Грустный праздник

И вот в твоей жизни наступает очередной новый год…
Нет, конечно, оно понятно, что смена сезонов, как и течение времени в общем и целом неотвратимы и абсолютно непогрешимы в том самом смысле, что не имеют ровно ничего против тебя лично, как, впрочем, нет им дела и до всего остального мира. Однако же почему-то именно это тотальное безразличие ко всему вообще и к тебе в частности расстраивает тебя буквально до слёз.
И, вот, ты сидишь на широком подоконнике, упершись лбом в стекло, а в руках у тебя рюмка любимого сливочного ликёра, которого можно выпить сколько хочешь, хоть всю бутылку, но вот только зачем? И какая разница, что за день у тебя будет завтра…

Какой смысл говорить, что ты совершенно свободен, если в этой жизни у тебя настолько мало живых и тёплых «привязок», что все свои привязанности ты спокойно можешь сгрести в охапку и хоть прямо сейчас отправиться на все четыре стороны? Но ровным счётом никуда не двинешься не потому, что никак не можешь выбрать то направление, что манит тебя с наибольшей силой, а, попросту, оттого, что тебе, в сущности, некуда идти. Да, весь мир – твой, но на что он тебе, когда тебя там ровно никто не ждёт…


Почему-то всегда именно под день рождения накатывает ощущение собственной никчёмности и ненужности, а то и вовсе бессмысленности всего, что уже очень давно происходит с тобой. Такое неправедное ощущение, подлое и тяжкое… Но ты сидишь, уткнувшись лбом в стекло, не видя ничего кругом, и думаешь, что вот ещё один год такой короткой и даже, может быть, единственной жизни прожит ни за что, ни про что.
Ну, в самом деле, кто в такой день перебирает собственные достижения и усиленно гордится собой?

Разумеется, ты заработал за это время энное количество денег, освоил несколько хитрых премудростей на работе, славно подкачал тело в тренажёрном зале, обзавёлся парой приятных и полезных знакомств, что-то приобрёл или перепродал… Молодец? Ага, как же! Сколько-сколько очков ты сейчас перевёл на счета мелких демонов тщеславия, что гнездуются и пакостят в любой человечьей душе? Кому на потребу, – потирают они сладострастно ручки, – перед кенм ты сейчас тут сидишь и подводишь баланс между «удачами» и «потерями», измеряя собственное бесценное, невосполнимое и неотвратимое, в киловаттах и джоулях самых что ни на есть внешних банальностей? Кто заставлял тебя весь этот год фланировать в восходящих потоках, ловить удачу за хвост и держать нос по ветру? Ой ли… Кому ты носил в клюве свои маленькие победы, перед кем раскладывал лавровые веточки таких понятных и конкретных человеческих наград за верную службу и следование обозначенным курсом?


Почему ты ощущаешь себя здоровенной, не по чину, птицей, что давным-давно кружит на одном месте, попав в водоворот безразличия и не будучи в состоянии понять, куда и как из него выбираться? В тот самый, что затягивает всех, кому повезло исхитриться взлететь с низкого старта, без карты и компаса, но взять высоту, набрать скорость, – но, увы! – именно там, на границе между временем и пространством, напрочь запутаться между вязкими слоями желаний, обещаний и намерений… И ты в этих беспросветных непонятках бьёшься в силках – до бесчувствия, до потери пульса, до полного бессилия… А приходишь в себя уже примотанным к крестовине из указателей «хочу», «могу» и «надо». И понимаешь, что остаётся только либо расслабиться и постараться получить удовольствие, либо вставать через все эти «не могу», ломая стереотипы, круша разом тысячу чьих-то планов и навешенных на тебя обязательств… А дальше-то куда?

