Сказка Дикмир

 
     Часть 1
Волна лазурная катила
На берег, пеною щипя,
И море синее искрило
В лучах, играя и слепя.
Дубы зеленые стояли
Как великаны у воды,
И ветви пышные склоняли
К прохладе моря у волны.
К листве печальные русалки
Взбирались в полдень и жару,
Цветочки в волосы вплетали,
Звучали песни их в лесу.
Полна мелодия коварства
Беспечным путникам в тени,
Ведь дочери морского царства
В забавах озорных вольны.
Русалки трепетно с терпеньем
Красавца долго стерегут…
Усталый путник с наслажденьем
В тени присел, чтоб отдохнуть.
Вот путник сладким сном забылся,
Во власти чар уже сопит.
Коварства замысел свершился,
Все тише пение звучит:
О, как русалки ликовали!
С ветвей спускались к молодцу,
В уста красавца целовали,
Сулили ласки лишь беду!
Перстами тонкими русалки
В пучину путника влекли
Красавца сонного ласкали,
На дно морское волокли.

Леса от берега тянулись,
От синевы морской волны
К вершинам гор, что ввысь взметнулись
В снегах и льдах хребтов гряды.
Леса бескрайние как море,
Волна зеленая кругом.
Как море лес в извечном споре
С неугомонным ветерком.
Лесная гуща здесь дышала
В густую зелень погрузясь,
Здесь бог лесов Хун-Да во славу
Оберегал свой лес, сердясь.
Хун-Да грозил гостям коварным
Широкой грудью-рогом, злясь.
Грозил он пальцем волосатым:
Кто смел обидеть слабых здесь!
Хозяина лесных просторов
Боялись дочери волны,
В морской волне от гневных взоров,
Визжа, спасались и они!
Плывут скорей они к Хи-Нане,
К богине вод, морей и рек,
К защитнице родимой маме,
Притворно жалуются все.
Страстей бушует прямо пламя:
Ах! Их лесной обидел дядя!
Но о коварстве о своем
И речи нет у них совсем…
    ------------
Игриво с берегом толкаясь,
Ведя с волною тихий спор,
Стояла лодочка качаясь,
Искрит волна, лаская взор.
К судьбе привязана у моря
В тени дубов изба стоит.
Старик-рыбак в ней жил без горя,
Старушка век с ним сторожит.
Красавец-сын у них был славный,
Опора старикам один.
В лесу он слыл как добрый малый,
И старикам примерный сын.
 
Шестнадцать лет тому минуло
Как в лодку с грустью не спеша
Снастей рыбацких паутину
Собрал старик, в волну глядя.
И бросив взгляд печальный в море,
Вздохнув тихонечко без слов
(Он вспомнил давнишнее горе)
Поплыл, надеясь на улов.
Старик направил лодку тут же,
Веслом касаясь чуть воды,
Туда, где синь волны поглубже,
И встал пристав лишь у волны.
Из тонких нитей сеть закинул
Старик близ лодки в первый раз.
Но ветерок лишь лодку двинул,
И невод в волнах чуть завяз.
Сетей нехитрую плетенку
Закинул подождав старик.
Но ветерок лишь тихо дернул,
А старец головой поник.
Волна же тихо набегая
Качает лодку, теребит,
Как будто хочет ей, играя,
Шепнуть тайком, но лишь шипит.
Старик задумался, решился
Закинуть сети в третий раз.
Стараясь дальше, что есть силы
Забросить невод в этот раз.
Полны богатого улова,
Он видит, сети стали вмиг,
И старец тянет невод снова,
К бортам лодчоночки приник.
Но вдруг увидел, сам не верит:
Ах, что за чудо из чудес!
Волна ласкается и светит,
Волна как зеркало небес!
На глади волн, качаясь тихо,
Лозою тонкой сплетена,
С младенцем люлька катит лихо -
Тут лодке в дар поднесена.
Чем руки матери нежнее,
Одна сменяясь за другой,
Волна с волною все живее
Подносят люльку всей гурьбой
С дитем чудесным в колыбельке,
С бесценным даром старику,
Малыш на мягонькой постельке…
Не сон ли это? Наяву!
Средь злата солнца в ярком блике
Малыш смеется рыбаку,
С печатью ангела на лике
Как солнцу рад он старику.
Вот тянет белые ручонки,
Лепечет что-то про себя.
Рыбак стоит у кромки лодки,
На диво дивное глядя.
Забыл рыбак про все на свете,
Забыл про рыбу и про сеть.
Спешит, несет от счастья светел
Старухе радостную весть.

Старик с старухою когда-то
По воле рока иль судьбы
Тоскою тихою обьяты,
Остались в свете лишь одни.
Грозой и бурей омрачено
Во гневе море унесло
Их дочь – единственное чадо
Их радость - малое дите.
С тех пор у стариков уж боле
На свете не было детей.
Отчаянье одно и горе
Лишь было спутницей их дней.
Возможно, сжалилось уж море,
В годах немного поостыв,
Над стариками в долгом споре,
Красавца сына подарив.
И вот с тех давних пор минуло
Уже шестнадцать с лишним лет,
И море старикам вернуло
Теченье долгих лет без бед.

Дитя природы, сын желанный
Он вырос – гордость стариков.
Умом и ликом был прекрасным,
Красавцем был без лишних слов.
От солнца кудри золотые,
От неба светлого глаза.
Как облака над морем синим,
Так кожа юноши бела.
От моря матушки родимой
Досталась силушка ему.
И буйным ветром, уж вестимо,
Дано упорство молодцу.
Добро да правит этим миром,
Старушка сына назвала
Достойным именем, Дикмиром,
И сердце доброе дала.

Нас тень печали серой старит,
Во все века бывало так,
Лишь радость молодость нам дарит
И годы долгие всегда.
Лишь от тоски-печали были,
Как оказалось, старики,
Стары не по годам средь боли,
Ведь годы были так горьки.
Но радостью печаль сменилась,
Тоска сменилась торжеством,
И сладость жизни им открылась,
И чаша полная их дом.
 
Дикмир подрос и стал опорой,
Подмогой верной стариков,
И с детства раннего порою
С добром и честь сберечь готов.
Среди листвы, среди дубравы
Он часто пропадал в лесу,
И звери птицы с ним на равных,
И лес родной как дом ему.
Язык зверей знаком Дикмиру,
Кто слаб и здесь в беду попал.
Опору в юноше лишь видя,
В беде подмогу в нем искал.
И знали все давно средь леса,
Дикмир поможет им в беде.
Среди зверей давно известно,
Успеет юноша везде.

Вот несмышленыш, хвастунишка,
Взлететь пытался сорванец,
Хоть дотянуться к небу близко,
Свалился из гнезда птенец.
Чирикает мамаша-птичка,
Поднять не может малыша,
Порхает бедная синичка,
Кто б ей помог, она одна.
Вот птичка спешно улетает,
Искать Дикмира, торопясь.
В лесу находит, призывает
Помочь, за птенчика боясь.
Дикмир, конечно, ей поможет,
Хоть нужно лезть на самый верх.
В гнездо он птенчика положит,
Не зря ж Дикмир любимец всех.

Вот медвежонок-шалунишка
На ветку тонкую залез.
- Обломится! – кричит трусишка,
Скулит малыш, не может слезть.
Дикмира ищет в гуще леса
Медведица, бывало так.
Самой не сладить из-за веса
Она хоть в этом и мастак.
Но ловкий юноша рискует,
Озорника достать решась.
И с медвежоночком ликует,
Дикмир, спускаясь и смеясь.

А вот трусишка удирает,
Известный спор у них с лисой,
Зайчонка «рыжая» гоняет,
Напуган до смерти косой.
Дикмира видя, словно к другу
Зайчонок к юноше бежит.
Зверенок бедный с перепугу
На руки прыгает, визжит.
И видя, что спасен, зайчонок,
Дразнит обидчицу-лису.
Отныне бедный тот зверёнок
Уж знает, он храним в лесу.

Русалки чары напускают,
Смеются звонко и поют.
В пучину моря завлекают,
Зовут Дикмира отдохнуть.
По волнам в ветви забираясь,
Все в тине волосы свои,
Русалки в косы заплетают
В сплетенье солнца и волны.
И песни звонкие звучали,
В вечерней свежести звончей
Иль песни полные печали
Пленяли зеленью очей.
Потворствовать морским красоткам
Не прочь был юноша и сам.
С улыбкой внемля чудо-ноткам
К траве склоняется, к цветам.
С ветвей спускаются русалки,
Спешат к Дикмиру поскорей.
Целуют юношу с опаской,
Ласкает сладость их речей.            
Так неприметно утомляют
Красавца юного они,
И незаметно усыпляют,
Пуская чары в ход свои.
Вкушая сладость наслажденья,
Уже лежит в траве густой
Во власти чар и сновиденья
Красавец с томною душой.
Уж лес в тревоге оживился,
И звери мечутся, галдят.
Уж лес и эхом огласился,
И птицы к юноше летят.
Но все усилья безуспешны,
Друзья помочь хоть и хотят.
Не в силах звери, птицы спешно
С волшебной силой совладать.
Хоть жаль немного им красавца,
Русалки весело кружат.
Ведь суть их жизни – наслаждаться,
Плутовки радостью горят…
Дикмир во власти чародеек,
Туман укутал уж глаза.
Сбылись мечтания злодеек,
Влечет в пучину молодца.
Медведица вдруг зарычала,
Русалкам озорным, грозя.
За помощью скорей помчалась
К хозяину лесов Хун-Да.
Хун-Да же спал устав с дороги
Во власти зелени травы.
И день, и ночь обходит строго
Зеленый бог леса свои.
Медведица будила долго,
Но вихрем тот помчался прочь,
Едва услышав имя только,
Любимцу своему помочь.
Русалки озорницы с шумом
Визжат, смеются на бегу,
И в сине море друг за другом,
Спасаясь, прыгают в волну.
 
Дикмир лежит в траве зеленой
Во власти чар и колдовства,
Печать печали лишь невольно
В лице его отражена.
Медведица к нему подходит
И лижет теплым языком
В лицо Дикмира. Не уходит,
Стараясь разбудить его.
Не сразу юноша проснулся,
Но лишь открыл свои глаза,
Рукой медведицы коснулся,
Кого-то ищет вкруг себя.
Дикмира сон его печальный
Никак не хочет отпустить.
Он образ девушки прекрасной
Из сна желает возвратить.

      Сон Дикмира.
На Севере синем избушка стоит,
В снегах и березах тихонечко спит.
Сливаясь с избою, вкруг низко бегут
Печальные тучи, как грезы плывут.
Там грозная буря избушке грозит,
Метелица хитро избушку манит.
И вьюга, танцуя, избушку кружит,
Избушка сквозь сон лишь тихонько сопит.
Мерцает в избушке, слабея, свеча,
Печально живет там одна лишь тоска.
Как в дымке тумана избушка плывет,
В ней девушка-лебедь невольно живет.
   -----------------------

Забыть не в силах сновиденье
Отныне юноша Дикмир.
Как тень вослед ему виденье,
И образ девушки лишь мил.
И смех, и радость позабыты,
Один он ходит сам не свой,
Уж юная душа разбита.
Мрачнее тучи наш герой.

Какая хворь-болезнь с Дикмиром
Не может мать никак понять.      
Ужель беда с любимым сыном!
Тревожится старушка-мать.
Она и с ласкою к Дикмиру,
И все пытается понять.
Она и с нежностию к сыну,
Участье хочет все принять.
А сын в ответ лишь обнимает
Старушку-мать. И  все молчит.
Плечами только пожимает,
С улыбкой тихою грустит.

Старик-отец встревожен тоже
Его Дикмир, любимый сын
Грустит и сохнет, так негоже,
Поможет он ему один.
Пришло его, возможно, время,
Решил участливый отец.
Что в юности уж правит всеми
Расскажет сыну, наконец.
Присел старик с Дикмиром рядом,
И начал долгий свой рассказ.
Их ветерочек тронул взглядом,
Да птицы слушали  весь сказ.

  Рассказ отца Дикмира.
Послушай, храбрый мой Дикмир,
Прекрасна жизнь, как вечный мир.
Я, как и ты когда-то был
Таким же юным, молодым.
Я был у матери один
Единственный наследник-сын.
Селенье наше там в горах
В орлиных вольных тех краях.
И юности моей звезда
Горела ярко там всегда.
Я был средь юных удальцов
Не из последних храбрецов.
Не знал тогда я, что судьба
Моя уже предрешена.
Однажды в летний жаркий день,
Когда все люди ищут тень
К речной прохладе я сошел,
Коня я напоить пришел.
Не мог я знать, что ждет меня,
Когда к реке повел коня.
Средь неба ясного как гром
Веселый ясноокий взор!
Горянка юная была
Неотразима как весна!
В кувшине воду набрала,
И протянула мне она.
Я пил прохладу той воды,
Огонь пылающий в груди,
Пытаясь словно потушить,
Боясь кувшин весь осушить.
И встретив пылкие глаза,
Я вздрогнул словно вдруг луна
Затмила солнце красотой,
Средь бела дня взойдя  с мечтой.
А сероглазый ангел мой,
Смеясь шутила надо мной:
-Смотри, кант, близко до беды,
Ведь скоро лопнешь от воды.
Но если будет мал кувшин,
Река ведь рядом, поспешим.
Набрав воды, ушла она
Воздушным шагом словно лань.
Лишь меж дерев и кустьев роз
Мелькнула темень пышных кос.
И вечно беспокойный конь
Затих, вдруг обретя покой.
С тех пор покой я потерял,
И зреть ее всегда желал.
Стремился к ней всем сердцем я,
Нужна мне лишь она одна.
Ответила не сразу мне
Та, что соперница луне.   
Мы разом к разу, наконец,
Родство заметили сердец.
Встречались с нею у воды,
У нашей сводницы реки.
И резвый конь мой несся к ней,
Средь дев любимице своей.
Не в силах скрыть свою любовь
Мы с ней встречались вновь и вновь.
Но счастье так лукаво нас
В обман ввергает не стыдясь.
Недолго тешил нас обман,
Как сон растаял грез туман.
Судьба решила испытать,
И друг у друга нас отнять.
Отец моей горянки в ночь,
Решился выдать силой дочь.
Он жаждой денег воспылал,
Купцу хромому слово дал:
Невесту старику отдать,
За красно золото продать.
Храня обычай, дочь должна
Теперь послушаться отца.

