции президента принялся проводить вооруженные провокации в отношении жителей «данцингского коридора». И у Гитлера появился повод нанести удар! Ведь притесняют германцев, живущих в Польше!

   Тем не менее, причины поражения Польши  надо искать прежде всего в ущербной организации её вооружённых сил. Она заимствовала французский военный устав, который не предусматривал создание серьёзных танковых или моторизованных соединений класса корпус или бригада. Все танки и бронемашины были распределены, по велению главнокомандующего маршала Рыдз-Смиглы, по двум группам. Первая из них, самая немногочисленная, это – две конно-механизированные бригады. А именно: Варшавская бронемоторизованная и 10-я кавалерийская. Вторая группа, самая многочисленная.  Она состояла из 1-го, 2-го и 21-го танкового батальона, 11 броневых дивизионов и 15 отдельных танковых рот. Последние и были разбросаны по пехотным дивизиям и насчитывали в совокупности всего 13 танков, танкеток и бронемашин.

   Впрочем, в политике Польши на тот момент есть много странностей. С одной стороны её правительство во главе с президентом Беком поддерживает Мюнхенский сговор между Британией, Германией и Италией, направленный против Советского союза.  Во многом поддерживает и политику третьего рейха. «Чешское государство в его нынешнем виде невозможно сохранить, ибо оно представляет собой в результате гибельной политики чехов в Средней Европе небезопасное место – коммунистический очаг», - изрёк Адольф Гитлер. В результате «пан Бек горячо поддержал фюрера»(Я.Я.Гришанин Путь к катастрофе.) 21 сентября 1939 года Польша предъявила Чехословакии ультиматум о возвращении ей Тишинской области. Справедливости ради, следует признать, что при развале Австро-Венгрии в 1918 году, образовавшаяся Чехословацкая республика сама присвоила Тешинский край, оторвав его у Венгрии. Но, как видим, Польское государство проявило самое активное участие в так называемом судетском кризисе 1938 года. Более того: от имени «Союза силезских повстанцев» в Варшаве был сформирован Тешинский добровольческий корпус», который проводил на чехословацкой границе вооружённые провокации и диверсии.

   Как нельзя более точно выразился по поводу государств-лимитрофов Уинстон Черчилль:  «Польша и Венгрия, как стервятники, отрывали куски умирающего разделённого государства».

   Кстати, первоая странность, которая бросается при анализе войска Польского, это 11 кавалерийских бригад (Мазовецкая, Новогрудская, Волынская, Кресовая, Подольская, Великопольская, Краковская, Поморская, Виленская, Сувалкская, Подлясская). Для маленькой страны, это слишком много. Кроме того, Польша по мобилизации планировала создать две мотобронебригады, а также 38 пехотных дивизий. Это не считая Пинской флотилии, военно-морских сил, куда входили кроме кораблей охранения подводные лодки, а также три горнострелковые бригады, полсотни полков бригад и рот, так называемой, национальной обороны. Последние формирования это  полноценные диверсионные части. Что-то вроде спецназа военной разведки, который в точности, как по 2-му фильму «Государственная граница», осуществлял кровавые рейды по советской территории. Согласитесь, но такой размах с маленькой и якобы миролюбивой Польшей, которой грозит большевистское вторжение, как-то не вяжется. Но если вспомнить лозунг почившего к тому времени маршала И.Пилсуцкого «Польша от моря до моря», то всё становится на свои места.

   Кроме того, накануне польско-германской кампании 1939 года польские армии довольно странно расположились вдоль всей границы с Германией. Да, именно армии. Вот  они: «Познань», «Поможе», «Лодзь», «Модлин» «Карпаты» и «Краков». Все 11 кавалерийских бригад с приданной им бронетехникой и артиллерией были равномерно распределены между шестью этими армиями. В качестве оперативного резерва была создана армия «Прусы» из четырех пехотных дивизий (правда, в планах их восемь) и Виленской кавалерийской бригады, да оперативные группы «Нарев», «Вышкув», «Пискор».

   Ну и что же, спросит читатель? Дело в том, что главным направлением германских ударов являлось северное. По так называемому Данцингскому коридору, что граничил с Восточной Пруссией. Именно там польский Генштаб обязан был сосредоточить свои основные силы, ибо подсечь узкую горловину означало немедленное окружение и гибель сосредоточенных там польских войск. Но это стратегитческое направление было прикрыто лишь армией «Поморже», в составе которой была Поморская кавбригада. На неё обрушились фланговые удары двух германских моторизованных корпусов. Размолотив польские силы, германские панцердивизии рванули прямо на варшавское направление. Фактически, кампанию с разгромом с этого момента можно было считать для вермахта выигранной. Несмотря на быстро иссякающие запасы бомб, топлива, а также непростительные тактические «ляпы». Дело в том, что двигаясь в направлении Варшавы, моторизованный корпус генерала Гепнера, не проведя как следует разведки, подставил свой фланг под удар не разгромленной армии «Поморже». Если бы не предательство своего Генштаба и не бегство правительства, используя преимущество в кавалерии, поляки могли бы, как минимум, обрезать наступающим бронетанковым и моторизованным дивизиям линии снабжения.

   Тем не менее, Польша эту войну проиграла, потеряв 60 тысяч человек против германских потерь, что были в три раза меньше. Но что  мы видим при анализе этих боёв? Эта маленькая страна сражалась дольше всех. Почти месяц. (Для сравнения, Франция была повержена за пол месяца – три недели.) Но в ходе одного боя за Поморье польские противотанковые расчёты подожгли целых  6 панцеров.  По данным командующего XIX армейского корпуса  Хайнца Гудериана. А по другим данным все 13. Это была скоротечная атака на позиции. Что называется лоб в лоб.

   Сам танковый стратег третьего рейха пишет:

«…Первое серьёзное сражение произошло к северу от Цемпельбурга в районе Большой Клони, где внезапно туман рассеялся и передние танки вдруг оказались лицом к лицу с польскими укреплениями. Польские противотанковые орудия нанесли много точных ударов. Один офицер, один курсант военного училища и восемь солдат были убиты».

   «Внезапно туман рассеялся и передние танки вдруг оказались»… Или генерал-полковник рейхсвера, основатель его танковых войск изволит шутить? Но ведь его мемуары читала не только молодёжь, но ветераны минувшей войны. Причём, как с той, так и с другой  сторон. Они знают, что даже 6-тонная танкетка наподобии PzI издаёт при движении лязг гусеничными траками. И даже самый совершенный двигатель фирмы «Майбах» БМВ тоже способен произвести немалый шум за 300-100 метров. А, учитывая, что перед своими позициями, любые войска выставляют минные заграждения, противолтанковые надолбы, сажают в первой линии окопов наблюдателей… Тем более что сам Хайнц Гудериан был родом из этих мест.  Большая Клона, к северу от Цемпельбурга, принадлежала его прадеду, барону Хиллену фон Гертрингеру. Мало того, что германский «танковый теоретик» наполовину поляк, так он ещё умудряется толком не собрать разведанные о театре предстоящих боёв! И не где-нибудь, а на местах проживания своих предков. Уж что-то,  а германская разведка Абвер к тому времени работала хорошо. Используя прогермански-настроенное, состоящее в основном из немцев население Поморья, притесняемое польскими властями, она собирала подробные данные. И, располагая такой информацией, герр Гудериан умудряется атаковать польские позиции в тумане. Да ещё лоб в лоб.  То есть намеренно ведёт свои лёгкие панцеры с пулемётным вооружением и противопульной бронёй на противотанковые пушки. Более того – он «стал первым командующим, сопровождающим свои танки на поле боя в бронемашине».

 
КОММЕНТАРИИ\РАЗМЫШЛЕНИЯ:Шасси фирмы «Виккерс», что завозились в Германию под видом сельскохозяйственной техники. Машины на данных шасси  составляли больше половины от парка трёх панцерных дивизий. Преобладали эти танкетки и в корпусе Хайнца Гудериана.  Интересная подробность: серия «В», представленная на снимке, не снабжена штыревой радиоантенной.

   Пикантности ради следует уточнить: так заканчивался абзац. Начинался он иначе:

«К сожалению, офицеры тяжёлой артиллерии 3-й бронетанковой дивизии посчитали, что ситуация требует от них открыть огонь, пусть даже и в туман, хотя и имели приказ не делать этого. Первый залп разорвался в 50 ярдах перед моей машиной, второй – в 50 ярдах позади неё. Я рассчитал, что следующий попадёт прямо в мою машину, и отдал приказ своему водителю развернуться и мчаться прочь. Однако от волнения он  на полном ходу въехал прямо в воронку от снаряда. Передняя ось полугусеничной машины погнулась, и рулевое управление вышло из строя».

   Впоследствии, высказав пару ласковых, по его же собственному выражению, в адрес не в меру ретивых артиллеристов, Гудериан добывает себе новое транспортное средство. Для каких целей – объяснять не приходится. Правильно – для продолжения всё той же убийственной атаки.
 
   Читая подобное можно усомниться в умственных способностях, как офицеров тяжёлой артиллерии вермахта, так и водителей. Включая самого гениального «блицкригера». А ведь Гудериан был отмечен за действия в польской кампании как мастер танковых операций. А перед тем, как создать «панцерваффе» (танковые войска вермахта), прошёл специальный тест «Седан» для допуска к оперативной работе. И был к ней допущен. Ведь фюрер ставил его в пример своим престарелым фельдмаршалам. Которые впоследствии требовали ареста «быстроходного Хайнца» за опрометчивые с их точки зрения действия в Нормандии. Когда передовые панцерные части, преследуя отступающих французов, далеко оторвались от основных сил. В частности, колонн снабжения. Но Гудериану повезло. Он победил раньше, чем сработал заготовленный приказ об его аресте.

   Изучая действия германских войск в польской компании, приходишь к другим интересным выводам. Снова обращаемся с Гудериану:
 
«В сообщениях 2-й мотопехотной дивизии утверждалось, что их наступление на польские проволочные заграждения оказалось неудачным. Все три полка пехоты были брошены на прорыв, и дивизия осталась без резервов».

   Далее следует странный эпизод: 
            
«Вскоре после полуночи поступило сообщение от 2-й мотопехотной дивизии о том, что польская конница вынуждает их отступить. Я онемел на мгновение; когда же вновь обрёл дар речи, то спросил командира дивизии, слышал ли он когда-либо, чтобы померанские гренадёры были разбиты вражеской конницей. Он ответил, что нет, и на этот раз заверил меня, что сможет удержать положение.  Отметил для себя, что всё равно следует на следующее утро туда наведаться».

Читателю предлагается структура Поморской кавалерийской бригады:

-16-го полка великопольских улан,
-18-го полка поморских улан,
-2-го полка рокитнянских шволежеров,
-8-го полка конных стрелков;
-11-го конно-артиллерийского дивизиона,
-81-го бронебатальона (8 бронеавтомобилей и 13 танкеток ТК/ТКS),
-91-й батареи ПВО,
-самокатного эскадрона (оснащенного немецкими армейскими велосипедами),
-пионерного (саперного) эскадрона,
-эскадрона связи.

Бригаде были приданы также 1-й и 2-й стрелковые батальоны.

Вот другой эпизод, характеризующий уровень подготовки подчинённого Гудериану XIX армейского корпуса – штурм брестской крепости, что располагалась на территории Польши:

«20-я мотопехотная и 10-я танковая дивизии готовились к совместному штурму крепости 16-го числа. Они обрушились на внешнюю стену, но тут наступление приостановилосьиз-за неспособности пехотного полка 10-й бронетанковой дивизии наступать, как это было приказано, непосредственно за огневым валом который обеспечивала артиллерия (!?!-АВТОРЫ) Когда же полк, в первых рядах которого находился и я, наконец-таки бросился в наступление – запоздалое, и уже без приказа, - это наступление было отбито с тяжёлыми потерями с нашей стороны.мой адъютант, подполковникБраубах, был тяжело ранен и несколько дней спустя скончался от полученных ранений.огонь из задних рядов наших частей накрывал наши же собственные передние ряды (!?!-АВТОРЫ); подполковник отправился туда, чтобы прекратить беспорядок (!?!-АВТОРЫ), и польский снайпер с бастиона выстрелил в него срасстояния 100 метров. Это была тяжёлая утрата».

