Дети света

        Бывало ли, что  вы засматривались на сияющие золотом прорехи в листве или отверстия в стенах заброшенных зданий, сквозь которые ликующим светом прорывается солнце, и на землю падают нежные прозрачные лучи? Это --- двери и дорожки в царство Детей света, но никому из нас не пройти по ним, как не можем мы забраться на небо по летящей по ветру паутинке или спускающимся к нам лучам бесконечно далеких звезд. Дети света --- наши соседи. Хотите, я расскажу вам о них?

Они подобны эльфам или сильфам, они похожи на духов, и живут там, в царстве никогда не гаснущего света и не обжигающего ласкового огня. Ах, как прекрасно это место, наполненное сиянием всех оттенков радуги, мир бессмертной молодости, легких ветерков и бестелесных голосов!  Дети света не знают страстей, сжигающих пламенем, и грозных бурь, свирепыми порывами и безжалостными молниями крушащих скалы и вековые деревья. Нет, ничто страшное не омрачает жизнь детей света. Но так было не всегда.
Они прекрасны, эти дивные существа. Легкие, кружащиеся в потоках света юноши и девушки, тонкие, ловкие, сверкающие, они парят в своем мире над цветами и травами, над гладями спокойных морей и над игривыми волнами ручьев; они седлают бабочек и стрекоз, и катаются на них, или ныряют в толщу вод, пронзая её вместе со светом, и резвятся вместе с рыбками, юркими, как они сами, ласкают и гладят их радужную чешую и смотрятся, как в зеркало, в перламутровые переливы пустых раковин, танцуют вокруг диковинных витых домиков моллюсков. Их воздушные ножки не оставляют следов на самом тонком песке, и самые хрупкие травинки не сгибаются, когда Дети света опускаются на них. Все доступно им, они восхищаются красотой, и стремятся к ней, повсюду находят они прекрасное: играют со сверкающими загадочными жемчужинами всех оттенков, целуют мраморные лепестки распускающегося жасмина, смеются от счастья, качаясь на цветах благостной липы, завороженно всматриваются в закаты, тихо переливающиеся в небесах, мечтают, глядя на созвездия по ночам, такие знакомые и родные, хранящие какую-то древнюю тайну, близкую, но таящую некую опасность... Звезды --- тоже свет, но они холодны, они так похожи на… Дети света не знали, на что, им всегда хотелось узнать, что же такое звезды, что роднит их самих с ночными светилами, и даже холод звездных лучей, от которого они боязливо кутались в шелк шиповниковых цветов, не отпугивал их. Однажды разгадка сама пришла к ним, и царство света едва не погибло.

Вы, конечно, знаете, что такое зима, и повидали немало зим на своем веку; многие даже ждут её. Для многих детей зима --- время радости и веселья, пора, когда можно выбегать на морозец с санками, рисовать узоры следов на свежем снегу, строить фантастические замки из снега и льда, создавать снежных зверей и людей, устраивать снежные битвы, кататься с гор, и прищуривать глаза, восхищаясь блеском зимнего солнца на мириадах кристалликов, сверкающих на сугробах. Пора, когда так приятно просыпаться попозже, когда уже рассвело, и яркое зимнее небо кажется мягким за стеклами, покрытыми морозными картинами из перьев, цветов, волн и иголочек; когда так  хорошо слушать сказки по вечерам, сидя в темной комнате у огня, в тепле, пить горячий чай с вареньем… Много чем хороша зима, если есть тепло, если можно согреться, если рядом домашний очаг, теплая одежда, горячие сердца родных и друзей. А те, у кого нет ничего этого?... Те, кто впервые сталкивается с беспощадностью стужи и остается один на один со льдом, с бесстрастностью холода, молчанием зимней ночи? Их можно лишь пожалеть, скажете вы.