О, с кем мне горе разделить!
Главу тяжелую склонить
На чье надежное плечо,
Готовит что судьба еще?
Отец отвагою горим,
Богами долго был храним.
На поле брани честь храня,
Родную землю защитя.
Один остался он лежать,
Оставив с сиротою мать.
Не дал мне братьев Дела-бог,
А сестры? Им бы кто б помог.

Я буйну голову свою
Пред матушкой своей склоню.
И руки полные любви
Целую тихо как цветы:
-Родная, сын твой пред тобой,
Твой сын единственный, родной.
Скажи, как поступил б отец?
Мне помоги найти ответ.
С судьбою спорить? Иль с собой?
Весь белый свет готов со мной
Сразиться не на жизнь, а смерть,
Мою покорность чтоб узреть.
 
Родная мать во цвете сил,
В ней предков дух бесспорно жил,
Смущенье сына увидав,
С достоинством ответ дала:
-За платьем матери, сынок,
Мужчина прятаться не мог.
Лишь духом слабого судьба
Несет как щепку с гор река.
Покорность духа для рабов,
Но не для храбрых молодцов.
За счастье сын всегда борись,
С судьбой коварной не смирись.
Наказ один лишь дам тебе:
Хоть к старости ты внука мне.
Наследника нам народи, 
Ко мне его ты приведи.
Согреет старость внучек мне,
Подарит радость пусть душе…

И точно с братом с темной ночью
Обнявшись мы умчались прочь
С невестой милой  тропкой волчьей…         
Отец же потерял уж дочь
И только конь мой вороной
Отважный друг мой дорогой
Дорогу к морю разделил,
Во мне надежду поселил.
Ведь ноги быстрого коня
Нам дарят счастье иногда.

(Лишь в это таинства мгновенье
Дикмир прозрел и понял все,
Что мать-старушка вне сомненья
Горянка милая его)

Лишь видя сына удивленье,
Отец рассказ свой продолжал.
В глазах его искры горенье,
Наказ Дикмиру он давал:
Ты вырос, сын мой, вот уже,
Угодно было так судьбе,
Черед и твой теперь настал,
И добрым молодцем ты стал.
Ты путь достойный избери,
Людей и мир ты посмотри.
Да и себя им покажи.
И с честью лишь вперед иди,
Легко поддаться злой судьбе,
И по теченью плыть в реке.
Идущий лишь осилит путь,
Судьбы капризы позабудь.
Добро твори везде, мой сын,
В беде не будешь ты один.
Кинжал твой спутник, верный друг.
Испытан дедов старый лук,
И полон стрелами колчан,
Да в помощь крепкий твой аркан.
 
Дикмир, за зеленью лесов
Средь скал, где воля для орлов
Отцовский твой родимый край .
Леса средь гор там словно рай.
Уперся в небо великан
В снега укутанный Башлам.
С Башлама сходят в жаркий день
Вниз по скалам косяк коней.
Их манит к зелени лугов,
Что дивно пахнут средь лесов.
А кони вовсе не просты,
Как девы гор они стройны.
Спадают гривы до земли,
Как облака небес легки,
Как лебеди среди волны,
Так кони средь травы вольны.
На солнце белизной искрят
Коней бока, да взор слепят.
Стреле подобно на Башлам
Взлетают кони по скалам.
Средь ледников они живут,
Снегов питомцев там приют.
Коней волшебных тех косяк
Отважный жеребец-вожак
Хранит как самого себя,
Могучей в свете нет коня!
Снегов Башлама гордый сын
Тот белоснежный конь Ло-Дин!

Немало горцев-удальцов
Отважных юных храбрецов
Поймать пыталось жеребца,
Взбираясь в горы без конца.
Не в силах юноши с тех пор
Свой увенчать успехом спор.
И оказавшись на коне,
Не удержаться на спине.
 
Ты, сын, уступишь вряд ли им
И ловкостью, умом своим.
Владея языком зверей,
Коням чудесным ты родней.
С конем сумеешь совладать,
Вдвоем и зло вам побеждать!
Еще наказ тебе, сынок…
(Сказав отец на миг замолк)
Достигнув горской стороны
Ты матушке моей скажи,
Что внук ее явился к ней,
К родимой бабушке своей.

Дикмир отправляется на поиски коня.

Заря над синею волною
Вдали туманы золотит,
Листву с серебряной росою
С рассветом ветер шевелит.
Дикмир простился с стариками,
Обнял отца, обнял он мать,
Простился с синими волнами,
Вдали их будет вспоминать.
Русалки меж листвы в печали
Всё песни грустные поют.
По юноше уже скучали,
Слезинки по щекам бегут.
Щебечут птицы, подлетая,
Журчат как будто бы ручьи.
И звери тихо провожая,
Желают доброго пути.
 
Дикмир три дня идет – три ночи
Через густой и шумный лес.
Поет, что силы есть, что мочи,
И эхом лес разбужен весь.
В ветвях мелькая вслед за другом
Горластой трелью соловей,
Певец известный всей округе,
Поет с Дикмиром веселей.
А в вечеру с веселым другом
Делился ужином Дикмир,
И муравью от той услуги
Кусочек сыра был на пир.

Под дуновенье ветерочка
В объятиях густой травы
Забылся сном Дикмир немножко,
И вновь во сне он средь зимы:
В плену снегов березы тонут,
Избушка старая всё спит.
Метелица со вьюгой стонут,
Девица-лебедь все грустит.
Колдун девице предлагает
Пойти невестой под венец.
Согласья скоро ожидает,
Куда ж ей деться под конец.
И нет от колдуна спасенья,
Он в лебедь-птицу превратит.
В порыве гнева и отмщенья.
Уж пленнице беда грозит.

Вскочил Дикмир в мгновенье ока,
Как раненный смертельно барс.
Стоит средь леса одиноко,
Клинок блеснул в руках тотчас.
И образ девушки прекрасной
Во мраке будто перед ним.
Но ищет взгляд ее напрасно
Среди листвы он здесь один.
Не мог Дикмир продолжить дале
Средь леса свой беспечный сон,
К рассвету, благо, ближе стало,
Собрался торопливо он.
Без снежного коня Ло-Дина
Из плена снежного и льдин
Девицу вызволить не в силах
Отваги полный наш Дикмир.
И твердо юноша решает:
Хоть целый мир он обойдет…
Покоя он уже не знает
Пока Ло-Дина не найдет.
Идет про песни забывая,
Хоть соловей заголосил,
В тумане утреннем смывая
Волненье сна… Тут свет пролил!
Идет сквозь чащи продираясь
К холмам предгорным и лесам.
В решенье смелом ободряясь,
Уже и духом он воспрял.

Вдали виднеются вершины,
Стоят цепляясь к небесам,
Средь облаков блистают льдины,
Грядою стройною Башлам.
Таков был край отцов Дикмира,
Увидев глаз не отведешь.
И обойди ты хоть полмира,
Прекрасней края не найдешь!
Уж веселей Дикмиру стало
Как скоро он услышал гул.
Казалось с гор катились скалы
С холма из чащи вниз взглянул.
Вокруг в лесах загадок полно,
Но это был не шум камней –
Катились дико воя волны
В ущелье меж густых ветвей.
Стремясь вдали обняться с морем,
Искрилась, пенилась волна.
С скалой сразясь в извечном споре
Лизала камень здесь вода.
Петляя меж ветвей и камнем,
Обнявшись с бурною рекой,
Тропа змеилась ввысь к Башламу
Средь леса тоненькой строкой.
Меж чащи леса-великана
Склонили головы к реке
Дубы и клены средь тумана,
Ликуя, радуясь заре.

Дикмир идет тропою верной
К вершинам снежным торопясь,
Где чудо-кони уж наверно,
Пасутся к пастбищам спустясь.
Дикмир скорей… Дорога круче
Все ввысь меж скал, ступать трудней.
И солнца луч уже над тучей,
Что тает в золоте лучей.
Уже отвеснее и горы,
Но юноши вернее шаг.
Внизу в ущелье слышно скоро
Реки бурливой дальний плач.

И вот стоит он на вершине,
Пред ним селенье вдалеке,
В тумане на краю стремнины
Парит, казалось по волне.
Казалось башни, упираясь
Касались неба глубины.
К Башламу гордо примеряясь
Строений пики взнесены.
Казалось протяни рукою
Селенье будто бы пред ним.
Картиной поражен такою
Стоит Дикмир вдали один.

Селенье было без сомнений
(Со слов отца, так понял он)
В плену чарующих видений,
Отцовский дом и горный склон.

Дикмир к селению стремится,
Но близ к селенью подойдя,
Бурливой суете дивится,
На площадь шумную глядя.

Посредь селения толпятся      
И стар, и млад – веселый ряд.
Глядят как удальцы стремятся
Собрать в поход лихой отряд.
К подножью снежного Башлама
Готовят молодцы коней.
Горды своими скакунами,
Но кони снежные верней.

Стоят в сторонке молодицы,
Как серны горные стройны,
Глядят на юношей девицы
И выбором своим горды.
Вот их избранники умчались,
К Башламу снежному спеша.
Девицы юношам желали
Поймать волшебного коня.
А ветер бурки развевает
Так словно крылья у орла.
И юность с ветром затевает
Извечный спор, вперед летя.
У башень боевых лишь тихо
Сидеть остались старики.
В года былые так же лихо
К Башламу мчались и они.
Чаруя вечными снегами,
Вдали уж блещет и Башлам.
В подножье с пышными цветами,
Питая жизнь дает лугам.

Вот шум в мгновенье затихает,
Идет чрез площадь он один.
Лишь старикам добра желает
В знак уважения седин.
В глаза красавиц удивленных
Не стал лишь юноша глядеть.
Спешит от глаз недоуменных,
Оставив озорниц глазеть.
Но девушки ему вдогонку
Смеются, шутят, мечут взгляд.
Лишь для приличия в сторонку
Лукаво все ж они глядят:
-Красавец, нас не замечаешь,
И зря на нас ты не глядишь!
Куда поплелся ты хоть знаешь?
Куда беспечно так спешишь!
Куда тебе тягаться с ними,
Пешком поплелся ты куда!
Несет тебя неотвратимо
К позору славному… Куда!
Красавец, ты б остался с нами
Пока вернутся женихи.
Утехой был бы и забавой
В селенье нашем погости.
Мы для тебя устроим ловзар
И в танце лихо закружим.
Ты проявил бы в танце ловкость
Чем по чужим горам кружил!

Дикмир ответить не желает,
Слова не стоят ничего.
Улыбку ветерок срывает
Лишь дуновением с него.
Уже спешит туда к Башламу
Тропой средь леса напрямик.
Лишь грусть вверяет он туману,
Что над ущельями притих.
Уж дальше синева Башлама
Блистает шапкой ледников,
Вершины снежными цепями
Венчают острие хребтов.
 
Дикмир идет и днем и ночью
Среди лесов по кручам гор.
Усталость гонит твердо прочь он,
Могучим шагом был он скор.
Дыханье снежного Башлама
К подножью тянет с вышины,
Смещаясь с синевой тумана,
Спускаясь к прелестям лесным.
Уж все кругом прохладой дышит,
Дикмир снегов соседство зрит.
И свежесть водопада слышит,
И чуя цель к лугам спешит.

На третий день Дикмир восходит
На кручу, дальше уж Башлам.
Стоит, с тропы он глаз не сводит,
Где гуща леса льнет к скалам.
Ему навстречу поднималась
Толпа на взмыленных конях,
К Башламу нынче что умчалась,
Так лихо гордостью горя.
На брови сдвинуты папахи,
Стыдом задымлены глаза.
И словно ожиданье плахи
Им возвращенье без коня.
Одно лишь горцам утешенье:
Доселе не было еще
(поверим им мы без сомненья),
Чтоб совладал хоть кто с конем.
Из горцев, что не знают страха
Никто коней не усмирил.
Сосед ли, гость с чужого края
Победой спор не завершил.
Ведь равных нет коням Башлама,
Сынам снегов и ледников.
В глазах огонь и  в сердце пламя
У тех волшебных скакунов.

