Даже если ты знаешь 19

                Даже если ты знаешь 19


     Первым мне на выручку бросился Али.
      Он сказал:
     - Ты имеешь свою правду, а Маришка свою. И в чем проблема? Не нужно говорить на такую тему, где у вас две правды. Если хочешь сохранить дружбу.
     - Наоборот, дружба тем и крепка, что из двух правд делает единственную. Я другу могу сказать все.
     - Ты не только другу, ты кому угодно можешь сказать все, да еще и от себя прибавить. Например, ты с Оленькой, обсуждала мои проблемы с желудком. Зачем Оленьке знать о моих проблемах с желудком?!
     - Оленьке незачем знать о твоих проблемах с желудком, Оленьке зачем-то хочется знать все обо мне. А меня волнуют твои проблемы с желудком.
     - Да нет у меня никаких проблем с желудком! А даже если бы и были – это только мои проблемы, понимаешь?!
     - Мои тоже.
     - Да я тебе вообще ничего говорить не буду. Чтоб у тебя проблем не было. Что это за манера такая – говорить всем все, что в голову придет?! Я тебе сколько раз повторял – не говори обо мне. Ни с кем! Ни о чем!!!
      И стукнул по столу кулаком.
      Прямо стукнул.
     Я подскочила, как тарелка, и вылетела из «Ля фабрик» не попрощавшись.

     Вечер прошел в тишине.
     Утро тоже прошло безмятежно.
     Обед прошел всухомятку.

     Вечером я получила эс-эм-эску:
     «Жду тебя в «Архе».

     Я устала и пошла.
     Я даже подставила губы для поцелуя, кретинка.

     - А что ж ты вчера рванула с обеда, как оранжевый ветер, без поцелуя? – спросил Али Геруджий.
     - Ты на меня стукнул кулаком.
     - Я на себя стукнул кулаком, дурочка. Разозлился за длинный язык.
     - И еще ты мне сказал, что запрещаешь говорить о тебе с кем угодно, не только с Оленькой.
     - Запрещаю некоторые темы.
     - А кто решает, какие темы запрещены, а какие нет?
     - Например, темы о здоровье.
     - А вот у Наташки с Франтой политические темы запрещены.
     - Могут быть и религиозные, у кого-то.
     - Для меня запрещенных тем не существует.
     - Ну, тогда нам придется расстаться.

     - Придется, - сказала я, примерив семь раз, - Потому что не говорить о тебе – это то же самое, что не дышать.