Рассеянный вор - Глава 14

Глава 14

– Пойду в огород, накопаю чего-нибудь для закуски, – объявил Интел после того, как привел Алину на кухню и усадил ее за стол.
Едва только бывший ученый скрылся за порогом, они одновременно вскочили со стульев и кинулись друг другу в объятия.
– Как я соскучилась по тебе! – шептала Алина в коротких перерывах между поцелуями. – Если бы мы сегодня не встретились, я, наверное, сошла бы с ума.
Игорь чувствовал, как земля снова уходит у него из-под ног, а все тревоги делаются нелепыми и смешными. Он тоже что-то говорил, почти неосознанно, и думал о том, как близость одного человека может оказаться более ценной, чем все остальное на свете.
Через какое-то время из коридора послышались нарочито громкие шаги, и в кухню вошел улыбающийся Интел с мешком свежей зелени. Алина и Игорь едва успели вернуться на свои места.
– Не понимаю, зачем вам такая секретность, – хихикнул бывший ученый вполне простодушно. – Той ночью в доме Силантича я, на вас глядя, сразу подумал: великолепная пара...
Алина чуть покраснела и опустила глаза.
– История мутная и не очень веселая, Дмитрий Исаакович, – ровным голосом ответил за обоих Игорь. – В ней замешаны не только мы, поэтому лучше, наверное, в подробности не вдаваться.
– Как знаете. В любом случае, рад за вас. Алиночка, вы самогон вряд ли оцените; может, я налью вам домашнего вина?  – интереса к печальным деталям их романа у Интела, похоже, действительно не было.
– Спасибо, не откажусь, – тихо ответила девушка.
Интел достал из холодильника здоровую бутыль с красной жидкостью, вытащил чистый винный бокал и налил его почти до краев. Еще раз оглядев принесенную им кучу зелени, бывший ученый недовольно хмыкнул.
– Приготовлю-ка я чего-нибудь посерьезнее на закуску. Игорь от ужина отказался, но вы Алиночка, наверное, проголодались, пока сюда ехали.
– Нет, что вы, Дмитрий Исаакович! Я ем очень мало. Если это только из-за меня, то не стоит беспокоиться.
Интел все-таки залез в холодильник, и в дополнение к принесенной им зелени и уже начинавшему подсыхать языку на столе появились свежие помидоры, огурцы, редиска, вареное мясо и даже курица.
– Все сегодняшнее, экологически чистое, – гордо объявил деревенский художник. – Угощайтесь на здоровье!
Компания дружно подняла бокалы.
– Давно хотел вас спросить, Дмитрий Исаакович, – манкируя тостом, задумчиво сказал Игорь. – Когда на улице зима, продукты ведь не гниют?
– На улице не гниют: низкие температуры замедляют процесс гниения точно так же, как в холодильнике.
– А старение живых организмов в зимние дни тоже замедляется?
– Нет, это вряд ли. Тут абсолютно разные виды излучения – гниение мертвой ткани и старение живой никак друг с другом не связаны.
– Жалко…
– Ничего не поделаешь, Игорек, се ля ви, – усмехнулся бывший ученый. – Предлагаю выпить за новую эпоху в истории человечества.
– За последнюю эпоху, вы хотели сказать? – осторожно уточнил Игорь.
– Нет, именно за новую! Она еще не началась, но шансы с каждым днем повышаются…
Алина недоумевающе посмотрела на Интела. Тот улыбнулся, аккуратно звякнул рюмкой с самогоном о ее полный бокал, чокнулся с Игорем и затем, молча выпив, закусил свежим помидором и небольшим кусочком мяса. Игорь тут же последовал его примеру, Алина чуть пригубила вино.
– И что же это будет за эпоха? – скептически поинтересовался Игорь.
– Я бы назвал ее «эпохой прозрения», – в глазах Интела заблестели искры неподдельного оживления, – эпохой пробуждения от чересчур затянувшегося сна. Пора беспечного детства подходит к концу, мои дорогие. Нас ждет богатая новыми впечатлениями и новым опытом юность.
Игорь невольно усмехнулся.
– Ценю ваш оптимизм, Дмитрий Исаакович, но факты, по-моему, заставляют думать, скорее, об обратном.
