Из записных книжек разных лет

     Великий Эйнштейн как-то обмолвился, что умные мысли не так уж часто посещают нас. К этому высказыванию хотелось бы добавить, что, даже возникнув, они вполне могут ускользнуть из памяти, если не закрепить их на бумаге. Выручают записные книжки. Они всегда под рукой, где бы мы ни находились. Литераторам они особенно нужны. В них можно заносить не только мысли, но и придуманные сюжеты, диалоги и монологи, приглянувшиеся цитаты произведений писателей, пейзажные и портретные зарисовки. Все это может пригодиться в будущем при сочинении произведений различных жанров.
     Предлагаю вниманию читателей выдержки из моих записных книжек, которые я вел на протяжении всей своей литературной практики.

Алма-Ата-Кустанай-Рига-Кармиэль
1945-2001 гг.

     * * *
     КУРТ ВОННЕГУТ: "Если ученый не умеет объяснить восьмилетнему ребенку, чем он занимается, значит, он шарлатан".
     "Женщина она была глупая, но от нее шел неотразимый соблазн - делать с ней детей. Стоило любому мужчине взглянуть на нее - и тому немедленно хотелось начинить ее кучей младенцев".
     "Жизнь у всех была серая, скучная, не хватало в ней ни мудрости, ни радости, ни разнообразия, ни хорошего вкуса. Жили безотрадно и невесело... Не помогали ни наука, ни искусство".
     "Может ли разумный человек, учитывая опыт прошедших веков, питать хотя бы малейшую надежду на светлое будущее человечества? Нет!".
     "Зрелость... это способность осознавать предел своих возможностей".
     "Над чем бы ученые ни работали, у них все равно получается оружие".
     "...абсолютно, все, что надо знать о жизни, есть в книге "Братья Карамазовы".
     (После ночного пьянства): "Душа моя смердела, как дым от паленой кошки".
     "Бледные, как недопеченные оладьи, лица".
     "Походка у нее стала манерной и напряженной, как у курицы".
     "Ее грудь пробуждала в мужчинах извечные мечты об изобилии и покое".
      "Зовущая, звенящая, дразнящая походка".
  * * *
     Тренер великого рижанина Михаила Таля - худощавый человек с мелкими морщинками на лице. Вот его характеристика Каспарова и Карпова: « Каспаров - импульсивный, нервный. Из-за этого часто попадает в цейтнот. Человечный. Карпов - хирургический скальпель. Невозмутимость и холод.»
     * * *
     Поэты умирают молодыми. В городе Рудный, где расположен всемирно известный Соколовско-Сарбайский горно-обогатительный комбинат, умерли Владимир Селезнев и Таня Шевченко. Вот так, вдруг, в расцвете сил взяли и ушли из жизни.
Володя Селезнев - мой друг. Он посвятил мне стихотворные послания в связи с двумя юбилеями - пятидесятилетием и шестидесятилетием.
     Одно, довольно пространное, я использовал в первом томе "Избранного". Другое - заношу в свою записную книжку. Вот она:

     На старт мой друг, на старт!
     А шестьдесят - не слишком убедительная дата.
     Ведь звезды так же светят и висят над головой,
     как в двадцать лет когда-то.
     Как и тогда, ликует жизнь, маня,
     как и тогда возможности целинны.
     И хоть твои почтенные седины
     сияют светом позднего огня,
     не огорчайся и не огорчай,
     любое утро молодо встречай,
     как будто снова в путь неблизкий двинешь.
     Ты не считай минувшие года,
     а пой : "Горя, гори моя звезда!»
     Мы не спортсмены, нам не к спеху финиш!   (Владимир Селезнев. 27 декабря 1980 года.)
    
     Память о Володе дорога для меня. И я рад, что после стольких передряг у меня сохранилось еще одно его стихотворение. Оно в какой-то мере высвечивает его склонности, характер, стиль наконец:
    
     Невысказанность давит и томит.
     А, кажется, почувствовал уже,
     что неких строф заложен динамит
     и неких строк бикфордов шнур дымит.
     Лишь миг - и ямб аукнется в душе.
     Да, важное сказать имел ввиду,
     но не сказал - не одолел, не смог.
     И вот опять на улицу иду.
     Досада! И тоска. Она - как смог.
     При мне осталось многое,
     что мне судилось пережить и испытать,
     что затаилось где-то в глубине
     и словом что не пожелало стать.