 Хочется заострить внимание на смерти подполковника Браубаха. Из контекста следует, что он отправился во второй эшелон наступающих, чтобы прекратить их же убийственный огонь по своим. Почему же адъютант Гудериана не воспользовался услугами полевой связи? Ведь так называемые «катушки» или проводная связь уже широко применялись в войсках с Великой войны? Получается, что даже подготовка командного состава вермахта оставляла желать лучшего.

   Интересно, не правда ли? Командир крупного соединения вермахта  (XIX армейский корпус) должен ездить по местам боёв. Планировать боевые операции за своих командиров, которых двоечниками назвать можно только ради смеха. Мало того, что командир упомянутой мотопехотной дивизии атакует своей пехотой польские позиции на проволочные заграждения. Он ещё и бежит от ударов польской кавалерии.  Судя по всему, потеряв управления своими частями в ночном бою.

   Тут, критикуя Гудериана, надо отдать ему должное. Он не порочит действия Поморской кавалерийской бригады, как это любят подчёркивать некоторые исследователи. Тот же уважаемый нами Александр Бушков. К сожалению, они оперируют лишь одной цитатой «танкового теоретика». Приведём  её: «Поморская кавалерийская бригада поляков, не зная ничего о наших танках, набросилась на них с саблями и копьями и понесла огромные потери».   Так вот, это описание разгрома польской кавалерии приводится после незадачливых действий 2-й мотопехотной дивизии. То есть, в понимании автора, командующему XIX армейским корпусом стыдно за своих подчинённых. Вот он и бросается приглаживать их неудачи.

  Кстати, раз уж мы затронули тему кавалерии, то атаку Волынской кавалерийской бригады польских улан под деревней Мокрая нам не миновать. Напомним, что командир эскадрона, повздорив со своим паном полковникм, скомандовал своим кавалеристам обнажить клинки и перейти в галоп. Галлопировал эскадрон в развёрнутом построении на расположившийся к отдыху посреди лесной поляны германский пехотный батальон. Результат: более сотни вражеских пехотинцев было порублено. Дело испортили две германские бронемашины и одна пушка. Последняя в разгар рубки открыла огонь с тыла. А первые начали на улан свою атаку, поливая их пулемётными очередями. Результат: более 20 убитых и до 50 раненых.

  Ну и что, вновь спросите Вы? А вот что: любое воинское соединение, начиная отделением или взводом, кончая дивизией, корпусом или армией заботится о боевом охранении и караульной службе. Расположившаяся на отдыхе или на позициях, даже в глубоком тылу любое воинское соединение выставляет посты. При необходимости – усиленные. При необходимости посты могут стать скрытыми, хорошо замаскированными «секретами» с оборудованными пулемётными гнёздами и позициями для миномётчиков, артиллеристов и снайперов. Ничего подобного командир германского пехотного батальон, о-видимому, не сделал. Интересно, учили его подобному, в бытность его продвижения по службе к фанен-юнкеру офицеру (кандидату в офицеры)? А если нет то почему? И понёс ли этот служака какое-либо наказание за тяжкие потери своего батальона?

  Не ясно другое: откуда взялись две бронемашины и одна пушка, что спасли батальон от полной «вырубки»? И как они смогли открыть огонь по уланам, если те врезались в самую гущу германской пехоты, и следовательно смешались с ней. Вопросы, вопросы…

  Скандал получился до того шумный, что ведомство Геббельса выпустило специальный фильм, где переодетых в какие попало мундиры субъектов выдали за польскую кавалерию, атакующую «рейнметаллы» с саблями наголо и опущенными пиками. Было это или не было, остаётся до конца невыясненным. Американский журналист У.Ширер, что сопровождал вермахт по местам боёв,  написал статью о сражении под Мокрой, где есть такие слова: «длинные пики кавалеристов против длинных стволов пушек танков». Но это вызывает сомнение хотя бы потому, что стволы тогдашних 20-мм, 37-мм и 75-мм пушек, установленных в башни панцеров, едва превышали двадцать калибров. Это прекрасно видо на снимках и в кадрах хроники.
 
    Однако вывод один. Налицо: начало польской кампании  не отмечено высоким оперативным искусством   германской военной мысли. Напротив, мы видим увязание в затяжных боях. За «шверпункты». Так как Поморье являлось стратегически выгодным направлением, его избрали для нанесение главного удара по Польше.  Что из этого вышло, мы уже увидели. Характеризуется это состояние войск и их командиров однозначно: развал  управления и паника.
 
    Гудериан, комментируя действия уже известной нам 2-й мотопехотной дивизии, пишет:

 «Когда я прибыл в расположение дивизии около пяти часов, она находилась всё там же. Я встал во главе полка, который отозвали за ночь, и лично вёл его до самой Каменки на север Большой Клони, где я расстался с ними, направившись в сторону Тухеля. Дальше наступление 2-й мотопехотной дивизии было успешным. Паника первого дня военных действий улеглась».

    Как иначе можно назвать то состояние, когда командир корпуса возглавляет полк в его составе? Хорошо, что не роту данного полка. А чуть раньше Гудериан описывает, как объезжая позиции, он столкнулся с артиллеристами его собственного полка (того, что он возглавил?), что были напуганы быстрым продвижением польской конницы. «Я успокоил их и занялся штабной работой», - описывает свою реакцию Гудериан.

   Тут на ум приходят выдержки из «творений» отдельных авторов. Перестроечной и пост перестроечной поры. В один голос они описывают бестолковые атаки советской пехоты на германские пулемёты. Наперебой доказывают, что войну мы выиграли исключительно «завалив трупами» супостата. И фрагмент из «Военного дневника» командующего сухопутными войсками генерала-фельдмаршала Гальдера по поводу бессмысленных советских атак с криками «ура».

   Трудно не согласиться с Францем Гальдером, начальника Генерального штаба сухопутных сил (ОКХ), когда он комментировал польскую компанию в своём дневнике таким образом:

«Той пехоты, которая была у нас в 1914 году, мы даже приблизительно не имеем».

   Что же до второго эпизода, то поражает неподготовленность пехотного полка 10-й бронетанковой дивизии, который сорвал атаку последней. Почему эта неподготовленность выявилась только в ходе боевой операции? Почему Хайнц Гудериан не проконтролировал обучение вверенных ему соединений задолго до Польской компании? К тому же настораживает формулировка Гудериана «огонь из задних рядов наших частей накрывал наши же собственные передние ряды». Это огонь артиллерии или ружейно-пулемётный огонь следующего эшелона наступающей пехоты? Если это огонь из миномётов или снаряды тяжёлых пушек или гаубиц, тогда авторам понятна другая формулировка: «наступление приостановилось из-за неспособности пехотного полка 10-й бронетанковой дивизии наступать, как это было приказано, непосредственно за огневым валом который обеспечивала артиллерия».

   Следует сделать уточнение, что из  3,7 млн. личного состава вермахта к 1939 году обученных методам современной войны (то есть при тесном взаимодействии с танками  и авиацией) числилось всего 1,8 млн. Солдат старших возрастов, особенно ветераны Великой войны, откровенно страшила кампания на два фронта, которую они считали изначально проигранной. Не следует забывать о том, что среди них было немало представителей запрещённых к тому времени партий, как –то социал-демократическая и коммунистическая.

   Кроме всего, не следует закрывать глаза на разногласия в верховном командовании вермахта. Тухачевский, что до недавних пор считался светилом мысли и тонким знатоком военного дела, так охарактеризовал состояние прусского офицерского корпуса после одной из своих командировок в Германию:

  «Руководящий состав рейхсвера (до 1935 года так назывались вооружённые силы Веймарской республики – Авторы) мыслит себе войну примерно в формах последнего маневренного периода империалистической войны. Он не способен представить себе новые формы боя, вытекающие из нового вооружения: авиации, танков, автоматической винтовки и пр… Хаммерштайн мне прямо заявил, что он не признаёт  механизированных соединений, а допускает лишь частичную моторизацию. Да и к этой последней он относится подозрительно. Не признаёт он и автоматической винтовки. Таких же взглядов придерживается и большинство руководящих генералов и офицеров рейхсвера… Над всеми этими генералами довлеет опыт империалистической войны и слава былой организации и тактики германской армии».

   Тухачевский, кстати, довольно критически оценил использование  противотанковых ружей (ПТР) , назвав их "оружием для слабых духом". Действительно, со 100 метров 13-мм ружьё "бойс" могло согласно табличным характеристикам пробить 20 мм бронелист. Но танк или даже танкетка ведь не стоят на месте! Они движутся, выполняя гусеничные и башенные манёвры. Тем паче - танкетки PzI, у которых был мгновенный траверс (поворот) башни. А силуэт головы с длинным ружейным стволом (почти 1 м)с дульным тормозом довольно ясно был виден сквозь окуляры цейсовской оптики на смотровых приборах. И два установленных в лёгкой башне пулемёта вершили своё дело. 

    Более того, в подтверждении к этому 1 сентября 1939 года  (в первый день агрессии) немецкое командование сухопутных сил вынуждено издать приказ о недопустимости беспорядка, который царил в танковых войсках. Генрал Гепнер (по некоторым данным, выпускник Казанской секретной танковой школы), командир ХХVI-го моторизованного корпуса, писал в своём собственном приказе: «Главное командование указывает на необходимость строгой маршеровой дисциплины и порядка движения. Никакого массирования машин. Маскировка!» Дело в том, что уже в первые часы вторжения танковые колонны вермахта понесли внушительные потери. 4-я танковая дивизия корпуса Гепнера атаковала Волынскую кавалерийскую бригаду. Танки угодили, как и под Малой Клоней, под артиллерийский огонь, а затем спешно отступили. Повторная атака также не увенчалось успехом. На поле боя остались чадить 12 искорёженных панцеров. При этом немцы продолжали атаковать польскую противотанковую оборону в плотных танковых построениях. Ни одной попытки фланговых ударов или обходного маневра не наблюдалось. Польские потери превысили 100 человек, не считая  нескольких орудий. Немцы к середине дня потеряли до 20 PzI , PzII  и вынуждены  были снова отступить. После 15-00 командир Волынской бригады предпринял контратаку, в ходе которой панцерваффе показали себя не самым лучшим образом. Головные танки стали поворачивать назад (вряд ли при виде скачущих на них польских улан и пиками и саблями и изрыгающих «пся крев»). Задние машины почему-то открыли по ним огонь. По утверждениям польского историка Юлиуса Роммеля, в результате смелой контратаки улан, германские танки  и сопровождавшие их «панцергренадирс» отступили. На поле боя остались 150 танков и бронетранспортёров. Последнее свидетельствует о действительно царившем в вермахте хаосе, так как германский полевой устав 1935 года категорически запрещал атаковать противника на полугусеничных бронированных машинах пехоты (БТР), кроме как в случае беспорядочного отступления такового.

    Представляю теперь для сравнения такое место из Пауля Карела (бывшего эсэсовца Пауля Шмидта):

«…Русская пехота всегда славилась умением наносить удар из засад. Бойцы передовых застав, смятые, израненные, дожидались, когда первая волна немецкого наступления прокатится дальше, а потом вновь начинали сражаться. Вооружённые превосходными самозарядными винтовками с оптическими прицелами, снайперы, сидя в окопчиках, терпеливо поджидали свои жертвы. Они «снимали» водителей снабженческих грузовиков, офицеров и связных на мотоциклах».

   Приятный комплимент, не правда ли?  Противник, так называемый «гражданский эсэсовец» (член СС, не обязанный носить форму со знаками отличия), бывший сотрудник министрства пропаганды 3-го рейха, по идее, должен  принижать заслуги Красной армии и советского народа. Он это время от времени делает это на страницах своей книги «Восточный фронт», описывая «фанатизм» коммунистов и комсомольцев, «монгольские строительные части», «монгольскую кавалерию», что выкалывает глаза пленным германским солдатам и многое другое. Но вынужден признавать очевидное.