– На первый взгляд, да. Но это, если обращать внимание только на внешнюю сторону явления. Имеющий глаза, да увидит!
– Это в вас открытие Лесницина такую бурю позитива спровоцировало? – непонятное благодушие Интела стало вдруг казаться Игорю нарочито кощунственным.
– Лесницина? – переспросила Алина.
– Да, солнышко. Я еще не успел тебе рассказать, но сегодня днем мне на работу звонил наш старый знакомый. У него есть информация, которая может поставить на уши всю планету.
– Вау! Неужели источник КА обнаружили.
– К сожалению нет. Если бы обнаружили источник КА, то в эйфории пребывал бы, скорее, я, а не Дмитрий Исаакович.
Алина нахмурилась.
– Вы можете объяснить толком, что произошло?
Игорь и бывший ученый заговорщицки переглянулись.
– Можем, – сказал Интел весомо, и через десять минут Алина была вкратце ознакомлена с фактом нависшей над человечеством глобальной угрозы.
Видя, что девушка заметно приуныла, бывший ученый снова разлил алкоголь по бокалам.
– Честно говоря, эта новость меня тоже не сильно вдохновляет, – призналась Алина. 
– Эх, молодежь! Впервые за десятки поколений вам предоставляется возможность увидеть что-то новое, приобрести то, чего никогда не было у ваших отцов, и перейти из общества спящих лунатиков в общество здоровых, полноценных людей. А вы цепляетесь за старое.
– Какие полноценные люди, какое новое общество, Дмитрий Исаакович? – бравурный тон деревенского художника начал Игоря слегка раздражать. – Если изобретателя найдут, установку уничтожат, и все будет, как раньше. А если не найдут, то через сотню лет нам всем так или иначе кирдык.
– Не спеши с выводами, Игорек. У нас в деревнях, когда хотят научить кого-нибудь плавать, бросают человека в воду и говорят «плыви». У бедняги, понятное дело, шок, но до берега почти все доплывают.
– Почти все?
– Да, кое-кого приходится вытаскивать, но это малый процент. Для них существуют другие методы.
– Хотите сказать, погибнуть человечеству не дадут?
– Я всего лишь провожу аналогию. Когда хотят убить, вряд ли станут делать вид, что чему-то учат, не так ли?
– А откуда вы взяли, что целью изобретателя КА является какое-то обучение?
– Ты, Игорек, видимо, американских фильмов о маньяках насмотрелся. В любой критической ситуации тебе мерещится злой умысел и чье-то сумасшествие.
– Хорошо, предположим, это не единственно возможный сценарий. Но почему вы так решительно сбрасываете его со счетов?
– Потому что маньяки – это скучно и безжизненно. За всю историю науки еще ни одно открытие не было совершено конченым шизофреником. Множество видных ученых имели легкие психические отклонения, но того злого гения, или «дьявола во плоти», о котором десятилетиями болтали западные фантасты и американское кино, почему-то до сих пор не появилось.
– А вдруг это именно он? – спросила Алина. – Разве можно, исходя из того, что явление до сих пор не наблюдалось, делать вывод, что оно не возможно в принципе?
– Вы рассуждаете отвлеченно, Алиночка, – попытался успокоить ее Интел. – Все «гении» в науке наперечет. Увы, но анонимного Эйнштейна или Теслы в природе быть не может. Это во-первых. А во-вторых, любому революционному открытию должны предшествовать долгие годы кропотливого труда. Открытие – это не стихотворение. Его хоть и совершают по наитию, но отнюдь не с бухты-барахты. Открытие не может являться результатом эмоционального всплеска или сильного впечатления.
– Это понятно, Дмитрий Исаакович, – подключился к их спору Игорь. – Но что мешает «дьяволу во плоти», как вы сказали, приобрести весь необходимый опыт, набрать экспериментальную базу и уйти в подполье, чтобы самостоятельно доработать ту линию, которая в конечном итоге приведет к искомому открытию?
– Как ты себе это представляешь, Игорек? – улыбнулся деревенский художник. – Стырить по-тихому рабочую документацию, которая, в связи с секретностью, обычно хранится за семью замками? Да еще так стырить, чтобы никто этого не обнаружил?
