1. Смысл есть

Это случилось 15 марта 1958 года. Мой дом сгорел, а с ним и все фотографии, которые я так любил просматривать по воскресным вечерам за бокалом красного вина, плед, в который я укутывался в ночную грозу, и тихонько попивал горячий кофе, смотря дурацкие передачи по телевизору. А что мне оставалось делать? С самого раннего детства я не могу заснуть, когда за окном так гремит этот чертов гром, а небо мигает белыми вспышками. Но вернемся к вещам. Собственно, самые дорогие мне вещи я уже перечислил, все остальные и вовсе не представляли бы такой значимости для меня, если бы они не создавали некий комфорт и не помогали мне соблюдать элементарные правила гигиены. Месяц и десять дней до этого у меня погибла вся семья. Все, кого я так любил, нежно, бесконечно, все они отошли в иной мир. Мама, папа, сестренка, маленькая рыжая девчушка с веснушками на щеках и остреньких плечах. Они поехали за город, но так и не добрались до места назначения. По дороге их машину сбил грузовик, естественно, папа не успел ничего предпринять. Да и что можно успеть предпринять, когда на тебя летит гигантский грузовик? Это был единственный раз, когда я действительно пожалел о том, что не поехал с ними. Потому что в тот же день умер и я. Умер морально, душевно, трактуйте как хотите, но это так. Вся моя жизнь свелась к простому существованию, выживанию, к субботним походам на их могилу и бесконечным выслушиваниям якобы искренних соболезнований от моих коллег.
Как ни странно, мои друзья на одну ночь (ничего  не подумайте, так я называю людей, которых встречал по ночам в баре за углом и рассказывал им про все свои беды) и то больше переживали, чем все мои коллеги и вроде как хорошие знакомые. Одна девушка, выслушав все, так расплакалась, что мне самому пришлось ее успокаивать, произнося всякие до боли всем известные и банальные фразы, типа "да не переживайте Вы так, все хорошо будет". Тогда, в свои 23 с хвостиком лет, я не успел никого по-настоящему полюбить. Нет, конечно, к тому времени занять свое местечко в моем сердце успела не одна женщина, но вот любил ли я? Был ли по-настоящему любим ими? Скорее всего, нет. Но об этом чуть позже. Ровно через три дня после пожара, проведя бессонные ночи в какой-то отвратительной гостинице, названия которой я уж и не припомню, в номере, через окно которого открывался не менее отвратительный вид на мусорные баки, я переехал в новую квартиру. В довольно хорошем районе, и парк, видный из окна, не мог не радовать моих глаз. Собственно, на этом список моих радостей заканчивался. Я так бы и продолжал ходить по улицам с каменным лицом, не выражающим ни единую эмоцию, и болью в груди, если бы не мой сосед. Добренький старичок лет восмидесяти, он очень хорошо выглядел для своего возраста. Однажды он пытался завести со мной разговор, пока я проверял почтовый ящик. Я как обычно что-то пробубнил ему в ответ и даже толком не выслушал, что он мне сказал. Но он не оставлял свои попытки и решил идти до конца. Зачем ему все это нужно было, я до сих пор не пойму. Я, как и все, давно уже привык, что другие ничего не делают без собственной выгоды, хотя сам неоднократно опровергал свою же теорию о том, что не стоит ждать помощи от посторонних. Меня даже посещали мысли, что Марли, так звали этого дедушку,  на самом деле мой ангел-хранитель, который спустился с небес, дабы помочь мне, но потом  остатки здравого смыла все-таки побеждали, и я просто оставался и остаюсь бесконечно благодарным ему. Марли заменил мне дедушку, которого я никогда не знал, а я ему — внука, которого у него никогда не было. Он оказался очень мудрым и образованным старцем. Серьезно, я никогда еще не встречал таких людей. Мы разговаривали обо всем и ни о чем, теперь, вместо того чтобы ходить в бар, я оставался по вечерам с ним, обсуждая все проблемы насущные и не насущные за чашечкой чая. Я рассказал все о своей жизни, а он мне почти все о своей. Я начал бегать по утрам. Для меня это был настоящий подвиг, потому что мне трудно даже элементарно вставать рано по утрам на работу. А потом он уехал в командировку в другую страну, он работал переводчиком, знал десять языков и пользовался,  кстати сказать, не малым спросом. В наш последний совместный вечер философ внутри меня вдруг вышел из комы, и я начал задавать вечные вопросы, один за другим, и, знаете, на все у него был только один ответ: Любовь. Я не выдержал и спросил: —почему? Тогда он поднял свои светло-голубые глаза, посмотрел таким добрым  взглядом, только ему присущим, и произнес те слова, которые до сих пор стоят у меня в ушах: А разве без любви что-то имеет смысл? Без нее не рождались бы дети, не появлялись семьи, не создавались бы великие произведения и не совершались великие открытия. Изначально тебя любят родители, дедушки, бабушки, сестры и братья, но живешь ты в поиске того, кто полюбит тебя так же сильно, как и они, и кого ты будешь любить в ответ. 
