Триста тридцать привет пока

     Наверное, я никогда не забуду тот момент и ту песню, которую я слушал, когда смотрел на неё.
     В тот летний вечер, я как обычно выгуливал своего пса. Отправной точкой нашего пути был двор, в котором я жил. Этот двор находился, буквально в нескольких шагах от реки, вода в которой была холодной даже в летнее время года. По традиции, мы ходили по дороге, которая шла вдоль берега и находилась метров на десять-пятнадцать выше уровня воды. Изредка, жаждущий приключений пёс, заставлял меня спуститься к воде. Мне всегда это казалось странным, потому что он не любил купаться. По непонятным причинам, максимум, на который он был способен, это зайти в воду по колено. Дальше этого уровня, его было не затащить.
     Выгуливание собаки, было моей обязанностью, которую родители благородно возложили на меня пару лет назад. И довольно быстро этот процесс перестал быть интересным. И само собой переложить его со своих плеч на чьи-нибудь другие, оказалось мне не под силу. Тогда я нашёл своё спасение в музыке.
     Никогда бы до этого не подумал, что мир становиться куда красочнее и прекраснее, когда его наполняют звуки музыки.
     Вот и сегодня, собираясь на прогулку с любимым псом, я прихватил с собой плеер, на котором буквально вчера появилась новая, пока не открытая для меня сторона музыки. Кантри.
     Совсем недавно, один из моих друзей увлёкся этим направлением в музыке и, приложив не малые усилия, смог уговорить меня послушать это.
     Честно говоря, до сих пор, мне представлялось, что кантри исполняют деревенские алкаши с банджо в руках. Поэтому я был удивлён, причём приятно удивлён, когда оказалось что всё далеко не так, как я себе это представлял.
     Первая группа, с которой я имел удовольствие познакомиться, была Lady Antebellum. Группа, впоследствии, ставшая моей любимой.
     В этот июньский день, мой крупный питомец был возбуждён как-то больше обычного. Возможно именно поэтому он понёсся туда, куда глаза глядят. А глядели они куда-то в сторону воды.
     Не особо торопясь, я последовал за ним. Подобные выходки были не редкостью. С некоторых пор этот красивый золотистый ретривер стал каким-то озабоченным извращенцем. Так что его неудержимость меня уже давно не сказать чтобы беспокоила. Ведь обычно он бегал в поисках других собак, так же как и он жаждущих любви и ласки. Но то что я увидел на этот раз, меня честно говоря, потрясло.
     Прямо на моих глазах, в паре метров от воды, мой озабоченный пёс, довольно настойчиво пытался изнасиловать девушку. И вот это заставило меня поторопиться, дабы утихомирить своего непослушного друга.
- Фу! Фу! – кричал я ему, когда подбежал.
     Схватив его за ошейник, я заставил его отстать от бедной девушки, которая как мне казалось, вот-вот начнёт паниковать.
- Извини пожалуйста. – поторопился извиниться я.
- Да ничего. – по-моему она сказала что-то в этом роде, я не совсем расслышал так как всё ещё был в наушниках.
     Подняв на неё глаза, я увидел, что она улыбается, что показалось мне жутко странным. Да и сама она была, странная.
     Конечно сейчас стояло лето, темнело поздно, но не сказать чтобы было очень тепло. Но не смотря на это она была одета в светлое, ближе к кремовому платье, перевязанное на поясе широкой золотой лентой. Обута она была в такие же светлые балетки.
- МУДАК! – крикнул я, когда заметил, что пёс вновь пытается принюхаться к своей жертве. Услышав мой голос, он повернул голову и посмотрел на меня своими большими недоумевающими глазами.
     Услышав это, девушка явно была ошарашена.
- Извини? – сказала она. Я понял это по её взгляду, которым она смотрела на меня, ожидая хоть какого-то объяснения.
     Подняв на неё глаза, я понял. Предо мной стоит красавица. Её нельзя было назвать умопомрачительно красивой, она скорее была очень милой. Большие добрые глаза, лёгкая милая улыбка, коричневые волосы были распущены и падали на плечи.
     В то время я думал, что цвет волос, это мелочь, не это важно в девушке. И сейчас моё мнение не сильно изменилось, с той лишь разницей что я могу с уверенностью сказать, девушки с таким цветом волос нравятся мне больше всего.
     Я хотел вынуть наушники из ушей, чтобы расслышать, что она хочет мне сказать. Но Lady Antebellum наигрывали такую приятную мелодию под названием «We Owned The Nights», что смотреть на неё слушая нечто подобное было вдвойне прекрасно.
     Я не могу похвастаться знанием английского языка, но даже тех крох что были в моей голове оказалось достаточно, чтобы разбирать что красивые слова вокалиста:
She was the purest beauty,
But not the common kind.
She had a way about her
That made you feel alive,
And for a moment,
You made the world stand still.
     Переводятся примерно так:
Она была абсолютной красавицей,
Но совершенно особенной,
В ней было нечто,
Что заставляло почувствовать себя живым,
И на мгновение
Мир для тебя останавливался.