– Зачем тырить? Можно скопировать.
– Допустим. А оборудование? Ты знаешь, сколько стоит хорошая научная лаборатория со всей техникой, которая нужна для экспериментов в обсуждаемой нами области?
– Сколько?
– Как минимум, десятки миллионов долларов. Твой гениальный маньяк должен быть еще и сказочно богат.
Игорь на секунду задумался.
– А что если у него есть спонсор?
– Та-а-ак, – засмеялся Интел. – Маньяков у нас, выходит, теперь уже двое! Как насчет производителей оборудования? На закрытый ящик ведь такой заказ не отправишь, иначе будет нашим маньякам «Таганка, все ночи полные огня».
– А почему богатый спонсор не может одновременно являться и производителем оборудования?
Интел одобрительно кивнул головой.
– Тебе, Игорек, в Скотланд Ярде нужно работать, а не в мэрии. С таким дедуктивным мышлением ты бы там всех за пояс заткнул.
– Ну, а если серьезно, Дмитрий Исаакович?
– Если серьезно, то все наши домыслы – это не более, чем наивный детский лепет. Разумеется, за феноменом КА стоит не один человек. Разумеется, речь идет о целой организации. И у этой организации есть деньги, подробная информация обо всех наших и американских разработках в области управления климатом и скоростью биопроцессов, есть головы, способные довести эти разработки до ума, а также мощные высокотехнологичные производства, на которых было сделано оборудование.
Игорь и Алина молчали. Заявление деревенского художника произвело на них сильное впечатление.
– А теперь подумайте, какова вероятность того, что эта сверхмогущественная организация является группой маньяков, пожелавших уничтожить разумную жизнь на планете и выбравшая для этого самый нелепый способ из всех возможных?
– Чем же он так нелеп? – удивился Игорь. – На мой взгляд, очень хитрый и изощренный способ: дожить свою собственную жизнь, а потом не спеша угробить весь мир.
Интел благодушно посмотрел на Игоря и снисходительно улыбнулся.
– Ты даже не представляешь себе, мой дорогой, какую безнадежную патологию мышления сейчас демонстрируешь. Несчастное поколение, выросшее на глупых страшилках…
– И все же почему эпохальное научное открытие не может совершить латентный маньяк? Вы же сами сказали, что среди ученых немало людей с психическими отклонениями.
– Игорек, ты уж нас перед женским полом окончательно не позорь. Будь я твоей девушкой, у меня сложилось бы мнение, что мой избранник – редкостный тугодум.
Алина чуть заметно улыбнулась, глядя при этом куда-то в сторону.
– Я просто не люблю голословных утверждений, – начал оправдываться Игорь, – особенно тех, которые попахивают идеализмом.
– Но ты ведь можешь допустить, что тебе далеко не все известно об этом мире, и даже вещи, с которыми ты сталкиваешься каждый день, могут быть устроены совсем не так, как ты себе это представляешь?
– А причем здесь устройство мира?
– Ну, что ты как в Одессе, вопросом на вопрос?
Игорь ответил не сразу: бывший ученый непременно нашел бы контраргументацию на любое продолжение спора с его стороны.
– Да, я согласен, что слишком мало знаю, Дмитрий Исаакович, – сказал он тише обычного. – Поэтому прошу: если вы знаете больше, просветите невежду.
Алина внимательно посмотрела на Игоря, затем перевела взгляд на бывшего ученого.
– Просвещение в той области, о которой идет речь, – это не вопрос лекций и объяснений, Игорек. Что бы я тебе ни говорил, какие умозаключения ни строил, твоя обусловленная предыдущим жизненным опытом логика будет отчаянно сопротивляться. Нельзя с чьих-то слов поверить в то, что всегда считал невозможным. А кроме этого, настоящее знание в нолики и единички не уложишь – оно имеет совершенно иную природу, и достигают его не собиранием информации и не анализом, а через прямое видение.
– Я не в курсе, что такое «прямое видение», Дмитрий Исаакович.
– Это когда ты, услышав что-то или прочитав, сразу можешь сказать, так оно на самом деле или нет. Без ассоциаций и без каких-либо размышлений. В одно мгновение.
