Кот, гулявший сам по себе. 4 часть, гл. 15

     …О своём намерении не продлевать контракт  Олмер Вир-Кадо, более известный экипажу «Тигра» как Сурок, объявил загодя. И последний свой рейс отработал честно и красиво в паре с Пижоном Курдосом, перебравшимся недавно на палубу «Тигра» после недолгой службы на «Драконе». Кот давно уже подметил, что многие знакомые парни крутятся в треугольнике из палуб «Журавля», «Тигра» и «Дракона» - формально Адмиралу Ферту не принадлежащего. Большинство пилотов, да и механиков авиакрыла «Тигра» решению Сурка не удивилось – оно было вполне ожидаемым. Непонятным было – зачем вообще молодой и обеспеченный парень из аристократов полез в такое рисковое и неблагодарное дело, как морской разбой. Временами - чередуемый с вымогательством, в виде оплаты за сопровождение каравана и избавление купцов от грабежа. Вдобавок, Сурок, перед тем как найти приют на разбойничьей палубе, не успел промотатьтся вдрызг или набедокурить на берегу подобно многим пилотам. Например – уже успевшим прославиться негодяям эскадрильи Рута Страшного. Среди которых тоже, кстати, был аристократ, не афишировавший, правда, свою принадлежность к роду достаточно известному и пока не обнищавшему до дырявого исподнего. Как бы то ни было, Вир-Кадо сделал всё достойно от начала до конца в отличии от того же Сухого, а решение завязать с палубой принималось каждым на своё усмотрение, обсуждению другими не подлежало, и лишние вопросы – не приветствовались. Так уж получилось, что Вир-Кадо своими успехами на палубе «Тигра» оказался обязан не только своему командиру Хайдо Кобре и товарищам по эскадрилье, но и гвардейцам Рутмара Донти. Обстоятельства складывались так, что в трудную минуту кто-то из них оказывался рядом. И Сурок просто не мог не пригласить их на отвальную, вернее - на «мероприятие», намечаемое на загородной даче какого-то своего родственника. Только принять участие в нём всем составом пилоты Донти не смогли: Конмар сослался на «обстоятельства неодолимой силы», а Рино просто прихворнул. Да и у Кота особого желания не было – были на то основания, мягко говоря «веские». Неспокойно было у него на душе. Началось всё с того, что всегда спокойный и хладнокровный Тойбери умудрился ни с того, ни сего налететь на дуэль. Ещё более неожиданно он, признанный мастер клинка - проиграл схватку и выбыл из строя минимум на месяц. Подробностей пилоты не знали. Похоже – вообще никто ничего путём не знал, да и слухов даже не было. Дальше – больше: Рутмар Донти вынужден был покинуть своих подчинённых, испросив отпуск. Что могло подвигнуть на такое их командира, сверхчеловека из легированной стали – тоже осталось неизвестным, но это наверняка было «происшествие из ряда вон». И Рут Страшный, не задумываясь, был готов поставить крест на всей своей блистательной карьере. Волей Хаоса в командирах авиакрыла вдруг оказался Кабан. Правда, и работы то почти не было – «Тигр» мотался в составе крупных караванов и относительно безопасными путями.
   А перед возвращением в Лазурный на «Райдо» отказал двигатель. Прямо перед вылетом. Нет – не как тогда, на «Бродяге» у Тинмара, уже собиравшегося отпустить тормоза, но икал Кот довольно долго. И это было только началом для беспокойства – разбирать тягло Кот взялся вместе с Дедом Бартамом, и когда они нашли причину случившегося, то долго, молча, друг на друга смотрели. Объяснений было два. Первое – Кот вытянул один шанс из тысячи. Второе – в моторе «Райдо» кто-то пошвырялся. Почесав затылки, сошлись на первом – злоумышленник сделал бы немного иначе, и мотор преподнес сюрприз позже, в воздухе. Играть с расчетом, что двигатель «обрежет» в момент отрыва машины от палубы – ну, это знаете ли… несерьёзная лотерея. Заменили весь узел, оказавшийся под подозрением. Потом Дед снова носом извозил весь двигатель и прогнал его на всех возможных режимах, но Кота в воздух больше не поднимали. А Бартам настоял на том, чтобы машину осмотрели специалисты «Борга». Коту сегодня предстояло перегнать закапризничавшего красавца «Райдо» на аэродром и сдать его спецам с рук на руки, а самому – тоже  на время удалиться с палубы. Тинмар оставался в паре с осиротевшим Пижоном. Наверное, Сурок чувствовал скверный настрой Кота, и потому «отловил» его, чтобы напомнить о мероприятии уже персонально. Сурок даже не настаивал, а скорее умолял, и отказ был бы сродни обиде. Кот рассмеялся и дружески хлопнул его по плечу. Затем, скользнув по трапу, спустился в ангар. Пока всё складывалось неплохо. На аэродроме уже должны были быть в готовности принять машину. Но, почему-то Кот жалел, что отмазаться от попойки не удалось – хотелось, как «в старые добрые времена», когда жил у Ирмы – выпить и двигаться домой. Как там теперь Ирма...
   «Райдо» Кота уже должны были перекатить к правому носовому подъемнику, но почему-то этого сделано ещё не было, а возле истребителя на патронном ящике сидел, привалившись спиной к фюзеляжу, Тинмар и что-то кропал в блокноте.
   - Чего сидим? Кого ждём? - Кот поставил сапог на подножку.
   - Так... сидим на всякий случай...
   - Опять рифмуешь?
   - Нет, торкнуло что-то утром: взялся вспоминать все заварушки в которых мы поучаствовали…
   - И что? Победы снова пересчитал?
   - Пересчитал потери с нашей стороны… ну, со стороны тех, за кого мы впрягались, - Тинмар, не вставая, протянул блокнот.
   - У тех, кто раз от разу нам платил за выпивку и жрачку, ты хочешь сказать… - Кот соскочил назад, взял блокнот и, начав листать, посерьёзнел: - Итого… Хм! Мы приносим несчастье?
   - Не знаю, не знаю… - Тин покачал головой, глядя в открытый проём подъёмника.
   - Давно тебя так «торкает»? – Кот протянул блокнот назад.
   - Вспомни как тебя самого «торкнуло»! Тогда, сразу как вернулись с тех развалин, и какой «задумчивый» ты ходил. Лишь недели две назад стал снова похож на себя прежнего.
   Кот ухмыльнулся и лихо забросил себя в кабину «Райдо»:
   - Не бухти! Через час вы уже будете в Лазурном. Я там буду раньше, но мне ещё передавать машину ремонтиркам. А потом - не забыл, что Сурок обещал виллу с безобразием? Куча баб и море вина. Рино что-то прихворнул, а Кон – теперь для нас пропащий, – Кот хотел добавить «носит траур вместе с Лоной», но сдержался и привычно осмотрелся, потом закрепил шпагу в зажимах на борту кабины и высунулся к Тинмару: - И унеси эту жестянку из-под задницы  «строго в отведенное» место!
   - На душе – муторно, и на сушу, если честно, что-то не тянет, - Тин встал.