     Он пел нечто подобное, и мне всерьёз казалось, что эти слова именно про неё.
- Прости, ты что-то спросила? – выдёргивая наушники, поспешил поинтересоваться я.
- Ты сказал, мудак? – она произнесла это слово так осторожно, испытывая при этом некоторую неловкость.
- Ааа, да. Пса так зовут.
- Пса? – еле сдерживая смех переспросила она. – Мудак?
- Ну да… - не знаю почему, но мне было неловко называть его так при ней.
     На моей памяти, это впервые. Раньше это звучное имя не вызывало у меня каких либо чувств хоть сколько-нибудь близких к смущению.
- Забавно. – она широко улыбнулась, после чего склонила голову чуть набок, и посмотрела на меня так, словно пыталась что-то во мне разглядеть под таким углом. – А я тебя знаю.
     Эти слова пронзили мой мозг, заставив копошиться в самых туманных углах моей памяти, потому что я хоть убейте не мог её вспомнить!
- Ты меня не узнаёшь?
- Как-то не очень. – честно признался я.
- Мы учились в одном классе?
     В одном классе?! Даже так!
- В начальной школе. – она усердно пыталась пробудить во мне те далёкие воспоминания. – Я Яна, Данилова. Вспомнил?
     Яна! Потихоньку я начинал вспоминать.
- Как поживаешь?
- Прекрасно. – она так мило улыбалась мне, словно и правда была рада меня видеть.
     И тут я встал в ступор. Не то чтобы я был застенчивым парнем, но честно говоря, я не знал что сказать. В любой другой ситуации я бы просто извинился за своего пса и ушёл. Но сейчас.
- Что слушаешь? – спросила она, указывая взглядом на висевшие у меня наушники.
- Ааа, это… кантри.
- Ты слушаешь кантри? Ммм. – по правде говоря, я понятия не имел что значит это ммм.
- Ты куда-то идёшь?
- Нет. Просто пса выгуливаю. – выпалил я. – Я этим каждый вечер занимаюсь.
- Ты не против, если я пройдусь с вами? – склонив голову на другой бок, она дожидалась от меня вразумительного ответа. И разве я мог ответить по-другому.
- Конечно. Давай пройдёмся.
     И мы пошли.
     Чем больше мы гуляли, тем больше я начинал вспоминать её. Данилова Яна, и как я только мог забыть?!
     Как она уже сказала, мы учились вместе в начальной школе, но по её окончанию она переехала в другой город. Прошло уже лет пять, кажется. И вот она наконец-то созрела приехать сюда на каникулы.
- Сама не знаю, что меня подтолкнуло на это. – рассказывала она. – Просто подумала, что это может быть хорошей идеей. Кто же знал, что меня уже все забыли.
- Ааа… - я виновато посмотрел в пол, совершенно не зная, что сказать в своё оправдание. – Ну я ведь вспомнил, может и остальные тоже сумеют.
     Должны суметь. Яна всем всегда нравилась, даже не знаю почему. Само собой я тоже входил в число её поклонников. Если уж на то пошло, то я даже был в неё влюблён. Оглядываясь назад, я понимаю, что наверное она была моей первой любовью, детской, но всё же любовью.
- А почему Мудак? – решила поинтересоваться она, когда наша прогулка уже почти подошла к концу.
- Не понял?
- Пёс. Почему его зовут Мудак? – при одном только упоминании и звучной кличке моего пса, Яна не могла сдержать смех.
- Это папа придумал. – я начал рассказ. – Мы долго не могли придумать ему имя. И когда он был маленьким,  толи из любопытства, толи ещё почему, он перевернул ведро с сахаром, которое стояло за дверью.
     Слушая мой рассказ, Яна не прекращала улыбаться.
- Вся морда была в сахаре, а большие глаза так и спрашивали «Что-то не так?» Увидев эту картину, всё что папа сумел сказать это: ну ты Мудак! – на этом мой рассказ подошёл к концу. – Вот как-то приелось.
- Забавно.
     Мы уже подошли к её подъезду, ведомый некоторыми представлениями о том, что нужно быть джентльменом, я настоял на том, чтобы мы с Мудаком проводили её до дому.