– Интуитивно? – подала вдруг голос Алина.
Бывший ученый внимательно посмотрел на девушку.
– Слов для данного явления много придумали. У нас ведь любят давать звучные имена всему, чего никто на своем опыте не испытывал.
– Но этому «явлению» можно научиться, – скорее, утвердительно, нежели вопросительно осведомился Игорь.
– Можно. Но не так, как ты это себе представляешь.
– А откуда вы знаете, как я это себе представляю?
Интел добродушно усмехнулся.
– Как бы ты это себе ни представлял, Игорек, твои идеи все равно будут основываться на чужих рассказах или фактах из книг. В лучшем случае, ты припомнишь что-нибудь из своих собственных ощущений и начнешь выдумывать аналогии. Так поступают все. Слепой от рождения не может представить себе, как выглядит окружающий мир для зрячего.
Снисходительно-отеческий тон деревенского художника был весьма провокационным.
– Вы так об этом говорите, Дмитрий Исаакович, будто сами родились зрячим и поэтому испытываете ко всем слепым невероятно глубокое сочувствие, – поддел его Игорь.
Однако на попытку уличения в надменности бывший ученый лишь громко рассмеялся.
– Увы, Игорек, я тоже пришел в этот мир слепым, – признался он с веселой улыбкой на лице. – Но я был, наверное, слишком любопытным и слишком неудовлетворенным своей участью, чтобы сдаться вот так, без борьбы...
– Борьбы с кем? – не понял его мысли Игорь.
– С самим собой, конечно. С кем же еще? Современный западный человек привык уделять внимание только внешним проблемам, наивно полагая, что, если он решит их все, то будет жить долго и счастливо. Он с энтузиазмом воспринимает слово «борьба», но готов применять его только к чему-то для него постороннему. Тогда как борьба с внешними факторами или внешними врагами может привести лишь к тому, что появятся новые факторы и новые враги, с которыми опять придется бороться.
Алина и Игорь задумались.
– Хотите старый восточный анекдот? – весело предложил Интел. – «Встречаются два приятеля, и один другому говорит:
– Я могу видеть в темноте.
– Допустим, – отвечает второй. – Но зачем, в таком случае, ты иногда ходишь ночью с зажженной свечкой?
Первый не ожидал, что приятель будет сомневаться в его искренности, и поэтому не нашел ничего лучшего, как сказать:
– Это чтобы другие люди на меня не натыкались».
– Вселенная была создана для того, чтобы в процессе ее эволюции появилась некая возможность. Бог задумал Творение с определенной целью: через него Он хотел познать самого себя.
– Да, но причем тут слепые и зрячие? – нетерпеливо полюбопытствовал Игорь.
– Зрячий, или развитый, человек – тоже часть Творения,  самая главная его часть – то, ради чего все задумывалось.
– Это еще почему? Даже если ваших «развитых людей» наберется миллион или миллиард, что такое миллиард жалких человечков по сравнению с бесконечной вселенной?
– Я бы лучше спросил: что такое неживая и неразумная вселенная по сравнению с одним развитым человеком?
– Загадками говорите, Дмитрий Исаакович, – улыбнулась Алина.
– Я знаю, это трудно понять, но развитый человек и есть тот глаз, которым Бог видит себя в своем Творении как в зеркале. Пятнадцать миллиардов лет Он готовил эту возможность. Она была Его целью, и эту цель Он вложил в каждую частичку, в каждый атом созданного Им мира. Человеку одному дана способность почувствовать эту цель и жить сообразно ей. Прийти к Цели – высшее достижение, на которое мы способны.
– А что значит «жить сообразно ей»? – спросил Игорь. – Если человек понял цель, если Бог, как вы сказали, видит себя через него, то что дальше? Цель ведь уже достигнута.
– Для отдельно взятого человека да, но этот человек смертен. А для Творца, хоть мы и не в силах понять его идею целиком, было бы в высшей степени нелепо трудиться пятнадцать миллиардов лет только затем, чтобы пару-тройку десятилетий понаслаждаться плодами своей работы.
– Нужна непрерывность, хотите сказать? На смену умирающим, или закрывающимся, глазам должны открываться новые?