   - Ты, что, пьян?- Кот свесился за борт кабины: - или с ума сошел?
   - Трезв которую неделю, - Тин застыл с ящиком в охапку, - просто щемит что-то… не знаю, не могу объяснить…
   Кот снова спрыгнул вниз, на палубу ангара и посмотрел в лицо Тину:
   - Рассказывай!
   - Не о чем рассказывать, говорю тебе. Просто как-то нехорошо на душе, тоскливо, и когда в порт последний раз заходили – побродил по городу: как-то неестественно всё, точно во сне… Может, это после той прогулки? Только тебя сразу и «по полной», а  меня – только вот сейчас зацепило? – в его словах  присутствовала скорее какая-то озадаченность, чем страх. Кот потёр виски:
   - Слушай, ты меня пугаешь! Всё проще – «нездоровая ситуация» на мой взгляд, связана с неурядицами, что преследуют наших командиров.
   - И ещё кое-кого, у кого мотор загнулся. Это ты меня пугаешь, и не меня одного, - Тин оглянулся: - Старый попросил меня здесь поторчать, у машины. Чтобы никто больше не сунулся. А? Кстати, почему он «Старый», и «Дед»? Бартам от силы лет на десять старше Рутмара, а тот – на столько-же нас.
   - Итого – не так уж и мало. 50 кругов точно есть. Хотя «Старый» он потому, что задолго до нас уже был старшим механиком. А «Дед» - так как внуками рано обзавёлся, и седой, как лунь. Был у меня с ним разговор, - Кот нахмурился, - Гонит Дед, по-моему. Забарахлило тягло – с кем не бывает? Помнишь, как ты задымил на «Бродяге»? Чуть-чуть ведь не успел тормоза отпустить.
   - Бывает, согласен. Только с этого «бывает» иногда и под форштевень падают. Корабль в таких случаях и ход не стопорит – смысла нет. Боюсь я за тебя, Котяра...
   - Не переживай! - Кот рассмеялся, - У меня-то всё в порядке. А ты вот что-то в меланхолию впадаешь. Да что ты обнялся с этой коробкой!
   - Отнесу куда положено, как ты сказал… Предчувствие это, если хочешь. Старики всё про такое чувство говорят, а мы ржём над ними. До времени.
   - Предчувствие чего?
   - Не знаю. Да не думай! Вот заметался…
    Кот посмотрел ему вслед, и вспомнил, как его и самого что-то давненько уже томит. С момента их возвращения из пустыни прошли уже несколько месяцев, но и на самого Кота временами продолжали накатывать приступы не легкой меланхолии, а тяжёлой депрессии, когда не хотелось никого видеть, а всё окружающее, без исключения, вызывало раздражение и тоску. Доходило до того, что иногда он жалел о том, что Джертамо его тогда остановил. Удивительное дело – Кот так и не смог объяснить причин того безумного срыва. Хотя… полагалось бы разобраться, вывернув при необходимости мастера полковника Монда наизнанку. Не нравилось Коту все это…
   «Сарыч» легко сорвался с палубы. Мотор работал ровно и не обещая неприятных сюрпризов. «Тинмар! Чудо впечатлительное!» - ухмыльнулся Кот и толкнул вперёд сдвижную часть остекления. Заложил вираж, прошелся над «Тигром», покачал крыльями и взял курс на берег. Он вдруг нашел простое объяснение всему тому, что с ним происходило: он достиг здесь своей вершины. Выше будут только попытки подпрыгнуть и ухватиться за облака. Вдобавок, нельзя испытывать терпение судьбы до бесконечности – они и так крепко заигрались. Самое время выходить из-за стола… Умные люди верно говорят, что уходить надо с вершины пьедестала. А не как Сухой – поджавши хвост и разорвав контракт. И не как пресловутая старая перечница Гелла Панг - с её девяностовосьмой «прощальной гастролью». Сколько там у нас ещё до конца контракта? Ближе к окончанию надо будет вдумчиво поговорить всей компашкой. Серьезно… без «хи-хи» и «ха-ха»…
    «Дачка» у Сурка была шикарная. На вопрос, какого демона понесло его за приключениями в море – Сурок внятно так и не ответил, а пытать его не стали. Сказать, что они все просто напились – не сказать ничего. Пили так… точно в последний раз. С трудом разлепив глаза, Кот обнаружил, что лежит на парапете бассейна, опутанный разлохмаченной верёвкой, ещё вчера бывшей простынёй. Сразу – же проявилось первое традиционное для таких тяжёлых случаев желание: умереть немедленно. Неподвижная вода в бассейне была кристально чистой: последнюю волю Сурка перед отключкой: «только не в бассейн», похоже выполнили. Тишина стояла просто гробовая, за окнами было серо - утро ещё только собиралось предъявить свои права. Обозначилось второе желание, и Кот, скривившись, было в гадкой ухмылке, навис над бассейном, но одумавшись, отполз и медленно, сустав за суставом поднялся на  четвереньки, после чего чуть было не вырубился в столь неприличной позе. Содеянное после можно было объяснить только полной концентрацией всех последних сил измочаленного организма: он встал, прошлёпал в трапезную, нашёл на разгромленном столе пустой кувшин, вернулся, осторожно зачерпнул из бассейна, и уединился в туалете, где отвёл душу «по-полной». Благо кувшин был большой. Выполз назад, держа пустой кувшин. Начинала колотить крупная дрожь, и желание прилечь напрочь гнало все остальные. В голове стучало: «Наверху… Спальные… Точно помню! Кувыркались с этой… как её… и куда она, кстати, подевалась?»
   «Подевавшаяся» случайно обнаружилась в холле - спала мертвецким сном на узком диване, скомкав одно одеяло в ногах и укрывшись вторым. Кот отнял скомканное одеяло, сбросил остатки простыни, и побрёл наверх, попутно заглянув на кухню и наполнив кувшин чистой водой.
   «Дурак… ох, дурак! Дорвался на свою голову! Чтоб хоть раз в жизни ещё за спиртное взялся! Ехал бы себе домой… Дурак. Месяц – точно пить не буду! Дурак – девку надо было прихватить с собой, чтоб под рукой была, когда оклемаюсь! Сегодня  - ни капли. Дурак… Унести бы ноги трезвым…»
   Вскарабкавшись наверх, он действительно обнаружил спальные. В первой, с дверью нараспашку квартировали Мармо с подругой. Мармо, видно, тоже ужрался в «карусель», до мельтешения в глазах, и потому спал, лежа на краю кровати и уткнув кулак в пол. Сам Кот, кстати, проснулся, опустив на пол ногу (как ещё в бассейн, дурак, не бухнулся). Нехитрое это мероприятие обычно способствовало закреплению в окружающем мире, и помогало, похоже, не ему одному. Старый пропойца Гартош, таки списавшийся недавно с «Журавля», называл это «встать на якорь». Сам он, по его словам, в этом не нуждался: на «каруселях» он давно уже не катался и, перебрав, сразу бесстрашно выпадал в астрал – как и положено пьянице со стажем.