Забыв обиду пораженья
Вдруг горцы давятся смешком.
Стоят с улыбкой сожаленья,
Увидев юношу пешком 
Дерзнувшего идти на спор   
С конем подобным ветру, буре,
Снегов лавине снежных гор 
Иль бешенной волне в Аргуне,
Несущейся с горы Башлам,
Иль сорванным с горы скалам.

Избавить от беды желая,
Дикмиру юноши кричат:
- Пришелец, ты куда спешишь
И в даль туманную глядишь!
Тебе ль тягаться там пешком,
Где мы пытались уж с лишком,
Где на конях своих лихих
Не в силах мы арканить их!
Ведь кони снежные быстры
И слухом чутким так остры.
Они взмывают к облакам,
К горам отвесным по скалам
Иль устремляются к реке,
К ущелью, к бешенной волне,
Чтоб скрыться в толще под водой
От чуждых злобных глаз с бедой.
Лавине их подобен бег,
Что с вышины срывает снег!
Стрела, что взмыла с тетивы
Бессильна в споре с лошадьми.
Волшебный конь как сон в мечтах
В горах останется в веках!
Уж лучше гостем нашим будь,
Коней волшебных позабудь.
Ты с нами, юноша, вернись
И в выборе не ошибись.
В честь гостя доброго у нас
Объявим ловзар, веселясь,
И в танце с девушкой кружась
Забудь волшебного коня.

Не стал Дикмир тут тратить время
Продолжил путь к лугам один.
Слова пустое, им ли верить,
Лишь горцев он благодарил.
Идет Дикмир весь в думах, тихо,
Речами горцев удивлен.
Хоть был невозмутим при них он,
Но все ж рассказом их смутен.
И дивный конь в его мечтаньях
Как имя милой на устах.
Но в жажде спора и в желаньях
С конем он встречи вновь искал.

И вот леса слились с снегами,
И видит наш Дикмир пред ним
Подножие горы Башлама
Луга зеленые хранит.
Застыл Башлам в снегах лазурных,
Невозмутим, могуч, велик.
И вечной мудростью разумно
Покрыт он шапкою седин.
Коней, питомцев белоснежных
Покой извечно он хранит,
В скалах могучих, безмятежных
Приют и ласку им дарит.

Великий лес молвою полон,
Дикмира звери узнают.
И птицы подлетают скоро,
Вокруг него они снуют.
Про сердце доброе Дикмира
И звери, птицы знают все,
Где песни соловья о мире
У моря и в горах везде.

В траве высокой схоронился
Дикмир усталый на лугу,
Тая надежду притаился,
Чтоб кони были на виду.
Бесшумно птицы подлетают,
Садятся рядышком в траве,
И звонкой трелью напевают,
Укрывшись в зелени, листве:
- Дикмир, о доброте твоей
Поет нам песни соловей,
Обычай гор в душе храня,
Как гостя примем мы тебя.
За сердце доброе твое
Поможем справиться с конем.
Мы знаем труден был твой путь,
С дороги можешь отдохнуть.
Отдайся сну среди цветов,
Красы и прелести лугов.

С небес спустилась ветра тише
Орлица вольная и тут
Клокочет юноше…  Тот слышит,
Где радостно цветы цветут:
- О доброте твоем и мы,
Дикмир, наслышаны орлы.
Про то твердят у нас в горах,
Поет и соловей в лесах.
Тебе я дружбу предложу
И в споре добром помогу.
Там в вышине средь облаков
Коней убежище средь льдов.
Лишь мы могучие орлы
Коням соперники в выси.

Медведица явилась тихо,
Рычит бесшумно пришлецу,
Игривый медвежонок лихо   
Мамаше вторит, молодцу:
- Дикмир, и мы друзья твои,
Поможем с малышом моим.
Пока в траве ты отдохни
И силы наберись в тени.
В ущелье встретим мы коней,
С тобой чтоб были поскромней.
Спастись задумают они
В глубоком омуте реки.
Не нам искать в волне воды
Коней затейливых следы.

Со львенком тут царицу-львицу
Подводит к юноше Хун-Да.
И молвит своему любимцу
Хозяин леса не спеша:
-Ведь к правде благосклонен бог,
Кто б сердцу доброму помог.
Дикмир, и снежный вольный конь
Для добрых дел судьбой вспоен.
Кто б знал средь этих вечных льдов,
Не знавших кроме их следов,
Коней могучие сердца
Как жаждут спора без конца.
Тебе любимцу всех зверей
Спешу помочь и я скорей.
Угодно видно так судьбе
Даю помощницу тебе,
Красавица большая львица,
Лесных зверей она царица,
С отважным львенком малышом
Помогут и тебе вдвоем.
Коней от леса отвратят,
И пыл их тут же охладят.

В душе зажегся луч надежды,
И в сердце свой пустил росток
Дикмир в кругу друзей как прежде
Родит добро добра исток
В горах родных уж сердцу милых.
Лежит Дикмир в тени травы
В нем силы пробуждает в жилах
Отцовский край тепло земли,
И лес родной, и горы рядом,
И рядом верные друзья
Сомненье прочь и трезвым взглядом
Он видит, медлить уж нельзя!
Успех, Дикмир об этом знает,
Зависит от него теперь.
Добро ведь в мире побеждает,
Где злу закрыта в сердце дверь.
И сердце доброе и силу
Покажет наш Дикмир коню.
Он дружбы ищет, не неволю
Дарить желает он коню.

И вот Дикмир у края леса
укрытый зеленью листвы
Подобно барсу притаился
В предчувствии лихой борьбы.
Чу, юноше вдруг показалось
С небес высоких по горе
Бесшумно облачка спускались
Легко цепляясь по скале.

К лугам привольным, где листвою
Обнемлет лес цветов ковёр.
Где маки алые красою
Пленяли как любви костер!
Но что за чудо, что за диво
Глазам своим не верит он
О, боги! Как же, как красиво!
Глядит, как будто видит сон.

В коней чудесных обернулись
Ряды пушистых облачков.
И к сочным травам прикоснулись
Коснувшись, зелени, цветов
Казалось, белизной раскрылись
В зеленых волнах паруса.
Пред юношей они открылись,
Бывают в свете чудеса,

Красавец конь снегов белее
Вкруг табуна кружит гордясь
Чем искры льдов вожак светлее
Бесстрашен взгляд, глядит сердясь.
Высокий, стройный с пышной гривой
Спадающей к самой земле.
И хвост волной подобно гриве
В цветах тащится по траве.
Изгибом шеи лебединой
Он спорить мог с самой луной.
Походкой вольною орлиной
Он был сравним лишь с той горой.
Движенье стройных ног подобно
Лишь песне солнечных лучей.
Богам казалось так угодно,
Подобных в свете нет коней.
Был создан конь тот благородный
Не для спокойствия в тиши.
Горел отвагою природной
Как песня горная вершин.
Под этим вечным небосводом
Казалось, ищет конь-вожак,
Кто в споре равном и свободном
Рассеет скуку. Где ж чужак!

Шаги в траве услышав, кони
Глядят и выпрямясь храпят.
Снегов Башлама – дети воли
узреть пришельца все хотят.
Выходит юноша прекрасный
Тут к лугу вовсе не таясь,
Очей сиянье, взор бесстрастный
И видят кони, приглядясь
Любуясь, солнце золотится
Спадают кудри ко плечу
Как грива вожака светится
Волна волос... Хвала творцу.
Лицом и статью не уступит,
Он с вожаком и ростом схож.
Черту коварства не преступит,
И смелостью с конем похож.
Глядят, любуются друг другом
И конь отважный , и Дикмир
Витает в взорах круг за кругом
И с восхищеньем проба сил
Восторг игры и поединка
Воспламеняет их сердца.
Лукавства, озорства искринка
Кружит меж ними не спеша.
Вожак копытом землю роет
Косясь к сопернику слегка.
Казалось, юноша спокоен,
Как гладь морская мысль легка.

Дикмир к коню вдруг обратился.
Нежданно с ним заговорил
Наречью этому учился
Он с детских лет и говорил.
Понятно было то наречье
И дивным снежным тем коням.
Владел Дикмир особой речью
Понятной птицам и зверям:
      Дикмир:
 Под небесами ты один
Ло дин рожден среди вершин
Башлама белые снега
Как колыбель тебе в века.
Ты пил в источных родниках
Вскормлен в молочных облаках
Траву ты здесь в горах щипал
Красу цветов в лугах впитал
Играя с ветром, быстрым стал
Взбираясь в горы, сильным стал
Легко ты в облаках паришь
Отвагой сердца ты горишь.

Меня же море породило,
Семье рыбацкой подарило,
А руки добрые вскормили,
Лесные родники вспоили.
Как ты я спорил с быстрым ветром
И воли дух впитал при этом.
О, снежный конь, ты стань мне другом
Опорой будь мне в битве трудном.
Добро да правит этим миром,
Зовут меня, ты знай, Дикмиром!

Хоть вовсе не спешил с ответом,
Послушав юношу Ло дин,
Заговорил, сказав при этом,
Легко приблизившись один:

     Ло-Дин:
В горах ценили все века,
Кто благороден был всегда
И ты достойно поступил,
Как славный воин говорил.
Как гостя рад тебя принять,
Позволь, однако, испытать.
Закон суров у нас в горах
Хоть не несет он людям страх.
Башлама истина одна,
Она одна у нас верна:
К словам пристало приложить
Дела, чтоб вместе их сложить.
Я в том увериться чтоб мог
Чтоб удаль показать ты смог
Помериться с тобой должны
Мы силой, волею судьбы.
Дикмир сумей меня поймать,
Умом и силой удержать.
Я испытаю трижды вряд,
Чтоб дружбу на века принять.
Свидетели тому леса,
И эти вечные снега!
         
И вот близ леса, приготовясь,
Средь луга посреди цветов
Соперники свой спор готовят,
И к спору каждый был готов.
Своей, доверясь, цепкой хватке,
Расходятся, чтоб вновь сойтись,
Сойтись в упорной мирной схватке.
Где каждый норовит пройтись
По краю заданной отметки.
Уж скоро он, Дикмир, стоит
Один средь луга в жажде сметки
А снежный конь вокруг кружит,
Резвясь, без боязни лишь редко
Он головою лишь вертит.

Приложенной к тугому луку
Стреле Дикмир подобен был.
Стремительно скача по кругу.
Ло-дин орлу подобно плыл.

Дикмир уж ждет, с травою слился,
Пока луч солнца золотой
С конем лишь встретившись, пролился
Рванулся сорванной стрелой
И выкинул он круг аркана
Коню на шею с головой.
Ло дину сдаться! Право, рано!
Он жребий тут же выбрал свой.
Натянута струне подобно
Аркана тоненькая нить
Любимцу воли неудобно.
Коня упорство видно, прыть!
Уперся конь, в нем пышут силы.
В четыре мощные ноги
Коня Ло-дина удивили.
Дикмира хватка в две руки
Как корни мощные у дуба
Вросли Дикмира две ноги.
Их сдвинуть с заданного круга
И силы мира б не могли.
Аркан, натянутый струною
Лишь нитка, словно, для коня.
По струнам лишь провел рукою,
Казалось музыкант шутя.
Тут снежный конь играет рьяно
Хоть он не музыкант в игре.
По нити тоненькой аркана
Провел он зубы по струне.
Со звоном как струна стальная
Срываясь, лопнул вдруг аркан.
Кружит Дикмира задирая
В победном вихре снежный конь
Затем, стремясь к снегам Башлама
Летит под небеса Ло-дин.
Укрыться вмиг за облаками
Лукавый конь вконец решил.
Сомненье все ж коня смутило -
Хоть ветер и покой вокруг.
Размахом крыльев тень закрыла
Ему дорогу в тот же миг.

Страшны размашистые крылья
Блистает сталью грозный клюв.
Не жаждет хоть тут тень насилья
Грозит когтями, развернув.
И блеском зорких глаз, сверканьем
С вершин Башлама он грозит
То был орел, коня вниманьем
Решил он тут же уделить.
Орлу и птицы помогали
Как тучи солнце окружив.
Коню к вершинам не давали
Взойти дорогу преградив.
И конь смущен, застыл на месте
Заказан путь уж к леднику.
В одном спасенье – скором бегстве,
Но не уступит пришлецу!
Ло-дин уж мчит туда к низине,
Сверкнув меж белых облаков,
С заоблачной вершины синей,
Коснувшись лишь легко снегов.
Быстрее ветра он несется
Туда, где бездна бурных вод,
Лишь края пропасти коснется,
Туман в ущелье вдруг прорвет.
В ущелье, где текут потоки,
Змеится бурная река,
Где в волнах омуты глубоки,
Спасенье умного коня!

Но конь коснуться не успеет
Волны бурливой у реки.
Споткнувшись, встал, глазам не верит
Глаза у страха велики.
Средь пышной темени из леса
Скала, гора иль тень рычит
Клыков чарующего блеска
Страшится конь и так стоит.
Но косолапый зверь так грозен!
На лапы задние встает.
И в гневном дыбе шерсть с угрозой,
И когти выставил вперед!
Тревогой дышит все в округе,
Ло-Дин как вкопанный стоит.
Но тут и медвежонок в круге
С мамашей, коготком грозит.

Рванулся конь и влево, вправо
Но путь к реке был перекрыт.
И конь в надежде бег направил
К чащобе, к лесу путь открыт!