– Именно! И так уж получилось, друзья мои, что новые глаза не могут открыться сами по себе. Вылечить слепого от его слепоты может только зрячий.
– Выходит, прозревшие не освобождаются от обязанности перед Богом и должны помогать прозревать другим, вы на это намекаете, Дмитрий Исаакович? – спросила Алина.
– Совершенно верно. Любому прозревшему этот мир, по большому счету, уже не интересен. Он не может воспринимать его как что-то реальное. Физический мир для развитого человека – примерно то же самое, что для нас отражение в зеркале: оно вроде есть – в том смысле, что глаза его видят, и в то же время его нет. Отражение не может издавать звуки, не обладает запахом и вкусом, его нельзя потрогать. То есть, из наших пяти чувств оно воспринимается только одним - зрением. Аналогично, любые объекты физической вселенной человек, достигший более высокой ступени эволюции, воспринимает лишь частью тех органов чувств, которые у него активированы. Его реальный мир настолько же больше, объемней и многогранней физического, насколько физический мир больше, объемней и многогранней для нас отражения в зеркале. И единственное, что удерживает такого человека в нашем мире, – это долг. Смысл жизни развитого индивидуума – в служении.
– Погодите, Дмитрий Исаакович, о каких органах чувств идет речь? – остановил проникновенный дискурс бывшего ученого Игорь. –  Вы сказали, что есть некий «реальный» мир, который можно воспринять чем-то еще, кроме зрения, слуха, обоняния, осязания и вкуса. Что конкретно вы имели в виду?
– Любой человек рождается с полным набором органов восприятия, и, поверь мне на слово, Игорек, этих органов больше, чем пять. Но для нормального существования в нашем мире нужны только перечисленные тобой зрение, слух, обоняние, осязание и вкус. Другие функции из зачаточного состояния так и не выходят, они атрофируются еще в младенчестве за ненадобностью. Хотя при помощи специальных упражнений их можно снова активировать.
– И этим упражнениям развитые люди обучают неразвитых, – логически подытожила мысль бывшего ученого Алина.
– Упражнения – только лишь инструмент, Алиночка. Если дистрофик начнет ходить в спортзал, не поменяв своей диеты, то, сколько бы он штанги с гантелями ни тягал, состояние его организма существенно не изменится.
– Но мы же говорим об органах чувств, а не о мышцах.
– Правильно. Если орган атрофирован и патологий в нем нет, главных причин дисфункции, как правило, две: недостаток нагрузки и нарушение питания. Глаза и уши получают свое питание через кровь. Если уменьшить поток крови, омывающий их, работа этих органов будет неполноценной, в итоге человек начнет хуже видеть и слышать. Но позже, если кровоток восстановится, зрение и слух могут вернуться к человеку. С тонкими органами чувств такая же ситуация: упражнения дают необходимую нагрузку, а мастер служит каналом доступа к источнику питания.
– А сколько длится обучение? Я имею в виду, сколько времени нужно человеку для того, чтобы развиться? – поинтересовалась Алина.
– Тут все индивидуально. Кто-то управится за нескольких лет, кому-то потребуются десятилетия.
– А на каком этапе находитесь вы, Дмитрий Исаакович? – лукаво спросила девушка. – Если это не секрет, конечно.
– От мастерства еще весьма далек, – тихим, но не менее лукавым голосом сообщил Интел.
– То есть, обучать других пока не можете?
– Нет, Алиночка. Брать себе учеников может только тот человек, которого наделили соответствующими полномочиями.
Бывший ученый еще раз наполнил стаканы, взял тарелки со стола, вышвырнул все, что на них было, в мусорный бак, достал из холодильника новую порцию еды и торжественно провозгласил:
– Хочу выпить за вас, мои дорогие. Вы оба мне ужасно симпатичны. Не теряйте друг друга. А главное, не теряйте себя!
Игорь и Алина молча взяли бокалы.
Чокнулись, выпили, закусили. Говорить почему-то долго никто не хотел.
– А все-таки, Дмитрий Исаакович, зачем вы рассказали нам эту историю? – наконец прервал коллективное молчание Игорь.
– Догадайся, – хитро улыбнулся бывший ученый.