   Следующее (второе... а, может и четвертое-пятое) пробуждение было почти безболезненным. Приподнявшись, Кот осторожно глотнул из кувшина и прислушался к организму – тот попросил ещё. В голове шумело. Жить, на всякий случай, не хотелось. На стуле лежала аккуратно сложенная одежда. Его, как ни странно. Шпага — любимица и неразлучная спутница, в ножнах лежала на столе. Кот сел на кровати. Сосредоточение заняло с четверть часа, после чего он оделся, накинул на плечо сумку, взял ножны, подобрав перевязь, в руки и осторожно вписываясь в двери и арки, пошатываясь, спустился вниз. Было по-прежнему тихо, только на кухне кто-то позвякивал посудой. Войдя, Кот обнаружил Джера, который, сидя за разделочным столом, обгладывал курячью ногу и одновременно наливал из банки огуречный рассол в роскошный кубок. Несомненно, страшно древний и страшно дорогой. Джер был свеж, хоть отправляй на рапорт к самому Адмиралу. Вместе с ногой и рассолом. Помимо банки и кубка перед ним стояло ещё и блюдо с обезноженной холодной курицей. Коту снова заплохело. У него самого после удачной выпивки на следующий день разыгрывался чудовищный аппетит при полном безразличии к спиртному. Хотелось горячей, душистой и наваристой похлебки. И чая. Ароматного и сладкого. Тинмар в таких случаях тоже хомячил всё, что под руку попадалось. Но, сегодня случай был не тот. Явно не тот. Для Кота, по крайней мере.
   - Очухался? – Джер оторвался от своих занятий и посмотрел на гостя, как на привидение. - Хлебни рассольчику - полегчает.
   - Спасибо, - Кот пошарил взглядом в поисках стакана, потом ухватил всю банку и осторожно глотнул. Содрогнулся и вдруг жадно присосался к источнику живительной влаги. Снова вздрогнул и остановился, когда по моське стукнул невыловленный вечером огурчик.
   - Мда… - покачал головой Джер. - К зеркалам не подходи - испугаешься. Нажрался же ты вчера! Никогда таким не видел.
   - Не всё ж другим…
   - Да, да, да. Согласен, бывало. Помнишь что-нибудь?
   - Лучше не рассказывай…
   - Даже как ты с лестницы навернулся? Это ж просто песня! Завернулся в простыню. Запутался в ней, и вниз головушкой. А ещё перевязь со шпагой зачем-то нацепил. Грохоту было… мы, уж думали - всё, конец Котёнку. Отлетался, а может - и отходился. Ан – нет, смотрим - встаёт.
    Кот выглянул в коридор.
   - Угу. Именно с неё. Зрелище было не для трезвых и слабонервных, - Джер снова приложился к кубку. - И, как я вижу, ни одного синяка. Морда  явно не от этого опухла… Трезвый человек - точно убился бы. Ведомый твой тоже был хорош.
   - Где он кстати?
   - Дрыхнет наверху. Вы с ним по очереди вырубаетесь. И переклинивает вас тоже по очереди. Чего уставился? Неужели он с тобой не поделился?
   - Ну, так…
   - «Так» в смысле – «этак»? А мне ты ничего не сказал. Нехорошо… пока ты по второму заходу наверху с красой сисястой  развлекался, дружище  Тин зарядился, как следует, и поведал нам с Мармо, о том, как страшно жить на свете.
   - Так уж прямо «страшно»?
   - Каюсь! Загнул слегка. Страшновато, и очень-очень неприятно. И предчувствия его, видите ли, нехорошие мучают. Безопаснее всего он будет себя чувствовать, если его запрут на «Тигре» в канатном ящике. И совсем хорошо, если ему дадут с собой одеяло побольше, чтобы, как в детстве с головою завернуться…
   - Ну, скажи, что мы больные на всю голову! Две штуки…
   - И сказал бы! Да только и Рино не просто в последний момент с нами ехать отказался, а сидит на корабле. И два пилота из эскадрильи Кобры. И четверо абордажников. Они уж точно по Запретным Землям не шарахались. Но! И Рино и эти шестеро – нохавы, со своими суевериями и обычаями, хотя за Рино такого раньше не водилось. Дружненько сходили в припортовый Храм, потом Рино убрался снова на корабль, а остальные пнули добровольца в город за вином и жрачкой, употребили всё это прямо у порта, чуть ли не на помойке, и тоже разбрелись по каютам и кубрикам. Дали остальным повод для потехи. Тебе смешно? Мне – уже нет… витает что-то этакое в воздухе, помимо свистопляски с командирами нашими…
   Он встал, сгрёб со стола кости и пошёл к рукомойнику.
   - И, что будем делать? – Кот ему откровенно  завидовал: «бык здоровый, будто и не куролесил всю ночь».
    - Что нам делать? – Джер сел и принялся крутить в руках кубок: - Ничего… да и зачем? Мы кому-то, что-то должны? Наших  командиров и работодателей по большому счёту не касается, чем мы занимаемся за пределами «коробки» в свободное время. То есть, не будучи «при исполнении», и на какие законы и древние табу плюём. К тому же при содействии немалых чинов и серьёзных организаций. Да и не в этом дело-то! Не вас одних уже гнёт.
   - Может поговорить?
   - О чём? Как сначала шастаем по Запреткам, а потом кое у кого башни сносит? С кем? Полковником Мондом? Так он далеко. Ты, кстати, не забыл, где именно он служит? Сдаться Руту Страшному? Он нас «универсалкам» в стволы  позагоняет. А, дойдёт до Бату - могут и утопить, для душевного своего спокойствия, - Джер рассмеялся, глянул было на скромную шеренгу бутылок - остатки легиона Тьмы, уцелевшие во вчерашней битве, но заметно вздрогнул и потянулся за банкой с остатками рассола: - И другим на страх: чтобы сначала советовались, а потом лезли. Только Страшный вернётся через неделю, Тойбери - через две в лучшем случае, а к капитану Бату я пока не полезу – смысла нет…
   - Не утопят. Выгонят в худшем случае,- Кот задумчиво мял хлеб: - кстати, слушай, почему за Рутмара остаётся именно Кабан?
   - Знаешь, Кетмар, я тебе сейчас одну вещь скажу, но пусть она в тебе умрёт. Хорошо? Старшим вместо и себя, и Тойбери наш командир Рутмар Страшный Донти представил на утверждение вашу милость. Не свались со стула…
   - Минуточку! Я уже понял, что кандидатура не была утверждена… скорее всего Адмиралом. Но! В отличии от пилота-недоучки у нас есть мастер сублейтенант военно-воздушных сил, и было бы логично…
   - Как раз и было всё логично, - Джертамо грустно вздохнул, снова наполнил кубок, до сего дня про рассол не знавший и такого унижения не испытывавший, вытряс из опустевшей банки огурец и схрумкал его, - Страшный как-то задал мне прямой вопрос, но вместо однозначного ответа я смог лишь промямлить нечто невразумительное. А в тебе командир был настолько уверен, что и спрашивать тебя не стал – хотел просто согласовать с Фертом и поставить тебе задачу. И капитан Бату наверняка поддержал твою кандидатуру. А вот не срослось. Знаешь, Кот… не бывать нам командирами ни на «Тигре», ни на «Журавле»…
   - Да и наплевать. На что нам эта головная боль? С Тином-то что теперь делать?   
