Как я стал кельтом

                Гл. 14. Конфуз

     В Саратовском Заволжье, если мерить прямиком, примерно в 150 километрах от Ершова в маленьком районном центре Перелюб живет мой двоюродный брат Василий. А если добираться по дороге, если в метель или в весеннюю распутицу, то удалены мы с ним почти на 300 верст.
     Мы носим с Василием одинаковую фамилию и это важно. Он всегда был младше меня на два года и это существенно. Я редко называю его по имени и этому есть объяснение. Я называю его Кузен. Пишу это слово с большой буквы именно потому, что Кузен для меня не степень родства, а определенный человек и это его прозвище. Оно в моем сознании, сформированном отчасти далеко не самой классической литературой, довольно точно отражает его особый характер, специфические манеры и отчасти странные привычки.
     Кузен – удивительный человек. Он типичный шукшиновский персонаж. Он настоящий чудак, очень деловой и очень смешной в своем делопутстве. Он искреннее убежден в том, что хорошо разбирается во всех тонких материях, начиная от футбола и способов кастрации поросят до разведения голубей и внешней политики России. И,  конечно же, что свойственно многим россиянам, Кузен очень любит давать ценные советы по всем вопросам жизни. Нет таких сфер человеческой деятельности, в которых мой двоюродный брат не смог бы навести безосновательную критику и чего-нибудь эдакое умопомрачительное быстренько насоветовать. Но наибольший он специалист в русской литературе, хотя по образованию и роду занятий агроном.
     Когда две первые главы повести «Как я стал кельтом» появились на сайте «Нашей газеты» мне звонит Кузен:
     - Привет! Как у тебя дела? - спрашивает он до крайности деловым голосом.
     - Да ничего, помаленьку продвигаются.
     - С прошедшими тебя праздниками!
     - Спасибо, лучше поздно, чем никогда.
     Далее он, очевидно, не знает, как построить разговор и потому долго сосредоточенно дышит в телефонную трубку.
     - Люди у нас тут говорят, что ты там что-то написал и это можно прочитать в Интернете.
     - Да, можно.
     - А как найти?
     - Да очень просто. Набери в окошке браузера словосочетание «Владимир Горбань, Как я стал кельтом».
     - Погоди, не так быстро. Я как раз сижу за компьютером. Осваиваю новую технику. Что набрать?
     - Нашу с тобой фамилию и название повести.
     - Ага, понял. Подожди немножко. Я же тебе не губернаторская секретарша. Руки у меня рабочие, без маникюра. Компьютер – это такая зараза, пальцем в нужное место трудно попасть.
     Я пару минут жду. Потом спрашиваю:
     - Набрал?
     - Набрал.
     - Ну и что там?
     - Ничего.
     - Как ничего?
     - Ну, тут какая-то ерунда вывалилась. Тут про каких-то гомеопатов. Ерунда полная.
     - Какая ерунда? Ты что в поисковик забил?
     - Нашу фамилию и название повести «Как я стал кентом».
     - Да не кентом, а кельтом! Ирландцы – это кельты, народ такой.
     - Не шуми, сейчас забью по новой. И вообще, успокойся, я всегда тебе только добра желаю.
     Жду еще пару минут. Больше не выдерживаю:
     - Ну, нашел?
     - Нашел. Тут пока найдешь, пять раз вспотеешь. Почитаю, потом перезвоню.
     Минуты через три Кузен перезванивает. Голос у него серьезный, как у профессора на экзамене.
     - Уже прочитал? - спрашиваю его. - Так быстро?
     - Прочитал. Чего там читать? Там чуть-чуть написано. Пробежал глазами.
     - Ну и как? Что скажешь?
     - Честно? Не понравилось. Сижу, вот по новой читаю, и мне не нравится. Не чувствую я ирландского духа! Не вижу картинки перед глазами! Плохо дело! Совсем плохо! Оконфузился ты! Так писать нельзя!
     - Почему?
     - Ну как почему? Повесть у тебя про что, про Ирландию?
     - Да не только про Ирландию, но и про Россию тоже.
     Вновь возникает почти минутная пауза. Следом Кузен безапелляционно выдает:
     - А ты в Ирландии то был? Или с потолка о ней пишешь? У меня такое ощущение, что с потолка!
     - Был, конечно. Три месяца прожил в этой замечательной стране. Многое увидел и многое понял.
     - А что ж ты об этом ничего не написал?
     - Как не написал?
     - Так, не написал. В Ирландии есть цветы?
     - Конечно, есть.
     - А почему же ты об этом ничего не написал. Ты эти цветы нюхал?
     - Нет, я что – токсикоман что – ли цветы нюхать?!