     А, впрочем, там, на улице, (в саду, в такси, в кафе),
     восполнится пробел: прочту слова, все те слова найду,
     что высказать доныне не сумел. Все те, что угнетали по ночам.
     Все то, с чего болела голова. И вот они возникли невзначай –
     уже как взрыв те самые слова!
     Они пришли, возникшие едва, -
     ведь жизнь готова подсказать друзья,
     единственные нужные слова,
     не произнесть которые нельзя.
     Подскажет жизнь всею правотой.
     И не смолчать. Не струсить. Не соврать.
     Не можно помешать подсказке той –
     на полуслове трудно ль оборвать?    (9 февраля 1981 г.)
     * * *
     ИРВИН ШОУ: "Книга - это одно, а человек, который пишет - другое. Чаще всего книга - это маска, а не портрет автора".
     * * *
     ГЕНРИ МИЛЛЕР:
     "В конце концов, мы пишем не для того, чтобы точно воспроизвести пережитое, а для того, чтобы по возможности ближе подойти к истине".
     "Нужно писать, писать и писать, даже если весь мир твердит тебе: брось! Даже если никто в тебя не верит".
      "Теперь моими книгами стали люди. Я прочитываю их от корки до корки... Я поглощаю их друг за другом. И чем больше читаю, тем ненасытнее становлюсь".
     * * *
     ПУШКИН: " И меж детей ничтожных мира быть может всех ничтожней я".
     * * *
     ДЖЕЙМС БОЛДУИН: " Кто не способен пользоваться уроками прошлого, тот лишен возможности действовать в настоящем и поэтому не бывает свободен".
     * * *
     ГЕОРГИЙ ШАХНАЗАРОВ: "Всякое открытие, научное или художественное - это отрицание утвердившихся традиций, трафаретов и обыденного рассудка, оно невозможно без раскованности самого творца и терпимости окружающих к тому, что может показаться поначалу неприемлемым поскольку противоречит устоявшимся представлениям".
     * * *
     В Рижской библиотеке я открыл для себя великого писателя мировой литературы - лауреата Нобелевской премии Башевиса Зингера. Его можно поставить рядом с Чеховым и Мопассаном. А по части философии, сдается, он даже превосходит их обоих. Острые увлекательные сюжеты, блистательный стиль, который ощущаешь даже в переводе с языка идиш. Какое мудрое проникновение в историю, психологию людей, какая связь с космосом! Я прочел немного из того, что была переведено на русский язык. И попросту не смогу удержаться, чтобы не привести несколько выдержек.
     О ЖИЗНИ. "Все мы шахматисты, а партнер у нас судьба. Она ход - мы ход. Она старается поставить нам простейший мат, а мы норовим увернуться. Мы знаем, что победы не видать, но очень хочется бороться до последнего".
     ОБ ИЗРАИЛЕ. "Я ощущал под ногами древность земли, и спящие в ее недрах цивилизации. Где-то в глубине, скрывались золотые тельцы, украшения храмовых жриц любви, изваяния Ваала и Астарты. Здесь пророки предрекали катастрофы".
     О КОСМОСЕ. "Я обнаружил, что нахожусь в беспредельном пространстве с мириадами галактик, между двумя вечностями - отошедшей в прошлое и грядущей. А может быть, ничто не ушло навсегда, и все, что было и даже будет, просто раскручивается во Вселенной, подобно бесконечному свитку".
     "Надо мной простирался космос со всеми своими солнцами, планетами, кометами,туманностями, астероидами, бесчисленными и необычно близкими звездами и кто знает какими силами и духами - то ли сам Господь, то ли порождение его существа. Мне показалось, что в пристальном взгляде, устремленном на меня из круговерти полночного веселья, сквозило легкое сочувствие".
     "Во мне проснулась давняя неистребимая надежда: не суждено ли мне и впрямь оказаться свидетелем переворота в солнечной системе? Может быть, луна упадет на Землю. Может быть, Земля, сорвавшись со своей орбиты вокруг солнца, уплывет в другую систему".
    О МОРЕ. "Солнце тяжело давило на мир. Море было желтым, волны мелкие и ленивые, они едва шевелились, словно их тоже изнуряла удушающая жара. Лишь изредка, по обязанности, они выносили на поверхность скудные клочья пены. Одинокая чайка сидела на воде, решая ловить ей рыбу или нет".
     О ЛЮБВИ. "Объятие, поцелуй. Он ощутил пронзивший его насквозь трепет юношеского желания".
     * * *
     ВОСХИТИТЕЛЬНЫЙ СЕРГЕЙ ДОВЛАТОВ:
     "Девицы преследовали его с нескрываемым энтузиазмом". "Грузинское имя предвещало телесную силу и буйство эмоций". "Любовный акт должен был состояться на пустыре возле аэродрома". "Взгляд холодный и твердый, как угол чемодана". "Лицо спокойное, как дамба". "Их выделяла легкая меланхолия, свидетельствующая о явной готовности к драке". " Все интересуются, что там будет после смерти? После смерти начинается история". "Белые стихи? Эта как игра в теннис без сетки". "Скудость мысли порождает легион единомышленников". "Юмор - это улыбка разума". "Чемпионат страны по метанию бисера". "Гласность - эта правда, помноженная на безнаказанность". "Любая подпись хочет, чтобы ее считали автографом". "Благородство - это готовность действовать наперекор собственным интересам". "Желание командовать в посторонней для себя области - есть тирания".
     * * *
     ДАВИД МАРКИШ. "Плечи ее обретали добрую округлость, а груди под коричневой шелковой кофточкой медленно ходили, как большие рыбы в темной глубине вод".
     "Теплый тихий вечер лежал на белых каменных плитах набережной".
     "За окном мелькало уставленное серенькими домиками, скучное, сбрызнутое недавним дождиком лесистое Подмосковье".
     "... взгляд, который, казалось, мог прошибить дубовую доску, уперся в бараний лоб чиновника".
     "Судорожное подергивание вагона".
     "Крадло".
     * * *
     Стихотворение Ивана Ивановича Тхоржевского:

