Сон 94

В бледной темноте июльской ночи я не человек более, а громоздкое дышащее доисторическое, костистый трилобит, слабо светящийся зеленым. Кровать засасывает меня, я сползаю в ее песочную воронку, в эту ватную тьму, и незримый черный океан плещется у моих окон. Я наполнен какой-то неописуемой силой, каким-то спокойным восторгом  отрешенного исследователя полуночных глубин. Следы на дне глубоководной впадины приведут меня к повороту лунных приливов, где рыбы с электрическими хоботами бродят по вулканическому песку в поисках донных комков, пропитанных микроскопической жизнью. Голоса крылатых моллюсков щелкают и свистят над океаническим шельфом - затонувшие корабли мифической Пангеи проплывают под этими ночными странниками, никогда не поднимающимися к поверхности вод. Иерихонские трубы базальтовых скал бурчат, омываемые безымянными течениями и морские уточки колыхаются в такт этой угрюмой сказочной музыке. Мое сердце вытягивается в птицу и камнем бросается прямо в ревущую тьму моря. Среди шторма я - часть этого рева, с безумными глазами, оседлав бочку, вращаюсь и беснуюсь среди пены, танцующей на верхушках волн. Теперь я морской демон секретного полдня, божок перламутровой скорлупы и властелин морских блох! Предводитель средиземноморских водомерок, провалившийся в бутылку Клейна!
Над толпящимися спинами черных валов несется, переливаясь различными тембрами, морзянка кормящихся среди травы китообразных. Все мертвецы моря покинули свои ложа и потянулись ко мне, словно тени. Теперь вкруг меня скелеты в истлевших матросских одеждах... Хохочут, сквернословят, курят длинные кривые трубки и хриплыми голосами кричат мне "В Портсмут! В Портсмут!", бренчат дырявыми монетами, подходят все ближе, ближе... Волна за волной разбивают меня на куски, и словно разрозненные черепки античного лекифа, я погружаюсь в небытие глубочайшего морского сна.