   - А, что Тин? Когда ты вернешься? Ну, вот… а пока пусть Курдос ему хвост стережет. Ну и мы все присмотрим, чтоб его кто не обидел. А запирать его в канатный ящик рано. Да и тебя, смотрю, пока не стоит. Куда, кстати, собрался?
   - Домой... Пешком до станции, там сяду на пригородный, и - домой. Хотя, какой это дом… так, «место дислокации».
    Джер хмыкнул, и Кот вдруг понял, что невольно зацепил за живое и друга. Они попрощались. Какое-то время Кот шёл по дороге к станции, надеясь на попутку, а потом подумал, что спешить - в общем-то, и некуда, можно и прогуляться. Глядишь и самочувствие улучшится. Сориентировавшись, решил немного срезать через лес. Вскоре обнаружилась и тропинка, ведущая в нужном направлении. Заблудиться он не боялся - лес был «хоженый» (кто-то даже перекликался неподалеку), и до темноты было ещё долго. Захотелось пить. Только, вот, валявшуюся в сумке на все случаи жизни армейскую флягу в чехле, наполнить водой он не догадался. А маленькую плоскую фляжку со спиртным, хотелось зашвырнуть в кусты подальше. «На следующий день» такое часто бывает. Свернул на залитую солнцем поляну, и набрал немного земляники. Не помогло - мало, сладко, и ягоды уже были суховаты. Вернулся на тропинку, и она повела его дальше в нужном направлении. Сосны... Кусты... Тропинка - песок, присыпанный сосновыми иголками и шишками. Красота, хоть картину пиши. Даже башка раскалываться перестала, видимо проникнувшись окружающим покоем. Интуитивно он свернул с натоптанной тропы на чуть заметную дорожку, ведущую вниз по склону. Не ошибся — послышалось журчание. Родник. Слегка облагороженный камнями. Вода была невообразимо вкусная, прозрачная и холодная. Кот всласть напился, и наполнил флягу. Выбрался наверх, поближе к тропе, и долго сидел на пригорке, слушая ветер, щебетанье птиц и дробь дятла. Потом откинулся назад и задремал. А, потом и уснул. А, когда открыл глаза - увидел внизу застывшую и смотревшую на него собаку. Рыжую и нескляжную. Для собаки. Кот приподнялся с намерением её поманить, а она вдруг шуганулась в кусты, взмахнув шикарным хвостом, и Кот понял, что это лиса. Здорово... Никогда лису на воле не видел. Волки здесь, наверное, тоже шастают. Может и кошки покрупнее. Он потянулся, размялся. Было уже хорошо. Отряхнул одежду. Ещё раз всласть напился и быстрым шагом устремился по тропе - солнце уже садилось. Вскоре он услышал поезд, а там и тропинка  вывела его на шоссе прямо перед станцией с пустым перроном. Пришлось довольно долго ждать, и он опять сидел то на лавке, то прислонившись к стволу сосны. Красота... Даже лес вокруг станции был не загажен...
   Уже глядя на уплывающий в темноту перрон, Кот вдруг подумал, что в очередной раз не вызвал Джертамо на откровенность. А тот, ловко, и, в общем-то, аргументировано убедил его молчать и о прошлых подвигах, и предчувствиях нехорошего. И не дёргаться... Потом мысленно махнул рукой, снова  решив не форсировать события, а дать им течь в вышеустановленном порядке…
   Время в ожидании своего «Райдо» Кот коротал, занимаясь в фехтовальном зале или гоняя шары на бильярде - днем, и за стаканом пунша и игрой в карты с ещё парой постояльцев и хозяином их «курятника» - отставным артиллеристом - вечером. Он как раз вернулся из зала, разобрал сумку и раздумывал – выпить ли ему стакан вина, или сварить кофе. Уже приготовил кофеварку, но глядя в окно, вдруг задумался, и так и не налив воды, и не разжёгши конфорку плиты, присел на подоконник. И вспомнился ему Мармо, с его разговором о «колее», в которую все они попали. И никак не могут выбраться. Никак. Хотя все уже «нажрались», но боятся в этом признаться даже себе. И возможности были. У Кота, по крайней мере. Монд предлагал ему работу в своём ведомстве, когда Кот был ещё «котенком». Да и сейчас готов взять его «на довольствие». В чём дело? По-сути, это новая жизнь, не менее интересная и опасная, чем сейчас. В дерьме возиться придётся? И работать на благо зажравшихся уродов, которых на дух не выносишь? Тогда – прогрессисты? К ним, к ним: они прямо-таки  жаждут обустроить всё по-новому! Опять не так: эти люди у него вызвали откровенное отвращение, и даже напугали – образованщина, нахватавшая знаний сволочь с планами переустройства мира… это трындец. Ну, так чего же ты хочешь… и кто тебе тогда мил? Задав себе этот вопрос, Кот отвернулся от окна, поставил пустую кофеварку и взял лежавшие на столе чётки. Усмехнулся: пожалуй,  ламрийцы. Они, по крайней мере, честны между собой, да и с другими: собираются воевать (причем не как  алтаранцы, затевающие авантюру, грозящую стать последней глупостью их государства), и никого особо от этого не скрывают. А война и и сопутствующий ей грабеж - для нас дело привычное. Прямо хоть ищи Тайгиру Воина и просись к ним на службу. Были, кстати, прецеденты, хоть и единичные…
   В дверь бодро забарабанили условным стуком, и Кот тряхнул головой, словно сомневаясь, в возможности услышанного, но подошёл и открыл дверь. И замер, не зная радоваться ли ему, или ждать очередного сюрприза:
   - Тин! Дружище! Проходи…
   - Некогда проходить,- они обнялись. -  Тебя ждут на «Тигре». И меня, кстати – тоже. Говорят, что дело закручивается серьёзное….
   - Подожди, что ты делаешь в городе? «Тигр» уже вернулся?
   - Похоже, что у кого-то резко поменялись планы. Мы вернулись порожняком и готовы принять на палубу контрактников «на один выход». Причем – набить, как селёдки в бочку. Собрали по слухам всё, что может летать.
   - Вот летать то мне и не на чем, метлу разве что у дворника отнять. Зверюга мой в ремонте... Разобрать уже наверняка успели, а вот...
   - Все в курсе, но Кабан сказал, что найдёт тебе машину. Где – я не знаю. На «Журавле», говорят, стоит «сарыч». Сухого. Помнишь, его купили на корню и перегнали туда с «Тигра». Только, вот, не объявляли пока, что будет рандеву с кораблем Старика Ферта. Вот уж, кстати, действительно «старый», но, чувствую – кремень дедок...
   Кот отошёл к окну – снова что-то защемило на душе. Создалось вдруг впечатление, что кто-то убирает с «доски» фигуру за фигурой.