          Легкой жизни я просил у Бога:
          Посмотри, как мрачно все кругом.
          Бог ответил: - Подожди немного,
          Ты еще попросишь о другом.
          Вот уже кончается дорога,
          С каждым днем все тоньше жизни нить.
          Легкой жизни я просил у Бога,
          Легкой смерти надо бы просить.
     * * *
    МЫСЛИ ШАЛЯПИНА - он был не только великим певцом, но прекрасным литератором:
    "Таким образом, произошла то, что "медали" обернулись в русской действительности своей оборотной стороной. "Свобода" превратилась в тиранию. "Братство" - в гражданскую войну. "Равенство" привело к принижению всякого, кто смеет поднять голову выше уровня болота".
    "В том соединении глупости и жестокости, Содома и Навуходоносора, каким является советский режим, я вижу нечто подлинно российское. Во всяких видах, формах и степенях - это наше родное уродство".
    "И самая страшная, может быть, черта режима была та, что в большевизм влилось целиком все жуткое российское мещанство с его нетерпимой узостью и тупой самоуверенностью. И не только мещанство, а вообще весь русский быт со всем, что накопилось в нем отрицательного. Пришел чеховский унтер Пришибеев с заметками о том, кто как живет. И пришел Федька-каторжник Достоевского со своим ножом".
    "Сила русского человека часто измеряется количеством алкоголя, которое он может безнаказанно поглотить. Если он мог выпить дюжину шампанского и не падал на пол, а гордо шатаясь, шел к выходу, его благоговейно провожали словами: «Вот это человек!»".
    "Свобода, навязанная силой - это уже рабство".
    "Не надо людям навязывать насильно счастье. Не знаешь, кому какое счастье нужно".
    "Есть такие заумные футуристы, которые на картинках пишут какие-то сковорды со струнами, какие-то треугольники с селезенками и сердцем, а когда зритель недоумевает и спрашивает, что это такое, они отвечают «Это искусство будущего.»."
     * * *
    Французы говорят:"Всякое достоинство имеет свои недостатки, и всякий недостаток имеет свои достоинства".
     * * *
    НЕТОЧНАЯ ЦИТАТА ИЗ СЕНЕКИ: "Жизнь длинна, если ею умело пользоваться.".
     * * *
     ТИБОР ДЕРИ О ЛЖИ: "Ложь есть одно из величайших изобретений человечества. Представить какое-либо сосуществование без лжи невозможна. Ложь соединяет всякую общность, коя в противном случае распалась бы на обезумелые, кровоточащие частицы. Ложь обеспечивает не только внешние приличия, она привносит мир в наши чувствительные души, щадит наши сердца, поскольку мы ведь можем лгать и самим себе тоже".
    О ПИСАТЕЛЯХ: "Пишем мы все, а кое-кто даже читает написанное прежде, чем отдать в типографию".
    О СТАРОСТИ: "Стареющий человек буквально начинен дефектами, исправить которые ему удается все реже. От этого он становится все менее уверен в себе и все больше одинок".
     * * *
    РЭЙ БРЕДБЕРЙ: "В этом мире мерзком все шиворот-навыворот - честному человеку в нем не выжить".
     * * *
    ДЖОН АПДАЙК:. "Всем нам приходится платить фантастическую цену за то лишь, что мы существуем".
     * * *
    АЛЕКСАНДР БЛОК: "... европейская цивилизация в России никогда не привьется. И даже будет встречать такое сопротивление и такую вражду, что всем, кто не может или не должен отказаться от нее, придется рано или поздно погибнуть, или покинуть Россию" (сравнить с замечаниями Карамзина о сопротивлении россиян образованию и культуре).
     * * *
    РЕМАРК: "Только безнадежные кретины хотят доказать женщине свою правоту и взывают к ее логике".