В царстве света никогда не было никакого холода, кроме звездного, и, разумеется, зимы там не знали. Дети света --- существа беспечные, беззащитные и любознательные. Они тянутся, как мотыльки к огню, ко всему, что ново для них, и что кажется им прекрасным. Иногда мы похожи на них… Однажды один из наших милых духов, юноша по имени Суль, качался на лунном лучике, падавшем на склон горы, недавно обвалившийся и покрытый множеством обломков. Вдруг Суль, зоркий, как соколенок, увидел, что среди камней что-то сверкнуло. Разумеется, он бросился к россыпи валунов, чтобы узнать, что же так остро сверкает в бесплодной каменной пыли?... Это был осколок какого-то кристалла, гладкий, будто отполированный, зеркально отражающий все вокруг. Суль залюбовался своим отражением в нем, и некоторое время вертелся перед камнем, как вдруг заметил в глубине отражения какие-то незнакомые очертания, непонятные предметы… Сердце юного сильфа забилось чаще, он вглядывался, вглядывался… Он не знал, что он видит. Не знал, что смотрит с иной стороны в комнату маленькой девочки, живущей в нашем с вами мире. По ту сторону тоже была ночь, и луна пробивалась сквозь легкий тюль занавесок, смутно обрисовывая сидящих на столе кукол, цветы, нарисованные на стенах, потушенный ночник… Вдруг огромная тень метнулась внутри отражения, и на миг закрыла его, а потом перепуганный Суль увидел детское лицо! А девочка по имени Нита, которой не спалось в эту ночь, и которая любила смотреться в свое зеркало, тоже испугалась, и даже вскрикнула. Видение исчезло, и Суль отпрянул от камня. Сон это был или нет?...

Конечно же, он пришел на следующую ночь к тому же косогору. Как же могли быть связаны камень в мире света и наш мир? Постойте, но зеркала, сверкающие в любых лучах нестерпимым огнем --- тоже грань между миром света и миром людей. Но так выходило, что до сих пор ни одно зеркало не становилось окном между ними. Почему это случилось тогда --- тайна. Тайна, ведомая звездам… Тайна, которую хотели разгадать Дети света. Загадка, к которой прикоснулся Суль. Он с нетерпением вглядывался в блестящую грань кристалла, пока из бездны неба, отражавшейся в нем, вновь не выплыли черты комнаты. Суль жадно изучал неведомый мир, ту часть, что была ему доступна. Он удивлялся игрушкам, и хорошенькой детской мебели, и книжкам, стоящим на полках, и пологу над кроваткой. Но больше всего он ждал человеческую девочку, хоть и не признавался себе в том. И вскоре она заглянула к нему, пришла, догадавшись, что он будет ждать её. Вчера родители, прибежавшие на её вскрик, лишь посмеялись над ней да пожурили её за то, что не слушается, не спит по ночам, вот и мерещатся ей в зеркалах эльфы --- никого ведь там не было, когда они подняли её зеркальце, только отражения их самих, как и всегда. Раньше надо ложиться спать, вот и все. Но сон пропал, воображение рисовало девочке неведомую сказку, а Дети света и вовсе не спят, лишь грезят наяву. Теперь дитя человека и Дитя света смотрели друг на друга с двух сторон: Суль --- положив крохотные ручки на кристалл со  своей стороны, Нита --- широко раскрыв блестящие синие глазки. Они подружились, не сказав друг другу ни слова: эльф восторгался девочкой, похожей на куклу, но живой и игривой, с румяными щечками, как яблоневый цвет, с мягкими длинными волнистыми волосами, глазами подобными цветам вероники, одетой в незнакомые одежды, пышные, тонкие, с кружевами и оборками. А девочке очень понравился маленький сильф --- ростом он был так мал, что мог целиком спрятаться в цветок наперстянки, какие росли в саду у родителей Ниты, был полупрозрачен, светился мягко в ночи, как лунный камень, был одет в платье, сделанное как будто из крыльев тонких стрекоз, качающихся на камышинках над прудом в знойный июльский полдень, а какое у него было личико!... Крохотное лицо его, сияющее, с тонкими чертами, с губами цвета утренней зари, с глазами, сверкающими как опалы, с бровками и ресничками, похожими на лучики солнца, щекочущие веки по утрам, когда не хочется просыпаться, и волосы его, длинные и летящие, будто постоянно струящиеся по ветру, блестели и переливались то как капельки на траве после дождя, то как тающие в воздухе паутинки, то как блики на изгибах и завитках маминых золотых сережек… Словом, не описать всю ту красоту, которую открыли друг в друге дети. Капризными, слава богу, они не были, и, хоть не могли поговорить, разделенные стеклом, не унывали, и всю эту ночь общались, показывая друг другу то, что составляло их жизнь: Суль приносил к камню сверкающих разноцветных бабочек и жучков, дивные цветы своего мира, удивительные травы, камни, раковинки, пересыпал из ладошки в ладошку сверкающий песок и подбрасывал в воздух искрящиеся чешуйки с крылышек мотыльков и пыльцу из неведомых цветков, а Нита смеялась и ахала про себя, улыбалась восхищенной улыбкой, потрясенно замирала, и поминутно приносила к зеркальцу то свои игрушки, фарфоровых кукол в затейливых нарядах, с расписными личиками, мягких зверушек, которым она повязала банты, то кисти и краски, и картинки, нарисованные раньше, то свои бусики и брошки из коралловых и аметистовых ниток, и дерева, то горшки с кудрявыми домашними фиалками и геранью (хорошо, что они были невелики для нее), то книжки сказок с картинками, и даже принесла ему показать своего котенка Пушка, который и не сопротивлялся, и прошелся перед зеркалом, гордо распушив свой маленький хвост. Суль жадно впитывал всей душой новые образы, названий которых он не знал: ему хотелось увидеть картинки в книгах, он смеялся от восторга их прекрасным краскам, он восхищался изящным игрушкам и незнакомым цветам, и даже со смесью испуга и озорного любопытства прильнул к стеклу, рассматривая неведомого полосатого зверя, который сначала и сам его побаивался, выгнув спину пушистой  дугой, но потом забыл о страхе и лапку положил на стекло, пытаясь понять, что же это там смотрит на него?... Время текло незаметно, и было за полночь, когда Нита помахала рукой Сулю, словно говоря «Еще увидимся», и исчезла из зеркала. Тот, в неописуемом восторге, принялся танцевать на цветах горной поляны, перепрыгивая с ромашки на колокольчик, с колокольчика на гвоздику, качаясь на лавандовых бутонах,  и звезды  пронзали своими лучами травы. Сколько всего чудесного должно случиться, предвкушал Суль!...