     - Вот! Не нюхал. А мне хочется прочитать твою повесть и понять, как в Ирландии пахнут цветы. Так же как в России или они там пахнут иначе. И если иначе, то почему иначе? Небо там есть?
     - Есть, конечно.
     - Вот, небо там тоже есть. А ты о нем ничего не написал. Какой же ты писатель?! Я должен прочитать твою повесть и четко понять – небо в Ирландии такое же, как в России или оно там другое. Если другое, то почему оно там другое? Какого оно там цвета? Это же очень важно – цвет неба.
     - Да цвет неба всегда и везде зависит от погоды.
     - Вот, зависит от погоды. А какая в Ирландии погода? Ты почему об этом ничего не написал? Мне вот интересно, бывает там засуха? Сколько снега зимой выпадает? И еще, голуби в Ирландии есть?
     - Есть, конечно.
     - А какие голуби в Ирландии? Ты почему об ирландских голубях ничего не написал?
     - Да обычные там голуби, сизари.
     - Вот, не знаешь, а взялся писать. А голуби бывают разные: муромские, дутыши, турманы, орловский белый, николаевский тучерез, русский барабанщик, очаковский, неженский, урюпинский, крюковский, кёнигсбергский цветнохвостый, свердловский высоколетный голубь, немецкий крестовый монах, николаевский высоколетный, краснодарский белоголовый, московский выставочный…
     - Ну и что?
     - Как это ну и что? Ты должен был обязательно написать, какие породы голубей разводят в Ирландии.
     - Да никому я ничего не должен!
     - Нет, ты не злись. Я у тебя по делу спрашиваю, голуби в Ирландии есть? Или их там нет?
     - Есть!
     - А чем их ирландцы кормят? В каких голубятнях их содержат? Почем пара голубей там стоит?
     - Не знаю, не интересовался!
     - Вот, этим ты не интересовался, цветами не интересовался, небом не интересовался. И вообще про Ирландию ничего не написал!
     - Как не написал?
     - Так, не написал. Я вот читаю с экрана: «пышногрудая женщина из Вологды». Почему ты не написал, о чем она думает? Может, у нее дома корова не доенная осталась? Может, она, поэтому и нервничала!
     - Кто она нервничала: женщина или корова?
     - Женщина, конечно. Взгляд там у тебя у мужика мальчишеский. Он что, значит, глупый? Или как?
     - А ты что читаешь?
     - То, что ты написал, то я и читаю. Тут ничего про Ирландию нет. Ни цветов, ни голубей, ни неба!
     - Так это же первая глава! В ней Москва описана!
     - Вот, в ней Москва описана. А про Ирландию ничего нет! Я был в Москве, был на Проспекте Мира. Никакого там Ирландского посольства не видел. Может, ты чего-то путаешь?
     - А когда это ты был в Москве?
     - Когда в армии служил. Нас на экскурсию возили. На Ленинские горы и на Проспект Мира.
     - Тьфу, на тебя! - я начинаю нервничать. - Ты ж дембельнулся в тот же год, в котором я университет закончил. В 1986 году! Четверть века минуло!
     - Вот, все ты помнишь. И еще ты пишешь про какого-то бандита из Саратова. Про какого-то Кутана. Причем тут Кутан? То про Москву, то про бандита. Почему ты про Ирландию ничего не написал?
     - Тьфу, на тебя! Это же только вторая глава! Там действие происходит в парижском аэропорту! Там описана случайная встреча! Там интрига завязывается! Это повесть, художественное произведение!
     - Вот, а про ирландцев ты там ничего не написал! Что во Франции нет ирландцев? Надо было написать, как они живут во Франции, как работают, как отдыхают, о чем думают! А ты пишешь про какого-то уголовника! Такое ощущение, что ты живых ирландцев в глаза не видел! Сейчас придет Жорик, сын мой, племянник твой. Он у меня, знаешь, как здорово в компьютерах разбирается! Настоящий хакер! Ты, давай, пока по быстренькому переделай текст с учетом моих замечаний, а Жорик этот текст снимет и новый поставит. Ты сейчас возьми авторучку, бумагу и подробно запиши мои критические замечания.
     - Да ну тебя к черту, критик хренов! - кричу ему в трубку и отключаю мобильный телефон.
Минут через сорок Кузен вновь звонит. Голос у него по-прежнему деловой:
     - Да ты не обижайся, брат! Я первый раз текст без очков прочитал. Ну не все слова разобрал. Не внимательно прочитал. Там, оказывается, продолжение следует. И вообще, друг ко мне приходил, бывший глава администрации, авторитетный человек, ему повесть очень понравилась…
     Одна из характерных черт русского человека – сначала сделать, а потом подумать. Причем, это касается всего, хоть детей, хоть революций…