    Задумаемся вот о чём: почему противник, да ещё атакующий или нападающий на чужую державу, вдруг оказывается заложником своей же тактики? Почему разработчик танковых войск и мобильной войны Гудериан  не может организовать управление и взаимодействие своих частей на поле боя? Ведь он проводил с ними неоднократные учения! Ведь он планировал боевые действия! И в тех местах, что были ему известны по фамильным воспоминаниям. (Отец Хайнца Гудериана был командиром  II-й  Померанской егерской бригады. Сын после окончания юнкерского училища поступил на службу фенрихом (кандидатом в офицеры)  в егерский батальон. Егерские части во всех войсках изначально имели отношение к военной разведке.) Ответ напрашивается лишь один. Он даёт исчерпывающее объяснение такому непрофессионализму подчинённых Гудериана и его собственным «ляпам».

   Ответ этот звучит примерно так: глубокое агентурное проникновение в высшем военном управлении вермахта.
               
               
   Поясним свою мысль. Если в ходе отработки боевых действий «в поле» всё разваливается, то за этим стоит агентура вражеской разведки. На разных уровнях военного руководства державы, у которой явные проблемы. В данном случае имя этой державы – Германия. Стало быть, в рядах войск, атаковавших польские позиции лоб в лоб на Поморском направлении, было множество агентов польского генштаба. Его 2-го разведывательного управления. В подтверждение этому есть один малоизвестный факт. Польской разведке в начале 30-х удалось заполучить коды германской шифровальной машины. Предшественнице «Энигмы». Вплоть до 1939-го все секретные переговоры своего будущего противника хитрые поляки читали без труда. Создали, кстати говоря, для удобства чтения свою собственную машину-декодер.

   Согласитесь, сей факт многое объясняет. Но он лишь приоткрывает тайную завесу. Если дёрнуть полог сильнее, то становится виден край другой проблемы. А именно: та же сила, забуксовавшая блицкриг в Польше, стала вредить глубокому продвижению германских войск во Франции. На уже известном примере отрыва германских танковых колонн от основных сил и баз снабжения. Чем это грозит, военному человеку объяснять не приходится. Имея в своём составе великолепную структурную единицу «панцердивизию», включавшую в себя все роды войск, войска Гудериана могли попасть под фланговый удар. Израсходовав боезапас и бензин, они потеряли бы значительную часть техники и личного состава. Интересно, что в то время.  Де Голь, генерал французских танковых войск, уже сколотил танковое соединение для отражения удара. Причём – по тому же принципу, что и немцы. Оснащённые тяжёлыми танками B1-bis и S-35, эти войска стали теснить панцердивизии Манштейна. Попади под такой удар Гудериан – и ему бы не  поздоровилось. Но… Время было упущено. Французские контрудары носили локальный характер. Но интересно другое: «ляпы» Гудериана слишком явны на фоне несомненных успехов Роммеля и Манштейна. Которых, к слову сказать, никто и никогда не думал арестовывать.  Кроме того, известно: Сталин был заинтересован в том, чтобы Германия увязла в боях за Францию. Хотя бы на два года. И был неприятно удивлён, узнав об её поражении.

    В подтверждении хочется привести отрывок из мемуаров Гудериана:

    «…Опасности с той стороны не ожидалось; 16 мая мы узнали о появлении в Монкорне 4-й бронетанковой дивизии французов под командоанием генерала де Голля. В течение нескольких следующих дней дивизия де Голля приблизилась к нам вплотную, и 19 мая его танки не дошли до моего полевого штаба, расположенного в лесу Ольнон лишь милю (!!!-Авторы). Штаб обороняло лишь несколько 20-мм зенитных орудий, и несколько часов я провёл в тревоге, пока неприятель не удалился в другом направлении (!!!-Авторы). Узнали мы о том, что в районе Парижа французы создают резервную армию из восьми пехотных дивизий. Сложно было представить, что генерал Фрер решится наступать  на нащи позиции, пока мы сами находимся в движении, - руководствуясь главным принципом французской армии (!?!-Авторы), он должен был сначала собрать о противнике самую полную информацию. Поэтому надо было и дальше оставлять его в догадках; а наилучшим способом сделать это было продолжение наступления».

   Более чем интересно, так как чуть раньше Гудериан описывает своё первое боестолкновение с авангардом де Голля совершенно иначе: рота французских танков, попытавшихся «прорваться» (по определению самого Гудериана) в Монкорн с юго-запада, почему-то сдалась в плен. Перед тем, как это произошло, Гудериан  велел прочесать город: «За несколько минут были собраны сотни военнопленных из различных французских частей, на лицах которых читалось явное изумление, откуда мы здесь взялись».

   Как вы себе такое представляете, дорогие читатели? В город вступают части 6-й, 2-й и 1-й бронетанковых дивизий вермахта. В то время, как по приказу Хайнца Гудериана (командующего уже танковой группой), начинается прочёсывание домов и улиц, в город пытается прорваться рота французских танков. Но, то ли приняв бой, то ли вовсе без боя, при виде сотен французских пленных, она сама сдаётся в плен. Надо полагать, скоренько оставив свои танки противнику, на которых можно было спокойно (или с боем) отступить к своим главным силам. Хотя при столкновении с главными силами 4-й бронетанковой дивизии де Голля, Гудерину едва не «подвезло». Он мог бы угодить в плен. Однако ему и штабу ХIХ армейского корпуса посчастливилось. Судя по заявлению самого «быстроходного Хайнца»,    их просто не заметили.

   Иными словами, части вверенного Гудериану армейского корпуса так увлеклись блицкригом,что мало заботились о таких важных элементах боя, как боевое охранение (в первую очередь, защита от фланговых ударов). Что же до роты французских танков, что честному бою или отступлению предпочла плен, то тут всё объясняется просто. У танкистов либо на исходе было горючее, либо закончились боеприпасы. Дело в том, что в своих мемуарах де Голль, сетуя на то, что дивизию приходилось сколачивать наспех из проходящих и отступающих частей. Всего, включая транспорта для перевозки пехоты, боеприпасов, бензозаправщиков, и, следовательно, самого горючего, не хватало. Как тут повоюешь, если не обеспечено снабжение? А французы, избалованные комфортом, воевать до последней капли крови не привыкли. Вот и предпочли почётной сдаче в плен «проклятым бошам» честную солдатскую смерть.

   Заметим, что основная германская противотанковая пушка Pak.35/36 была калибра 37-мм. Её противотанковая граната брала лишь броню до 20 мм. При стрельбе со 100 метров, учитывая высокую начальную скорость снаряда, эта пушка могла пробить 40 мм броню. Но танк ведь не стоит на месте. Он движется и , вдобавок ко всему, ведёт интенсивный огонь по всему, что стреляет в его направлении. И, если танк «Сомуа»прикрыт лобовым листом в 40 мм, а на вооружении у него 20-калибровая пушка 76-мм и один пулемёт, то трёх германских артиллеристов за косым щитком  пушки диаметром в 1 метр можно лишь пожалеть. Можно, конечно, выкатить на прямую наводку тяжёлые пушки и гаубицы, но для этого нужно время. К тому же скорость перезарядки и наведения у них гораздо ниже, чем у орудия ПТО 37-мм, которое способно произвести 4-10 выстрела в минуту.

   Интересно, что в самом начале компании 1940 года Гудериан, прорываясь в авангарде своей танковой группы через Бельгию, столкнулся с упорным сопротивлением бельгийских егерей, так называемых «шассеров». (Вооружены они были по иронии судьбы, карабинами  «Маузер-Шассер» что мало отличались от германских «Маузеров» К89, которыми была оснащена другая сторона.) Вместо того, чтобы сдаваться в плен, они бились до последнего. Далее, в ходе боёв в самой Франции, его поразило, что рота спагов (алжирская колониальная пехота) предпочла погибнуть в полном составе на своих позициях, но отвергла сдачу в плен. Казалось, зачем туземцам проливать кровь за Францию, что превратила их Родину в колонии?

   Кстати говоря, коли уж речь зашла о туземных формированиях французской армии. Читатель удивится, но в 1956 году правительство де Голля почему-то отменило им выплату военных пенсий. (Неужели опасались роста антиколониальных выступлений?) Иными словами, о боевых заслугах бывших всех алжирских, марроканских и ливийских военных предпочли забыть. Хотя именно алжирская дивизия в 1944 году вступила первой Эльзас и сдерживала германские контратаки. Вопрос же с выплатой пенсий не решён до сих пор. Последний раз он поднимался во французском парламенте в 2002 году, но продолжения не получил.

   Но вернёмся к причинам столь быстрого продвижения панцергрупп вермахта в глубину Франции. Дело в том, что перерезание «панцерштрассе» (линий снабжения) являлись неотъемлимой частью блицкрига:

«Рано утром 14 мая из 1-й бронетанковой передали, что за ночь они проникли ещё глубже в расположение противника и теперь продвигались по Шемери. Я отправился туда. По берегам Мёза стояли тысячи военнопленных. В Шемери командир 1-й бронетанковой дивизии отдавал приказы своим подчинённым, и я послушал его. Поступило предупреждение о том, что на подходе крупные бронетанковые соединения французов, и он посылал танки к Стонну, чтобы отрезать неприятеля».
 
   В результате этой атаки французы потеряли до 50 танков. Более танковые атаки (до столкновения с 4-й дивизией Шарля де Голля) наступающую группу Гудериана не беспокоили. Это и понятно: была перерезана так называемая операционная линия, по которой осуществлялось снабжение и поступление подкреплений. Кроме того атака французов, во-первых, не была массированной, во-вторых, была проведена без тщательной разведки.
   
   Таким образом, с причинами более или менее ясно. Первая из них, массированность удара. Вторая, удар в стратегически выгодном направлении, через Бельгию и Арденский перевал (Бельгию), где не было фортов линии Мажино с минными полями, эскарпами и бронеколпаками. Где оборону держали егерские и кавалерийские части, имевшие в своём составе как средство поддержки не более 8-10 танков и бронемашин. А полнокровная пехотная французская дивизия в своём штате в тех же целях имела лишь 30 боевых машин. Вот и сравним: 8-10 или 30 против 300 германских. Помножим на две первые причины, и нам окончательно станет ясно, почему французы толпами сдавались в плен и теснились по обочинам наступающего вермахта, а французские кавалеристы спешно отступали, не приняв боя с прорвавшимся авангардом. Кому хотелось умирать под гусеницами многочисленных танкеток или пушечных панцеров с белым крестом на броне, да ещё – за преступные ошибки своего политического и военного руководства? 

   Перейдём к количественному и качественному составу воюющих сторон. На начало атаки на плацдарм у Аббевиля - 28 мая – 4-я танковая дивизия генерала де Голля танковая дивизия имела следующую материальную часть. 46 танковый батальон BCC (13 B1bis), 47 танковый батальо BCC (19 B1bis), 2/24 BCC танковый батальон (20 R-35), 44 танковый батальон BCC (45 R-35), 10-й разведывательный кирасирский полк (14 AMD P-178) и 3-й танковый кирасирский полк (20 S-35 и 40 H-39). Кроме того, к имеющемуся 322 арт полку дивизии был придан 305 арт полк с 12 гаубицами 105 мм, 661 и 665 BDAC (противотанковые батареи с 47 мм пушками) и 51-ая самоходная противотанковая батарея (два взвода по пять Laffly W15 TCC в каждом и вооруженные 47 мм пушками).
 
 
КОММЕНТАРИИ: Передо мной фотография - противотанковая САУ «Лаффли» W15TCC (Франция) представляла собой 47-мм пушку на шасси полноприводного бронеавтомобиля. Все произведённые установки были переданы в штат 4-й танковой дивизии Шарля де Голля.