   - Смотри, как интересно: у Донти – проблемы дома, Ронго – калечат на дуэли. Лорак, кстати, если уж ты про «Журавль» вспомнил – два месяца назад разбился. А Кремень-то наш, говорят, болен, и серьёзно. На мостик если и поднимается, то ненадолго. И затевается бодяга…
   Тинмар пожал плечами. Кот ухмыльнулся: в связь этих событий он и сам не верил, но сложившаяся ситуация ему не нравилась. Смущала и какая-то безысходность, безвариантность ситуации. Отказ от выхода - он вообще как вариант  не рассматривал: уподобиться Сухому, да ещё в такой момент - было бы слишком. Ясно было и то, что срочно вызывают его не просто так. Вряд ли предложат занять место Тойбери, скорее всего снова понадобятся его везучесть и умение выкрутиться из любой ситуации. Семь бед, как говориться, один обед. Он подошёл к тумбочке под мойкой и извлёк бутылку крепленого красного «Целительного», достал штопор и, не спеша, выдернул пробку.
   - Скажи мне, Тинмар, почему мы все такие балбесы?
   - Ты имеешь в виду нашу банду? Как тебе сказать… ну, не нашлось нам места здесь, на суше.
Такая доля выпала-
не трус и не герой.
Нам стало просто некуда
идти в последний бой.
Мы опустили руки,
тоской опалены,
ненужные солдаты,
негрянувшей войны…*
   - Ну, войну-то нам сейчас устроят. Или мы устроим. Будешь? – Кот глотнул прямо из горлышка и протянул бутылку другу.
   - Я, вроде как – в походе. Должен прибыть на борт трезвым и притащить тебя. Бухого или трезвого. Живого или мертвого. И к девчонкам заглянуть тоже не успеем.
   - Хорошо. Ну, а поскольку я не при исполнении, то будем считать, что ты вывел меня из «штопора». Завидуй! – Кот уже основательно приложился, затем обошёл жилищеи и вынул из кладовки «дежурную» сумку: - Пошли!
   Бутылку Кот добил прямо перед воротами порта и зашвырнув её точно в стоящий метрах в пяти мусорный контейнер под ехидный комментарий друга: «Пьян да умен – два угодья в нём.»
    «Тигр» стоял на рейде. Друзья вышли к причалу, где был пришвартован катер с их авианосца. А на причале стояла карета «неотложной помощи». И, когда друзья увидели, кого именно туда усаживают, то Тинмар просто охнул, а Кот ещё и моментально протрезвел. Дед Бартам! Он висел на руках двух дюжих матросов безвольной куклой, и с лицом белее своих седин. Друзья кинулись к нему, но их «встретила» здоровая тетёха в белом халате, поймала сразу обоих и не пустила к дверям экипажа.
   - Пустите же! - рванулся Кот.
   - Нельзя! Нельзя к нему, ребятки. Сердце у него прихватило. Ничего страшного – оклемается папаша ваш. Всё хорошо будет…
   Хлопнули двери, взревел мотор и карета унеслась. Кот и Тимар остались на причале совершенно оглушенные случившимся, и стояли так, пока их не окрикнули. Когда Кот поднимался на корабль, он с тоской подумал, что здесь сейчас не осталось ни одного человека из тех, кого считал своими Наставниками. Идти за советом к капитану Бату он, как и Джертамо – никогда не решится. Но здесь ведь были ещё и его Друзья, которые всегда готовы поддержать его. Так что «делай должное – случится предначертанное». На вопрос вышедшего его встречать ведомого Кабана: готов ли он «к употреблению» - Кот не по уставу утвердительно кивнул головой и рыгнул «свежаком» в его сторону. Кот его недолюбливал, впрочем, как и его ведущего. Тот сжал губы и пригласил Кота за собой.
   - Как делишки, Кот? – Кабан его встретил неожиданно фамильярно.
   - Превосходно, мастер командир.
   - Ты, что – пьян слегка? Попахивает…
   - Уже протрезвел.
   - Бартама видел? Да уж – протрезвеешь тут. Повезло нам всем – прямо на палубе прихватило. Случись в каюте – могло быть и поздно, когда хватились бы… Прямо таки напасть у нас какая-то. Хоть храмовника вези – корабль «чистить».   
Кабан ухмыльнулся – криво и вымученно. И Кот спросил, не раздумывая:
   - Кто ещё?
   - Корган, первый помощник капитана. Не явился на борт перед выходом. Ладно! Оставим непонятки и перейдём к тому, что нам точно предстоит сделать. Через пару часов об этом всем объявят, но пока – пилотов наняли для атаки мощного эскорта большого конвоя. На самом деле – нам предстоит атаковать соединение алтаранского флота, идущего с целью высадки десанта и захвата Благодатного - столицы Горсета.
   Кот сидел и молчал, ошарашенный. «Неужели началось?» - пронеслось в голове. Понеслась та самая заваруха, о которой говорили столько, что уже никто не верил, что она таки приключится. Решились алтаранцы действовать. Предлог? Да хоть те же рейдеры. Что базируются в портах Горсета. Тот же «Тигр» - приписан к Дальнему. Внезапный и мощный удар по Благодатной Бухте – более, чем реален. Так уж получилось, что столицей княжества стала бывшая морская крепость и порт. Опасно делать столицей город на побережье – уязвим он очень. Флот Горсета – малочисленное сборище старых фрегатов и корветов. А накануне высадки десанта может произойти дворцовый переворот и, по примеру пантарских событий появиться что-то вроде «правительства национального доверия», которое и объявит желательным присутствие экспедиционного корпуса. Далее – воссоединение с Варсомом, на пути к которому крякнется и вольное княжество Фарней. Только вот есть одно конечное условие уравнения – молчаливое попустительство Империи. А, вот это  вряд ли – Империя всегда была гарантом «независимости»  Мартона, Горсета и Фарнея. Это княжество Вангаш всегда на свои силы рассчитывает. И возможно, что очередные столкновения между силами Империи и Консулата Алтаран уже в который раз закончатся утоплением экспедиционных сил алтаранцев в береговой зоне княжества Горсет, а может – и смогут в этот раз перерасти в масштабный конфликт. Понятно, что Алтаран прогнил до основания и есть желающие вцепиться ему в загривок, но большая война – это всё-таки не гонять мятежников в Бангоре и Пантаре. Большой войны Империя не вела давно. Потому, наверное, и идут вперёд «негодяи» Его Императорского Величества. Отрабатывать высокое покровительство. Да и сорвать захват столицы Горсета, в портах которого корсары чувствовали себя столь вольготно - это их долг, в конце-концов …
   - О чём задумался, стратег? Хватит ли наших хилых сил, чтобы противостоять флоту консулата? Не грузись – смертников из нас делать не собираются, и наших сил должно хватить для нанесения удара по кораблям с десантом. Выбьем их – атака утратит смысл. А простой артиллерийский обстрел города с крейсеров - дикость, за которую Консулат пожурят по мере сил все те, у кого "наболело".
   - Прошу прощения, командир. А с какой стати корабли корсаров атакуют военный флот консулата Алтаран? И какая-то война уже объявлена?