И ветер в беге обгоняя,
К спасенью, к лесу конь летит.
Упорство в беге проявляя,
С надеждой конь вперед глядит.

Уж рядом зелень чащи леса,
Уж близок он победный час.
Вот-вот она листвы завеса!
Ло-дин укроется сейчас!

Но у опушки конь замедлил
Стремительный победный бег.
И с любопытством он заметил,
Что львенок там в тени залег.
Малыш вскочил, бежит игриво,
Спешит дорогу преградить,
И коготочками хвастливо
Посмел Ло Дину погрозить
Рычит по детски смелый львенок
Не уступает он коню.
Мурлычет будто бы котенок,
Резвится. Все игра ему.

Ло Дину некогда возиться,
Гоняться  в играх с малышом.
На львенка вовсе хоть не злится,
Но искра недовольства в нем.
Продолжил бег непринужденный,
Как облако, меж тихих трав,
Ло-дин ничуть не омраченный,
Опомниться зверьку не дав.

Но лес и горы содрогнулись,
Сорвав с утеса груду скал.
В ветвях вдруг птицы встрепенулись,
И конь в растерянности встал.
Вокруг от грозного рычанья
Всё поглотила тишина.
Не станем мучиться в гаданье,
То был знакомый рев царя,
Царя зверей лесного мира.
И этот трубный рев в лесу
Ло-дина мысль насторожила,
Тот рёв угрозою ему!

Ло-дин замешкался в решенье,
Погони нет, но он спешил.
Ища вокруг свое спасенье,
Прождав в томленье он решил,
Среди друзей, подруг прекрасных,
Смешавшись с табуном своим.
Как капля в родниках источных
Исчезнуть. И помчался к ним.
Несется конь, тая надежду,
В траве и радужных цветах.
Волненьем полон он как прежде,
Мрачнее туч, светясь в лучах.
Но к косяку коней примкнуться
Не суждено. Он здесь застал
Дикмира! Тот сумел коснуться
Коня, хоть долго поджидал.
На спину круглую Ло-дина
Подобно барсу подскочил,
Рукою твердой как удила
За гриву длинную схватил.
Спина коня еще не знала,
Что значит быть под седоком.
Она лишь веса не признала,
Но в возмущении одном.
И гордый нрав спине подобно
Не так уж просто усмирить,
Воскликнуть прежде чем победно
Иль с пораженьем примирить.

На дыбу конь тотчас взметнулся,
Рванул быстрей лавины вниз!
Стрелою в чащу он метнулся,
Пронзал листы насквозь и грыз!
Кусты с кореньями срывая,
Деревья огибал Ло Дин!
Во гневе отдыха не зная,
Носился с седоком один!

Пройдя густых лесов сплетенье,
С усердьем пылкость охладив,
Ло-дин к собратьям с убежденьем
Примкнул, лишь гордо заявив:
-Соперника в лесу оставив
Надежду в сердце я таю.
Его не слишком я поранил
Достойный он, я признаю!

В пылу стремительного бега
Красавец, благородный конь
Чутье утратил, и победа
Была мираж, не видит он.
Все так же на спине устроясь,
За гриву держится седок.
Ладонью от луча укроясь,
Смеясь, велит коню ездок:
-Ло Дин, нельзя ли чуть быстрее,
Чтоб веселее было впредь,
Не видел скачки я скромнее,
Со скуки можно умереть!

Слова исполнены задора,
Едва успел лишь произнесть,
Пришлось Дикмиру очень скоро
Могучий дух коня учесть!
Конь в две ноги лишь оттолкнувшись,
Взлетает выше облаков!
В полете круто развернувшись,
В ущелье рвётся прямиком!
Туда, где ледяные волны
Сбегают с кручи по скалам,
Туда, где в омуте привольно
Волна кружит, бурлит без дна!
Врезается, сплетясь с волною,
Ло-дин вглубь пенистой волны.
Так коршун падает стрелою
К добыче в брызгах у воды.
Волна как лед, кусаясь волком,
Дикмира щиплет, пузырясь.
Ло-дин же под водою долго
Средь острых скал кружит, сердясь.

Остыв под ледяной водою,
взошел на берег конь Ло Дин.
Он в мыслях справился с лихвою
С лихим соперником своим.
В волнении спешит он к лугу,
Бока от капелек искрят.
Сомненье хоть и гложет душу,
Глаза ж уверенней горят.
Комар ли, человек иль птица
На мне ль, уверовав, сидит?
И кто теперь на спор решится?
Промолвил. С трепетом следит.

Ло-дин был снова удивленный,
Он слышит голос молодой.
Ло-дин был снова возмущенный
Услышав голос озорной.
Сидит Дикмир, держась за гриву,
Все так же ловко на спине.
И снежный конь дается диву,
Глядит, зауважав, вдвойне.
Все так же в скуке признается,
Коню отчаянный Дикмир.
Все так же весело смеется,
Потрепан хоть изрядно был.

Не дал Дикмиру речь докончить
Ло Дин могучий сын снегов.
Решив со спором враз покончить
Дикмира испытать готов.

Казалось словно ураганы
Задули разом сто ветров.
Стрелою мчится конь к Башламу,
Что в небесах суров меж льдов.
И свод небесный задевая,
Он мчит меж холода снегов!
Как молния меж туч, играя,
Летит он в искрах ледников!
Но долго ль, коротко ль кружился
Могучий снежный конь во льдах,
Он к лугу с облаков спустился,
Где кони снежные в цветах.
И в этот раз, храня надежду,
Встряхнувшись, конь глядит вокруг.
Не весел взор его как прежде,
За седока тревожась вдруг...
Вокруг все тишиною дышит,
В ветвях уж соловей молчит.
Речей Дикмира конь не слышит,
Цветы лишь ветер шевелит.
Видать на этот раз досталось
И сыну моря, седоку.
Но где Дикмир и, что с ним сталось?
Сидит, приник он чуть к коню.
С трудом рукой за гриву держит,
Бешмет отцовский весь во льду.
Но яркий луч его уж нежит,
Он улыбается коню.

Слезает с речью он хвалебной,
Подходит к снежному коню.
Нарвав пучок травы целебной,
Как другу подает ему.
Дикмира дружбы знак достойно
Здесь принял снежный конь Ло-дин.
И кони снежные довольно
Одобрили все, как один.
В горах от века не видали,
Чтоб дружбой завершился спор.
Но здесь Дикмир с Ло-дином стали
Друзья, у этих синих гор.
         
         *  *  *  *  *
Снега Башлама заблистали,
Желая доброго пути.
И звери , птицы провожали,
Седло же кони поднесли.
Седло то было не простое,
Подобно пуху то седло.
Затмило б блеском золотое,
Как дуновение легко.

Могучий конь Ло Дин несется,
Не чуя под собой земли.
То к облакам он вознесется,
То над лесами он летит.
Играет с ветром точно с братом,
Конь с облачком легко сравним.
Дикмир в бездействии отрадном,
Могучий друг его под ним.

Еще и солнце не успело
Коснуться краешком земли.
Главы Башлама не задела,
Чтоб отдохнуть в тиши ночи.
Устроясь меж снегов умело,
У великана на груди.
А конь три дня пути-дороги,
Что юноша пешком прошел,
Минуя все пути и тропы,
В мгновенье ока пролетел.
Догнали горцев у порога,
У края горного села.
В печали горцы подъезжали
К селенью, грусть свою тая,
Что нынче лихо поскакали
Пленить волшебного коня.

Дикмира горцы уж встречают
Веселым гиканьем лихим!
Гарцуя, в круг свой принимают,
Что сам Ло-дин уж вторит им.
Селенье горное встречает
Весельем любопытных глаз.
Дикмир с конем уже въезжает
В главе ликующих вкруг глас.
Толпятся праздные мужчины,
И тут же  женщины стоят.
Резвятся дети, им причина,
Игру в Ло-дина уж творят.
Девицы красные лукавят,
Шутить с Дикмиром норовят.
Одна с другой умом блистает,
Однако ж в спины прячут взгляд.
Отцы селенья примечают,
Лаская взглядами коня.
Дикмира в гости приглашают,
В мечтаньях юность теребя.
-Какого племени и рода?-
Учтиво просят дать ответ-,
И благородного народа,
В каких краях народ живет,
Что миру храбрецов дает?
-С поклоном к бабушке родимой-,
Дикмиром дан был всем ответ-,
Томимый грустью роковою,
Прислал меня родной отец!

Старушку серебрят седины
Но гордая все та же стать.
Ровна походка как у львицы
Разлукой не согбенна мать.
Но весть старушку изменила,
Сменила траурный платок.
Седины в серебре закрыла,
Накинув шелковый платок.

Родня по матери Дикмира,
Узнав о счастие сестры,
Родов согласье подарила
И оборвала нить вражды.
Желали видеть в гости зятя,
Чтоб торжеством закончить мир.
Вражды заклятье было снято
Причиной был тому Дикмир.

Веселья круг три дня три ночи
Все шире расходился вкруг.
Как сладостны горянки очи
Как лихо горец пляшет тут.
Плывет лебедушка-горянка,
По кругу крылья распустив,
Орлом и горец за смуглянкой,
Танцуя, вихорью летит.

Дикмира долго провожали
Гарцуют всадники вокруг.
И стар, и млад добра желали
Простился с бабушкою внук.

Дорога к морю все короче
С Ло-дином верным под седлом.
Хоть полон любопытства очень
Чудесный конь, кружит кругом.
То он поднимет над лесами,
Резвясь, играясь с ветерком.
То он идет промеж дубравы,
В тени листвы, в лесу глухом.
Их звери радостно встречают,
Снуют в листве то там, то тут.
И пеньем соловей блистает,
Дикмира прежний звонкий друг.

Раздвинулась листва пред морем
Где синь бескрайняя искрит.
Русалок пенье тихим хором,
И солнце берег золотит.
Объята тенью меж дубравы,
Избушка-радость, отчий дом.
В плену цветов, в плену прохлады.
Дикмира ждет как дивный сон
Добром светясь, родные лица
Встречают сына пред крыльцом.
У матери слеза катится,
Отец глядит уж молодцом.

Ло-дин уж славно в волнах плещет,
В кругу русалок молодых.
Полна забавы, радость хлещет
В игре красавиц озорных!
То, волны рассекая в брызгах,
Плывут они, кружа с конем,
То плещутся в весёлых взвизгах
Иль в ряд усядутся на нем!

Один сидит Дикмир невесел
Под дубом рослым у воды.
В печали голову повесил
И думу думает в тени.
Тут верный конь его заметил,
С волною к берегу подплыл.
Душой и мыслью был он светел,
С Дикмиром так заговорил :
-Как месяц золотой средь туч,
Как ясный сокол между круч.
Ты прячешь, друг мой светлый взор,
Где ж твой былой лихой задор?
Поверь мне грусть-печаль твою,
Развеем, слово я даю!
Мы взмоем к тучам, к облакам,
Помчимся по полям, горам!
Взошел на берег в ярких брызгах
Подняв вокруг себя волну.
Прошел в листву, в лучах и искрах,
Травы не позабыв щипнуть.

Дикмир уж светел холку гладит,
Приблизясь к верному коню.
Настало время, он расскажет,
Мечту поведал тут свою:
-Без брата вырос я один,
Мне лес был дом, я там бродил.
Мне звери были все друзья,
Одним из них был словно я.
Русалки пели иногда,
Из пены моря выходя,
Мне песни нежные свои,
Со мной делили и мечты.
Однажды я заснул в траве,
От песен мутно в голове.
И тут увидел чудный сон.
Поныне сном я увлечен:
В краю метелей и снегов,
Колдун, правитель холодов,
Девицу красную пленил.
В снега навечно заточил.
Ее слеза как въявь во сне
Манит меня туда к себе.
С тех пор душе покоя нет
Лишь снежный край меня влечёт!

В дорогу, путь уж торопясь,
Ответил конь разгорячась:
-Тебе я брата заменю!
И друга место я займу!
Без дела застоялся я,
Дикмир, Скорей седлай меня!
Помчимся ветра мы быстрей,
Развеем скуку! Веселей!


   
      (Часть 2)

С родным отцом простясь, с зарею,
И нежно матушку обняв,
Дикмир летит уж над землёю,
В пути Ло-дину волю дав.
Волна морская покатилась
Вослед Дикмиру и коню,
Прощаясь, словно прослезилась,
Лишь берег удержал волну.
Но волны вновь и вновь плескались
И пенились в дождинках брызг.
Смирившись позади остались,
О камни вдруг разбившись вдрызг.

Над морем пролетев, прощаясь,
Ло-дин вдоль берега летит.
Листвы в росинках чуть касаясь
Несётся конь. Седок лишь зрит.
Реки бурлящие потоки
Давно оставив позади.
Летит Ло Дин к степям широким
Исчезнул блеск морской волны.

Дикмир папаху поправляет,
Подарок бабушки родной.
И взор с восторгом направляет
На степь с бескрайнею травой.
А гладь степная уж готова
Гостям объятия раскрыть.
Под сводом неба голубого
Ковер цветов меж трав пестрит.
Спустясь к цветам, Ло-дин уж скачет
Подобно облачку в степи.
А даль бескрайняя укажет
Дороги правильной концы.
И лишь дыханьем конь тревожит
Росинки с полевых цветов.
И пыл свой охладить не может
Могучий гордый конь снегов.
Веселый ветер утихает,
Любуясь облачком-конём.
А степь объятья раскрывает,
Даря гостям тепло простор.
Безмолвно речки их встречают
Неспешной голубой волной.
Озера мимо проплывают,
Блестя зеркальной красотой.

