Ты ангел?

 
К этому вечеру Нина как будто бы не готова была, хотя они с Толей  знакомы всю жизнь, с детства, с 5-го класса, и потом время от времени их сводила судьба на разных мероприятиях, типа, встреч одноклассников, но до личных встреч дело не доходило. Правда, еще в 6-м классе Толик  на  прогулке в Соборном садике, куда он на уроке вызвал Нину запиской,  предлагал дружбу, как это было принято тогда в школе. Нина отказалась, так как понимала, что такая официальная  дружба  налагает какие-то обязательства, а она была далека от  подобных отношений. Толик, мальчик с легким характером,  легкомысленным поведением и неважной успеваемостью в школе, вечно смешивший класс на уроках своими ответами,  не сильно настаивал на своем предложении  и вообще  скоро куда-то делся из школы, пошел учиться в ПТУ, кажется.
  Уже прожив богатую  на события жизнь, они опять нечаянно  встретились у общей подруги-одноклассницы и договорились о  продолжении  у него дома.  Находясь на жизненном перепутье, - в разводе, вдали от детей, которые уехали искать счастья за границей, Нина обрадовалась  приглашению  старинного школьного поклонника  и явилась-не запылилась к нему вечером с советским шампанским, ровно в назначенное время. Толик раскинул щедрую  поляну, и они  долго ели-пили под интересные рассказы о поворотах своих судеб. Толик тоже не был слишком удачлив в личной жизни, хотя и наплодил детей от  разведенных с ним жен. И в карьере не преуспел, в последнее время работая таксистом.  Нина под  впечатлением не очень веселых своих и Толика откровений совсем   не горела никакими такими желаниями, когда он стал раскладывать на ночь  диван. Да, Толик никогда  не был героем ее романа, хотя и  недурен собой, хорошо сложен, с легким характером, улыбчивый, и  она пришла к нему от нечего делать не в лучший  период своей  жизни, -  в отсутствии  работы, мужа, детей. Сейчас же она окончательно поняла, что это свидание не сулит ей никакой романтики,  но  определенного хода их встречи  теперь было не избежать,  и  покорно сама раздевшись, сама легла в свежепостеленную койку, и конечно, ничего  замечательного не произошло: она оставалась покорно-ласковой, и только… Нина  большую часть взрослой  жизни прожила с одним мужчиной, мужем, и знала, что  в отношениях устойчивой пары эффект, пик любовных ласк достигается при соблюдении определенного негласного,  условного  ритуала, частью которого может быть или слово, или определенная поза или  жест партнера, или еще что-то, связанное  с их постельной историей, а с Толей  у нее ничего такого не  было, и у него не было  для нее ни словечка нежности или страсти, а было  только желание, которое не проходило, -  видимо, он принял какое-то возбуждающее  средство. А Нина  ночью  привыкла спать. Она стала просить его дать ей отдохнуть, подождать до утра, но  он был неумолим, все требовал, лез к ней. Нина не выдержала такого  беспрерывного, неинтересного  напора и собралась уходить. Раздосадованный Толик даже не стал задерживать и  не проводил ее.
 Была уже глубокая осень, и холодно, и темно на улицах Петроградской стороны, где жил Толик. Конечно,  всякой шпане в такую глухую пору, в три часа ночи, не до прогулок, и Нина бесстрашно шагала  в гордом одиночестве  от  Съезжей улицы, по Бармалеева, мимо Ситного  к станции метро, которое откроется еще не скоро, и  там придется еще  пооколачиваться в это промозглое утро. В другое время она с удовольствием   прогулялась бы, не торопясь, по этим старинным кварталам с такими исторически звучащими названиями, полюбовалась бы на эти мощные здания, чуть ли не  18 века, сейчас в темноте строго на нее взирающие своими темными окнами. А ей добираться  в другой конец города, на Голикова, -  это на такси надо объезжать Неву до неразведенного на это время Володарского  моста за Охтой. Никто за дешево  не возьмется, да и денег у нее на такси нет, и Нина уныло плелась по направлению к ближайшему  метро «Горьковская». Она корила себя за то, что ввязалась от скуки в заведомо неинтересное  приключение, которое обернулось еще все-таки довольно  опасным  из-за раннего часа, в который она вынуждена одна брести по темным питерским улицам.
 Вдруг рядом мягко затормозила легковая машина, приоткрылась дверца,  и оттуда появилось приятное мужское лицо в кепке.
 -Куда вас подвести? - спросил водитель.
 -Мне далеко! - безнадежно отвечала Нина.
 -Так все-таки куда?
  -На Голикова!
- Так едем!
- Да у меня и  денег нет.
- А нам по дороге.
Нина, конечно, была и рада такому обороту дела, но и трусила из-за опасения  напороться на какого-нибудь маньяка или балбеса, который не так ее поймет. Она боялась даже усесться в более удобной расслабленной  позе, ей  не хотелось даже говорить, чтобы не приняли это за развязность с последующими организационными  выводами. А водитель, ни о чем не спрашивал,  видимо,  был занят своими мыслями, и они мчались молча по темным улицам петроградской стороны, потом выборгской, потом по Охте, дальше к Володарскому мосту, через Неву и еще долго ехали до Ленинского проспекта и оттуда уже по проспекту Ветеранов к ее улице и  дому. Выходя из машины, не веря своему везению в этой ночи, Нина сухо поблагодарила водителя за его бескорыстную помощь, на что он отвечал с улыбкой:
- Ну, что вы, не стоит! - 
и умчался, не разворачиваясь во дворе, дальше. Нине надо было, конечно, погорячее поблагодарить товарища, но у нее от пережитого за весь вечер и ночь не нашлось в этот момент подходящих  слов, о чем она пожалела утром, поздно проснувшись и вспомнив все эти события. Не склонная к излишней мистике, она расценила  вчерашнюю помощь явлением ее ангела-хранителя, который иногда выручал ее все-таки, превозмогая темные силы  и скачки ее судьбы. И она помолилась:
- Спасибо тебе, Господи, за своего посланца! Без него  мне было бы не выпутаться из тенет, в  которые я сама себя иногда вовлекаю! Спаситель!  Уповаю на Твою помощь и ныне, и присно! Аминь!
Лахти. 2012.