   - Ты меня удивляешь! А что делает флот консулата Алтаран в водах княжества Горсет? И войну сейчас если и объявляют, то уже после того, как она началась. Если только не закончилась. Ты испугался, что ли, Кот? Ёжику понятно, что после нашего концерта в игру вступят другие люди, и заниматься флотом консулата будет флот Империи. Там и кораблей много, и матросиков. Мы им поможем, в случае чего. Если сторгуемся. Приоткрыть тебе тайну, какой аванс получили наёмники? И вряд ли кто из них откажется вставить шпильку алтаранцам.
   - Разрешите узнать, какая задача будет поставлена мне, мастер командир.
   - Вот это ты угадал – тебя сюда притащили не корабли дырявить, и подходы расчищать. Задача ваша, пилот Донгару, проста – как медная монета. Выявить местонахождение соединения алтаранцев. Сказать где именно и когда – не могу ввиду отсутствия информации. Точнее задачу тебе поставят на «Журавле». Там ты, кстати, возьмёшь машину Сухого…
   Когда Кот в компании командиров эскадрилий и самого Кабана (они должны были принять участие в совете на борту «Журавля») находился в катере между авианосцами, он смог оценить оба корабля во всей красе. Огромный, но изящный «Журавль». И кажущийся ещё более громадным «Тигр». Многим он со своей огромной палубой напоминал катер с водруженным на него замысловатой формы обеденным столом. Но, для Кота он был по-своему красив своей мощью и хищной стремительностью. Соответствовали корабли своим названиям.
   «Журавль» тоже был набит самолётами наёмников. Перед советом прибывших с «Тигра» командиров эскадрилий представили мастеру Вир-Жано – новому командиру авиакрыла «Журавля», который волей Адмирала должен был осуществлять общее командование воздушными силами эскадры. Кот тоже был ему представлен Кабаном, и после краткой беседы у Кота сложилось впечатление, что он имеет дело с напыщенным дураком, жадным до славы и трофеев. Кот «сделал пометочку» - по окончании заварухи осведомиться у Конмара о древности рода Вир-Жано. А пока помянул добрым словом погибшего Лорака, и сделал вывод, что большинство пилотов «Журавля» в лучшие времена - не потерпели бы такого командира. На последующем совете ничего нового Кот для себя не услышал. Ну, разве, что – во всеуслышание объявили, что его милость назначается ответственным за поиск кораблей противника. И мастер Вир-Жано немного ему польстил, добавив, что на него возложены огромные ответственность и надежда. Когда Кот уже шел в ангар, чтобы заняться вплотную машиной Сухого – его перехватил офицер «Журавля» - Кота хотел видеть сам старик Ферт. По коридорам Кот шел с замиранием сердца, и теряясь в догадках, что ему Адмирал хочет сказать. Тоже напомнить о важности завтрашней его миссии? В адмиральской каюте помимо докторов оказалось ещё несколько офицеров. Старик Ферт полулежал на подушках, и, подойдя ближе, Кот «осознал», насколько Адмирал плох.
   - Пилот Донгару, мастер адмирал, - один из присутствовавших почтительно нагнулся к Старику Ферту. – Вы приказали пригласить.
   Адмирал Ферт приподнялся ещё, Кот подошёл к самой койке:
   - Пилот Донгару, по вашему приказу прибыл…
   - Уходи, уходи отсюда, сынок... – прошептал Адмирал, попытался махнуть рукой и что-то ещё сказать, но закашлялся и откинулся на подушку. Кот замер в растерянности, а в следующий миг его вежливо, но неумолимо вытолкали в коридор.
   Вылет Коту предстоял с палубы «Журавля» и весь вечер он провозился с машиной Сухого - хотел убедиться в том, что не преподнесут ему завтра неприятного сюрприза, да и другого способа занять себя не находил. Под брюхом «сарыча» уже висел подвесной топливный бак новой конструкции – последнее слово техники компании «Борг». Якобы не снижающий ощутимо лётных качеств самолёта, и за это окрещённый «боевым» - дескать, не обязательно его сбрасывать, ввязываясь в драку-собаку. Кот предпочёл бы не проверять рекламные заявления завода в предстоящем вылете. И добрым словом помянул Сухого, что тот, отказавшись от установки водометанольной системы – воткнул, таки бак для смеси: ещё немного горючки завтра не помешает.
   Перед полётом Коту ещё раз напомнили о важности его миссии, о том, что на карте честь Негодяев Его Императорского Величества. Так, что когда Кот налетел на искомое, что называется «с разбегу», то он даже немного разочаровался: не понадобились в этот раз ни его везение, ни чутьё. Другое дело – с атакой медлить не следовало. Обнаруженное соединение кораблей уже через несколько часов оказывалось на пределе радиуса действия самолётов Адмирала Ферта. Но… они ещё не были в территориальных водах Горсета! Возможно, что где-то произошёл ляп. И количество кораблей! Действительно – «флот вторжения». Кот вызвал «Журавль», сообщил свои координаты и облегченно вздохнул, услышав подтверждение, что его рапорт принят. Кот заложил вираж – теперь предстояло разобраться, с чем именно придется иметь дело. Странно – над кораблями не было видно самолётов прикрытия. Кот покружил ещё немного, и бросил самолёт вниз, решив в очередной раз взять нахальством. Вскоре он уже несся над водой между кораблей, идущих походным ордером. Уже не было сомнений в том, что это – алтаранцы, и это – то самое соединение, которое Кот должен был найти. Три разрушителя (Кот смог оценить размеры громадного корабля, промчавшись на уровне его мачт), восемь фрегатов, способных поддержать высадку десанта огнем своих двухорудийных башен. И восемнадцать транспортов, идущих кильватерным строем в двух колоннах – вот уж удивительно: у алтаранцев, что десантные корабли кончились? Впрочем, при известной доле наглости можно смешать с землёй хиленькие береговые батареи огнем разрушителей и при поддержке фрегатов – выгружать пехоту прямо на причалы. Но... где авиация? Кот не питал иллюзий и понимал, что это задание может стать последним, и его просто загонят, как зайца, но сейчас даже испытывал нечто подобное разочарованию. Ещё и потому, что по его машине не сделали ни одного выстрела. Кот снова набрал высоту, огляделся и вновь вышел на связь с флагманом Ферта. Его снова приняли, а «разочарование» сменилось неподдельным удивлением  – ему приказали продолжить поиск, и обнаружить или убедиться в отсутствии других кораблей в данном районе. Не уточнив, что именно должен он найти. Впрочем, возможно отсутствующие авианосцы. Покружив над морем ещё, и ничего не обнаружив, Кот получил приказ возвращаться. Приказ был более, чем своевременен – поджимало топливо. С эскадрильями, идущими атаковать алтаранский флот, Кот разминулся, и на пустой палубе «Тигра» ему оставалось только ждать и надеяться, что для гвардейцев Донти обойдётся всё и на этот раз – тем более, что им поставили задачей прикрытие атакующих сил от возможного противодействия авиации. Авиации Кот не обнаружил… если только гидросамолёты разрушителей, но это не такой уж и смертельный противник. В зону зенитного огня парни не полезут. И уж тем более – им не придётся атаковать сами разрушители, утыканные зенитками. Их-то сегодня никто атаковать не будет. Тут даже бронированным штурмовикам не поздоровиться, а уж переть на такую дуру истребителями – что швырять карманные часы в каменную стену. Цель – транспорта. Жаль, что Тойбери сегодня нет: уж он - то нашёл бы дырку-другую среди кораблей эскорта, и обеспечил разгром транспортов…
   Грохот садящихся на палубу самолётов только усилил тревогу Кота за друзей. Немного спокойней стало, когда один из пилотов сказал, что самолётов противника в воздухе не было. Но одно беспокойство тут же сменилось другим – зенитного огня тоже не было. Как не было и кораблей эскорта. Самолёты с кораблей Адмирала Ферта атаковали шедшие без какого-либо прикрытия транспорта. Атаковали – точно на учениях, что называется – в одни ворота. Кот озадаченно покрутил головой – ну, не могли ему померещиться фрегаты и разрушители. И другого конвоя не было поблизости. Кот пока не находил неувязке логичного объяснения.