– Ну, хорошо, а какое отношение все это имеет к проблеме КА? Если мне не изменяет память, до того, как переключиться на тему развития, мы говорили о людях, способных осуществить переворот в науке. Вы полагаете, изобретатель КА – один из развитых?
– Предположения мне ни к чему, Игорек. В них больше нуждался ты. Что же до меня, то я хочу поделиться с вами еще одним любопытным фактом, и тогда мой рассказ будет полным. Дело в том, что, обладая способностью видеть не только внешнюю форму явлений, но и их внутреннюю суть, развитые люди могут отслеживать любые тенденции в современном обществе, которые мешают эволюции человеческой расы в целом. Если, по обнаружении такой тенденции, все четко спланировать и эффективно распределить людские и прочие ресурсы, нежелательный ход событий можно исправить. Обычные люди назовут корректировку вмешательством Божьей воли, счастливой случайностью или же убедят друг друга, что ситуация разрешилась как-то сама собой. Еще чаще пагубные тенденции и вовсе не кажутся обывателям чем-то угрожающим, и они не замечают корректировок. Но я, однако, хотел вам рассказать не об этом. Люди, несущие ответственность за судьбу цивилизации, выполняют данную Работу от начала веков. Благодаря их стараниям мы до сих пор живы и худо-бедно развиваемся.
– Мировое правительство?
– Нет, Игорек. Если тебе непременно хочется иметь аналогию из мира обычных людей, то это больше похоже на «мировое секьюрити».
– Но Гитлеру, между прочим, ваши ребята дали и к власти прийти, и всю Европу себе подчинить.
– Дали. Но кто тебе сказал, что Вторая Мировая Война пошла только лишь во вред человечеству? Мы теперь четко знаем, что такое нацизм, как он возникает и к чему приводит. Мы поняли, что шутить с такими вещами нельзя, что мир гораздо лучше и естественнее войны.
– А пятьдесят миллионов убитых?
– Войну развязал не Гитлер, а желание людей воевать, которое сидело у каждого из нас в генах и которое всегда считалось нормой. Рано или поздно человечество должно было понять, что времена «славных подвигов», когда захват чужих территорий стимулировал экономический прогресс, давно и безвозвратно канули в лету, что сегодня массовые убийства из экономических и политических соображений – это варварство, что они жестоко тормозят социальное развитие. И дальше тянуть было нельзя. Представь себе, что бы случилось, если бы Вторая Мировая Война началась пятью годами позже, когда Германия и США уже создали бы атомную бомбу... Да, пятьдесят миллионов человек погибло, их очень жалко, и мы еще долго будем их оплакивать, но зато остальные четыре миллиарда получили шанс двигаться дальше, которого в ином раскладе могло и не быть.
Игорь ответил не сразу. Доводы бывшего ученого сквозили холодным бессердечием, но  отказать ему в научно-трезвой логике было сложно.
– Можно подумать, КА, даже если она заставит людей поменять свои взгляды на жизнь, способна нейтрализовать падающий астероид или гигантский солнечный протуберанец.
– Ты, Игорек, все время мыслишь задом-наперед, путаешь причину со следствием. Эта болезнь, впрочем, свойственна не только тебе, ей болеет все человечество. Поэтому слушай и запоминай: никакой конец света не может прийти, если цивилизация настроена на движение вперед, на эволюцию. И, наоборот, если такого настроя нет, вероятность глобального катаклизма резко повышается. То, о чем мы думаем, и то, чем живет наша душа, полностью определяет все, что с нами может или не может произойти. Эта мысль все еще кажется тебе дикой?
Игорь вздрогнул и опустил глаза. Дикой эта мысль ему не казалась. В последние несколько дней она посещала его неоднократно, хотя всегда приходила только лишь в ракурсе жизни отдельно взятого человека.
Интел сгреб остатки еды в мусорный бак, налил воду в чайник и поставил его на плиту.
– Время позднее, молодежь. Вы как хотите, а мне пора баиньки. Предлагаю выпить чаю и пожелать друг другу спокойной ночи. Завтра суббота, выходной, можете рано не вставать. А я с утра, пока вы спать будете, отлучусь по делам.