     "Ложь застревает в памяти надежнее, чем правда".
     * * *
    «И зачем такая жизнь? Только мучаешься. Упасть бы - чтобы сердце перестало биться,» -сказал старик.
     * * *
    МАРГАРЕТ МИТЧЕЛЛ. (Унесенные ветром"). "...неисчерпаемая глупость людей, которые, пережив все глупости войны, смакуют ее подробности и готовы снова - по крайней мере молодые - убивать, калечить, морить голодом и испытывать голод, грязь, болезни, гниение... Люди неисправимы. Они всегда будут оправдывать войны".
    (Мое примечание: А как избежать войны, если вокруг твоего маленького государства все мечтают лишь о том, как бы стереть его с лица земли?)
     * * *
    Мне попались на глаза некоторые высказывания Розы Люксембург. Какая умная женщина! Она куда умнее Ленина, стремившегося к единовластию, прикрываясь заманчивыми лозунгами. Она пророчески предвидела, что провозглашаемая Лениным диктатура пролетариата при отсутствии свободы печати и вообще свободы - превратится в диктатуру чиновников во главе с тираном-вождем.
     * * *
    ОМАР ХАЙЯМ: "В наше время полезней всего валять дурака".
     "Твой уход и приход не имеют значенья".
      "Мы послушные куклы в руках у творца".
      "Нам жизнь навязана. Приход бессмысленный, бессмысленный уход".
     * * *
    ЯПОНСКИЕ ПОСЛОВИЦЫ: "Для правителя самое главное, чтобы человек никогда не вдавался в рассуждения".
      "В дом, где смеются, приходит счастье".
      "Не бойся немного согнуться, прямее выпрямишься".
      "Друзья по несчастью друг друга жалеют".
      "Нет света без тени".
      "И добро и зло в твоею сердце".
      "Где права сила, там бессильно право".
      "Какая душа в пять лет, такая она и в сто лет".
      "Бессердечные дети дом хают". "С тем, кто молчит, держи ухо востро". "Из пороков самый большой - распутство, из добродетелей самая высокая - сыновний долг". "И камень может проговориться". "За деньги ручайся, за человека - никогда". "С деньгами и в аду не пропадешь". "Деньги льнут к деньгам". "Кто беден, тот глуп". "В дружбе тоже знай границу". "Прощай другим, но не прощай себе". "Писатель писателя не признает". "Хочешь узнать себя: спроси других". "Пляши, когда все пляшут".
     * * *
    Я люблю Виктора Астафьева за его правдивое творчество к тому же высокохудожественное. Но, к сожалению, его повести и рассказы нашпигованы, пусть меньше, чем у Шолохова, но все же в достаточном количестве местными словечками.Я еще допускаю это в прямой речи действующих лиц. Но использование их в авторском повествовании лишь затрудняет чтение. К тому же снижает впечатление от прочитанного. Приходится продираться через диалектизмы, словно сквозь заросли в джунглях. Впору на каждой странице помещать сноски, как это делается при переводе иностранных слов. Вот несколько образчиков наугад: "зауросить", "лопотины", "зыбалы", "покрученники", "хиус", "склены", "размичканный", "заувея", "заустенья", "впросырь" и т.п.
     * * *
    АНДРЕЙ ДЕМЕНТЬЕВ: " И я живу в соседстве с завистью, в ее безжалостном кругу". "И здесь мне жить уже не хочется, и там нет жизни для меня".
     * * *
    ВОСТОЧНАЯ МУДРОСТЬ: "Жизнь гораздо короче, чем смерть".
     * * *
    Когда в больнице я готовился к операции на сердце, со мной в палате по той же причине находился Евгений Трегер из Рамт-Гага. Мы с ним еще некоторое время находились на реабилитации в гостинице. Вдохновленный моим примером, он вскоре издал сборник своих стихов. Приведу несколько, понравившихся мне.