Три дня летел три ночи кряду
Подобно ветру снежный конь.
И озеро открылось взгляду,
Таинственно влечёт как сон.
Тут снежный конь как лебедь белый
Спустился к берегу, к волне.
Он привлечен водою светлой
Здесь жажду утолил вполне.
Седло с коня Дикмир снимает,
Ложась, под голову кладёт.
Ло-дина в поле отпускает,
Он сам с дороги отдохнет.
И скоро сном в траве охвачен
Лежит печальный богатырь,
Тревожен лик его и мрачен,
Вокруг в тревоге и пустырь.

Волна средь озера бурлится
И пенясь, к берегу спешит!
И птица в камышах страшится
Беду учуяв, вдруг дрожит!
Пронесся рокот, грохот! Снова!
Вскочил Дикмир подобно льву.
В руках оружие готово,
Блуждает в сне и наяву.
Громада волн сильней грохочет,
Волненье гнева все быстрей,
Как будто озеро хохочет,
Стремясь залить всю ширь степей.
Средь грохота со дна выходят
Без счета своры лютых псов,
С оскалом бешенства заводят
Рычанье-песню злых клыков.
Глаза как угольки пылают,
Дыханье пламень из ноздрей.
Алея кровью шерсть блистает,
Несутся прочь чрез степь скорей.
Наполнен бег их злобой страшной,
В низину устремлен их взгляд.
Туда спешат толпой ужасной,
И пыль столбом, оскалы вряд.
Дикмир готов был к бою верно,
Но псы его не видят пыл.
Лишь лязг клыков и грохот мерно
Потоком псиным мимо плыл.
Влечет их пир и жажда крови
В степи за озером вдали.
Для них лишь овцы да коровы
Желанней, ищут их следы.
Дикмира следом увлекает,
Он чует горе там в степи.
А позади не замечает
Угрозу злее чем все псы.
То был хозяин псов. По следу
Дикмира он скалою мчит.
Предвидя скорую победу,
Дубиной, булавой грозит.
Он ужас мог вселить вселенной,
Гора, казалось, ожила.
Умом хоть был он обделенный
Но злоба в нем одна жила.
Из-под густых бровей глядели
Безумья полные глаза.
На все лицо они горели
В репее, в тине волоса.
За щеки вздутые выходят
Как связка камыша усы.
Нога на ногу не походит,
Кривые как дубы они.
А пасть как будто бы пещера,
Клыки кривые как серпы.
Глядит как страшная химера
Хозяин озера в степи.
Пощады чудище не знает,
Не ведает и страха он.
Пусть голову свою спасает
И человек, и зверь степной.

А псы кровавые в низине
За гладью озера в степи.
Волною бурой по равнине
Бурлят нестройные ряды.
Злодеи брызгают слюною,
Добычу чувствуя вдали.
Гоня лишь ужас пред собою,
Уж кровь учуяли они.
Злодеям голову вскружила
Добыча легкая в степи.
Посланцы смерти так спешили
В щелях-глазах огонь крови.

В объятье трав среди тюльпанов
Вдали виднеется дымок.
Войлочный круг среди туманов
И дальше стан, жилищ кружок.
Лениво вкруг жилищ пасутся
На воле мирные стада.
Играясь, по степи несутся
Ягнята, блея иногда.
Резвится рыжий жеребенок,
Желая спорить с ветерком.
Он словно маленький ребенок
Беду не видит за спиной.
Но кони чуткие заржали,
Вдруг скинув шеи высоко.
А вожаки коней погнали
От псов спастись хоть нелегко.

Недолго ждать беды осталось
Волна неудержимых псов
В стада с рычанием врезались.
В ряды овец, в ряды коров.
Клыки ужасные сверкают,
Блестят как острые мечи.
И гибнет стадо, кровь пылает,
Коровы мечутся в пыли.
Рога кривые не спасают,
Быки лишь заслоняют их,
В неравной схватке погибают
Достойно первые из них.
А овцы лёгкая добыча,
Лишь в кучу сбились от врага.
Друг в друга мордочками тыча,
В кругу ягнята! Вкруг беда!
Лишь кони быстрые умчались
В степи, спасая жеребят.
Но псы и их догнать пытались
Вослед коням в пыли летят!
Кибитки круглые в тревоге,
Сыны бесстрашные степей
Терпеть позор не станут боле,
Сразить врага спешат скорей.
Оружье злое зло блистает
В руках отважных степняков,
Степняк! Степняк! Ты лишь не знаешь
Как много силы у врагов!
И пыл их тут же охлаждает
Непрошенных гостей сей вид.
Степняк оружье опускает,
В бессильной злобе он стоит.
Не в первый раз им приходилось
Встречать непобедимых псов.
Бессмыслен спор, уже свершилось,
К несчастью, торжество врагов!
И степняки должно быть верят,
Что жизнь свою спасать должны.
Степным богам судьбу поверят,
Людские жизни лишь важны.

А гости грозные спешили
Кровавый разгорался пир.
Животных всюду псы крушили
И нет им помощи в степи.
             * * * * *
Пытались воины степные
Не раз противиться врагу,
И сабли острые стальные
Горели в праведном бою.
Не раз и псов одолевали,
Громили свору не одну,
Но и хозяина знавали,
Хозяин псов их лишь согнул.
И в этот раз врагу на милость
Они главу должны склонить,
И отойдя к кибиткам малость,
В траву оружие воткнуть.
Не только сдержанность рождалась
В умах бесстрашных степняков,
Безумство храбрых тоже знала
Степная ширь в сердцах сынов.
            * * * * *
В степи внезапное волненье
В рядах нестройных псов-врагов.
Во взорах страх и тень сметенья
Среди пирующих кругов.
В лучах блестит кривая сабля,
Подобно молнии вершит
Свой суд, и крови первой каплей,
Затем и речкой кровь струит.
Гонимый праведною злобой
Бесстрашный юноша степняк
Рванулся в схватку с псами, чтобы
В бою неравном смерть принять.
Не может он один средь равных
Смирить свой непокорный нрав.
Крошить готов врагов коварных
За честь степи горою став.
От взгляда смелого смутились
Кроваво-бурых псов орды.
Под свистом сабельным ложились
Скуля и с визгом их ряды.
Разит стрела, с стрелою споря,
Оскалов задние ряды.
Волнуя псов кровавых море,
По три с тетивы рвут стрелы.
Хоть был напор грозе подобным,
И тверд был юноша в бою.
Но псы бурлят реке подобно,
Подобны лаве иль огню.
Волна с волною напирает
Кроваво-красный океан.
Чрез горы трупов преступают
Рыча от множественных ран.
Но и степняк не знает страха
Ведет неравный бой один.
Стальная сабля как на плахе.
И каждый взмах неотразим.
Со свистом в горло красной псины
Стрела последняя впилась.
Лишь сабля степняка кружилась,
Полоской яркою искрясь.

Дикмир геройством пораженный
Степного чудо-молодца,
Злодейством сильных уязвленный,
Уж выбрал место для себя.
Сверкнул на солнце меч огромный
Владельцу был тот меч под стать,
И ринулся потоком горным
Дикмир злодеев наказать.
Но шаг успел лишь сделать горец,
Стремясь скорее в гущу псов.
Как гром, предвестник зла и горя,
Гремит, трясет, рычанья зов.
Но то не молния сверкает,
Молчанье небеса хранят.
Хозяин псов дубиной машет
Рычания врагу грозят!
Об землю бьёт страша ногами
Мычаньем трубным гром гремит!
Летит рычанье над степями,
От скрежета зубов искрит.
Предела гневу он не знает,
Увидев, что любимых псов
Степняк-храбрец одолевает,
Он растерзать врага готов!
Злодей не видит уж Дикмира
Забыл он про него совсем.
Бежит, гремит, стремится мимо,
Хоть людям угрожает всем.
Но зря злодей не замечает
Дикмир не даст ему пройти.
Хозяин псов его не знает,
От горца не легко уйти!
Одна с другою просвистели
Вонзились в грудь все три стрелы!
Злодей на миг лишь стал. Пропели
Еще три грозные стрелы!
И боле прежнего взъяренный
Идет к Дикмиру великан.
Пришельцем гордым оскорбленный
Страшнее прежнего болван.
Хоть страшен великан, огромен,
Горе подобен валуну.
И нравом хоть неугомонен
Дикмир преградою ему.
Дубиною злодей грозится,
Хоть стрелы острые в груди,
Но с ними некогда возиться
Пчелы укус ему они!
Злодей дубиной размахнулся,
Со свистом воздух рассекал.
Дикмир едва лишь увернулся.
Но силы неравны. Он знал.
Его и смелость не спасает,
И ловкость рук , и ловкость ног!
Что предпринять Дикмир не знает,
На равных биться он не мог.
Дубиной грозною Дикмира
Наотмашь бьет тут великан.
Громадна великана сила,
Вгоняет в землю до колен.
Стрела с стрелою споря жалят!
В напоре великана сбой.
Врага удачей охлаждает,
Дикмир ведет отважно бой.
Но снова великан дубиной
С размаха в юношу попал.
По пояс в землю всею силой
Дикмира храброго вогнал.
Но продолжает бой отважно,
Разя врага стальным мечом,
Дикмир, хоть и глядит тревожно,
Мечом владеет он с умом!
В глазах чудовищных злодея
Огня и бешенства запал.
Лицом к лицу напасть не смея
Он сзади на врага напал.
Удар решающий дубиной
Решил взъяренный великан
Дикмиру нанести, и с силой
Оружье злобное поднял.
Но грозно молния сверкнула
Угрозой в чистых небесах.
Лавина снежная скользнула,
Казалось, с вышины в горах.
Подобно молнии возмездья
Стремглав на голову врага
Лавиной грозною отмщенья
Ло-Дин упал наверняка!
Сверкнула будто сталь копыта,
Смутив злодея хоть на миг.
И спесь его бесспорно сбита
И духом он уж точно сник.

Резвился по степи широкой,
Гонялся любопытный конь,
Играл с сайгачкой длинноногой,
Забыв на миг про друга, он.
Но вмиг примчался сын Башлама,
Услышав битвы страшный зов.
С небес спустился к месту брани,
Помочь Дикмиру он готов.!
Пока злодей в себя приходит,
Подставил гриву другу конь.
И тут же взмыл, его уносит
Он в небеса. Дикмир спасен!
Готовый насладиться боем
Уже Дикмир в седле сидит.
Готовит он оружье злое
И сверху на врага глядит.
Вот он с конем орлу подобен,
Наметив жертву, что летит.
Как камень на врага! Он грозен!
Летит, с небес врага разит!
Удар меча совпал тут разом
С ударом злых стальных копыт.
Уж, что скрывать, мы прямо скажем,
Ужасный тот злодей убит!
Отныне степь была свободна,
Болвана злого больше нет!
Уж, так богам степи угодно,
Пролит в степи свободы свет!

А бой со псами не стихает,
Ряды их воют и грозят.
Степняк как прежде их сражает,
Но псы упрямые скулят.
И в этот миг над полем боя,
Где льется вражеская кровь,
Как лебедь, с облаками споря,
Ло-Дин угрозой был для псов.
Над злобой псов и их оскалом
Парит легко отважный конь.
Дикмир в седле следит с запалом,
Лучами солнца освещен.
На меч сажает псов по двое,
По трое псов сажает он.
Под ним бушует злобы море,
За ним лишь страх во взглядах псов.

И юноша степняк уж духом
Воспрянул, видя бой лихой.
Он псов беду что чуют нюхом,
Не рубит, гонит как клюкой.
И дрогнули, завыли псины.
В глаза их ужас лишь видать.
Но люди милость проявили
И отпустили наказав:
Чтоб людям больше не вредили!
Чтоб рядом с ними мирно жили!
И вечно верой им служили!          
     ----------------

Росинка в лепестках тюльпана
Застыла будто бы слеза.
Везде вокруг степного стана
Трава в цветах слепит глаза.
В степи играет вольный ветер,
И кони с ветром спор ведут,
Играет жеребенок смело,
Стада неспешно в степь идут.
Степной народ, встречай героев,
Тут боле места нет врагам!
Друзьями стали два героя,
И честь, хвала таким друзьям!

Котлы висят уж над кострами,
Варится мясо в тех котлах.
Дымок струится над степями,
Кибитки облачка в цветах.
Кумыса кисло-вкусный запах,
Душистый чай тут с молоком.
Рекою арака в пиалах,
Видны и бурдюки с вином.
В почете старики сидели,
Средь них и гость нашел почет.
В кибитке вкруг глаза блестели,
Струна домбры уют несет.
Народ весь в стане веселится,
Как беркут в танце был степняк.
Голубкой девушка кружится,
Как крылья руки распластав!