- Давай ещё как-нибудь погуляем все вместе. – сказала она.
- С удовольствием. Я гуляю с Мудаком каждый вечер, так что присоединяйся.
     Она вновь рассмеялась, услышав кличку моего озабоченного питомца. А после, вновь склонив голову чуть набок, она посмотрела мне в глаза как бы снизу и сбоку одновременно.
- Пока. – улыбаясь сказала она.
- Пока. – тогда я понял, что люблю то как она это делает.
     С того дня наши прогулки проходили каждый день. Родители подумали, что со мной что-то не то, когда я перестал увиливать от своей обязанности по выгуливанию Мудака. А я лишь отвечал им:
- Ничего не случилось!
     И на пару с озабоченным псом нёсся на встречу с Яной. Как правило, она ждала нас на том самом месте, где мы случайно встретились, но иногда наши встречи проходили возле её подъезда.
     Довольно быстро, я решил проблему со своей стеснительностью, и болтал без умолку. До сих пор я даже и не зал, что так о многом могу рассказать. Тем более девушке.
     Частенько мы вспоминали начальные классы, в то время мы можно сказать даже дружили. Как бы стыдно это не было, но однажды я даже играл с ней в дочки матери и самое прискорбное это то что я получал от этого удовольствие.
     В то наивное детское время, я понимал, что люблю её. Точнее нет, не понимал, а знал это. Просто знал. И даже сейчас я вроде как знал это.
     Но всё не так. За эти года, она стала привлекательной девушкой, именно привлекательной. То есть теперь я почти наверняка знал, что меня в ней привлекает, как внешне, так и внутренне. И от того, я всё больше поражался тому, насколько в детстве это чувство искренне. Ведь тогда ты и понятия не имеешь, что такое любовь, ты просто видишь человека и понимаешь, что любишь его. По ни кому неизвестным на то причинам. И уж точно ты не хочешь объект своей любви. А сейчас, я хочу. Очень хочу!
     Яна приехала сюда на месяц и уже в середине июля собиралась уезжать обратно. Это меня очень тяготило. Ведь во мне просыпались до сих пор малопонятные мне чувства, и я не хотел их сдерживать. И не сдержал.
     За полторы недели до её отъезда, я признался ей, сказав:
- Я люблю тебя. – правда звучало это не совсем так. В официальной версии перед этим смелым заявлением стояли неуверенные «ааа» и «эээ», или «это». Но факт был в том, что я сказал это. Точнее написал. В смс сообщении.
     Следующие полторы недели я её не видел.
     Я много времени провёл возле её дома, а компанию мне составляли Мудак и Lady Antebellum. Песни именно этой группы, я заслушивал до дыр. Как-то совершенно случайно, они стали для меня напоминанием о том времени, что я провёл с Яной. Но сколько бы я там не сидел, она так и не появилась.
     Не понимаю я девушек. Так же как и не понимаю, что я тогда сделал не так. Возможно, всему причиной было то, что мы были друзьями ещё в детстве, и даже по прошествии пяти лет, я так и остался для неё лишь другом. Но ведь я смог начать испытывать к ней чувства, отличные от дружеских, так почему же с ней не произошло того же? Тайна, покрытая мраком.
      Теперь, когда я наверняка знал, что она уже уехала, у меня осталось только неразделённое чувство любви и её адрес по которому она проживала в другом городе. Она дала мне в одну из наших прогулок, взяв с меня обещание, что я буду ей писать. Мне было немного непонятно, ведь мы с тем же успехом могли общаться через интернет, но она уверила меня в том, что ей так больше нравится. Ну а я не стал спорить или настаивать.
     Через день после её отъезда, я уселся за свой письменный стол и принялся за написание первого письма.