    ИЗЫСКАННЫЙ ВКУС
    Слыхал, что дела твои движутся в гору,
    Что рад за тебя я, конечно, не скрою
    Еще о тебе я слыхал от кого-то,
    Что принял недавно к себе на работу
    Лет тридцати (иль, пожалуй, не старше)
    Весьма симпатичную секретаршу.
    О том, что мила она и опрятна,
    Внимательна, вдумчива и аккуратна.
    Ее не видал и судить не берусь,
    Но помню во всем твой изысканный вкус.
    "А как одевается - модно иль скромно?"
    "Весьма элегантно, к тому же - проворно!"

    УРОК
    Сынок наш взрослеет, пора уже, вроде
    Ему рассказать о явленьях природы,
    Ведь ты, вероятно, уж знал в его годы    
    О жизни, любви, продолжении рода.
    Узнать от отца много чище и выше,
    Чем во дворе обо всем от мальчишек.
    Но не смущая в деталях подробных,
    Сперва объясни на примере животных.
    Сын откровенье оценит к тому же,
    Так говорила француженка мужу.
    Ты помнишь, - спросил он, - в минувшее лето
     (А мама гостила с подругою где-то)
    Мы посетили с тобой "бардачок"?
    О том позабыть не могу я никак...
    Так знай, у животных все в точности так.

    О НАШЕМ НАРОДЕ
    И люди есть у нас, язык есть, территория,
    Своя культура и своя история.
    Но чтоб народом стать, немало нужно лет,
    Так как единства не было и нет.

    O ЗАКОНАХ
    Известно, что законы - не иконы,
    Но как-то в жизни так выходит -
    Живет не тот, кто чтит законы,
    А тот кто хитро их обходит.

    О ПЯТНАХ
    История пишется наша опрятно
    Законы ее написания старые:
    Как только стираются "белые пятна",
    На месте их видим мы пятна кровавые.

    АРМЕЙСКАЯ МАДОННА
    Вижу очи маслинами
    Бантик чувственных уст
    Вижу бедра упругие
    Под материей бюст.
    Хотя веки усталые,
    На в глазах нет тоски.
    Гимнастерка не в силах
    Скрыть от взгляда соски.
    Взгляд скользнул мой и ниже 
    Знаю,что виноват-
    Вижу, попу ласкает
    В такт походке приклад
    Автомата военного,
    Что висит на ремне,
    Вижу это воочию,
    Или только во сне?
    И предельно крамольная
    Мысль мелькнула моя:
    Разве хуже приклада
    То же делал бы я?
    И конечно напрасной
    Мысли этой не рад.
    А Мадонна торопится
    Дома встретить шабат.
     * * *
    У Солоухина я позаимствовал замечательное стихотворение поэта девятнадцатого века Николая Максимовича Минского:
               
                Как сон, пройдут дела и помыслы людей.
           Забудется герой, истлеет мавзолей.
                И вместе в общий прах сольются.
                И мудрость, и любовь, и знанья, и права,
                Как с аспидной доски ненужные слова,
                Рукой неведомой сотрутся.

                И уж не те слова под тою же рукой -
                Далёко от земли, застывшей и немой, -
                Возникнут вновь загадкой бледной.
                И снова свет блеснет, чтоб стать добычей тьмы,
                И кто-то будет жить не так, как жили мы,
                Но так, как мы, умрет бесследно.

                И невозможно нам предвидеть и понять,
                В какие формы Дух оденется опять,
                В каких созданьях воплотится.
                Быть может, из всего, что будит в нас любовь,
                На той звезде ничто не повторится вновь...
                Но есть одно, что повторится.

                Лишь то, что мы теперь считаем праздным сном -
                Тоска неясная о чем-то неземном,
                Куда-то смутные стремленья,
                Вражда к тому, что есть, предчувствий робкий свет
                И жажда жгучая святынь, которых нет, -
                Одно лишь это чуждо тленья.

                В каких бы образах и где бы средь миров
                Ни вспыхнул мысли свет, как луч средь облаков,
                Какие б существа ни жили, -
                Но будут рваться вдаль они, подобно нам,
                Из праха своего к несбыточным мечтам,
                Грустя душой, как мы грустили.

                И потому не тот бессмертен на земле,
                Кто превзошел других в добре или во зле,
                Кто славы хрупкие скрижали
                Наполнил повестью, бесцельною, как сон,
                Пред кем толпы людей - такой же прах, как он, -
                Благоговели иль дрожали, -

                Но всех бессмертней тот, кому сквозь прах земли
                Какой-то новый мир мерещился вдали -
                Несуществующий и вечный,
                Кто цели неземной так жаждал и страдал,
                Что силой жажды сам мираж себе создал
                Среди пустыни бесконечной.