Проект дельта вторжение деструктов по страницам30

-   Нет, я пойду вперёд, - Кэн зажмурился. Словно волна яркого света ударила по его глазам. – Мне надо идти к нему, и я пойду.

   Он пошёл совершенно один по длинному извилистому коридору. Попал на проход, завешенный плетённой толстой соломой с пощёлкивающими костяными амулетами. Внутри оказалось довольно просторное  помещение, задрапированное чёрным шёлком с серебряными и золотыми кистями. По углам стояли здоровенные медные светильники с подставками в виде свившихся друг с другом змей. Преподобный Думбао Ём-Бо сидел, как оказалось,  спиной.  Причём, на сплетённом из соломы стульчике, что, казалось, вот-вот рухнет. Он был облачён в пёстрый, домотканый бурнус с широченными полами и рукавами. На голове, состоящей из множества змееподобных косичек, топорщилась маленькая шёлковая, расшитая бисером шапочка. Точь-в-точь, как у провожатого, отметил про себя Кэн.

   В довершении ко всему смущало поведение хозяина.  Преподобный сидел, уставившись  в огромный экран домашнего кинотеатра. Он так и не собирался вставать и преветствовать входящего, как иные африканские проповедники-баптисты или адвентисты: «Зравствуй, брат! Ты пришёл к нам? О` кей! Проходи! Тебя примет наша большая, благодатная семья. Сделай скромное пожертвование – твой вклад в нашу общину. Господь увидит и простит тебя». Судя по мерцающим огонькам в углу, шёл какой-то таинственный просмотр. По экрану, в самом деле, пробегали какие-то неясные всполохи света. Будто горел бенгальский огонь, отбрасывая на лужу или на мазутное пятно свои разноцветные блики.

   Вот такое странное времяпрепровождение, подумал Кэн. При этом он ощутил смутную тревогу. Понял: здесь надо особенно приглушить эмоции. Однако он чувствовал живой интерес к этому необычайно-закрытому вождю африканской преступности Бэлтимора. О нём ходило множество легенд. В полицейских файлах значилось, что Думбао Ём-Бо, он же Стен Микаэль Думбао, был американец в двенадцатом поколении. Это означало, что его далёкие предки сошли на берег этого континента в цепях, под звонкими, обжигающими спину ударами бичей надсмотрщиков. Тоже в своей массе «чёрных», надо сказать. Преуспевающий адвокат, окончивший Принстонский университет, он блестяще начал свою карьеру на юге. Там его имя гремело как африканский оркестр.  Понятное дело, что защищал он в основном права своих темнокожих собратьев. В конце 70-х в Техасе  его  сильно отделали цепями и обрезками стальных труб белые молодчики. Как ни странно, но он выжил после столь тяжкого испытания. После насильственной смерти Мартина Лютера Кинга, его имя несколько померкло. Потом и вовсе исчезло с политического и юридического небосклона. Правда, через год с небольшим в окрестностях Бэлтимора  заговорили о некоем таинственном вожаке вудуистского братства. «Жёлтая пресса» расписывала (явно с чьей-то подачи!) его внутреннюю силу. Якобы Преподобный мог один взглядом излечить от любой хвори. Эти же молва ходила в африканском квартале. В добавок  ко всему Думбао Ём-Бо, согласно версиям в той же прессе и слухам от секретных агентов, положил конец распрям в африканских кланах. Он сконцентрировал под своим началом значительную часть преступного мира.

   Последнее явилось поводом беспокойства для многих чиновников штата. В том числе и чёрных, что стали до этого преуспевающими бизнесменами и сами боролись с африканской преступностью.  Вездесущие агенты ФБР пытались выйти на него. Посадить в его ближайшее окружении свою агентуру. Но у них так ничего и не вышло. Информаторы, коих с большим трудом вербовали из попавших на долги наркоманов и торговцев наркотой (да и оружием), частенько находили мёртвыми с заткнутыми в рот гениталиями. Это отбило охоту у прочих слабаков становиться «слушаками». Директора отделения ФБР поджидали крупные неприятности. Его шеф по штату по многу раз в день выговаривал ему за профнепригодность. Тем более что в свете предвыборной шумихи второй, демократ, мягко говоря, мало симпатизировавший первому, республиканцу, вовсе не возлюбил того. В прессе штата стали появляться хлёсткие статьи, что метали стрелы в мэра Балтимора, окружную полицию, где также кишмя кишели республиканцы.