   Вот как обрисовал в своих мемуарах состояние битанских экспедиционных сил во Франции будущий виконт Аламейский фельдмаршал Монтгомери, что в 1939 году принял командование 3-й дивизией:

«…В полевой армии не существовало ни отвечающей требованиям  сети связи (радиостанций на танках и автомашинах почти не было, а стационарные выходили из строя или имели ограниченный радиус действия – АВТОРЫ), ни системы снабжения, ни структуры высшего командования (!?!-Авторы), всё это должно было создаваться при мобилизации (!?!-АВТОРЫ). Не хватало транспорта, во время мобилизации его пополняли машинами, реквизированными у гражданских предприятий (!?!-АВТОРЫ). Большую часть транспортных средств моей дивизии составляли гражданские фургоны и грузовики из разных городков Англии; они находились в плохом состоянии, и, когда дивизия из портов выдвинулась в свой район  сосредоточения у французской границы, Франция оказалась усеянной вышедшими из строя автомобилями.

Противотанковое вооружение моей дивизии составляли 2-фунтовые (40-мм – Авторы) пушки. Пехотинцы имели против танков 8-линейные орудия. У французов поспешно купили несколько небольших однофунтовых (24-мм – АВТОРЫ) пушек на маленьких ручных тележках, и по нескольку штук придали каждому пехотному батальону. Кроме этого, для борьбы с танками предполагались использовать часть 25-фунтовой (87-мм – АВТОРЫ) артиллерии, стреляющей снарядами со стальным сердечником.

…К нашему стыду приходится сказать, что мы бросили свою армию в самую современную войну с абсолютно неадекватным вооружением, и поэтому мы сами виноваты в бедах, постигших нас на полях сражений, когда в 1940-м начались бои».

Казалось бы, вопрос об ответственности и причинах поражения исчерпан. Понятно, что с такими экспедиционными силами Британия не смогла бы одолеть вермахт, вооружённый самой передовой тактикой – теорией и практикой глубоких танковых прорывов. Но Монтгомери в следующем абзаце вновь поднимает этот же вопрос:

«Кто несёт за это ответственность? С моей точки зрения, череда британских правительств, руководивших государством в период между двумя мировыми войнами, и в особой степени те, кто правил начиная с 1932 года, когда впервые стали обсуждать необходимость перевооружения армии на современной основе. До самого 1939 года дело не выходило за пределы разговоров и к весне 1939 года продвинулось весьма незначительно. Точно зная положение вещей в британской полевой армии во Франции в целом и в своей дивизии в частности, я поразился, прочитав в газете в октябре 1939 года речь военного министра (Хор-Белиша) в парламенте, когда он объявлял о пребытии Британских эспедиционных сил во Францию. Он дал понять парламенту и британскому народу, что войска, только что посланные во Францию, вооружены «на самом высоком уровне, который невозможно превзойти. Наша армия так же, если не лучше, оснащена, как любая другая подобная армия».

   Что же до атаки 7-й королевской танковой бригады под Арассом, Монтгомери, похоже, о ней знать не знает. Во всяком случае, он, как истинный джентльмен, горько иронизирует:

«Где-то во Франции, в подчинении генштаба, была одна танковая бригада. Но лично я ни разу не видел ни одного танка этой бригады ни зимой, ни во время активных действий в мае. А ведь мы тот самый народ, который создал танк и первым использовал  его в сражении в 1916 году».
 
КОММЕНТАРИИ: Передо мной - фотография:пехотный (лёгкий) танк MkIII «Валентайн»  (Британия). Максимальная скорость – 32 км/час, запас хода – 150 км, двигатель – GMC  6-71, дизель, мощностью 131л.с., броня – 60 мм, вооружение: пушка - 40-мм, 2 пулемёта – 7,92-мм, 7,7-мм, экипаж – 3 человека. Широко использовался до 1942 года, пока немцы не создали новые модификации своих танков и САУ.

  Что ж, лишённый чопорности Монтгомери не склонен приукрашивать, что делает ему огромную честь. А мы подведём первые итоги. Хочется кому или не хочется, но правящие круги Британии,  а также Франции не были заинтересованы в победе на материке, когда стали концентрировать там военную мощь против 3-го рейха. Объясняется это одним обстоятельством: наличием так называемой «пятой колонны» или агентуры влияния, что либо была прогерманской, либо была заинтересована оставить рейх целым и невредимым.

  Подведём другие итоги. Налицо и тот факт, что в оперативном управлении вермахта были агенты глубокого прикрытия. Называемые «кротами». Их деятельность с самого начала сводилась к тому, чтобы направлять блицкриг по нужному сценарию. А именно: блицкриг должен был начаться и закончиться в определённый срок. Ни раньше, ни позже. Поэтому уже в ходе вторжения в Польшу вермахт и люфтваффе стали страдать из-за отсутствия горючих материалов. (По Суворову-Резуну этот «голод» утолил Сталин, своими поставками по пакту Молотов-Риббентроп. Как знать… Ведь сквозной границы с рейхом у СССР до падения Польши не наблюдалось. А направлять соответствующие эшелоны через воюющую против рейха Польшу, согласитесь, как-то не правильно.)  В сводках Геринга за сентябрь 1939 года значится: за 14 дней бомбардировщиками истрачен почти весь запас бомб. Справедливости ради стоит упомянуть, что никто до сего дня ни взялся утверждать неудобоваримое. А именно: этот запас бомб помог восполнить Иосиф Виссарионович. 

   Поэтому когда авторы насмешливо-иронически отзываются  о воинских талантах почившего ныне Хайнца Гудериана – ты, читатель, им не верь. Они лишь испытывал тебя на прочность. Конечно, опыта «в поле» у Гудериана было ровно столько же, сколько, к примеру, у бывшего унтер-офицера старой армии К.К. Рокоссовского. Они прошли  всю первую мировую войну. Но у Рокоссовского был гораздо богатый опыт "в поле": Гудериана довольно быстро двинули на штабную работу. Когда  же  германский генерал, создавший «панцерваффе», ведёт себя на поле боя так, будто никогда не отрабатывал со своими подчинёнными ничего подобного на учениях, это наводит на интересные размышления. Был ли заинтересован Хайнц Гудериан в поражении своей второй родины-альмоматер – Польши? Если же нет, то почему так слабо подготовил к наступательным операциям вверенный ему фюрером и генштабом XIX-й армейский корпус?

    Если вы  уже согласились, то давайте размышлять дальше. Кому было выгодно направлять блицкриг? Давайте вспомним, что ранее известного пакта Молотов-Риббентроп был подписан иной договор о сотрудничестве. Произошло сие знаменательное событие аж в 1938 году. В городе Мюнхене. И получило соответствующее название: пакт оси, известный как Мюнхенский сговор. Напомню, что странами оси, заключившими данное соглашение были: Германия, Италия и… Англия. Добрая, старая, милая Англия. С премьером по фамилии Чемберлен. Тоже премилым господином, что с восторгом возвестил журналистам и свите, сходя с трапа самолёта уже в Лондоне: «Я привёз мир для целого поколения!» Правда, «поколение» должно было поинтересоваться –  какой ценой куплен этот мир?

    Договор стран оси признавал территориальные претензии третьего рейха на Судетские земли в Чехословакии,  на Поморье в Польше, на Гданьск. Кроме того, как само собой разумеющееся – аншлюс, то есть присоединение Австрии.   Для этих целей Германии с канцлером Адольфом Гитлером разрешалось играть военными бицепсами. А именно: в обход ограничениям Версальского договора, подписанным (!) самой Британией, приступить к производству вооружений и военной техники, увеличить численность рейхсвера, приступить к формированию панцердивизий, авиационных частей. Начать строительство флота. В том числе, подводного. (Тут мне решительно непонятна логика тех «Джатов». Германские подлодки пустили ко дну столько великолепных крейсеров матушки-Британии, что парламентское большинство обязано было снести голову пройдохе Чемберлену. Но ничего – обошлось.)  От слов англичане быстро приступили к делу. Первые шасси для первых германских PzI были поставлены от фирмы «Кардан- Ллойд». Тот же Гудериан, описывая эту счастливую пору, отмечает свой визит по приглашению к английскому военному атташе. Тот, приняв генерала от панцерваффе, со своим шведским коллегой выражает восхищение по поводу возрастающей германской мощи. Более того, смещён фельдмаршал Бек, авторы доктрины «Сдерживающая война». Надо полагать, не без участия английского атташе и его шведского коллеги.  Затем, если помните, первые танковые батальоны рейхсвера при поддержке моторизованной пехоты и авиации вступают в рейнские земли. Извечный враг Франция никак на это не реагирует. Хотя уничтожить это жалкое подобие блицкрига не составляет труда. Выслать пару бомбардировочных полков с истребительным прикрытием. Генералы-старики, что недолюбливают фюрера, того и ждут. Они готовятся арестовать его и всех нацистов (!) в случае неудачи. Но… Фюреру опять помогает некто. Рейнские земли остаются в составе рейха. Но демилитаризованной зоной уже не считаются.

    Затем происходит знаменитый аншлюс Австрии. При выдвижении танковых колонн к Вене, по признанию самого Гудериана, до 30% танков выходят из строя по техническим причинам.  Черчилль в своих мемуарах держится другой цифры (от 60-70%). Но всё равно получилось как-то неприятно для возросшей германской мощи. Судетские земли удаётся присоединить бескровно. А заодно с ними – включить в состав новоиспечённой германской империи всю Чехословакию. Ни Англия, ни Франция не выражают никаких протестов. Они не просто согласны. Премьер Чемберлен рукоплещет фюреру. К тому же он связан с ним известным договором. А Франция не смеет противоречить Англии. Лишь СССР с «кровожадным» Сталиным в силу азиатского коварства последнего всё время выступает против. Требует от Антанты решительных действий. Иными словами, требует обуздать зарвавшегося агрессора. Для этого как из рога изобилия сыплются предложения. Советское правительство предлагает ввести свой воинский контингент в Европу для отражения следующих пунктов агрессии. Однако путь этих войск лежит через Польшу, правительство которой категорически  против. Несмотря на то, что маршрут советских войск идёт через район Вильно (Вильнюс) и Галицию. Причины этого отказа звучат неясно. Они лишь дублируют проржавевший штамп: Советы, таким образом, намереваются оккупировать Европу. Заметьте, не Гитлер – Советы! Каково?

  Будущий премьер-министр Британии Уинстон Черчилль так прокомментирует эти события:

«Мюнхен и многое другое убедили Советское правительство, что ни Англия, ни Франция не станут сражаться, пока на них не нападут, и что даже в этом случае от них будет мало проку».

   Итак, мы видим: везде и всюду действия господина Гитлера «со товарищи» поддерживаются странами старейшей в мире демократии. Но никак не Советским Cоюзом. Да, до 1933 года на наших землях строятся военные полигоны рейхсвера. Там испытываются первые образцы танков. Это – в Казани, где открыта Школа «Кама» или Технические курсы «Осовиахма». В Липецке создан аэродром и авиагородок. Там немецкие лётчики и инженеры обкатывают первые «Юнкерсы» и «Дорнье». Там, по слухам, будущий рейхсмаршал Герман Геринг влюбляет в себя особу женского пола дворянских кровей.  Дама окажется агентом ОГПУ. Но с приходом к власти национал-социалистов всё это плодотворное сотрудничество прикрыто в одночасье. Зачем, спрашивается? Ведь, судя по перестроечным публикациям, Сталин напротив был рад Гитлеру.

    Иначе говоря, на наш вопрос: «Источники, препятствующие блицкригу, чьи вы будете?»  - может быть дан исчерпывающий ответ: «Советского союза и Иосифа Сталина». Соответственно, на другой вопрос об источниках, что способствовали блицкригу, также может быть дан исчерпывающий ответ. К сожалению, это были страны Антанты. В первую очередь, Британия, а также Франция.