Мы просидели еще минут двадцать, он — спокойно попивая давно остывший чай, а я — вспоминая все то, что произошло со мной за последнее время. Казалось, и моя жизнь вдруг приобрела давно утраченный смысл. Думаю, именно с этого момента открылась новая страница в моей биографии. Ведь никогда не знаешь, что именно положило начало твоим внутренним или внешним изменениям. Почему-то все эти "начну с понедельника делать все по-другому" никогда не срабатывают. Просто в какой-то момент все меняется, а мы даже не замечаем этого или не придаем особого значения. Он уехал, передав мне частичку своего багажа знаний. 
Незаметно подкрался август.
Я встретил ее седьмого числа. Два месяца в городе стояла жара, было так душно, что я, кажется, понял, какая температура в аду. 
А тут полил долгожданный дождь, да не просто дождь, а ливень, а после таких ливней всегда какой-то особенный приятный запах свежести и тепла. Я вышел прогуляться в парке, тот, что прямо перед моим домом, и увидел ее. Я, можно сказать, привереда, если речь идет о женщинах. Уже давно у меня в голове сформировался образ идеальной девушки, и я всегда старался выбирать тех, кто максимально к нему приближен. А тут совершенно другая, не похожая ни на кого-либо другого. Я говорю сейчас  не о внешности даже, не о цвете ее прекрасных глаз, не о ее чудесной фигурке, а о взгляде, с которым она тогда на меня посмотрела и с которым смотрит до сих пор. Не знаю, столько лет прошло, а я не могу подобрать слов, чтобы описать его. Безусловно, внешность описать гораздо легче, но это совсем ни к чему. Она стояла вся до нитки промокшая и пускала бумажных лебедей по реке, как вдруг увидела меня. 
—Как Вас зовут? - вежливо спросил я.
—Сьюзен, - робко произнесла она и улыбнулась.
—А меня Том, очень приятно с Вами познакомиться.   
Сью едва исполнилось восемнадцать, разговаривать с ней было так легко и приятно, словно мы уже сто лет знакомы. Позже мы начали проводить вместе каждый день, а еще позже - и ночи. Вместе мы вели себя как дети, смеясь и говоря всякие глупости друг другу. Я помню наш с ней первый поцелуй, как будто он был первый в моей жизни. Мы стояли у кинотеатра, ветер развивал ее мягкие белокурые волосы, мы посмотрели друг другу в глаза, и вдруг чувства полностью охватили меня, я не смог больше сдерживать все свои эмоции и поцеловал ее. В моем сердце появилась она и есть там и по сию пору.
7 августа 1959 года мы обручились. 2 июля 1960 у нас родился сын, которому мы дали имя Ричард. Через два с лишним года, 8 сентября 1962, появилась на свет Эмма. 
Я бесконечно благодарен Богу за все несчастья и счастья, что приходилось мне испытывать. Ибо без одного не было бы и другого.