Четвероногие друзья моего прадеда

                Рассказ.
(Из дневника Данила)

Высоко  в небе светили глазастые звезды, озирая пасущийся табун лошадей
Виктор сидел, задумавшись, глядя на костер. Языки пламени весело, играючи быстро поглощали сухие ветки. Вокруг табуна, высунув язык, помахивая хвостом, бегал помощник - черная овчарка  Плутон.
Но его так никто на хуторе не называл. Кличка «Бандит»,
как-то сама по себе приклеилась к нему. Он охотно на нее отзывался, Бандит так Бандит!  Его брали на охоту, он с азартом носился за зайцами, с ловкостью находил под стреляную дичь. Проблемой было все это отнять, не хотел делиться добычей, бегал с ней пытаясь вовлечь в свою игру охотников. Те раздосадованные восклицали: «Ах ты, Бандит!»
   Это была гроза всех хуторских кошек и непринужденно бродящих курей.  Если восстанет какая-нибудь дворняга, то
надолго запомнит, что не следует нарываться, а лучше поджавши хвост юркнуть в подворотню. Бандит себя считал хозяином на хуторе и по сему, сидеть на привязи не мог,
всячески старался сорваться с цепи. Сорвавшись, счастливо трусил, по улице наведываясь, в соседские дворы.
  После его прогулки, многие не могли отыскать сковороды,
миски, кастрюльки. Все это он приносил к себе домой, вылизывал и тщательно зарывал в укромном местечке, где земля была мягче. Весь огород был в собачьих тайниках.
Обычно, копая картофель, находка следовала за находкой.
Отец Виктора ходил, по улице разыскивая, хозяина. Они, увидев, свою пропажу, удивлялись: «Ну и Бандит!»

   Виктор любил ходить в ночное, после трудового дня
совхозные кони щипали сочную траву, которую зной еще не успел иссушить. Сзади к нему подошел жеребец Буян и лизнул в щеку, обжигая ее шершавым, горячим языком.
Бандит залаял от ревности к хозяину, но приближаться не стал, силу копыт он уже испробовал.
  Этого жеребенка Виктор выкармливал из бутылки, так уж получилось, что он остался сиротой. Ослабший Буян, никак не мог держаться на ногах. Много усилий потребовалось, чтобы его выходить. Зато теперь, услышав звуки вальса, лихо отплясывал, перебирал ногами, кивая огромной рыжей головой, частенько протягивая ее за сладким вознаграждением. 
  Когда эхо войны дошло и до хутора Долиновское- всех, которых покрепче
лошадей «призвали» в армию, в том числе и Буяна.
  Последний раз его Виктор увидал, когда провожал на фронт старшего брата и отца на вокзале.
   Сильный жеребец не хотел «грузиться» в вагон, вставал на дыбы, упирался.  Его окликнули по имени, он, навострил уши, замер, заржал, вырвал поводья и кинулся на зов!   Отец Виктора, сняв, с плеча баян, заиграл вальс. Вместе с лошадью закружились люди провожавшие солдат. То был последний, прощальный танец для всего эшелона. Он не добрался до места назначения, его разбомбили немецкие самолеты.

Хутор заняли оккупанты, шарили по курятникам, кладовым…
   Однажды Бандит не удержавшись, решил отомстить новоявленным хозяевам.  Оборвал цепь и кинулся на проезжавших мотоцикле немцев. Потеряв, управление они упали, собака злобно кусала, вопящих, катающихся  в пыли врагов. Одному из них удалось очередью с автомата ранить собаку, она со всех ног бросилась домой, надеясь скрыться от свинцовых пуль, перед которыми была бессильна. Забившись в угол сарая, надеялась пересидеть опасность и зализать раны. Но разозленные фашисты
настигли и там.
   Так война унесла не только отца с братом, но и четвероногих друзей Виктора. Через три года ему тоже предстояло попасть на фронт.