-   Что томишься в нерешительности, желтолицый брат? – раздался тихий, шелестящий голос, от которого мороз неприятно заласкал спинной хребет. – Или тебя смущает, что я сижу спиной? Это не повод для смущения, желтолицый брат. Я так вижу сущность входящего в этот мир. В мой мир. В моём спинном нерве расположен глаз Великого Существа, что пронизывает собой всю Великую Спираль. Ты знал об этом, желтолицый брат? Или… Может, ты видел в снах своих странные видения, таинственные образы и прочее? Это томило и долгое время терзало тебя? Ты можешь открыть мне свой дух, Кэн Потензен. Пришло это время. Твоё время.
-   То о чём вы спрашиваете, Преподобный, произошло очень давно, - Кэн пришёл в себя после того, как услышал свои имя и фамилию. – Это случилось в раннем детстве. Помню, как лежал в детской кроватке. Сгущался сумрак. Свет был выключен. Никого из взрослых не было вблизи. Вдруг я заметил, как над головой сгущаются разноцветные узоры. Они меня ничуть не испугали. Так случалось ни раз по достижении совершеннолетия. Затем эти явления прекратились, - немного подумав, он продолжил: - Я имел неосторожность рассказать о них отцу и матери. Возможно, это было как-то связано. Не знаю…

-    Дальше, – прошелестел своим загробным голосом Преподобный.

-    Думаю, что причиной этих видений была детская чувствительность и не более того. Хотя, быть может, что в космосе или вокруг нас есть что-то необычное. То, что не поддаётся нашему пониманию.

  Минуту они помолчали. Преподобный продолжил, не оборачиваясь, созерцать тёмный экран, по которому пробегали цветные всполохи. Разноцветные узоры…

-    Ты прав, желтолицый брат, - задумчиво произнес он. – Я заглянул в твои сокровенные мысли и прочёл для себя важное. Для нас всех. (Сердце Кэна похолодело. Он решительно зашторил в себе все воспоминания о русском.) Ты прав: мы работаем с вами уже давно. Как только вы рождаетесь – мы уже читаем ваши мысли. Мы уже воздействуем на ваше подсознание, управляем вашей психикой. Мы идём по вашему следу. Мы сами прокладываем вам дорогу. А вы думаете, будто идёте сами. Иллюзия, мой желтолицый брат. Странная иллюзия… Вот и сейчас ты пытаешься спрятать от меня свою самую главную тайну. (Кэн ощутил ломоту в висках, которая тут же исчезла.) Я показал тебе… Мозг легко открыть и заглянуть, будто в банку с анчоусами. Но надо ли, мой желтолицый брат? Нет, не надо. Вы станете совсем управляемыми. Вы привыкнете к нам. Вы перестанете действовать  сами. Всё своё вы возложите на нас. Наши силы на пределе…

   Они опять погрузились в молчание. Кэна обуревало желание обойти сидящего. Заглянуть ему в глаза.

-   Я могу вас спросить, прежде чем…

-   Спрашивай. Ты мой гость. Я слушаю тебя и отвечаю тебе.

  Кэн почесал кончиком пальца свой нос. Раньше он так никогда не делал.

-   Зачем нас контролировать, Преподобный? Зачем читать наши мысли с рождения и управлять нами? Зачем строить нашу жизнь, не давая нам делать этого?

-   В твоей душе поселились обида. Даже гнев. Я чувствую это чудовище. Оно готово съесть тебя, Кэн. Остерегись его. Зачем… Ты понял, что твоя жизнь не принадлежит тебе. Но не понял главного. Главная цель твоего прихода. В чём она? Ты добился своего. Теперь ты принадлежишь самому себе. После того, как узнал это, ты свободен. Я более не властвую над тобой, Кэн. Иди…

   Кэн снова поскрёб свой нос.