Речка

               
  На втором месте для меня после дома и двора где я жил, была речка.   Мой мир, после того как я изучил пространство двора, расширялся дальше. Я не могу сказать точно во сколько лет я самостоятельно стал убегать на речку, но это произошло довольно рано, точно за долго до того как я начал ходить в школу, а в неё я пошёл с шести лет. Плавать  я научился очень рано, по крайней мере, сколько помню себя, я помню речку нашу Ляжь и как я плаваю в ней.
  Чтобы пойти на речку нужно было предупредить об этом бабушку, она всегда отпускала, перекрестив на дорожку и сказав при этом:  «С Богом».
  Для того что бы попасть  на речку нужно было перейти  улицу и дальше по тропинке между грядок пройти метров пятьдесят. Потом тропинка уходила резко вниз,  надо было сбежать  по ней   и не упасть, а дальше начинался заливной луг , там уже никаких построек , огородов не было, так как наша речка весной разливалась до самого этого спуска, по которому я только что сбежал.
   На лугу всегда росла сочная трава и по ней  гоняли стадо колхозных коров, потому нужно было быть осторожным и не наступить на жирные лепёшки навоза разбросанные тут и там. Коровы со временем выедали почти всю траву, но не трогали только конский щавель, свечки которого торчали над травой,  становясь  со временем  сухими. Почему он назывался конским, для меня было не понятно, потому что лошади его тоже не ели.
  Пробежав по лугу ещё метров  шестьдесят, я оказывался у речки.  Наша речка была очень небольшой и достигала в самой широкой её части до двадцати метров. Но тогда я другой не знал и меня она вполне устраивала. По  нашей стороне росли ивы и немного кустарника, а противоположная сторона была глинистая и обрывистая , на ней ничего не росло.  Речка  была  извилистой  и вот как раз примерно напротив нашего дома она резко начинала забирать влево,  уже не так близко было бы до неё добраться, живи мы дальше.
 Местами река была мелковатой,   по каменистым перекатам можно было перейти на другую сторону, но местами у неё были глубокие омуты, один из которых и находился чуть дальше по течению. Берег и дно в  месте омута было песчаное, идеально приспособленное для купания, что мы детвора и делали, когда вода становилась тёплой и приятной. Но это  ещё нужно было дождаться, а погода в наших краях не всегда баловала. Бывали среди лета сильные дожди и тогда речка немного увеличивалась в размерах , становилась мутной красноватого цвета от обилия глины в её берегах. Тогда не только купаться,  но даже рыбу было ловить нельзя, но всё равно на речке было хорошо, можно было сесть под ивой и смотреть, как красноватые потоки воды бурлят, закручиваются в глубоких местах, нагибают ветки торчащих из воды залитых прибрежных кустов. Когда дожди прекращались нужно было подождать хотя бы  дня три пока эта муть уляжется, но нам не терпелось и мы купались,  не дожидаясь её полного осветления.
   Став чуть постарше, я пристрастился ловить рыбу. У меня была своя удочка и даже намёт. Намёт это такой сачок на длинном шесте для ловли рыбы в мутной воде, особенно сразу после того, как сойдёт лёд. Намёты у взрослых были большими у меня же был маленький как раз по мне, но как я не старался повторять все движения, что делают при ловле намётом  взрослые, я ни разу в свой намёт ничего не поймал. Но зато на удочку  я ловил. В основном гольянов, это мелкая рыбёшка без чешуи, иногда пескарей и уж если совсем повезёт то окуня, но это было не часто, так как окуня нужно было ещё вытянуть, а он мог завести в кусты,  запутать там леску и тогда приходилось обрывать крючок и идти домой.
  Рыбу я складывал в маленькую стеклянную банку, сейчас их называют майонезные, но тогда в наших краях майонеза ещё не знали,  она была просто маленькая.  Но когда я приходил домой с уловом, несколькими гольянами и парой пескарей, бабушка меня очень хвалила, чистила мою рыбу и жарила на сковородке с яйцом. Мне больше нравились жареные яйца без рыбы, так как в ней жареной ничего кроме маленьких колючих косточек   не было, но я ел свой улов, терпеливо выбирая косточки.
   Рыба в нашей речке водилась и довольно крупная. Я слышал рассказы об огромных щуках поросших мхом  от старости, о  голавлях не свойственных  для них размеров и иногда даже побаивался этих гигантов когда купался.
  Примерно в километре выше по течению нашу речку перегораживала  деревянная плотина и мост.  С боку на плотине стояло деревянное здание. Это была водяная мельница.  Мельница в ту пору уже не работала, но плотину поддерживали в должном порядке, ремонтировали, сливали излишнюю воду во время паводка и потому выше плотины  был пруд и по нему уже ездили на лодках и ловили рыбу сетями, но эта  часть речки уже из более старшего возраста.