    Можно долго и нудно спорить о том, насколько родственны два учения: социализм и национал-социализм? Дескать, и то, и другое основано на подавлении личности коллективом. На тотальном контроле над общественной жизнью. На устранении свободы слова, совести и вероисповедания. Сравнивать одинаковый красный  цвет знамён. (Наше красное знамя будет просто красным, а нацистский стяг кроваво-красным.) Помнится, в эпоху перестройки и гласности (не к ночи упомянута!) дошли до того, что стали трактовать пятиконечную звезду как сатанинскую. Дескать, пентаграмма, что используется этими мрачными деятелями на своих богомерзких обрядах, перенесена большевиками на государственный герб России. Стало быть сами коммуняки… Но загвоздка в том, что у служителей дьявола пентаграмма верхним лучом смотрит вниз. То бишь, она перевёрнута. Как и крест. И нечего мудрить, господа хорошие! Свастика на кровавом знамени национал-социализма обращается по Солнцу. Руны скандинавского бога Тора, известные нам как символы войск СС, тоже не содержат ничего дурного. Но это не значит, что носившие их «истинные арийцы» были носителями добра и духовности. Точно также теорию «белокурой бестии» или избранности «европейской расы» первым создал профессор Хьюстон Чемберлен. В начале ХХ века он переселился из Англии в Германию. Женился на внучке композитора Вагнера, что был ярым антисемитом и воспевал в своих гениальных операх «Кольцо Небилунгов» и «Тангейзер» превосходство арийского духа. Его зять познакомился с учением Ницше, Шопенгауэра, теорией «жизненного пространства» Хаусхоффера. И выдал своё нечто. По самое некуда, как говорится. Причём, в ходе упомянутой англо-бурской войны британские военные  подтвердили доктрину этого «гуру». Правда, в отношении потомков древних голландцев, живших в Южной Африке. Как было сказано раньше, загнали их мужчин, попавших в плен, под открытое небо, за колючую проволоку. Заодно вместе с женщинами, стариками и детьми. В романе Луи Бруссенара «Капитан сорви голова» это заточение описано весьма красочно. Так, что аж мороз по коже дерёт! И туши дохлых лошадей, что бросали голодным на съедение, и тухлая вода, и умирающие от зноя люди – всё это нам знакомо. По книгам о Великой Отечественной войне. Как будто читаешь о нацистском концлагере. А нам, пользуясь «ветром перемен», вдалбливали: концлагеря выдумал Ленин со Сталиным! Забывая о том, что Ильич был сторонником «лечения трудом» по Л.Н. Толстому.

   Кстати, а Австро-Венгерской армии времён Швейка и Ярослава Гашека (не понятно, кто кого выдумал) знаками отличия офицерского состава служили шестигранные звёзды в петлицах. Схожие со Звездой Давида. Однако, никому не пришло в голову причислять династию Габсбургов к жидо-масонскому заговору, имевшего целью разрушение монархической идеи, упразднение христианства и развязывание мировой войны.

    Можно спорить о нарушении гражданских прав, но согласитесь: разница всё-таки есть! У нацистов были лагеря смерти, а у коммунистов исправительные лагеря. Всякий, кто бывал  там или  тут, может для сравнения привести месячный рацион питания. У нацистов ежедневно полагалась похлёбка из брюквы, одна буханка хлеба на шестерых, к которому иной раз прилагались ломтики искусственного маргарина или искусственного мармелада. Рацион ГУЛАГА красноречиво приводит в своей книге «Берия последний рыцарь Сталина» Е.Прудникова. В его составе овощи, мясо, рыба, крупы, сахар, жиры. В день на заключённого положено было тратить 800 г муки, 56 г крупы. В месяц на зека приходилось 8, 5 кг овощей, примерно полкило мяса, 2, 5 кг рыбы, 250 г сахара, 250 г жиров. «Не санаторий, конечно, - комментирует эти данные сама Елена Прудникова. – Но и не Освенцим. Иначе и быть не могло – ведь эти люди должны были не просто существовать, а работать, причём работать продуктивно.   Во время войны, например, на рабочую карточку на Урале, где с продовольствием было не так уж плохо, выдавали те же 800 г хлеба, и люди на таком пайке не только жили, но и по 12 часов в смену работали на производстве. А на Урале в войну голода не было! Голод был в Ленинграде – 250 г хлеба на рабочую карточку. И ленинградцы тоже работали».
 
    Однако вернёмся к нашей теме. А именно: теории и практике блицкрига. Нам уже становится ясно, что основной инструмент «молниеносной войны» это – нанесение главного удара. Помимо этого необходимо сковать на неком участке силы противника и перемолоть их в скоротечном бою. Как это достигалось? Для этого проведём сравнительный анализ комплектования армий Германии, Франции и Британии. И начнём с названия танков. Британский танк «Валлентайн» назывался пехотным или для поддержки пехоты. Кроме этого был пехотный танк «Матильда», затем появился крейсерский «Крусайдер» («Крестоносец»). Был создан тяжёлый «Черчилль», предназначенный для борьбы с германской бронетехникой. То есть Британия располагала танками, которые делились по следующим классам: для непосредственной поддержки пехоты на поле боя, танки быстроходные (с крейсерской скоростью) и танки тяжёлые (с толстой бронёй и крупнокалиберной артиллерией).  Обратим теперь взоры на рейх и наше социалистическое Отечество. Ни там, ни здесь «пехотных танков» не наблюдается. В СССР есть класс «Быстроходный Танк», что сокращённо назван как БТ. Эти боевые машины с тонкой бронёй обладают высокой скоростью (70 км в час). Именно так они передвигаются, сбросив гусеницы, по шоссе. Все остальные боевые машины в индексах своих названий ничего подобного не содержат. Та же картина в панцерваффе. Даже пулемётные танкетки и те - просто танки.

 
КОММЕНТАРИИ: Передо мной - фотография: британская танковая атака времён Великой (1-й мировой) войны. Подобная тактика, согласно которой бронированные машины использовались в ограниченных количествах лишь для поддержки пехоты, сохранилась во Франции и Британии. Это послужило главной причиной разгрома армий обоих держав в ходе блицкрига или «странной войны».

    Но это – поверхностный взгляд. А теперь бросим глубокий. С момента прихода Гитлера, германский генштаб приступает к формированию танковых дивизий. Неужели состоящих из одних танков и обслуживающих их ремонтных служб, а также служб снабжения, спросите вы? Нет. В названии указан приоритет: то, ради чего эти дивизии «куются». Они должны быть мобильны. Оснащённые бронированными машинами с пушками и пулемётами, их задачей становится взлом обороны противника. Но как защитить танки в ходе атаки? Ведь по ним работают не только вражьи пехотинцы. К тому времени появилась противотанковая артиллерия, которой насыщали пехотные дивизии. Созданная ещё в ходе Великой войны, она предназначалась для одной цели: выбивания вражеских танков. А из этого следует другое. Чтобы танкам не быть выбитыми, их надо… защищать. Не сложно догадаться, на кого будет возложена столь почётная миссия. На «царицу полей» пехоту, на «бога войны» артиллерию. Кроме того, над полем боя должна летать авиация. Как бомбардировочная, так и истребительная. И разведывательная, кстати, тоже.  Ведь в войне моторов победит лишь та танковая лавина, что получит по радио исчерпывающие данные о противнике. Чтобы не наскочить на минное поле, не угодить под кинжальный огонь артиллерийских засад. Под удары вражеских танков, наконец.

    Вывод напрашивается один: танковые части должны быть созданы из различных родов войск по принципу единого подчинения. То есть должны сочетать в себе все рода войск. Так было в СССР и Германии. Во всех остальных странах, включая Францию и Британию,  военные продолжали мыслить в лучшем случае на уровни заключительных боёв Великой войны. А именно: танки не следует группировать в больших количествах. Не следует придавать им какое-то решающее значение. Они лишь средство поддержки пехоты. Отсюда произошли и названия, о которых была речь чуть позже.
 
    Следует обратить внимание на одну деталь. Накануне 2-й мировой войны военные теоретики разрабатывали свою тактику боевых действий с учётом новых вооружений. Французы в лице маршала Дуэ отводили роль авиации. По их мнению, армады бомбардировщиков своими массированными налётами на промышленные центры, железнодорожные узлы и крупные города в состоянии были принудить противника к капитуляции. К тому времени в истории авиации произошёл некий сдвиг. Бомбардировщики стали обгонять в скорости истребители. Возрос вес этих махин от возрастания бомбовой нагрузки. Стало возрастать сопротивление воздуха. Для преодоления этого бомбардировщики оснащаются мощными двигателями. В отличие от истребителя, оснащённого лишь одним мотором, их несколько. И истребитель-биплан (замена на монопланы стала происходить лишь в начале 30-х) не мог угнаться за своими целями. Но выход был найден. Хотя концепция массированных бомбёжек осталась в силе. Немцы бомбили Варшаву, Белград, Лондон, Москву, Ленинград и многие другие города. Англичане и американцы обрушивали тонны бомб на Рур, Гамбург и Берлин. Включая Дрезден, который был попросту стёрт с лица земли. Хотя никаких промышленных объектов в этом памятнике культуре, «жемчужине» Саксонии, не было. Мы бомбили осенью в 1941-го  Берлин и Кенигсберг. До 1942-го авиация Крымского фронта утюжила своими бомбами объекты на территории Румынии. Уникальной разработкой советских конструкторов было СТБ - «Звено», представляющее собой бомбардировщик с четырьмя подвешенными к крыльям истребителями И-16. Снабжённые парой 100 кг бомб ФАБ, эти самолётики действовали многофункционально. С помощью одного такого вылета была повреждена ветка нефтепровода Констанца. В результате был сбит один лишь И-16. Остальные, отбомбившись, успешно отразили налёт румынских истребителей. Вернулись вместе с «маткой» ДБ-3ф на аэродром.

   Справедливости ради, отметим, что  этой  разработке дал начало маршал РККА М.Тухачевский. Она оказалась одним из немногих его удачливых детищ. Наряду с внедрением идеи самозарядных винтовок, которые стали поступать в массовом порядке в Красную армию с конца 30-х годов.
 
    Англичанин Фуллер, генерал и писатель, самостоятельной силой на поле боя считал танки. Но его идея побивалась развитием противотанковой артиллерии. Сколь не толста броня «чудищ» на гусеницах, сколь не мощно их вооружение, но грамотно расставленная противотанковая оборона в состоянии поджечь их один за другим.  Вот именно – поджечь! К тому времени все танки (за исключением польских да советских последних разработок) работали на чистом авиационном бензине. Кроме того, в Германии и  Советской России разработали, а затем запустили в производство первые образцы самоходной артиллерии. Иными словами – пушку с лафетом водрузили на танково-тракторные шасси. У нас это – СУ-5. На базе этой самоходной установке появились следующие модификации: самоходная гаубица, самоходная мортира, истребитель танков. В Германии это поначалу Panzerjager I. Появился этот истребитель танков почти одновременно с СУ-5. Вооружён был 47-мм пушкой 24-х калибров. Советская разработка-истребитель вооружалась 43-калибровой 47-мм пушкой. Броня у обеих самоходок противопульная.

 
КОММЕНТАРИИ: Передо мной - фотография: самоходные артиллерийские установки СУ-5-2 из состава 2-й механизированной бригады на параде в Хабаровске. 7 ноября 1937 года. На переднем плане машина последнего выпуска с бронезащитой мест расчёта. В августе 1938 года эти самоходки участвовали в боях с японцами у озера Хасан. Стоящие спиной бойцы – в стальных шлемах образца 1938 года (СШ-36). Технология заимствоавана с французского стального шлема «Адриан» образца 1913 года. Правда, в отличие от зарубежного образца российский, а затем советский изготовлен не методом сварки из отдельных частей, но методом литья и прессовки.