И вот ты сидишь, прилипнув к оконному стеклу, потягиваешь свой ликёр и вспоминаешь те чудесные времена, когда можно было позволить себе натворить непозволительных глупостей, и за это тебе почти ничего не было… Когда твой дом вполне помещался в одном большом рюкзаке, когда все дороги мира были открыты перед тобой, а географические карты волновали тебя куда больше, нежели банковские, коих тогда ещё и в помине-то не было! Когда у тебя хватало и сил, и времени, а, самое главное, желаний, и намерений было столько, что…
Сколько же лет прошло? Насколько холоднее стала твоя кровь, трезвее рассудок, взгляд – прицельнее, а крылья короче…

И с каждым годом ты всё спокойнее врёшь себе, глядя в зеркало, что как и раньше – как всегда, с самой-самой юности – выглядишь ровно на пять лет моложе. Ну да, ну да – помнишь, как ты отправилась в Питер на своё «английское совершеннолетие», оставив дома паспорт? И как вы с подругой врали тамошним блюстителям порядка, застигших вас ночью на Дворцовой с бутылкой воды и шоколадкой, про то, что твой паспорт ещё только изготовлен, но по выдан тебе по причине первости дней в относительно «взрослой» жизни? И как вы драпали потом от них – и до самого вокзала, уже совсем под утро, когда до первой «собаки» в сторону Москвы оставалось всего ничего… Какое же это было счастье! Вообще, ПРОСТО счастье – счастье бытия, жизни, движения – радости общения, новых открытий, нежной любви и заманчивых приключений… Как мал и тесен мир малолетней непуганой идуётки! И как в нём хорошо – если бы только не надо было взрослеть…
Если бы потом не нужно было своими руками шлифовать скорлупу этого самого спасительного яйца для собственного потомства так, чтобы её не хватило надолго, так, чтобы он не задубел в ней ещё до того, как вырастет до состояния, когда уже можно пробиться в эту жизнь собственной головой… Если бы сейчас так же, как полжизни назад, можно было бы сунуть в мешок всё самое необходимое и уйти в никуда, твёрдо зная, что там, впереди, тебя ждут! И чтобы не думать о том, как и куда ты вернёшься… Чтобы не волноваться о том, где ты будешь спать, что есть и, самое главное, в каком настроении проснёшься наутро… Просто потому что тогда – очень давно – каждый новый день был для тебя подарком судьбы, и всё ещё было впереди. Все твои решения и победы. Удачи и надежды. Подвиги и слабости. Поражения и потери…

Тогда, когда тебе было… А, собственно, какая разница? И какая разница, что сейчас на календаре и какой по степени разрушительности для человеческих судеб год нынче прочат астрологи? И кому какое дело до того, что написано у тебя в паспорте, если возраст биологический в большей степени зависит от психологического, нежели от времени рождения, места проживания и рода занятий? И какое это имеет значение – то, на что ты похожа сейчас, сама для себя, наедине с этим почти прозрачным стеклом, которое лишь деликатно намекает на то, что воспринимает тебя именно такой, какая ты есть – здесь-и-теперь, сама по себе… Да, такую, как есть: без костюма и грима, когда ты никто и ничто, да ещё и ничья – уж каков расклад, такая и партия будет!
Ещё с запасом сил и не таким уж малым арсеналом наработанных умений и нажитых возможностей… Борющейся с сильнейшим желанием разбить это стекло и вылететь наружу, в безразмерное пространство за гранью привычных реалий этой жизни и пониманием того, что уже никогда не позволишь себе ни единого резкого движения без парашюта… или хоть без спасительного матраса внизу…

В общем, этот мир, в сущности, и так твой практически целиком… Если уж ты ухитрилась дожить до своих тридцати семи, несмотря на все самые непозволительные запреты и невероятные приключения… Если уж у тебя есть этот подоконник и стекло, и бутылка любимого сливочного ликёра (да какая разница, в сущности?) – пить или не пить, летать или ездить, валяться под пальмой, вдыхая разморенный морем воздух, или сидеть на работе, не отрывая глаз от затхлого монитора, – если у тебя есть хотя бы иллюзия свободы и хотя бы одна-единственная альтернатива… Самое главное это, всё-таки, помнить, что даже в том случае, когда тебя попросту сожрали с потрохами, то у тебя в перспективе всё равно не меньше двух вариантов на выход.
И, в сущности, эта самая жизнь – на самом деле чертовски интересная штука.
Со всеми из неё вытекающими…