   Не смогли этого объяснить и друзья, вернувшиеся последними, Никаких воздушных боёв не случилось. А с баками вместо бомб, им было чуть легче, чем остальным. Тин и Мармо не понимали происходящего. Остальные были откровенно встревожены – пока получалась атака невооруженных транспортов. Пусть и выкрашенных в стандартный для военно-морских сил консулата оливково-серый цвет. Услыхав такие новости уже от людей, которым он доверял безоговорочно, Кот смог только развести руками.
   - Корабли эскорта могли уйти…
   - Могли, Кетмар! – Кон стянул шлём с головы. - Но, тогда это уже получается не соединение для атаки горсетской столицы, а какая-то подстава. Ну, кто бросит на произвол судьбы корабли с десантом, который должен быть высажен на берег? Ради чего тогда всю бодягу-то затевать?
   - Говоришь, их разнесли?
   - В хлам! Вдребезги! Силами первой волны. Ну, сам прикинь – налететь такой шоблой на беззащитные транспорта. Во второй волне вообще многие остались без работы - побросали бомбы в воду…
   - Могу только подтвердить, - подошёл Джертамо. – Впрочем, окончательное слово – за группой контроля результатов атаки. Пара с «Журавля». Сегодня у нас всё по уставам.
   «Слово» пилотов, вернувшихся на «Журавль» после оценки результатов налёта – Кота просто добило: самолёты эскадры Адмирала Ферта разбомбили суда, перевозившие штатских лиц. Кот спустился в ангар, и сел на палубу, прислонившись к колесу своего самолёта. Ему никого не хотелось видеть. И он никак не мог понять – как такое могло произойти? Не мог он ошибиться. Не мог, но получалось, что на основе данных проведенной им разведки был нанесён удар по цивильному конвою…
    - Кот! К нему подбежал Тинмар. - Кетмар, друг! Вставай – не время раскисать. Все уже понимают, что приключилась какая-то засада, с которой предстоит разобраться. Тебя требует Кабан – приказано совершить ещё один вылет на разведку…
   Беглого взгляда вниз было достаточно, чтобы понять, что караван был разгромлен – поверхность моря была покрыта слоем обломков, ящиков, бочек, контейнеров и прочих предметов, щедро сдобренных разлившимся топливом и маслом. А пытающиеся спастись в этом жутком месиве люди – скорее всего, действительно были гражданские: и армейцы, и флотские не одеваются столь пёстро, отправляясь высаживаться на побережье противника. И не берут с собой женщин и детей. Кот ещё раз прошёл на минимальной высоте, на которую хватало его мастерства. Да… не пахло тут алтаранской морской пехотой. И армией – тоже. Он снова глянул вниз. Сколько же их тут, ещё цепляющихся за обломки, спасательные плоты и совсем уж малочисленные шлюпки. Просто барахтающихся в каше из обломков и топлива. Ещё живых … и уже мертвых… «Выйдешь в море – трупы на волнах…»
   Из близкого к прострации состояния Кота вывело ощущение чьего-то присутствия и нарастающей угрозы. Кот вернулся в действительность и огляделся. «Ну, да… давно не виделись!» - мысленно прокомментировал он появление в воздухе пары ослепительно белых «оборотней» с черными моторными капотами. Самолёты, хоть и не расстреляли его с ходу -  недвусмысленно повисли у него на хвосте. Кот потянул на себя ручку, и начал набирать высоту. Пара прогрессистов потянулась за ним, и Кот понял, что сейчас будет в прицеле. Погибать под их снарядами, равно как и присоединяться к погибающим в волнах людям из чувства солидарности с ними и осознания своей причастности к случившемуся – Кот пока не собирался. Сначала предстояло разобраться в случившемся, и с теми, кто так красиво его подставил. Пилоты «оборотней» не отставали. «Не надо меня сердить, ребята. Я и так в печали!» - подумал Кот, хотя и понимал праведный гнев пилотов «оборотней» - наверняка на их корабле приняли сигнал бедствия с указанием на тех, кто в нём виновен. Кот сманеврировал, уклоняясь от возможной атаки – и не ошибся в догадках: ведущий пары выпустил по нему очередь. Будь Кот на своём «райдо» - не задумываясь ушёл бы в отрыв. Но в машине Сухого он уверен не был. Высоты уже хватало, и Кот, сбросив скорость и перевернув машину, бросил её вниз и в разворот, уходя от преследователей. Оглядевшись, Кот понял, что они за ним даже не последовали – в их планы, видимо, не входили длительные гонки за разведчиком негодяев. Набирая высоту, Кот подумал, что пара подошла для разведки и прикрытия с воздуха от возможных новых атак до подхода сил спасателей. И такое поведение вполне логично – отогнали, сорвали атаку и дело сделано. Кот успокоился было, но то, что он увидел в следующий момент – его даже не озадачило, а поставило на грань ступора. Хотя расстояние до пары «оборотней» было уже приличным, Кот прекрасно разглядел, как ведущий пары скользнул вниз и расстрелял хорошо заметный ярко-оранжевый надувной спасательный плот. Ведомый повторил выходку своего командира, после чего они снова набрали высоту, совершенно очевидно готовясь к новой атаке, и не спеша, выискивая новые цели. Судя по тому, как неспешно они это делали – для них происходящее было не более, чем возможностью потренироваться в стрельбе. Кот прикинул остаток топлива – уже в обрез. Но не мог он поступить иначе! Оставить безнаказанным  такое неслыханное паскудство… Кот ещё раз огляделся. Теперь он был в более выгодных условиях – мог атаковать со стороны солнца. Чуть поколебавшись, и решив не рисковать - он сбросил в море свой «боевой» бак. Снести ведомого труда не составило – тот совершенно мышей не ловил, очевидно, готовясь нажать на гашетки и укрепить навыки стрельбы по беззащитным, и Кот расстрелял его самого, точно учебную мишень. «Оборотень» взорвался и пылающим шаром рухнул в воду, чуть не долетев до барахтающихся на волнах людей. «Не смерть – а рюмка «Башни». Испугаться, сука, даже не успел, как следует!» - процедил Кот сквозь зубы, готовясь схватиться с ведущим пары. Кот и его переиграл вчистую  - даже потасканная и лишенная «примочек» машина Сухого была заметно резвее «оборотня», но главное – мастерство прогрессиста не шло в сравнение с умением драться тех, с кем Коту приходилось иметь дело. Получив несколько снарядов, «оборотень» густо задымил, перевернулся на спину, в воздухе мелькнул сброшенный фонарь кабины, а потом и сам пилот. Раскрылся купол парашюта, хотя этого делать может и не стоило. Кот злорадно усмехнулся, заметив, что парашют его противника опускается среди терпящих бедствие людей. Засранцу предстояло расплатиться и за собственное скотство, и за лёгкую смерть своего ведомого. Впрочем, злорадствовать Коту не стоило – его положение по возвращению могло оказаться даже худшим, но… никогда он не бегал от свалившихся неприятностей. Да и бежать сейчас особо некуда было. Кот ещё раз прикинул хватит ли ему топлива – должно хватить с запасом.