  Советский военный теоретик Василий Кириакович Триандафилов разработал «тактику глубокого боя». Учитывая возрастающую роль танков и авиации, он предложил создать первые танковые соединения. В их состав следовало включить все рода войск: от инженеров-сапёров до пехоты-матушки. Учитывая быстроту и манёвренность, прорвавшиеся через вражескую оборону соединения лёгких танков (Триандафилов выступал за приоритет БТ) должна была поддерживать кавалерия драгунского типа. А именно: в случае необходимости, красные кавалерийсты, вроде драгун старой царской армии, были обучены спешиваться и действовать в пехотном строю. Ведь танк сам по себе – создание грозное, но легко уязвимое. Пройдёт столько-то миль, ему надо заправляться. Ставить двигатель на техосмотр. И т.д и т.п. А уж в бою без поддержки пехоты, артиллерии и авиации танк вообще – мишень на гусеницах. Пусть даже снабжённая крупнокалиберным орудием и толстой бронёй. Во время 1-й мировой войны при атаке первых английских «коробок» на гусеницах, названных «Большой Бил», большая часть застряла в грязи, а другая была уничтожена германской артиллерией. Причём, стреляли по  танкам из полевых орудий, выведенных на прямую наводку. В качестве снаряда (тогда не было бронебойных зарядов!) использовалась обычная шрапнель. С 300-400 метров шрапнельный стакан при столкновении с бронёй, что крепилась болтами, взрывной волной проламывал лобовые листы. А уж в ходе 2-й мировой излюбленной тактикой, нашей и немецкой, было отсекать пехоту от танков. Помните, по фильмам? Измазанный пылью или грязью командир так и кричал своим бойцам. Под ружейно-пулемётным огнём редели серо-зеленые цепи. А панцеры с крестами на угловатых башнях уничтожались бутылками с горючим (они же «коктейль Молотова»), забрасывались противотанковыми гранатами, поражались из ПТР.

   О целях и задачах формируемых мехсоединений класса корпус или бригада писал В. В.Фавицкий. «Роль мехвойск в современной операции», журнал «Механизация и моторизация РККА». М., Госвоениздат, 1933 г.:

  «Если отбросить футуристические увлечения гаражной и ангарной школы мыслей генералов Фуллера и Дуэ, пораженных тяжелым недугом массобоязни, и рассматривать авиацию и механизированные войска как могучее средство, взаимодействующее с массовыми армиями, оснащенными современными средствами борьбы, то проблемы современного боя и операции предстанут перед нами в новом освещении. 

Авиация и механизированные войска дают возможность по-новому ставить вопрос о преодолении проклятой позиционности.

Авиация, применяемая массированно, способна оказать могущественное воздействие на противника в пунктах, наиболее чувствительных и уязвимых, глубоко спрятанных вдали от линии фронта и никому, кроме авиации, недоступных. Авиация способна создать в известной зоне оперативную каталепсию, лишающую противника возможности маневрировать из глубины своими оперативными резервами для парирования намечающегося прорыва...
 
Танки, взаимодействующие с пехотой и сопровождаемые вездеходной артиллерией, создадут ту необходимую мощь атаке наземных войск, которая только и способна пробить брешь в современной укрепленной полосе.
 
Быстро и скрытно сосредоточенные к избранному для прорыва району, танки нанесут внезапный и сокрушительный удар.
 
Подавленный сильной артиллерией и авиацией атаки, потрясенный мощной атакой пехоты и танков противник сразу почувствует нависшую угрозу прорыва и будет искать спасения в новых силах, которые могли бы залатать намечающуюся брешь и восстановить непрерывность фронта. Авиация дальнего действия этого ему не позволит, и угроза прорыва неизбежно превратится в факт. 

Вторые и третьи эшелоны прорывающих корпусов расширят достигнутый успех, раздвинув и закрепив фланги участка прорыва».

Мехсоединение не требует особенностей чистоты ворот. Пусть сохранились островки обороны, пусть наиболее стойкие из обороняющихся ведут огонь из оставшихся пулеметов. Мехсоединение своими бронированными машинами раздавит их мимоходом, не замедляя даже темпа своего движения. Трудно представить себе, что противник сумеет быстро организовать огонь по воротам с флангов прорыва. Но даже и этот огонь не способен остановить или задержать танки. Быстротой хода повышая свою неуязвимость, они, несомненно, без особенного труда смогут гарантировать себе минимум потерь в период прохождения через ворота.
 
Разумеется, возможен случай, когда в воротах прорыва уцелеют какие-либо элементы ПО (полевой обороны) противника. Их не может быть много. Проход больших масс пехоты и за ними саперов вряд ли позволит считать, что какие-нибудь противоброневые мероприятия противника остались неразрушенными и главное необнаруженными, а своевременно обнаруженные уцелевшие элементы ПВО (противоброневой обороны) противника всегда вызовут ряд мер их ликвидации и обезвреживания. В этом будет заключаться одна из главных задач войсковых саперов, следующих непосредственно за наступающей пехотой, а отчасти и самих мехчастей, располагающих своей артиллерией и специальными инженерными танками.
 
Нет никакого сомнения в том, что брошенное в прорыв мехсоединение меньше, чем какой бы то ни было другой род войск, нуждается в опеке.
 
Его вездеходность, наличие подвижной самоходной и забронированной артиллерии  сообщает ему те особо ценные в условиях прорыва, неприхотливость и нетребовательность, которые только и могут гарантировать беспрепятственное развитие даже не вполне завершенного тактического прорыва с необходимой стремительностью.
 
Только быстрота способна в этих условиях обеспечить быстрое наступление оперативного эффекта.
 
А эта быстрота, стремительность свойственны мехсоединению в величайшей степени.
 
Оперативная ценность самостоятельного мехсоединения возрастает благодаря его быстроподвижности еще и потому, что быстрота его переброски в сильной степени способствует сохранению в тайне участка прорыва. В самом деле, возможная скрытность подготовки операции прорыва, и в частности возможность сохранения в тайне до последнего допустимого момента избранного пункта прорыва, имеют очень большое значение. Появление оперативных резервов на том или ином участке, разумеется, расшифровывает замысел операции с достаточной убедительностью.

Мехсоединение благодаря его подвижности можно подвести к фронту в самый последний момент, сохраняя необходимую скрытность (например, ночью). Мало этого, мехсоединение можно подтянуть к одному участку фронта, а затем без особого труда перебросить его на 50-60 км вдоль фронта на совершенно иной участок, туда, где намечен прорыв в действительности и где мехсоединение будет его развивать. Это качество мехсоединения никогда не должно забываться. Умелое его использование способно создать дополнительную силу его боевым свойствам и всей операции  внезапность».

   Уже знакомый нам Хайнц Гудериан в своей статье «Внимание, танки!», опубликованной  в журнале Национального союза немецких офицеров от 15 октября 1937 года, пишет в главе «Огонь»:

«…Так следует ли танковой атаке быть лишь паровым катком, прокладывающим пехоте путь сквозь оборонительную линию противника, которую удерживает пехота и артиллерия с полным набором противотанковых средств наготове, на манер того, как это делалось в «битвах железа» в последнюю войну? Нет, конечно. Так можно поступать лишь в случае, если видеть в танке лишь бронированную машину, единственным предназначением которой  является тесное взаимодействие с пехотой и настроенную поэтому на скорость передвижения пехоты».

   И далее:

«…Пехотная дивизия, в распоряжении которой имеются, скажем, 50 противотанковых орудий, с гораздо меньшим трудом отразит атаку 50 танков, чем 200. Мы делаем вывод, что предложение разделить наши танки между пехотными дивизиями представляет собой лишь возврат к изначальной тактике англичан в 1916-1917 годах, которая уже тогда доказала свою порочность, поскольку танки не приносили англичанам успеха, пока их не применили на Камбре».

   Читатель, разумеется, обратил внимание на одну странность в подходе к единому вопросу. Советский военный теоретик заботится  о внезапности и массированности танковых ударов, прикрытии с воздуха авиацией, о глубине прорыва в 50-60 км и главное – о быстроте наступления. Кроме сего Фавицкий пишет об охватываюших ударах танковых и механизированных соединений по сходящимся направлениям. По сути, он задолго до Гудериана с Манштейном и прочими панцергенералами увидел опасность фланговых охватов, что будут приводить к «котлам» корпуса и армии. Что толку, когда армия, корпус или дивизия зарылись в окопы с блиндажами, опутали передний край рядами колючей проволоки, наставили мин-фугасов и даже противотанковых пушек? Если по дивизии численностью 16 000 человек (пехотная дивизия вермахта военного времени) с 48 орудиями ПТО 37-мм (не считая прочей артиллерии) ударит, скажем, советский мехкорпус из 300 танков – сможет ли она выдержать этот удар? Учитывая, что наступление начнётся после артподготовки и налёта бомбандировочно-штурмовой авиации, что засыпят каждый колометр её 250 киллометрового фронта сотнями бомб, мин и снарядов, это выглядит весьма затруднительным. Кроме всего массированные удары придутся не в лоб, а по флангам обороны. Главные силы на флангах расположить, значит ослабить центр. Следовательно, советская тактика «глубокого боя», опровергая «военный авантюризм» Фуллера и Дуэ, сводила на нет сам принцип обороны. Вернее, её не пробиваемости.
   
   Но Гудериан как будто вознамерился поспорить с советским автором по одному вопросу. Он убедительно доказал в своей статье, что оснащённые достаточным количеством противотанковых средств пехотные дивизии в состоянии отбить атаки танковых и механизированных соединений. Если 200 танков бросить против 200 пушек, то участь этих танков, как бы хорошо они не были бронированы и вооружены, какова бы ни была их скорость, предрешена. Предположим, что на вооружении пехотной дивизии 40 или более 37-мм или 45-мм пушек, дающих 10 выстрелов в минуту. Дальность стрельбы этого «ноу хау» 30-х гг. до 7 км. Прицельная дальность 100 метров. Конечно, на расстоянии 7 км танки противника класса БТ со скоростью 50 км/час на гусеницах и даже «Виккерс» (Т-26), ползущие 30 км/час покажутся мухами на стекле. Маленькие, но попробуй, попади! А вот на дистанции прицельного огня те же 48 скоростельных пушек в состоянии истребить более половины атакующих машин. Хотя бы обездвижить их. Учитывая, что в обороне расчёты роют капониры, в которых пушка едва возвышается над землёй, попасть в неё будет также затруднительно. А учитывая, что весь парк БТ и Т-26 оснащён 45-мм пушками с такими же характеристиками стрельбы и дальности, то шансы вкопанных в землю пушек стремительно повышаются.

   То есть Гудериан, а вслед за ним Манштейн с Готом большое внимание уделяли как наступлению со всеми «советскими элементами», так и обороне. Они уже тогда работали над созданием противотанковой обороны (Pakfront). Суть её заключалась в заманивании прорвавшихся танковых и механизированных соединений на участки, где оборудованы артиллерийские заслоны. Передние начинали вести привлекающую стрельбу. Когда прорвашиеся танки устремляли на неё свой огонь и шли на сближение, чтобы раздавить гусеницами, с флангов их начинали расстреливать другие, замаскированные  батареи. После катастрофического начала боёв лета 1941-го К.К.Рокоссовский  предложил ввести подобную схему артиллерийской противотанковой обороны, включающую в себя все виды артиллерии каждого соеденения вплоть до армии. Сталин это предложение утвердил.

    Приговорённый к расстрелу за вредительство и участия в заговоре  военных в 1937 году, бывший маршал РККА М. Тухачевский пишет в своих  показаниях на следующий день после ареста:

   «Наши механизированные соединения, несомненно, сильнее польско-германских, но при этом следует учесть, что и поляки, и немцы непрерывно развивают свои механизированные соединения, вводя на вооружение пушечные танки, что немцы уже сформировали пять механизированных дивизий, примерно соответствующих нашим механизированным корпусам, что поляки формируют механизированные бригады и, наконец, что немцы, а  за ними и поляки вводят на вооружение большое число противотанковых пушек в пехотных дивизиях, что резко повышает их способность вести бой с механизированными частями. Таким образом, наше преимущество в механизированных соединениях над немцами хоть и имеется, но это преимущество не может служить основанием для самоуспокоения по поводу нехватки у нас достаточного числа стрелковых дивизий».

  И добавляет:

«…К этому нашему недостатку в числе стрелковых дивизий надо ещё добавить исключительно слабое развитие артиллерийского и танкового резерва Главного командования для усиления (так в тексте – АВТОРЫ) стрелковых дивизий и корпусов на решающих направлениях. Дело в том, что для подготовки атаки против боеспособного, хорошо вооружённого и прочно укрепившегося противника требуется до 80 орудий на один километр фронта атаки. Участие танков не снижает той артиллерийской нормы. Англичане и французы даже при наличии танков количество артиллерии на один километр фронта доводили до 130 и более орудий».