Он не рассказал другим Детям света о своей новой подруге, и сам не знал, почему, но это не омрачало его жизнь; беззаботный, днем он думал о солнце, о свете, о веселье и красоте, а вечером погружался в грезы, и сидел где-нибудь на ветке старого дуба, в трещине коры, или на гладкой гальке на берегу озера, или в пышном венчике пиона, покуда не угасал последний свет сумерек, и не наступала ночь. Тогда он спешил к своему волшебному камню, чтобы повидаться с Нитой. Так родилась дружба воздушного создания и маленького человека.
В мире сияния всегда властвует лето, а вот в мире Ниты одно время года сменялось другим; сад у их дома наполнялся то благоуханием липы, жасмина, роз, то сочными красками левкоев, колокольчиков, васильков, то огнями львиного зева, настурций, астр и бархатцев --- родители Ниты любили цветы… Прошла осень, и до весны увяли цветы, ветви деревьев опустели; Суль повидал в руках Ниты яркие сентябрьские листья кленов, берез, осин; пришло время инеев, и наконец, однажды в ладошках Ниты засверкал снег, зачерпнутый ею с подоконника (Ах, как она боялась, что родители услышат звук открываемого ночью окна!...) В её руках искрилось и переливалось нечто неописуемое, восхитительное --- это были крохотные звезды! Суль, как застывший свет, замер перед зеркалом. И вдруг Нита вскрикнула --- что-то упало у неё за спиной, девочка резко повернулась и уронила зеркальце: его  доселе непреодолимая грань лопнула и разлетелась, и осколки упали в снег, просыпанный Нитой на стол… Её мир исчез для Суля, и перед ним, на фоне пустого теперь кристалла, затанцевали воздухе те самые звездочки. Дитя света впервые коснулось снежинки… И закричало неслышимым для нас голосом от пронзившего его неведомого ощущения: в царство света пришел холод.

Суль отпрянул от коварных ледяных звезд, а они все прибывали; льдинки опадали на камни, на землю, на цветы, и скоро весь косогор вокруг Суля начал покрываться тоненькой хрустальной пленочкой; замерзал сам свет их мира, замерзал воздух, и лучи небесных звезд играли на снеге… Суль бросился прочь, но холод, пока еще почти неощутимый, распространялся повсюду, его чувствовали все Дети света, все обитатели того мира. Крохотные существа пытались прятаться в цветы --- но цветы становились твердыми и холодными, и покрывались узором льдинок; наши сильфы стремились к птицам, к насекомым --- но маленькие птички взмывали высоко в небо и улетали куда-то, стремясь скрыться от наступающей страшной стужи, а яркие бабочки и блестящие стрекозы застывали, словно стеклянные. Трава звенела, если Дети света прикасались к ней, древесная труха сухо скрипела, и даже лучи света, всегда пронизывающие царство сияния, стали замерзать, и воздух стал мутным; свет впервые стал матовым, и затмился бесчисленными роями снежинок. Дети света в ужасе реяли в воздухе, и, обессиленные, опускались в снег: «Беда, беда, спасайтесь!...» --- кричали они друг другу, не зная, как спасаться от напасти, имени которой они не ведали. Свет застывал, мир сияния захватила стужа, и Дети света обращались в светящиеся изнутри кристаллики --- фигурки, словно отлитые искусным мастером из стекла…