Обычаю воздав признанье,
Дикмир коня готовил в путь,
Но юноша степняк вниманье
Привлек Дикмира, молвит тут:
В соседнем улусе у хана
Красавица дочка одна.
Очей его свет и отрада,
Как лань та девица стройна.
Когда она песни с рассветом
Поет, соловьи все молчат.
Встречает степнячку с приветом
Светило, что ей лишь под стать.
Сиянию черных жемчужин
Подобен и блеск ее глаз.
И голову юношам кружит
С тюльпановых губ ее глас.
Хоть мельком девицу увидев,
Ни глаз не забыть, да и губ.
Однажды степнячку я видел
И мне без неё уж не жить.
Еще у богатого хана
Огромный табун лошадей.
В великой степи каждый знает,
Те кони дороже людей.
Как дочкой красавицей дивной
Гордится тот хан жеребцом.
Коня вороного и силой,
Табуна лихим вожаком.
Глаза у коня и ресницы,
Что блеском отваги полны,
Прекрасны так словно девицы,
И грива полнее волны.
Лишь дочку любимую хана
Одну только слушает конь.
И степи богатого стана
С табуном хранимы конём.
Красавицы дочки владыки
Добиться прекрасной руки
Возможно лишь в споре отныне
На скачках в безбрежной степи.
На празднике хана с рассветом
Обязан жених молодец
Себя испытать и при этом
Девицу догнать, наконец.
С красавицей юною хана
Коня вороного догнать.
И хану, что ждет на кургане
Залог той победы подать.
С рассветом назавтра сбирает
Гостей к золотому шатру.
Народ из степей ожидает
Судьба улыбнется кому.
Мой друг, и моя там решится
Судьба, что нам свыше дана.
В тот миг, когда это свершится
Поддержка мне друга нужна!
  -----------------------

Дикмир поможет завтра другу,
Он слово верное дает.
На скачках встанет рядом с другом,
Быть верным дружбе долг зовет.
Принять участие с Ло-Дином
На скачках чести будет рад.
В порыве доблести едином
Почет и празднику воздать.
Когда Восток, горя зарею,
Покажет первые лучи,
У хана встретимся с тобою,
К согласию друзья пришли.

А юноша степняк печальный
Седлает верного коня.
Его он в путь готовит дальний
Коню он шепчет не спеша.
Чтоб в день решающий у хана,
Он просит верного коня,
На скачках чести утром рано
Товарищ не жалел себя.
Добыть красавицу степнячку
С подарком хана вороным.
Соседи-юноши для скачки
Своих коней готовят с ним.

Ковыль по ветру золотится
Раскинулась широко степь.
И солнце красное светится,
В степи готовит новый день.
В почете на холме кургана
Блистает в золоте шатер.
У входа гости рядом с ханом,
И властный хана взор остер.
Он словно беркут восседает
Средь круга важных птиц гостей.
В коврах подушках утопает,
В шелках, в кругу девиц, сластей.
И гости все в шелках атласных
На злате кушанья едят.
Без счета свора слуг безгласных
В поклоне все они стоят.
Небрежного приказа-жеста
Услужливо их ловит слух.
Лишь беднякам здесь нету места,
Без счета их, но хан к ним глух.
Ряды бесчисленных кибиток
Заполонили степняки.
Отваги, силы в них избыток,
Но все они лишь бедняки.
Вокруг витает ожиданье
Коней и юношей лихих.
Решенье в споре, все в гаданье
Достоин все же кто средь них.
Красуясь, юноши гарцуют
На стройных жеребцах лихих.
В умах победу уж рисуют,
Но все достойны, нет плохих.
Все скрытым взглядом изучают
Друг друга, вид не подают.
И с нетерпеньем ожидают,
Когда сигнальный рог дадут.
Но нет Дикмира с ними рядом,
В волненье юноша степняк.
Он ищет друга бледным взглядом,
Вот ожиданья срок иссяк.
Неужто с ним беда случилась
Иль слово горца лишь мираж!
О, как поддержка б пригодилась
Ему Дикмира б в этот час.

Но тут в наряде белоснежном
На стройном гордом скакуне,
С улыбкой солнца, взглядом нежным
Девица выплыла к черте.
И трубы зазвучали разом.
К началу спора рог запел.
И жаждут кони все приказа.
Лишь горец к спору не успел.

Девица солнце заслонила,
Красой затмила ясный день,
Краса коня всех ослепила,
Танцует вороной под ней.

Тут глашатаи объявляют
О воле хана. Гей народ!
Владыка нынче заявляет
Условье спора, что грядет.

  Глашатаи:
Гей, честной степной народ!
Спор отважных близок, вот!
Слушай волю хана все,
Вот условие к игре:
Кто желает совладать,
В скачке равной обогнать
Дочку ханскую в степи
Батыри догнать должны.
Поцелуй горячий вы
С уст ее сорвать должны,
Озеро пока она
Не успела проскакать
Пятое по счету там,
Недоступной стать всем вам!
Проскакать скорей затем
К озеру шестому тем,
Кто с заданьем ловко смог
Первым справиться в итог.
В озере зеленом тьма,
Но достать должны со дна
Камень с гранью волшебства.
Камень чистый изумруд
Зеленью светится вдруг.
Молодость он стариками
Дарит силу на века.
Камень из воды принесть.
Хану должно преподнесть.
Озеро седьмое ждет
Кто удачлив тот возьмет
За узду судьбу свою
И поскачет к алтарю.
Там на озере седьмом
На зеркальной глади волн.
Остров небольшой стоит
Древо там в тиши растит
Дерево до облаков
Достигает и без слов.
На ветвях висит овца,
В блеске золота руна.
За девицу, за красу
Должен юноша овцу
Хану тут же принести,
Как подарок поднести.
И у ханских мудрых ног
Получить родства залог.

Об этом эхо громогласно
Разносит ветер по степи.
И с волей хана все согласны
Степи отважные сыны.
Лишь юноша-степняк невесел
Туман печали на глазах.
Как круг соперников тут тесен!
Хоть он не знает слово страх
Но он бедняк средь разодетых
Как сокол в стае гончих псов.
Но где Дикмир! Эх, горец, где ты!
Ведь чаща каверзна весов.
Дикмира нет, но силы духа
Не занимать и степняку,
Хоть небосвод на землю рухнет,
Но духом он подобен льву.

Уж, протрубил и рог сигнальный,
Соперников зовя на спор,
Сомкнулся ряд за рядом дальний.
Смешались все, глядят в упор.
Тут удивленья тень скользнула,
Степняк без слов стоит в строю.
Неужто друга тень мелькнула
Среди соперников в ряду.
Он поражен был словно громом
Дикмир, что нынче слово дал,
Стоит средь недругов с укором
Хоть другу помощь обещал.
Сидит на скакуне чудесном,
Не смотрит в сторону его.
Скрываясь в спинах, круге тесном,
Глаза он прячет от него.
В беде ведь дружба познается,
Ужель красавицей смущен!
Ужель Дикмир не признается,
Красой степнячки, что сражен!
О, как же быть! И что же делать!
В груди широкой удержать
Как сердце, что забилось смело!
И как тут друга обвинять,
О, сердце бедное Дикмира!
Возможно ль, не мечтать ему
Девицу видя, что затмила
И солнца свет, и блеск луны!
О, если так судьбе угодно,
Степнячку он добудет сам,
Поступит с другом благородно.
Хоть долго сам о ней мечтал!
Невесту он подарит другу
И сердце верное свое.
Готовясь, встал он ближе к кругу
И взглядом ловит лишь ее.

Призыв к началу поединка!
Гуденье рога! Рог Сигнал!
Одна у всадников попытка
И каждый здесь про это знал.
Как с тетивы стрела помчалась
На быстром вороном коне
Девица хана, отрываясь
от резвых всадников в толпе.
Касаясь нежно ветер треплет
Косу, что тянется за ней,
Одежды белые объемлет,
Лаская, гладит щеки ей.
Летит как лебедь голубица,
За нею юноши степей.
Неуловимая девица
Лишь ветер вольный равен ей!

И крикнул, оглашая небо.
Как десять воинов степняк,
Хлестнул впервые в жизни крепко
Как девять воинов коня.
Во весь опор, к луке пригнувшись,
Как будто сросся он с конем,
Летит степняк, мечты коснувшись,
Кипели долг с обидой в нем.
Но долг превыше, честь важнее,
Иначе должно ли и быть!
Девицу, что цветов нежнее,
Для друга должен он добыть.
Дикмира ж конь бежит лениво,
За ним в пыли тянулись все.
Ло-Дин мешает им игриво,
Но как им обогнать его?
И лишь соперник, наседает,
Решает сбоку обойти,
Как снежный конь предупреждает,
И сбоку не дает пройти.
То конь Ло-Дин их подпускает,
Искру надежды в них вселив,
То шутит, впереди виляет,
Отважных пылью угостив.

Вот гладью озеро блеснуло,
А конь слабеет степняка,
Второе, третье промелькнуло,
А конь слабеет молодца.
Накидка белая девицы
Лишь еле впереди видна,
Затем и вовсе, будто снится,
За ветром скрылась белизна.
И вот четвертое мелькнуло,
Волнуясь гладью в камышах.
Волна озерная прильнула
К пологим, прячась, бережкам.

Пора! Как луч, блесну, взлетает
К лазурным облакам Ло-Дин.
Средь облаков он пролетает,
Спустился вмиг пред вороным.
Стоят, глазам своим не верят
Степнячка с вороным конем.
Ло-Дина силу взглядом мерят,
Не след и спорить с седоком.
И дальше, как велит ей всадник,
Поскачет дева, не спеша,
Чтоб другу подарила праздник,
Чтоб друг догнал наверняка!
 
Дикмир стрелою дальше мчится
К шестому озеру чудес.
Врезаясь в гладь воды, стремится
Ко дну Ло-Дин, лишь брызги, плеск!
На дне искрится чудо-камень,
Волшебный камень изумруд.
Светится он как будто пламень
Средь блеклых каменистых груд.
Кладет Дикмир волшебный камень
На берег рядом с камышом,
И в тот же миг он дальше скачет,
К седьмому озеру влеком.
Вдали и остров зеленеет
Чинара моет в облаках
Листву, где и овца уж блеет
В соседстве с тучей на ветвях.
В прыжке Ло-Дин к ветвям взлетает,
И с золотым руном овца,
Дикмиру мига тут хватает,
В руках у горца-молодца!

Недолго ждать себя заставил
Отважный юноша степняк,
С красавицей он вряд поставил
Коня и тут же взор напряг.
В  траве овца пасется мирно
Степняк был чуду удивлен,
Легко достался камень! Видно
На берегу овца с руном!
С луною рядом будто солнце,
Отрада хана и краса,
Глядит покорно тут же молча,
Светится радостию вся!

А где ж Дикмир! Не встретил друга?
Его с Ло-Дином уж давно,
(И в том коня была заслуга),
В глаза не видел здесь никто.
Да вот и он! В степи как птица
На резвом белом скакуне,
Вперед соперников он мчится,
Доволен, вроде, он вполне.
Ему поздравить друга нужно,
От ветра лишь в глазах слеза.
Соперники ликуют тут же
Хоть завистью горят глаза.

Великий хан в порыве славы
Условье выполнил тотчас.
Младой степняк согласно слову,
Сроднился с ханом, сей же час.
И праздник скачек всенародный
Был свадьбой тут же завершен.
Обрядом вечным принародно
Жених с невестой обручен.
И сорок дней в степи великой
Играла свадьба день за днем.
Толпою пестрой, многоликой
Во всех улусах оглашен.

И вот с невестой черноокой
Спешит уже домой степняк,
Где ждет в кибитке одинокой
Единственного сына мать.
Там свечка для богов светилась
Дымок с молитвами струил,
А по щеке слеза катилась
И предков дух вокруг царил.
Но скоро высохнет слезинка,
Глаза старушки заискрят.
В кибитке радость поселится
Не знает лишь об этом мать.

Гарцуют юноши соседи
Вокруг невесты с степняком
Толпа тут свадебная едет,
Вдали кибитки, отчий дом.
Хоть был всегда как барс игривый
В пути ж невесел был степняк.
Невесты смех и стан красивый.
Печалят юноши лишь взгляд
Дикмир же рядом плещет смехом
И друга вечно теребит.
Веселье степь разносит эхом,
Степняк один в толпе грустит.

Младой степняк, какие думы
Печалят твой усталый взгляд!
Звенят домбры веселой струны,
Победе, свадьбе ты не рад!
В кибитке белой как голубка
Невеста светлая сидит.
И свадьбы круг уж третьи сутки
В улусе степняка резвит.
 
С зарей четвертой приготовил
Коня Дикмир в далекий путь.
Но тут степняк уже готовил
Невесту к другу чтоб примкнуть.
Поникнув гордой головою
Дикмир растерянный стоит.
Не след играть с чужой судьбою,
Как друга честь тут сохранить!
Заслугу друга униженью
Подвергнуть, боле чем позор.
Его старанье приниженью
Подвергнуть более чем укор.
Как другу праведному, право,
Открыть на правду тут глаза!
Но хана дочь мудра во славу,
Добра как щедрая гроза!
Приблизясь юная степнячка
Предупредила степняка,
Дикмиру молвила гордячка,
Что горца братом назвала.

Степняк достойный попрощался,
Хоть был в неведенье немом.
С невестой милой оставался
Отныне юноша степной.   
Решеньем мудрым был доволен
Посланец гор седых Дикмир.
От тягот слов он был уволен,
Он снова волен, он один.