   В своих якобы выбитых под пытками показаниях (по версии его дочери – под угрозой её изнасилования) Тухачевский забыл или не посчитал нужным вспомнить ещё один момент. Он распорядился понизить состав советских пехотных дивизий до 7-8 000 человек. Сталин на этот счёт пошутил в том духе, что может в такой дивизии оставить лишь обслуживающий персонал? Затем уже серьёздно заметил: «Зачем такая дивизия нужна?» Он явно намекал Тухачевскому на повышение численности этого костяка армии. Но тот до своего ареста даже пальцем не пошевилил. Итог плачевен: Красная армия встретила 1941-й со стрелковыми и моторизованными дивизиями в составе механизированных корпусов в такий же численности. Это можно прочитать в «Воспоминаниях и размышлениях» Жукова. Непонятно, правда, почему Георгий Константинович, будучи начальником ГШ не уделил этому должного внимания. Занялся формированием 30 мехкорпусов, о которых пойдёт речь далее.

    Тут следует отметить, что Тухачевский, что в своих признательных показаниях следователю НКВД комментирует тактику современного боя, состоял до ареста в должности начальника Генерального штаба РККА. В своё время он сделал немало для развития механизированных соединений и танковых корпусов, о которых почему-то избегает писать в своих «сочинениях на лубянскую тему». Это при нём количество отечественных танков превысило 10 000 единиц. Был создан мощный воздушный флот из четырёх-пяти моторных гигантов ТБ-3 и ТБ-7, что использовались как бомбовозы (брали до 100 осколочно-фугасных бомб) или военно-транспортные самолёты.  При содействии Тухачевского во Франции закупались авиационные и танковые двигатели. В США был куплен образец танка Вальтера Кристи. (Впоследствии, эта история обросла массой детективных и фантастических слухов. Будто танк был без башни, так как требовалось провести его через таможню как образец сельскохозяйственной техники. Правда, авторы «легенд» не уточнили: как поступили с пулемётом? Тоже сняли, а триплекс и вращающуюся «маску» заклеили бумагой?) Правда, большинство танков, что было создано в годы деятельности Михаила Николаевича, обладали, откровенно говоря, не очень высокими боевыми характеристиками. Обладая высокой (50-70 км/час) скоростью, они работали на высокооктановом бензине. Гусеницы часто слетали с БТ на марше, что подтвердилось в ходе скоротечной  операции на Халхин-Гол. Тогда же остро встал вопрос о бронезащите и вооружении. Кроме того, расположенные по бортам топливные баки, повышали пожароопасность боевых машин. И то, и другое, и третье  было признано не удовлетворительным.

   Созданные уже после расстрела Тухачевского со товарищи БТ-7 М был также снабжён дизельным двигателем. Башня, где устанавливалась 45-мм пушка, стала принципиально-новой.  Вместо «цилиндра», что легко сбивал по касательной даже лёгкий снаряд, она стала обтекаемой формы. Почти как на Т-34 образца 1941 года. На последующих образцах, БТ-7 М, устанавливались 76-мм орудия.

   По поводу реальной сделки и вывозу на территорию СССР боевой машины с будущим названием БТ рекомендую обратиться к сайту «Ahtung Panzers!»:

«В 1930-ом году была образована специальная закупочная комиссия под руководством И.А. Халепского - начальника только что созданного Управления механизации и моторизации РККА - для ознакомления и возможной закупки ряда образцов танков, бронемашин, тракторов и автомобилей в Германии, Франции, Великобритании и США. Особо подчеркивалось, что "закупка образцов без технической документации нежелательна". В июне 1930 года состоялась первая встреча Халепского и сопровождающих его членов комиссии Н.М. Тоскина и В.Д. Свиридова с американским конструктором Уолтером Кристи. Тогда же у наших представителей появилась возможность ознакомиться с новейшей его разработкой - танком М1931. При этом Халепский не проявил особого интереса к американской разработке - машина не вписывалась в систему вооружения РККА. Тем не менее в июне 1930 года американский конструктор и представители УММ РККА "ударили по рукам ". Состоялось заключение договора на поставку двух танков в полной комплектации с технологической документацией и правом на их изготовление в СССР. Кроме того, Кристи обязался предоставлять информацию о дальнейшей модернизации М1931. Общая стоимость контракта составила 160 тыс долларов.

   24 декабря 1930 года машины отбыли из США в СССР. Обе стороны не делали тайны относительно объектов сделки: Кристи уведомил госдепартамент США о том, что он продал "Амторгу" два танка и без проблем получил разрешение на их вывоз. Следует отметить, что американский конструктор не до конца выполнил свои обязательства: машины, отправленные в СССР, не имели башен с вооружением, а комплект документации был неполным. За это с Кристи удержали 25 тыс долларов, чем он был недоволен и отказался переехать на работу в Советский Союз. По договору Кристи обязался информировать советскую сторону о всех изменениях, вносимых в конструкцию этих машин, но отказался это сделать. Однако оставшийся в США В.Д Свиридов без особых трудностей приобрел чертежи у помощников Кристи.
 
   Вскоре нужда в деньгах заставила американского конструктора пойти на поклон к представителям СССР, которым он предложил купить новейший образец - "летающий танк" - М1932. Машина была приобретена нашей стороной за 20000 долларов и тайно (госдепартамент США наложил запрет на продажу) летом 1932 года переправлена в Советский Союз, где получила название - БТ-32. Она прошла испытания и была даже показана на военном параде в Харькове».

 
КОММЕНТАРИИ: Передо мной - фотография: танк БТ-2 на учениях.  Такие боевые машинами, по мнению Тухачевского,  должны были укомплектовать танковые соединения РККА для «блицкрига» в Европу. А как же иначе называется экспансия мировой революции, идею которой поддерживала группа фон Секта?

   Так что, описывая недостатки наших механизированных дивизий, Михаил Николаевич расписывается в собственной вредительской деятельности. А название ей одно: снижение боеспособности. Над «тактикой глубокого боя» по А.Свечину (бывшему полковнику старой армии) он издевался. Ибо тот, в отличие от Триандафилова, не признавал рейдовых атак и «стратегию сокрушения» по Тухачевскому. Придерживался напротив тактики «истощения» противника путём методичного прогрызания обороны с помощью полноценно-укомплектованных танковых корпусов и стрелковых дивизий во втором эшелоне. Не только фронтальными ударами, но и фланговыми, что будет применено вермахтом с 1939 по 1942 гг. Наконец, Cвечин «засветится» в оперативных разработках ОГПУ-НКВД. Он будет проходить сразу по двум делам в 1931-м: дело «Генштаб» и «Весна». К тому же в упомянутом году будет проходить «чистка» рядов РККА от военспецов. Тухачевского, Примакова, Каменева и других краскомов, носивших прежде золотые погоны, почему-то не вычистят. При этом Тухачевского неприятно кольнёт статья Свечина «1921 год. Уроки похода за Вислу», что опубликует его противник. В конце-концов, Свечин угодит в лагерь по обвинению в связях с Российским общевоинским союзом (РОВС), участию в монархических заговорах. (Его сумел освободить Климент Ефремович Ворошилов. Судимость будет снята, он будет восстановлен в прежней должности преподавателя Академии им. Фрунзе.) Но в 1937-м Свечина всё же расстреляют.

   В 1931-м после ареста А.А.Свечина Тухачевский скажет: «Свечин марксистом не был и никогда им не хотел быть… В теоретических своих положениях Свечин всячески восстаёт против  возможного наступления Красной Армии против капиталистических стран. Сознательно или бессознательно он является агентом империализма».

  Ещё раньше, выступая 5 августа 1921 года в качестве начальника Военной академии РККА (после того, как потерпел сокрушительное поражение под Варшавой) перед профессорско-преподавательским составом из числа бывших царских генералов и полковников, Михаил Николаевич будет слишком откровенно излагать «стратегию сокрушения»:

«Наши русские генералы не сумели понять гражданскую войну, не сумели овладеть её формами. Лишь на базе марксизма можно обосновать теорию гражданской войны, то есть создать классовую стратегию. Пока что опыт гражданской войны в академии не анализируется и зачастую даже сознательно игнорируется старыми генералами».

   Следует уточнить, что Свечин ещё в 1926 году выпустил книгу «Стратегия», где раскритиковал метод по Тухачевскому. Его позицию горячо поддерживал сам Фрунзе, пока не умер на операционном столе. Даже сам Троцкий как-то высказался против военного авантюризма Михаила Николаевича: «Побеждает тот, кто наступает тогда, когда нужно наступать, а не тот, кто наступает первым».

   Тактика и стратегия Тухачевского до боли напоминают принцип «перманентной революции». Кто её авторы и проводник, уточнять, думается, не стоит. По Тухачевскому всё решает скоротечная война. Без стратегических резервов. (По плану Шлиффена, что с позором опробировал кайзеровский генштаб в августе 1914 года. Если помните: нанесли удар по Франции через Бельгию всеми имеющимися корпусами. Не учитывая, что Британия вступит в войну.) Только «малыми жертвами» и «на чужой территории». Да, то, что приписывали Сталину, на самом деле описано в военных трудах Михаила Николаевича, которого Сталин, как и Троцкого, называл «демоном революции». Европейская же пресса выдумала другое прозвище – «Красный Бонапарт».

    Кстати, для достижения успеха Тухачевский, как и Троцкий, считали достаточной «тактику сокрушения», что также напоминает германский план Шлиффена августа 1914-го. Или блицкриг по схеме операций 1939-40 гг. в Европе. Стремительные концентрические (фланговые) и фронтальные удары плотными массами танков, пехоты и авиации. Без учёта резервов противника и пренебрегая своими собственными. А зачем их считать? Достаточно одной революционной воли масс. И революционной ситуации.  Доведённые до соответствующего состояния скотскими условиями иностранный пролетарий, так сказать…. А именно – политикой военного коммунизма, при котором все работают исключительно для военных целей. На производствах, что в мирное время уже перестроены на военный график. Причём, работающие объединены под чутким руководством партии в «трудовые армии» (Это потом использовали нацисты, создав «трудовой фронт».) А для победы над врагом на его же территории нужно лишь две вещи. Первое: предварительно провести разлагающую работу по линии секций Коминтерн, внедрив в госаппарат, прессу и армию иностранных держав свою агентуру. Создать, так называемую, «пятую колонну», что потом также использовали национал-социалисты. Дескать, распропагандированные ими пролетарии не станут стрелять по красным бойцам и командирам.  Устроят стачки и забастовки, парализующие военное производство. (Так и было в ходе захвата Франции в 1940 году. Рабочие и интеллигенция были резко настроены против правительства. А французские солдаты в Нормандии даже отказывались воевать против немцев. За это англичане из экспедиционного корпуса их арестовывали и запирали как военнопленных.) Второе: упреждающий удар. То есть, внезапное нападение без объявления войны, которое не предусматривает серьёзного сопротивления противника. Армады бомбардировщиков обрушивают на аэродромы, промышленные центры, склады  и воинские части тонны бомб. Потом армады танков и пехоты врываются на парализованные «пятыми колоннами» поля и автобаны Европы.

   Всё как по Ульянову-Ленину. Даже про «революционную ситуацию» не забыли. 

    Гладко на бумаге, да забыли про овраги, хочется сказать на этот счёт. В своих признательных показаниях Тухачевский запоздало кается: «Собственной артиллерии стрелковой дивизии хватит только в условиях очень подвижной войны, когда противник не успевает, как следует укрепиться». А легендарную противотанковую пушку-сорокопятку запустили в серийное производство именно в 1937-м, в ходе процессов над военными. Хотя е ТТХ своей 37-мм Pak. 35/36  германские конструкторы предоставили советским ещё в начале 30-х. Маршал Уборевич, правда, запустил её производство в серию на короткий срок. Было создано до 500 экземпляров.


Вместо того, чтобы усиливать свои стрелковые и автобронетанковые части артиллерией всех видов, маршал Тухачевский, начальник ГШ РККА занимался  такими проектами как мотоброневагон «Ураган» или телемотодрезина «Смерч». Помимо этого он поддерживал идею изобреталя Бекаури, автора первых двух проектов, на серийное производство радиоуправляемых бомбардировщиков, танков, торпед и торпедных катеров.Управляемые по радио, эти роботы должны были испускать на противника отравляющие газы или вести по нему огонь из огнемётов. Кроме того он разработал и потратил уйму денег  на такие проекты как «лучи смерти» академика Иоффе и «магнитоуловители снарядов» Баранова.