«Привет.
     Я хотел извиниться за то что сказал, точнее написал тогда. Мне показалось, что тебя это обидело. Ты так и не ответила и на мои звонки ты тоже больше не отвечала. Честно говоря, я не знаю, что и думать. Мне казалось, что всё было хорошо, а потом раз и всё. Меня это задело, но я признаю что не стоило так сразу, тем более что мы живём в разных городах. Глупость сморозил, признаю. Давай забудем об этом, лучше расскажи мне как твои дела, чем планируешь заниматься остатки каникул. В общем, пиши мне всё что с тобой происходит. Пока».

     Я писал ей каждый день. И все мои письма были короткими. Я просто не представлял, как можно написать достаточно объёмный и содержательный текст. Поэтому ограничивался тем, на что меня хватало. Например, вот такими бесполезными, можно сказать, мини-письмами.

«Привет.
     Вот и началась учёба. Так не охота снова ходить в школу. Родители настояли на том, чтобы я шёл в десятый класс. Не то чтобы я был против, скорее мне всё равно. Неправильно наверное, но получается как-то так. И день был бы совсем скучным, если бы не один парень из моего класса. Он принялся выкидывать стулья из окна во время перемены. Было забавно. Даже не представляю, что теперь с ним сделают родители и директор. А у тебя как началась учёба? Хочу всё знать!
Пока».

     Все свои письма, я писал от руки, на обычных тетрадных листах. Не любил печатать на компьютере, не потому что не умел, просто не любил. Да и при моём крупном подчерке письма выглядели объёмнее чем есть на самом деле.

«Привет.
     С новым годом! Счастья, любви, удачи, здоровья ну и чего там ещё желают в новый год. В общем всего-всего тебе! А вот и мой бездарный стишок!
Мягкой поступью кошачьей
К нам приходит Новый год...
Счастья, радости, удачи,
Сытой жизни без хлопот!
Чтобы денежка – в кармане
И в делах сплошной ажур,
Хвост в тепле, усы в сметане,
А на сердце – «МУР-МУР-МУР»!
Прими поздравления с Наступающим Новым годом от всей души!!!
     Само собой я не сам его писал, пожалуй стихи это не моё. Но поздравить от всей души я могу! Кстати, этот новый год будет первым, который я отмечу не в семейном кругу. Друзья пригласили на съёмной квартире отмечать. Даже непривычно. Но родители были не против, сказали, что я уже взрослый и всё в этом роде. Только просили позвонить если я вдруг  захочу от туда уехать. Но я наверное в любом случае дождусь утра и сам приду. А ты как планируешь праздновать? Напиши мне.
Пока».