Несется конь Ло-дин степями,
Несется с гордым седоком,
И дальше ширь уже с лесами,
Рекой могучей с середком.
Река широкая могуча,
И волны хлещут синевой.
Стихия вольная кипуча
Все хлещет пенью с волной!
Уж тучи низкие спешили,
Прохладой серою дыша.
Туманы синие умыли
Листву густую не спеша.
В туманах прячутся озера
По берегам большой реки.
Волну лазурную как в море
Все катят тихо средь листвы.
Как лебедь белая, бывало,
По глади утренней реки
Ладья печально проплывала,
Белел и парус средь волны.
Щиты, как воины стальные
Ладьи бока все берегут.
Бывало голоса хмельные
Протяжно песни там поют.
Иль хмуро воины веслами
Гребли степенно не спеша,
Иль резво верно с парусами
Гребли, что силы есть, спеша!
Вот весла дружные строкою
Ладью одну с волной ведут.
Лениво парус там рекою
В беседе мирной вряд идут.
Рядком могучим налегали
На весла братьев семь в ладье.
Сестра средь братьев там в печали
Тоску доверила волне.
Она уж спорила очами
С лазурной синью у воды.
косою светлой, волосами
Сравнима с пеною волны.
Ладья Ло-дина привлекает,
И белый парус лишь сравним
С конем, и он об этом знает.
И спорить с ветром бы двоим.
Пустив ладью вперед условно,
Ло-дин взмывает к облакам.
То вновь он догоняя словно,
Спускает бег свой к парусам.
Игрой довольно увлеченный
Ло-дин не видел пред собой
Волну, что зверем разъяренным,
Вздымалась с яростной рекой.
Волна бурлила и шипела
В средине тягостной реки,
И муть вздымая закипела...
Реки угрозы велики.
Казалось бились друг об друга
Искрой осыпав, две скалы!
Струей фонтана рвется туго
Со дна реки воды валы!
Змеёю словно извиваясь
С глубин безбрежных на волну
Взбиралась злобно примеряясь
Рыбина, рыбище с валун!
Была та рыба не простая,
То рыба чудище, не кит!
Со дна нежданно выплывая,
Она глотала всё на вскид!
Ладьи огромные, бывало,
Как щепки были для нее.
Она их даже не жевала,
Глотала словно комарьё!
И нынче чудище охотно
Раскрыло пасть пристав к волне.
Зевнув, казалось, беззаботно
Готова западня вполне.
Гора с пещерою, казалось,
Над водной гладью поднялась.
Ладья вблизи уж показалась
Беду не видит приближась.
Вот волны вздулись в напряженье
И ветер буйный засвистел.
Ладью готовит к пораженью,
Что в танце смертном завертел!
И брызги с пеной поднимая,
К раскрытой пасти подводя,
Ладью как жертву предлагает
Речному чудищу, шутя.
Как струны вёсла натянулись,
Богатыри в ладье горой.
Ладью от рыбы развернули,
Беду обходят стороной!
Но парус белый провисает,
Теченье манит их к беде.
Волна с волною нависает,
И рыба тянет их к себе.
Полна безропотного страха
И синева мелькнувших глаз.
Как неминуемая плаха
Стихии страшной грозный глас.
И рыба-чудище вратами
Ладье раскрыло шире пасть.
А в пасти с множеством зубами
Легко большой ладье пропасть.
Вот стрелы дружные пропели,
И стрелы те врагу грозят.
Вот стрелы к цели долетели,
Лишь жаль, врага не поразят!
Покрыта рыба чешуёю,
И чешуя как сталь крепка!
Речное чудище бронею
Покрыта словно чешуя!
Вот копья грозно пролетели,
Речному чудищу грозя,
И копья тут же отлетели
От чешуи, не навредя!
Стрела каленая бессильна
Броню чешуек не пробьет!
Копье точеное не сильно
Задев злодея, не убьет!

Ло-дин из серых туч спускаясь,
С ладьей продолжил бы игру,
Но с бурей грозной обнимаясь,
Ладья плыла сквозь ад в дыру!
Волна как с щепкою играясь,
И в пляске смерти закружа,
Ладью к злодею примеряясь,
К черте последней подвела.
Промчался конь по водной глади,
Так словно по земле стрелой,
Подобно быстроногой лани,
И встал меж чудищем с ладьей.
Стрелу с стрелой метнул в злодея
Дикмир, но тут же удивлен!
Разбойник, чешуей владея,    
Броню мечом пробить пытался
Бронею словно защищен!
Дикмир, но искры лишь видны,
Лишь след на чешуе остался!
Тут явно силы неравны!

Ладья как лебедь белокрылый
Последний раз в волнах мелькнул,
И парус теменью закрыло,
И мачту ветер уж погнул.
Дикмира тут же осенило,
На лес с надеждой он взглянул.
Без слов коню понятно было,
И с места в чащу он рванул!
Копытом чуть волны касаясь,
Что пеною шипела вкруг,
Пронесся конь, и приближаясь,
Подставил бок к деревьям вдруг.
Дикмир могучею рукою
Сосну высокую схватил,
С конями вырвал и, ладонью
Зачистив, ствол весь прихватил!
Ладья боролась, упиралась,
Хоть силы слишком неравны,
Речной разбойник лишь играясь,
Ладью как щепку проглотил.
Ладья-лебедушка, сложилась
Судьба печальная твоя!
Злодейство вечное свершилось,
И над тобой во злобе дня!
Но нет! Стрелою подлетает
К раскрытой пасти наш Ло-дин!
И ловко в пасть уже вставляет
Сосну могучую Дикмир!
Теперь закрой коли посмеешь
Ты пасть зловещую свою!
Речное чудище, сумеешь
Уйти на дно, на глубину!
Речной разбойник, захлебнешься
В родной ты реченьке своей!
С раскрытой пастью не вернешься
Извечно будешь плыть над ней!
Лишь жаль ладью, она пропала,
Пропала в злобственной дыре!
Она в утробе умирала,
Не в силах выиграть в борьбе!
Но скачет снежный конь могучий,
Злодей, не радуйся беде!
Ладь-подруженька получит
Подмогу в дружеском лице!
Дикмир к сосне аркан уж вяжет,
Аркана длинного конец.
В утробу рыбины он скачет
С арканом на своем коне!
С теченьем быстротечным споря,
Смешавшись с бурною водой,
Примчался конь с Дикмиром вскоре,
Где омут с бурною волной!
Во власти омута кружилась
В средине бедная ладья.
Ло-дина помощь пригодилась,
Дикмира верная рука!
Богатыри с волной боролись,
Стараясь справиться веслом.
Но братья верно напоролись
На омут с бешеной волной.
Но вот средь бури разъяренной
В ладью летит аркана нить!
Глазам девицы осветленной
Отныне радостью светить!
Гремит средь бури клич победный!
Так братья встретили друзей.
Гремел и клич ладье ответный,
Но след тут выбраться скорей!
Аркан натянутый струною
С ладьею тянет конь Ло-дин.
Борясь со встречною волною,
Коню подмогой стал Дикмир.
Но хлещет вал в утробу рыбы
Чрез пасть раскрытую рекой.
Но словно три скалы иль глыбы
Дикмир с конем вкупе с ладьей.
С ладьи уж спешившись скорее
Семь братьев, семь богатырей
Плечом могучим уж вернее
Ладью поддели веселей!
И белым лебедем из плена,
Из пасти чудища на свет
Ладья выходит как царевна
По голубым волнам идет.
И белый парус раздувает
Веселый ветер над волной!
И песня вольная сдувает
Волненье волн, даря покой!
И белым облачком пристала
Ко брегу в зелени ладья.
Её меж сосен там встречали
Отваги полные друзья!
А рыбу-чудище скрывает
Под водной гладью синева
На дно злодея завлекает
В утробе чудища вода.
Уж берег в сумерки окутан,
Костер веселый на лугу!
Вокруг костра веселье, шутки,
Почет Дикмиру в том кругу.
Пируют празднуют победу
Семь братьев с горцем чарку пьют.
и в ночь спасительную эту
Дикмира братом назовут.
В лесу меж братьев раздается
Сестрицы милой звонкий смех
Луна меж звездочек крадется,
От тучки к тучке, дарит свет!
Ло-дин вблизи меж трав высоких
Среди ветвей беседы птиц.
И звезд горенье яснооких
К утру уж ближе и светлей.

С лучами первыми восхода
Простился с братьями, сестрой
Дикмир, и к далям небосвода
Умчался пущенной стрелой.
Летит над буйными лесами
Могучий снежный конь Ло-дин
Над невысокими горами
Меж небом и землей один.
Река широкая змеится
То рядом, то внизу строкой.
Ло-дин то вволю порезвится,
То занят с ветерком игрой.
Леса все гуще и повыше,
Туман клубится над рекой.
Веселья птиц не видно свыше,
Зверье уж в шубках, вкруг покой.
И день, и ночь, сменясь друг с другом,
Проходят медленно с рекой.
И тучи резво длинным кругом
Скрывают солнце за собой.
Но луч бывает заискрится
В волненье сероватых волн.
И позолотою ложится
Цепочкой на лесистый холм.
        **************

    Белокаменный град.
Ло-дин скользил играясь с солнцем
Над тучей белым облачком
Он с седоком отважным горцем
Стремился вдаль за вещим сном.
Копытом легким чуть касаясь
От тучи к туче конь парил
К мечте Дикмира приближаясь,
На Север синий он спешил.
Вдруг засверкало, загремело
Внизу под тучей у реки!
Сверканьем молний заалело
Вокруг, раскаты велики!
Гроза ли над рекой проносит
Свой беспримерный грозный плач.
Иль ливень торопливо косит,
Стараясь тучи вдруг запрячь!
Но тучи смирные хранили
Молчанье высоко паря
И молний стрелы не родили
В выси клокоча и спеша.
Дикмир с Ло-дином в заблужденье,
Грозой не пахнет но гремит.
Беда ль внизу, они в сомненье...
Не гром гремит, но бой горит!
Бывалый воин отличает
Горенье боя у реки.
Ло-дина скоро направляет
Туда, где вой и гром слышны.
Спешить бы следовало горцу
Туда, где милая в беде.
Но честь важнее правдоборцу,
Он воин истинный везде!
Ло-дин в предчувствии охоты
Так словно призрак из-за туч.
Как белоснежный ангел всходит
На землю словно мести луч.

На берегу реки могучей
Светится белостенный град
Божественно во злате жгучем
Святые купола там вряд.         
Стена высокая взметнулась
Наверх вкруг города кольцом.
Тремя рядами обернулась
Защитой городу кругом.
Иная птица, как казалось,
Перелетит ли стену ту!
Но враг коварен, оказалось,
Хранил он злобную мечту.
Костлявый царь сосед коварный
Взрастил летучих злых мышей.
За триста лет во зле угарном
В подземной тайне для ушей.
И каждый из зверьков летучих
С теченьем долгих трех веков
Крупней двух воинов могучих,
И в пасти множество клыков.
Мышей летучих злые орды
На град оравою спешат.
В оскалах хищных мышьи морды
С ядром в когтях на град летят.
и градом ядра пролетают
На стены норовят попасть
Взрываясь город поражают
В победном писке мышья пасть! 
Дома и стены городские
От взрывов, грохота дрожат.
Бойцы в бойницах молодые
Стрела с стрелой врагов разят!
На стенах семеро осталось
Безусых воинов ребят.
А башню защищать досталось
Бойцу, что батыру под стать.
Надежно головы укрыты
Во злате шлемы у бойцов.
Тела кольчугою закрыты
И в латах ноги молодцов.
Тугие луки лишь мгновенье
С стрелой каленою слились
Как ветерочка дуновенье
Пропели стрелы, унеслись!
Разили воины стрелою,
Копьем разили и мечом.
Но мыши темною волною
На город хлынули кругом.
Ряды их злобно напирают
Как град средь капелек дождя
И страха лютого не знают
Питомцы грозного царя.
Несметны полчища над градом,
Защитников ряды малы.
Плечом к плечу стоят хоть рядом
Бойцы, но силы неравны.
И стрелы явно на исходе
В руках защитников мечи.
А в небе тучей на заходе
Все новых хищников ряды.
Ведь вскормлена царем злодеем
Мышей летучая орда
На горе доблестным соседям
Три дня и триста лет не зря!
Вина соседей добродушных
Лишь в том, что на земле живут
Ужели добрых, простодушных
Со света злобные сживут!
Ужели на земле блаженной
Так мало места для людей!
Ужели пасть добру сраженной,
Ведь миром правит лишь злодей!
в руинах скоро на колени
Падет и этот белый град.
Но не видать злодею плена
Бойцов, что на стене стоят!
Падут сраженные врагами
И семь отчаянных ребят.
Могучий воин лишь мышами
Бесспорно будет после смят.
Не ведают бойцы лишь града,
Что в небе, где мышей приют
Башлама сын лихой, отрада,
И конь с Дикмиром уж идут!
В вечернем небе уж белеет
В лучах средь тучи снежный конь!
Отныне враг здесь не посмеет
Повсюду сеять смерть, огонь!
Дикмир как коршун по средь своры
Мышей летучих мечет взгляд.
И мыши в сумерках как воры
С надеждой в темень уж глядят.
Ведь род мышей летучих видит,
Где в темень глаз людской не зрит.
Хоть свет и солнце ненавидит,
Но мышь царя при свете бдит.
Как лебедь белый между тучи
Отважный конь про меж мышей.
Седок как коршун был, что с кручи
К добыче кинулся скорей!
Острее молнии стрелою
Разил злодеев на лету!
Дикмир могучею рукою
Пуская стрелы в темноту.
Подобен горной был лавине
Иль с гор сбегающей волне!
Напор Дикмира и Ло-дина!
И враг растерян был вполне.
И там, где стрелы не успеют
Сразить надменного врага,
Копыта за стрелой поспеют
Злодея сбить наверняка!
Уж коль копыта не сумели
Врага злодея поразить,
Мышей летучих уж задели
Мечом, что верно уж разит!
В бою и тучи разгоняют
Как тучи злобные мышей.
В ночи и звезды уж блистают
Ло-дин и сам звезды ярчей!
И хмурый воин, что на башне
И семь безусых молодцов,
К погибели готовясь страшной,
Вдруг видят страх среди врагов!
Была погибель хоть и славной,
Не след с ней воинам спешить.
С такой подмогой и подавно
Пора врагов и им громить!
И мало стрел, и быть точнее
Теперь защитники должны.
Уже стрела с стрелой вернее,
Мечи защитников верны!
Уже и ядра с фитилями
До града уж не достают.
Мышей летучих подгоняли
Но им от страха недосуг!
Но рано праздновать победу,
Еще не кончен страшный бой!
Но призовут врагов к ответу,
И час суда не за горой!
А грозный царь клюкой грозится,
Питомцев подгоняет он!
А мышь летучая страшится,
Но страшен боле снежный конь!
Стрелою конь вокруг летает,
Дикмир разит врагов мечом.
И с крепостной стены взлетает
Стрела с стрелой, копье с копьем!
Луна меж тучею проснулась,
Сама красуясь пред собой,
От шума взрывов встрепенулась,
То шел смертельный грозный бой!
Уже багрянцем охватило,
Светлея в тучах небосвод.
Пред солнцем в ужасе бы были
Мышей летучих племя, род.
Но были к солнцу равнодушны
Питомцы грозного царя.
Мышей он в подземельях душных
Учил так долго ведь не зря.
И с новой силой разгорелся
Над градом белым грозный бой.
и снова город загорелся,
Пылая наравне с зарей!
Над градом с ядрами кружился
Мышей летучих новый ряд.
И снова грозный царь стремился
Отважный белый град отнять.
Как ветер буйный разгоняет
По небу тучи над рекой,
Так и Дикмир мышей гоняет
Мечом, как грозный царь клюкой.

