Стеклянный нож

Давно отгорел закат, и свет давал лишь ритуальный костер. В городе затихли звуки празднества, а все жители разбрелись по своим домам.
На вершине каменной пирамиды сидело двое. Один из них был в ритуальной маске жреца, а у второго на шее висел медальон вождя.
- Не жалеешь? – спросил вождь.
- О чем? Я все сделал правильно.
- А бог?
- Ну, разговор с богом оставь мне, - усмехнулся жрец. – Думаю, мы найдем общий язык…

…Некоторое время назад...

Рассвет еще не наступил, а жрец племени Кролика был уже на ногах. Предстоял бурный день. Привести в порядок место ритуала, принести необходимые ингредиенты, проинструктировать младших жрецов, проверить пленников и многое другое.
Надевать церемониальную одежду до заката не было нужды, поэтому верховный жрец вышел из дома в своем обычном одеянии. Неторопливо, как и полагается при его сане, направился к пирамиде. Жители, что встали так же рано, почтительно уступали дорогу, но жрец этого не замечал. Привык за долгие годы. Как и к самой дороге к пирамиде. Изучил ее вплоть до каждого серого кирпичика.
Однако до пирамиды он так и не дошел. Навстречу ему из соседней улицы выбежал один из младших жрецов.
- Говорящий с богами! Говорящий с богами, у нас беда! – задыхаясь от бега, выкрикнул он.
«Болван», - подумал верховный жрец.
- Не говори ереси, Слышащий. У нас не может быть бед, лишь испытания, посланные богами, - грозно взглянул Говорящий.
- Аа, кхм… у нас… испытания, - исправился младший жрец.
- Веди, - приказал верховный.
Слышащий направился в сторону ямы пленников. По пути он все порывался перейти на бег, но Говорящий с богами не спешил. За долгую жизнь старый служитель накопил мудрости и знал, что бегущий верховный жрец вызывает у людей только панику.
У ямы с узниками собрались почти все младшие жрецы. Это вызвало у Говорящего с богами еще один приступ раздражения. «Учить их и учить», - подумал он.
- Что случилось, Слышащие? – несмотря на внутренние чувства, голос жреца был спокоен.
- Узники, верховный! Они все мертвы!
Не дрогнула ни одна морщинка на лице у старого жреца, хотя он был в состоянии, близком к панике. Отсутствие пленников, которых собирали целый месяц, делало невозможным жертвоприношение богу-покровителю. А значит, деревню ждали многочисленные напасти и болезни.
- Как это случилось?
- Последняя партия захваченных воинов, Говорящий. У одного из них был спрятан яд.
«Если я срочно не найду пленников, то жертвой станет один из бездельников-охранников!» - с яростью подумал верховный жрец. Неожиданно ему кое-что вспомнилось.
- А дочка жреца Змей? Она же была отдельно, - спросил он.
Один из жрецов, кажется, тот самый, что привел его сюда, бросился к дальней яме. «В вестники ему идти надо было», - мысленно покачал головой Говорящий с богами.
- Жива! – обрадованно крикнул младший.
«Ну, теперь хоть взгляну на девчонку, а то все дела-дела», - удовлетворенно подумал верховный жрец.
- Вытащите ее. Хочу посмотреть на нее.
Пока младшие жрецы возились с пленницей, Говорящий думал о том, как провести ритуал, если вместо десяти сильных воинов будет молодая девчонка. Хотя то, что это дочь верховного жреца племени Змей, сильно поднимало ее ценность в виде жертвы.
- Говорящий, вот она! – резкий крик в ухо резко оборвал его размышления.
Поморщившись и мысленно придумав пару новых ругательств, верховный повернулся и обомлел. Сердце на мгновение остановилось. Старому жрецу показалось, что перед ним стоит его дочь. Немного старше, чем он ее запомнил, но оно и понятно, три года не виделись.
А затем иллюзия узнавания пропала, и перед Говорящим осталась лишь грязная, незнакомая и смирившаяся с пленом девушка. Она была потрясающе похожа на его дочь, но не могла быть ею. Ведь дочь три года назад была украдена и принесена в жертву богу-покровителю племени Волков.
- Как тебя зовут? – неожиданно для самого себя спросил старый жрец.
- Киночли… - тихо ответила девушка.
«А мою дочь звали Тайкель», - с горечью подумал Говорящий с богами, а затем резко оборвал свои неуместные воспоминания. Следовало готовиться к ритуалу. Жертва для бога теперь есть.
- Помыть, накормить, в общем, подготовить ее к церемонии, - холодным тоном отдал приказ верховный жрец.
И, развернувшись, он направился к пирамиде.
…Весь день прошел в подготовке к ритуалу. Верховный успевал повсюду и не пропускал ни одной детали церемонии. И никто не догадывался, что под маской холодности скрывались мысли о юной пленнице. Старый жрец все никак не мог отделаться от мысли, что вечером на алтарь положат его дочь. Он пытался погрузится в работу, но образ истекающей кровью Тайкель вновь и вновь возникал перед глазами.
Лишь один человек заметил состояние верховного жреца. Старый друг, который знал Говорящего с богами лучше него самого - вождь племени.
Подгадав момент, когда рядом никого не было, он спросил напрямую:
- Что с тобой, друг мой?
Старый жрец редко что-то скрывал от вождя, как и тот от него. И, наверное, поэтому их племя было одним из сильнейших. Ведь вместо внутренней борьбы за власть, как у многих, у них было полное сотрудничество.
Жрец не стал что-либо прятать и в этот раз. Выслушав полную боли речь друга, вождь задумался, а затем произнес:
- Прости, но я не знаю, чем помочь. Ты сам понимаешь, мы не можем без жертвы провести ритуал. А своих воинов, даже таких безалаберных, как те, что не заметили яд, не отдам. Да и как ты собираешься объяснять народу то, что мы выпустим пленницу? Я понимаю твою боль, но не вижу другого решения.
- Не беспокойся, - ответил Говорящий. – Я все сделаю, как подобает. Бог останется доволен…
…Вокруг жертвенной пирамиды собрались все жители деревни. Все, включая даже часовых со стен города. В этот час некого было опасаться. В остальных племенах проходил тот же самый ритуал, и на нем обязаны были присутствовать все, чтобы получить покровительство своего бога. Ни один вождь не решится напасть в это время.
Старый жрец медленно и величественно поднимался по каменной лестнице. Церемониальная одежда развевалась на легком ветру. Лучи заходящего солнца окрашивали все в багровый цвет, как бы намекая на предстоящее действо. В руке Говорящего с богами сверкал стеклянный нож.
На вершине пирамиды к каменному алтарю была привязана Киночли. Вымытая и одетая в чистую одежду, она еще больше напоминала Тайкель.
Зачитав длинную просительную молитву богу-покровителю, верховный жрец высоко поднял нож, который обхватил обеими руками. И резко опустил, метя в сердце.
С пирамиды донесся стеклянный звон, и толпа ахнула. Ошеломленный жрец смотрел на остатки стеклянного ножа в своей руке. Каким-то немыслимым образом он промахнулся и попал по каменному алтарю. Однако Говорящий быстро оправился и крикнул:
- Второй нож мне!
На пирамиду очень быстрым шагом поднялся один из Слышащих, держа в руке еще один стеклянный нож. Но на предпоследней ступеньке неожиданно оступился, и ритуальное оружие вылетело из рук.
Над пирамидой пронесся еще один звон. Толпа зароптала. Еще бы. С давних пор повелось, что если трижды сломается церемониальное оружие, то означает - бог не желает этой жертвы. И, можно сказать, сейчас решалась судьба девушки. Сломается – значит, пленница может идти куда захочет. А если нет, тогда оружие пронзит нежное сердце.
- Третий нож мне! – грозно крикнул хмурый Говорящий.
Медленно, с превеликой осторожностью, на вершину пирамиды поднялся еще один Слышащий. Затем осторожно передал его верховному жрецу. Тот придирчиво осмотрел нож, ища малейшую трещинку. Даже взмахнул для верности, со свистом разрезав воздух. Повернулся к пленнице и замахнулся стеклянным ножом.
Внезапно что-то с яростным клекотом упало с неба прямо на руку жреца, в кровь исцарапав кисть. От неожиданности и боли старый жрец выронил оружие, которое с оглушительным звоном разбилось о каменные ступени пирамиды. Над толпой жителей деревни раздался единый слитный вздох удивления.
Придерживая раненную руку, Говорящий в ошеломлении молчал. Однако самообладание он обрел быстрее остальных. И в полной тишине громом прозвучал его голос:
- Бог проявил свою волю! Он не желает эту деву!- с этими словами он стал отвязывать Киночли, которая, похоже, еще не до конца восприняла новость.
Как только девушка была свободна и уведена младшими жрецами, Говорящий вновь взял слово:
- Однако, оставлять покровителя без жертвы нельзя. Придется вновь спросить у бога, какая душа ему угодна. Несите гадальные палочки!..