     Новый год я тогда отметил и правда не плохо, странно, непривычно, но всё же не плохо. И само собой, я ни на день не прервался, и с первого же января вернулся к своим письмам. 
     Приближалось лето, я вновь начинал слушать кантри, которое на некоторое время забросил, так как оно начинало вызывать слишком приятные чувства, от которых становилось слишком неприятно.
     Лето уже почти стучалось в дверь,  и я очень надеялся вновь увидеть Яну. С её отъезда, а это уже почти год, я не сближался ни с одной девушкой. Я пытался, но в них не было того, что меня привлекало в ней, какой-то изюминки. 

«Привет.
     Приближается лето и я всё больше начинаю думать о тебе. Ты не подумай, я и раньше много думал, как минимум раз в день, когда садился писать все эти письма. Но сейчас…
     Я вновь стал слушать кантри, особенно эту песню Lady Antebellum – We Owned The Nights, там есть строчки:
She was the purest beauty,
But not the common kind.
She had a way about her
That made you feel alive,
And for a moment,
You made the world stand still.
     Они переводятся примерно так:
Она была абсолютной красавицей,
Но совершенно особенной,
В ней было нечто,
Что заставляло почувствовать себя живым,
И на мгновение
Мир для тебя останавливался.

     Слушая их, я вспоминаю о тебе. Извини, что я вновь вернулся к этой теме, просто… а ладно, даже не думай об этом. Я очень жду твоего ответа, надеюсь ты приедешь и этим летом, и что мы сможем вновь нормально общаться. Пиши мне.
Пока».

     Школа закончилась, по своему тяжелый десятый класс подошёл к концу, а я вновь был готов отдаться лету.
     За последний год, выгуливать Мудака стало так же скучно, как и раньше, но теперь, обнадёживая себя тем, что возможно Яна приедет и этим летом, я с новой силой взялся за это дело. Именно возможно приедет. Потому что точно я не знал. Так как за весь год не получил от неё ни одного письма.
     Естественно, у неё и адреса то моего нет, я ведь так и не отправил ей ни одного письма.
     Понимаете, то как она поступила, обидело меня, и даже оскорбило. Это что получается, что мои чувства даже вразумительного ответа не заслуживают?! Не понимаю.
     Так вышло, что я никак не смог пойти против себя, я писал эти письма каждый день, сам не знаю зачем, но у меня рука не поднималась, чтобы отправить их той, кто не удостоит меня ответом. Однако я их писал и не выбрасывал после написания. Мама в детстве мне много баек рассказала про то, сколько деревьев вырубается ради того, чтобы я мог рисовать на бумаге. Так что я никогда не тратил бумагу попусту. Не считая этого раза.
     Так или иначе, я решил отправить эту бумагу в последний путь. Из всех имеющихся у меня писем, я сложил кораблики. И это было сложно.
     Хотя я писал весь год, их было не триста шестьдесят пять, ведь я начал лишь спустя месяц и несколько дней после того как встретил её, а избавиться решил именно в тот самый день. Так что всего у меня накопилось триста тридцать писем.
     Собрав все свои кораблики в коробку, я вместе с Мудаком, отправился на то самое место, где почти год назад встретил Яну. Прибыв в отправной пункт, я нещадно и почти без сожалений пустил кораблики в свободное плавание по речке, которая даже в летнее время была холодной. И они плыли.
- Красиво. – послышался непривычно красивый голос позади меня.
     Я обернулся, чтобы посмотреть, кто решил оценить мою задумку по достоинству. И увидел…
- Привет. – склонив голову чуть набок и смотря на меня своими красивыми глазами как бы снизу и в то же время сбоку, поздоровалась она.
- «Привет?! Ты вот так вот просто говоришь мне привет?!» - хотелось закричать мне от негодования, но я сумел выдавить из себя лишь: - Привет…
     Нет, я не понимаю девушек!