   Топлива действительно хватило, хотя корабли уже легли на обратный курс, и непонятно было, чем это вызвано. Другой непоняткой стало то, что ему приказали садиться на «Журавль», на палубе которого снова царила суматоха – принимали одни машины, и выпускали другие. Встретивший его командир одной из двух постоянных эскадрилий «Журавля» (Кот так и не запомнил его имени)– был крайне немногословен, и, как показалось Коту - немного надменен и вызывающ. Он передал приказ капитана и командира авиакрыла – прибыть в рубку, где шло совещание. На вопрос Кота о том, что происходит на палубе – он удостоил Кота молчанием, повернулся и направился в сторону высокой башнеподобной надстройки-«острова». А Кот хотел ещё спросить его о состоянии Адмирала. Один из знакомых механиков крикнул Коту, что на «Тигр» уходят все наёмники, и там сейчас народ будет друг на друге жить. А взамен на «Журавль» уже перебралась эскадрилья Кабана, и ожидается Кобра со своими парнями. Кот покрутил головой, ничего не понимая, и пошел следом за встретившим его командиром, на ходу ещё раз оттачивая заготовленный в полёте рапорт со своей версией произошедшего.
  Сказать заготовленную речь Коту не дали, и у него сложилось впечатление, что она уже мало кого интересовала. Войдя в рубку, он услышал, как лязгнула дверь за спиной, и успел отметить, что у неё разместились Хотт и несколько парней из его команды, а в рубке помимо тех, кому положено здесь находиться, собраны и все командиры эскадрилий – как корабельных, так и нанятых. Затем ему крепко двинули по затылку, примитивно скрутили, и согнули в бараний рог – так, что теперь он видел только сапоги и ботинки здесь присутствующих. Ещё и затылок кто-то «добрый» придерживал – голову поднять не давал.
   - Ну, вот и наш великий разведчик вернулся, - раздался голос капитана Тантуро. – Что накопал, Донгару?
   - А, вы, что ожидали?
   - Вопросом на вопрос решил ответить, пилот? Может, тебе ещё и про субординацию напомнить?
   - Тогда разрешите доложить по всей форме, мастер капитан. Полагаю, что смогу объяснить, что именно произошло… – Кот попробовал вывернуться из «дружеских объятий», но ребята у Хотта были крепкие и умелые. 
   - Заткнись! И так понятно всё! – сорвался вдруг на крик Тантуро. - Нам всё понятно, парень, в какую игру ты с нами поиграть решил! Нам только что сообщили координаты истинного нахождения флота вторжения. Почти всё, как ты доложил: три разрушителя, восемь фрегатов. Только вместо старых лоханей, битком набитых штатскими – четыре больших десантных корабля и два авианосца-универсала. И чуть-чуть не там, где ты их якобы нашел. Ты же не мог так ошибиться! А мы кого по твоей милости расколошматили? Ась?
   - Скорее всего - это был караван со ссыльными на Малую Гряду, мастер капитан. Отклонился, конечно, от обычного своего курса крепко, но уж - больно похоже. Больше просто некого… - кажется, это был Вардог. Он с капитаном вежлив и учтив в любых ситуациях, хоть и слабоват против него Тантуро. Комнатная собачонка супротив пастушьей овчарки.
   - Сука! – выдохнул кто-то, - Мы же сами алтаранцам и повод дали, так получается!
   - И работу грязную сделали. Где бы они там дохли годами, а мы их всех в момент оформили! Да только я в палачи не подряжался! – командир эскадрильи наёмников опередил приставленную к Коту охрану и пнул его под рёбра.
   - Надо же! Так красиво всех подставить! – удивился кто-то вполне искренне.
   - Кажется, мне теперь понятна твоя привычка - гулять в одиночку по городам вообще, и алтаранским в частности, - капитан Тантуро подошёл ближе. - Сколько тебе заплатили?
   - Он и Кунто Снорби, наверное, припорол, потому, что тот его застукал с кем-нибудь! – вставил кто-то угодливый. Кот сдавленно рассмеялся: ну, не идиоты ли, а? Насчет своего ближайшего будущего он уже не обольщался.
   - Ты над нами, что ли смеёшься, Донгару? – наклонился к нему Тантуро. - Скажи нам что-нибудь.
   Кот уже понимал, что говорить что-либо в оправдание бесполезно, и решено всё, скорее всего, было ещё до того, как он сел в кабину, чтобы отправиться на разведку. В первый на сегодня раз. Он усмехнулся и безуспешно попытался глянуть капитану в глаза:
   - Лучше уж подохнуть злодеем, чем мудаком…
   - Всё? Подохнешь, обещаю!
   - Действительно «всё»! - решительно встрял кто-то, невидимый Коту: - Хватит! Предлагаю прекратить комедию и заняться делом.
   - Какого демона вы тут взялись распоря… - мастер Тантуро осёкся на половине слова. Наступила гробовая тишина, которую прервало звяканье цепочки, на которой, по всей видимости, была подвешена байза – обладавшая достаточным весом, чтобы заткнуть всех, начиная с капитана Тантуро. Капитан, кстати, и заткнулся первым, безоговорочно уступив «первородство» неизвестному, который бодренько продолжил:
   - Отлично. Командиры эскадрилий могут быть свободны. Хотт! Позовите мастера Джевера, он должен быть в коридоре.
   Затопали ноги. Кот снова попытался изловчиться и увидеть, что это за новая такая фигура замаячила, что на самого капитана цыкнула, и такой шорох навела. И снова – безуспешно: держали крепко. Подошёл неизвестный мастер Джевер.
   - Ну, костоломы, дайте-ка место костоправу, я его гляну... ослабьте хватку, чемпионы по борьбе.
   «Доктор… который готовил к рейду в пустыню, это же его голос, но он-то здесь зачем и как…» - успел подумать Кот, дернулся и увидел знакомое лицо, прежде чем его снова ткнули в палубу, и он почувствовал, как ему задирают рукав комбинезона, и смазывают руку. А через несколько мгновений по всему телу прокатилась хорошо знакомая горячая волна, только была она сейчас в разы сильнее всех предыдущих. Кот почувствовал, что задыхается, и провалился в пустоту…


* - Ольгерд Довмонт... или, всё-таки Александр Бушков?