Суль не знал, как спасти своих братьев и сестер, и в отчаянии носился повсюду, охваченный ужасом, он уворачивался от снежинок, липших к волосам, и норовивших сковать его неосязаемое тельце мертвым панцирем. Не осознавая, что делает, как последний лучик заходящего солнца, он помчался обратно к горам…

Что же случилось у Ниты, почему стряслась такая страшная беда, спросите вы? Из-за случайности, горькой случайности, которые в детстве не умеешь еще слишком глубоко оценивать умом, но прекрасно сознаешь сердцем. Оказалось, Пушок, проказничая, как всегда, свалил на пол стопку альбомов, лежавших на краю стола; родители Ниты, прибежавшие на плач дочки и стук, сначала начали ругать её за открытое окно и просыпанный на стол снег, но увидев, как она горько плачет, забыли сердиться, и стали её утешать, пытаясь понять, что же такого важного в разбитом зеркале. Нита упорно отмалчивалась, потому что родители приняли бы рассказы об эльфе за фантазию --- они такие!... В конце концов,  мама принесла Ните свое зеркало, поцеловала дочь, и попросила её не расстраиваться так сильно: «Я подарю тебе свое». Отец тоже поцеловал и обнял дочь, попросив её больше не засиживаться допоздна. Нита так обрадовалась новому зеркальцу, пообещала лечь сразу же, --- так ей хотелось увидеть своего друга-эльфа снова!.. И, лишь только она услышала, как закрылась дверь родительской спальни, она выскользнула из-под одеяла, и стала всматриваться в зеркало, повторяя про себя: «Ну приди же, приди, пожалуйста!...» Но Суль не пришел. Нита не верила в то, что он пропал, и сидела до утра, и лишь под утро, почувствовав, что не может не спать, легла, твердо решив встретиться с эльфом завтра… Завтра повторилось то же: ее друг бесследно пропал.

Что бывает с детьми, теряющими сказку, мечту; самое страшное --- теряющими друга? Нита заболела. Ей было грустно, а родители думали, что она простудилась. Неделю она не вставала с постели, но уверенность в том, что чудеса не закончились, вылечила девочку, и забота родителей разбудила в ней силы, как тепло будит по весне цветок. Но погода неожиданно испортилась: зима стала угрюмой и серой, снег не блестел больше, и солнце не пробивалось сквозь тучи. Ните было страшно: зеркала казались ей мутными, мамины украшения, папины запонки, вилки и ложки на кухне больше не сверкали, и как будто потускнели. Почему?... Взрослые объясняли все по-своему, и ни одно их предположение нисколько не было близко к истине, но их это не волновало --- ведь они не знали настоящей причины: не бывает же сказочных существ и других миров!...

Стоило Ните выздороветь, и она стала выгадывать момент, как бы  ночью заглянуть в мамино зеркальце. Она ждала своего эльфа, и вот однажды, когда ветер сердито выл и ворчал за окном, его испуганное и измученное личико проглянуло в нем сквозь вихри пурги. Нита тихонько ахнула: как же там может идти снег! Его же там никогда не было! Ей захотелось согреть своего маленького друга, она дышала на стекло, пыталась греть его руками, но это не помогало; впрочем, Суль был счастлив тому, что видел свою подружку снова, такую теплую, живую, напоминавшую ему о лете!... Нита не знала, что и делать, и вновь почти всю ночь просидела с Сулем, рисуя в альбоме лето, солнце, цветы, бабочек, ягоды, для него, только для него… А утром она решила рассказать маме все-все и спросить, как в волшебном мире победить зиму --- ведь мама знала о сказках все, и сама, как считала Нита, была немножко волшебницей. Утром, после завтрака, Нита долго собиралась с духом --- нелегко даже маме рассказать о дружбе с эльфами, пусть тебе всего шесть лет! --- и все-таки улучила минутку, подойдя к маме, когда она села вязать. Заверив её, что абсолютно ей верит, и  совершенно серьезно выслушав её, мама (наверное, она и вправду волшебница) немного помолчала, углубившись в свои мысли, подняла с полу укатившийся клубок, к которому подкрадывался Пушок, и сказала: «Давай вместе нарисуем лето, самое настоящее, и повесим рисунок на окно, пусть он привлечет солнце! А ночью --- ладно, но только потом не часто ложись спать поздно! --- мы разожжем  камин, подождем твоего друга и поймаем свет огня в зеркало, как делают это, пуская солнечные зайчики --- может быть, это поможет бедняжке согреться, ведь ему нужен теплый свет!» Так они и решили сделать.