В области артиллерии Тухачевский собирался внедрить «динамореактивные орудия» Курчевского, так называемые безоткатные орудия. Ими пытались заменить дивизионную и зенитную артиллерию, устанавливать их в танковые башни. Беда в том, что у «безоткатки» открытый собоих сторон канал ствола. Имеет место быть при выстреле, как у гранатомёта, реактивная струя. Эксперимент, несмотря на разрушения опытных образцов при испытаниях, продолжался семь лет. Возражения опытных специалистов, вроде Грабина, Тухачевским и Павлуновским (бывший начальником охраны Троцкого, ведавший до 1937-го закупками вооружений для РККА) игнорировались. В одной из своих последних директив Михаил Николаевич напишет: «Доработать ДПР  (динамореактивную пушку – АВТОРЫ) с тем, чтобы уничтожить демаскирующее действие газовой струи».

   Тухачевский вплоть до своего ареста будет сопротивляться оснащению РККА эффективными дивизионными пушками 76-мм, что впоследствии получат индекс ЗИС-3 (УВС). По мнению Сталина, в 1941 году эта пушка спасла Россию.  Кроме того он будет отрицать автоматическую  зенитную артиллерию. Знаменитые 37-мм пушки на вращающихся станках, известные нам по кинохронике, появятся опять-таки в ходе процессов 1937-го и будут тогда же запущены в серию.


    Кстати, не угодно ли читателю узнать об отношении Михаила  Николаевича к национал-социализму и фюреру? Они тебя неприятно поразят. Заставят кое над чем поразмыслить, на многое взглянуть заново. Так, в 1936 году, в беседе с французской журналисткой Ж.Табуи в советском посольстве в Берлине Тухачевский заявил: «Они уже непобедимы, мадам Табуи!» Речь шла о воздушном пакте (договор о снятии ограничений с развития военной авиации по Версальскому договору) Германией и Антантой. И красный маршал рассыпался в присутствии представителей дипкорпуса в горячих похвалах нацистам и Гитлеру! Так рьяно, что один крупный дипломат проворчал на ухо журналистке: «Надеюсь, что не все русские думают так». По приезде в Париж, Михаил Николаевич сказал румынскому министру иностранных дел: «Напрасно вы, господин министр, связываете свою судьбу и судьбу своей страны с судьбами таких старых, конченых государств, как Великобритания и Франция. Мы должны ориентироваться на новую Германию. Германии, по крайней мере, в течение некоторого времени, будет принадлежать гегемония на Европейском континенте. Я уверен, что Гитлер означает спасение для нас всех».

   Осенью 1936-го советский военный атташе в Берлине комдив А.Орлов на одном из дипломатических приёмов обратится к генералу рейхсвера фон Фричу, знакомому и соратнику фон Бломберга:

«Армия СССР готова завтра сотрудничать с Гитлером, пусть лишь Гитлер, партия и германская внешняя политика совершат поворот на 1800,  а союз с Францией отпадёт. Это могло бы случиться, если бы, например, Сталин умер, а Тухачевский и армия установили военную диктатуру».

   Примечательно, что данная информация была подслушана британским агентом, который тут же доложил о ней в Лондон. А советский резидент НКВД, один из руководителей знаменитой Кембриджской пятёрки Дональд Маклейн, тоже не заставил себя долго ждать. Совершив ещё один «оперативный круг», теперь уже как перехваченное информационное сообщение МИ-6, информация обернулась по назначению. Лишний раз – заметим! – подтвердив свою ценность, так как на этот раз была снабжена комментариями информационно-аналитического управления Интеллидженс сервис.
 
   Кстати, подобный метод использовался и используется всеми спецслужбами. Называется он метод перекрёстного анализа или опроса. Та или иная информация должна быть подтверждена как минимум сообщениями из трёх независимых источников. Без него ни одному делу не может быть дан ход, так как оно рискует стать «липовым».

   В том же 1936-м году по пути в Лондон,  приглашённый на похороны короля Георга V, в ходе остановки в Берлине Тухачевский пытается встретиться с Гитлером и военным министром Германии фельдмаршалом фон Бломбергом, который нам знаком по конфликту с Хайнцом Гудерианом. Но Гитлер отказался принять его и категорически запретил с ним встречаться германским генералам. На обратном пути из Лондона делегация с Тухачевским вновь останавливается в Берлине. Советская нелегальная разведка тут же информирует свой Центр: маршал РККА налаживает контакты с Альфредом Розенбергом. Автором расовой теории, печально-известном псевдонаучном труде «Миф ХХ века», разоблачающем «жидо-сионистский заговор», выходцем из России. Отмечаем, что при Э.Рёме он ведал политической разведкой при СА, которая организовывала контакты и взаимодействие с Коминтерном, финансировала тибетские экспедиции в Гималаи.  В последних помимо агента ИНО ОГПУ  Я.Блюмкина принимал участие граф Брокдорф-Ранцау, опытный сотрудник ещё старой кайзеровской разведки. Первый министр иностранных дел Веймарской республики. С 20-х он принял активное участие в пакте Радек-Сект. При этом контактировал с британским Форинг-офис. Хотя довольно своеобразно: был членом британских масонских лож, куда входило ряд британских дипломатов.
 
   О нём напишет в 1940-м военный разведчик и геополитик, авторы расовой теории «жизненного пространства» для Германии и европейской расы генерал-майор Карл Хаусхоферв своей книге «Континентальный блок: Центральная Европа-Евразия-Япония»:

 «И когда после войны (1914-го года – АВТОРЫ) один из наших наиболее страстных политических  умов, Брокдорф-Ранцау, захотел вновь (!!!-АВТОРЫ) ухватиться за нить контактов, и я был причастен к этому, то с другой стороны такую линию распознали две личности, с которыми мы и попытались готовить для неё почву (!!! – АВТОРЫ)».

   Кроме того Брокдорф-Ранцау лично знаком с миллионером Парвусом, что способствовал переезду В.Ульянова-Ленина в знаменитом «блиндированном вагоне» через германскую и финляндскую границы в июне 1917 года в Россию.
 
   Хочется добавить, что в гималайских экспедициях помимо Блюмкина от ОГПУ был задействован ещё один видный чекист Лев Бокий. В начале 30-х он, то ли самостоятельно,то ли с чего-то указания, разрабатывал теорию взрыва Кремля «на расстоянии», якобы с помощью телепатического воздействия. До конца неясно, что здесь вымысел, а что правда. Но, вспоминая увлечение Тухачевского «лучами смерти», начинаешь верить в подобные сомнительные замыслы.

   По поводу своей поездки в Лондон в 1936-м Тухачевский даст следующие показания на следствии по делу военных:

«В конце января месяца 1936 г. Мне пришлось поехать в Лондон  на похороны английского короля. Во время похоронной процессии… со мной заговорил генерал Рундштедт (будущий командующий группы армий «Юг» - Авторы ) – глава военной делегации от гитлеровского правительства. Очевидно, что германский генеральный штаб уже был информирован Троцким, т.к. Рундштедт  прямо заявил мне, что… я стою во главе военного заговора в Красной Армии и что ему… поручено переговорить со мной о взаимно интересующих нас вопросах. Я подтвердил его сведения о военном заговоре и о том, что я стою во главе его. Я сказал Рундштедту, что меня интересуют два вопроса: на каком направлении следует ожидать наступления германских армий в случае войны с СССР, а также в котором году следует ожидать германской интервенции. Рундштедт уклончиво ответил на первый вопрос сказав, что направление построения главных германских сил ему неизвестно, но что он имеет директиву передать что главным театром военных действий, где надлежит готовить поражение красных армий, является Украина.По вопросу о годе интервенции Рундштедт сказал,что определить его трудно».

   Напомню, что киевским военным округом до 1937-го года руководил  И.Якир, что обучался на курсах рейхсвера в Германии. Именно в киевском военном округе начали военную карьеру многие видные троцкисты, что будут проходить по военному заговору 1937-го. Среди известных нам военных, участвовавших в Великой Отечественной войне, это будущий маршал СССР Г.Жуков, а также ставший ещё до войны маршалом РККА С.Тимошенко, что также посетит Германию «по обмену».

   Оценим ситуацию. Сталин говорит с трибун об угрозе фашизма, призывает эти западные страны объединить усилия в борьбе с фашизмом.  В это же время его красный маршал Тухачевский, что с начала 30-х состоял в должности начальника Академии им. Фрунзе, а затем с подачи Сталина (вопреки Шапошникову и Ворошилову с Будённым!) возглавил Генштаб РККА и пост заместителя начальника по вооружениям, проводит «самостийную» политику. Никого не таясь, он провозглашает курс на единство Европы и СССР с национал-социалистической Германией . Это что-то новое или это – подготовка государственного переворота с целью захвата власти? Недаром, президент Чехословакии Бенеш, а также министр иностранных дел Франции Барту, друзья  нашей державы, предупреждали: в СССР назревает военный заговор! Контакты красного командования с рейхсвером, включая службу Абвер, более чем прозрачны.  Ко всему прочему, Тухачевского прилашают на всякие торжества в Британию, где он с помпой принят при королевском дворе, Уайт-холл, военном ведомстве и прочих структурах. Несмотря на его явные пронацистские высказывания, коими, похоже, сэр Невилл Чемберлен и лорд Галифакс (министр иностранных дел и ярый русофоб) остаются довольны.

   Не Сталин, глава СССР, получает приглашение посетить Туманный Альбион, но бывший начальник Академии РККА. С ним за чашечкой кофе в Букимгемском дворце ведутся переговоры, где обсуждается внешнеполитическое устройство, внутренняя жизнь СССР. Понравилось бы королю Георгу V, ежели б сэра Чемберлена периодически приглашали от имени Молотова или Тухачевского  в Страну Советов, обсуждали бы с ним аналогичные вопросы, а самого его Величество попросту игнорировали? Будто о нём позабыли…

    Читатель, стоп! Теперь читай и трепещи: «Немцы полностью скопировали нашу тактику глубокого боя. В наступательных операциях они ведущую роль отводили танковым, моторизованным соединениям и бомбардировочной авиации, сосредотачивали все силы в один кулак, чтобы разгромить противника  в короткие сроки; наносили удары мощными клиньями, ведя наступление в высоких темпах по сходящим направлениям».  Так писал маршал Советского союза Константин Константинович Рокоссовский. Произведения его в «эпоху всеобщей секретности» публиковались свободно. Покупались, правда, из-под полы. Но эта цитата – из более чем доступного источника. А именно – «Книга будущих командиров»  А. Митяева, издательство «Молодая гвардия» за 1975 год. Там же есть описание тактики  «глубокого боя».  И ещё трепещи, мой бедный, ничего не подозревающий читатель! «В ходе переговоров советская делегация заявила, что СССР готов в случае войны выставить на фронт 136 дивизий, 5 тыс. средних и тяжёлых орудий, до 10 тыс. танков, до 5,5 тыс. бомбардировщиков и истребителей». Предупреждаю, дорогие мои, это не из Суворова-Резуна! Это не «Ледокол», а… «Всемирная история», Академия наук СССР, издательство социально-экономической литературы, 1962 год. Каждый любопытствующий может раскрыть том XIX на странице 515. В разделе «Московские переговоры о заключении англо-франко-советской конвенции», в начале второго абзаца всякий может прочесть эту «секретную информацию», что так долго утаивалась от советского народа…

   А  вот отрывок из известного художественного произведения:

«…В ответ на заявление члена советской делегации Шапошникова о том, что Советский Союз готов выставить против агрессора сто двадцать пехотных и шестнадцать кавалерийских дивизий, пять тысяч орудий, девять-десять тысяч танков, пять с половиной тысяч боевых самолетов, член английской делегации генерал Хейвуд назвал только пять пехотных и одну механизированную дивизию…»(И.Стаднюк. Война, «Современник», Москва, 1977).