Где-то после полуночи…

- Как тебе повезло, что лучшим проводником души является стекло, - с легкой ехидцей произнес вождь. – Такой хрупкий материал.
- Это было выяснено еще нашими предками, и не нам менять их заветы, - глубокомысленным тоном произнес жрец.
- А также странно, что ты, кто в юности по меткости, превосходил меня, промахнулся по неподвижному телу.
- Руку отклонил бог, не желающий жертвы.
- А масло на предпоследнюю ступеньку вылил тоже он? – совсем уж ехидно спросил вождь.
- Плохо убрана пирамида. Придется кого-то наказать из Слышащих, - спокойно ответил Говорящий.
- А странное совпадение, что птица, которая напала на тебя, так похожа на ручного сокола Тайкель? – старого друга жреца, похоже, забавляла эта игра в вопрос-ответ.
- Все соколы похожи, – философски заметил старый жрец.
- Ну, а последнее странное совпадение, что следующей жертвой был избран старый и почти уже переставший ходить Тенотчит?
- Бог мудр и не хочет ослаблять нас потерей сильных воинов, – прежним тоном ответил Говорящий с богами.
Некоторое время они молчали.
- Не жалеешь? – уже серьезным тоном спросил вождь.
- О чем? Я все сделал правильно.
- А бог?
- Ну, разговор с богом оставь мне, - усмехнулся жрец. – Думаю, мы найдем общий язык…
Вождь тоже усмехнулся, встал и отправился к себе. А Говорящий с богами еще долгое время сидел у ритуального костра, держа в руке церемониальную маску, выполненную в виде морды прародителя-кролика.