Когда решаешь судьбу друга, готовишься к этому серьезнее, чем даже если решаешь судьбу целого мира, а об этом Нита и её мама не думали. Их летний рисунок лежал на столе рядом с ними, и огонь в камине плясал, бросая блики на их лица, когда в зеркале появился поседевший от инея Суль. Он даже почти не удивился маме Ниты, лишь очень обрадовался им, но еще больше обрадовался он, когда отблески огня осветили зеркало --- прильнувший с той стороны к кристаллу Суль вновь видел свет, теплый свет, хоть и не мог почувствовать его сквозь толщу стекла. Он любовался игрой пламени, и Ните с мамой даже показалось, что он будто оттаивает, но вдруг хрупкая, слабо светящаяся фигурка бессильно скользнула и упала к краю зеркала. Губы Ниты задрожали, и она беззвучно заплакала, а мама, державшая зеркало надо огнем, охнула и выронила его! Снова треск стекла, и осколки скрылись в огне. Нита, плача, кинулась к огню, и бросила в него свой рисунок, вслед исчезнувшему в углях зеркалу. Пламя слизнуло бумагу, накрывшую осколки, и лето, нарисованное гуашью, исчезло. Мама схватила кочергу и начала разгребать угли, утешая дочь, уверяя её, что они что-нибудь придумают, и сейчас возьмут другое зеркало… Ните минуты казались очень долгими --- еще бы, когда ты ребенок, каждая минута, отделяющая тебя от твоей сказки, долга, как никогда. Мама принесла из коридора большое зеркало, прошептала дочери: «Что-то часто в нашем доме стали биться зеркала, но почему-то мне кажется, что это не к беде» --- и они вместе стали всматриваться в полутьме угасающего камина в его гладь. Но что это!... Такого еще не видела Нита, и даже представить себе не могла её мама! В зеркале отражалась весна, и весна превращалась в лето! Текли ручьи, вихрился свет, искрились капли росы на оттаивающих цветах, бабочки, стрекозы, жуки, освобождающиеся от ледяного плена, раскрывали крылышки, небо сияло, воздух дрожал от нежного пламени, и тысячи крошечных прекрасных существ реяли в нем, слетались к ним, удивленно смотрели в зеркало, смеялись --- вот беспечные!... А перед зеркалом сидел Суль, и радостно светился изнутри, как бриллиант, как солнечный зайчик, и тянул к своим друзьям прозрачные ручки. Мама улыбалась слегка робко, словно до сих пор еще не верила. Нита, утирая слезы, радостно дергала её за рукав и горячо шептала ей в ухо: «Мамочка, милая, спасибо, ты их спасла, спасла!... Но неужели никогда он не сможет прийти к нам в гости?» Мама, любуясь сказочным миром, медлила с ответом, а потом вдруг сказала: «Вот сейчас достанем из золы зеркало, отряхнем, отмоем, а там посмотрим». Ните не терпелось узнать, что же будет дальше, и через некоторое время мама, верно, и вправду волшебница, принесла дощечку, клей, осколки зеркала, собрала их на дощечку, и сказала дочке: «Я, пожалуй, пойду. Это твоя сказка, дорогая моя дочурка, это твой друг --- вот ты его и выпусти: попробуй разбитое зеркало поставить напротив целого». И ушла, загадочно и тепло улыбаясь --- тепле улыбки матери нет ничего, даже сияние царства света так не греет… Нита, счастливая, как никогда, так и сделала --- и что же?... Пара мгновений, и как будто солнечный зайчик задрожал крыше стола --- между зеркалами стоял крошечный светящийся мальчик, и дети, не веря чуду, засмеялись одновременно. «Вот теперь ты можешь приходить ко мне в гости!...» --- прошептала ему Нита.

Вы мне, наверное, не верите, скажете, не бывает такого, и все это красивая сказка --- как мог некий эльф прийти в наш мир через зеркала? Ну, как точно, не знаю, знает лишь мама Ниты и звезды, безмолвно мерцающие по ночам в небе. А вот Детей света видели все --- те же солнечные зайчики, блики волн летом на море, игра солнца в хрустале --- это они и есть, заглядывают к нам ненадолго. Да вы просто не видите их истинного облика, свет слепит, да и замечать необычайное и сказочное умеют лишь дети да фантазеры, мечтатели и сказочники. Так-то.