Туманы синей пеленою
Застыли низко над рекой.
Сливаясь с голубой волною,
Катятся звонкою гурьбой.
Заря меж тучи пробиваясь,
Туманы нежно золотит,
И в всплеске волн переливаясь,
Уж солнце в небеса спешит.
Из дымки парус выплывает,
Туман раздвинув голубой.
И пеня волны продвигает
Ладья неспешно пред собой.
В ладье у весел отдыхают
Семь братьев, семь богатырей.
и утро хмурое встречают
Средь редких солнечных лучей.
Недолго тишина ласкала
Богатырей тех чуткий слух
Над белым городом сверкала
Стрелою молния меж туч.
Казалось, небеса на город
Срываясь рушатся в огне.
И град свободный должен скоро
Сгореть в неравной той войне.
Ло-дина в лебеде узнали,
Над градом вихрем, что кружил,
Дикмира в седоке признали
С ладьи, что к граду подходил.
Без промедленья в бой вступили
Богатыри все, как один.
Исход сражения решили
Реки свободные сыны.
Их стрелы солнца лик затмили,
Что между туч пробилось тут.
Гостей незваных уж смутили
К позору верно их ведут.
 На стенах яростно встречают!
Над градом смерть мышам несут!
С ладьи их стрелы достигают,
И мыши-чудища бегут!
И ядра сбросить не успели
Мышей летучие орды.
Обратно в логово летели...
И грозный царь ты жди беды!
Вдали уж первые и взрывы
Слышны над логовом царя.
И тщетны тут царя порывы,
Мышей сметенье сбить нельзя!
Ты, грозный царь, злодейство сеял,
Теперь пощады не проси.
Где ужас пламенем посеял,
Беду лишь горестную жди!


Свободный город над рекою
Победно вскоре ликовал!
Стекались празднуя толпою
В огне кто выжил, на причал.
И солнце тучи раздвигая,
Светило словно в первый раз,
Спешило к людям, согревая,
Даря им радость, без прикрас.
Ладья узорная пристала
К причалу радостью искря,
Толпа их весело встречала,
Богатырям цветы даря.
Сестрицу тоже одарили,
Щелками пестрыми в цветах,
Букет тюльпанов подарили,
Улыбки, радость на устах.
Ло-дин давно уже играет
С детьми на поле, пустыре,
И страха детвора не знает,
Ведь с ними снежный конь в игре.
Дикмир с богатырями вместе,
Уж делит радость горожан,
И в круге богатырском тесном
Почет был горцу тут воздан.

Тут с крепостной стены спускались
Безусых семеро юнцов,
Что нынче яростно сражались
И били злобственных гонцов.
Спустился с башни хмурый воин
Гостей достойных он встречал.
Он почестей и сам достоин,
Ему внимал тут весь причал.
Вдруг гости в удивленье стали
Во власти чар богатыри.
Юнцы-бойцы тут шлемы сняли
С голов, достойных похвалы.
Как ночь на плечи ниспадала
Волос темнеющих волна
Сестер с восторгом в них признала
Толпа, что радости полна.
Ни враг, ни логово злодея
Смутить не в силах молодцов,
Но слово молвить вдруг не смея,
Стоят семь братьев удальцов.
Девицы сестры отвечают,
Казалось в чувствах сплочены.
Как быть им только лишь не знают,
И этим больше смущены.
Дикмира слово тут спасенье,
Где горца нрав, веселый дух
Влюбленным, право, здесь решенье,
Стесненье видя молвил вслух:
Назло злодейскому соседу
Друзья, мы траур превратим,
Достойно празднуя победу,
В веселье! В свадьбу обратим!
Я вижу названные братья
Не в силах глаз от вас отвесть.
Мы нынче засылаем сватьев,
Чтоб семь сестер в наш дом привесть.
Пусть дети ваши градом правят
Достойно так же как отцы.
Героев в поколеньях славят,
Что за свободу полегли!

Весельем свадьба наполнялась,
Сменилось горе здесь добром.
Сестра богатырей, казалось,
Грустит за свадебным столом.
Но хмурый воин, что на башне
Злодеев яростно разил,
Девицы синеокой страстно
Любовью сердце заразил.
И свадьбы с свадьбою сплетаясь
Гремели в граде в площадях.
И горец-гость сидел мечтая
На свадьбах шумных, на пирах.
Должно быть, Лель собой доволен,
Владетель чувств и бог любви.
Ведь в этот день своею волей
Стрелой любви он всех сразил.
Девицы хороводы водят
С Ло-дином дивным на лугах,
И песни мирные заводят,
Купаясь в солнечных лучах.

    На Севере синем.
И вот Дикмир мечтою полон,
Собрался скоро в дальний путь,
Где властвует извечный холод,
Возможно, где его так ждут.
И снова конь в пути-дороге,
И снова с ветром спорит он.
Холодный ветер дышит строже,
Но был могуч и снежный конь!
Широкой грудью конь встречает
Дыханье снежных холодов.
Дикмира словно закрывает
От грозных северных ветров.
Когда-то ветер вольной птицей
В краях бескрайних был один.
Парил свободен, мог резвиться
И в буйстве был неукротим.
Но злой колдун-мороз ужасный
Бескрайний край тот захватил.
Леса, моря весь край прекрасный
В снега и льдины превратил.
Колдун и пышной бородою
Снегами бури поднимал.
Своею бровью он седою
Густою тучей управлял.
И нынче ветер шелудивый
Как верный пес был колдуну.
Он раньше гордый, говорливый
Молчал подобно валуну.
Пред взором колдуна лишь прячет
За тучей черной кроткий взгляд.
В посылках у злодея скачет
Как пес цепной стараться рад.
Колдун-мороз меж тем от скуки
В снегах глубоких возлежит.
Могучие раскинул руки,
Снега вздымает и храпит.
Над ним стараясь собирает
Густую тучу ветер пес.
От солнца он оберегает
Хозяйский сон посреди небес.
Лучи угрюмо повторяют
Изгибы тучи пред собой.
И в спешке сами избегают
Встречаться с колдуном порой.
Вблизи укрытые снегами
Лежали ездовые псы.
Над ними кружится парами
Снегов дыханье словно сны.
Когда-то три стихии жили
Вольготно весело одни,
И шумно меж собой дружили,
И ветру грозному сродни.
Пурга мела волной могучей
Степями рыскала метель.
Кружила вьюга в танце жгучем
Резвилась словно карусель.
Но злой колдун в порыве власти
Стихии грозно приструнил,
И в вечной жажде злобной страсти
Во псов стихии превратил.
С времен тех дальних псы служили,
Как ездовая тройка псов.
И гордый нрав уже смирили
В теченье горестных годов.
К саням прикованы навечно,
Как будто к ледяной горе.
В ногах у колдуна извечно
Псы были в яви в полусне.
Колдун злодей горой огромной
В снегах пуховых все дремал.
Согласье зрит девицы скромной,
Во сне ее он обнимал.
во сне девица обещала
Женою верной стать ему,
И нежно в щеку целовала,
Сияла счастьем посему.
кто с ним теперь сравниться может,
Ему и в мире равных нет.
Никто средь юношей не сможет
Его на свете одолеть.
Вдали девица за снегами
В избушке горестной грустит.
Оберегаема лесами,
В плену снегов изба стоит.
Любовь у девушки не в силах
Сорвать согласьем с алых губ.
Колдун, и кровь вскипает в жилах.
Злодей в бессилье точит зуб.

И в злобе превращает в птицу,
Снежинки превращая в пух,
И чары достают девицу,
Обманом наполняя слух.
Должна девица иль решиться
Женою стать для колдуна,
Иль с волею своей проститься
И станет лебедем тогда.
Избушка лишь защитой стала
Девице в горестном плену,
И слезы лить она устала
И след навеки ей заснуть.
Ее не хватятся родные,
Не ищет доблестный жених.
Ей с детства люди все чужие,
Добра не ждет она от них.
Росла в деревне сиротою
Среди подруженек одна.
Хоть выделялась красотою
Одна на свете лишь она.
С рожденьем с матерью рассталась,
Отца не помнила совсем.
И сиротинушкой осталась,
Растили девку миром всем.
Колдун однажды пролетая,
Над их деревней покружил,
Девицей увлечен, мечтая,
Ее похитил, заточил.
Не в силах девушку заставить
Себя душою полюбить
Не мог свободу ей оставить,
Ее он в лебедь превратит.
Снежинки в злате предлагает,
Решив девицу покорить,
И льды цветные предлагает,
Чтоб ей головушку вскружить.
Девица отвергает злато,
Любовь злодея жениха.
Грядет хоть скорая расплата,
Девица выбору верна
Избушка прячет от морозов,
Как мать ребенка бережет,
И все ж не сладить ей с угрозой,
И все ж конец печальный ждет.
Но знать бы им, что конь чудесный
Несется к ним через снега,
И горец юноша прелестный
Бесстрашно мчится на врага.
Границы снежные встречают,
Озера скованы во льдах,
Березы с соснами страдают
В плену застывшие в снегах.
Трескуче холода дыханье,
Береза тянется к сосне,
Подмоги словно ждет в страданье
Лишь в снах подруженьки в весне.
Уж век весенне волненье
Они не видят средь снегов.
Их к солнцу яростно стремленье
В теченье горестных годов.
Отсюда спешно улетели
И птицы с лесом не простясь,
Пред колдуном роптать не смели
С судьбой начертанной смирясь.
Ушло к свободе косяками
И племя вольное зверей,
Что вольно жили здесь веками
В лесах без колдовских цепей.

Косяк оленей не страшится
Мороза злого колдуна.
И спор отважных завершится
Победой верной косяка.
Олени с вьюгой научились
Кружить, вздымаясь к небесам,
И колдуну не покорились,
Однажды волю испытав.
Олени спорят и с метелью,
С пургою скачут наравне.
И ветра буйному веселью
Преградой воля их вдвойне.
Среди оленей благородных
Вожак, могучий великан,
Питомец тех краев холодных,
Соперник вечный глупым псам.
Родному стаду был защитой
Вожак оленей лишь один.
И колдуну с ужасной свитой
Терпеть соседей среди льдин.

Стальным копытом разгребает
Олень глубокие снега
И из-под снега добывает
Посевы, травы колдуна.
От власти голода спасая
Вожак оленей бережет
И страха средь снегов не зная
Олений славен здесь народ

Избушки скромные усилья
Мороза бешеный напор
Картину злобного насилья
Олень заметил с давних пор.
Не раз он зрел девицы горе
В окошко зрел ее не раз
Мороза намеренье вскоре
Вожак узрел в недобрый час.
Девицы гордое стремленье
К свободе он лишь оценил
Лучины скорбное горенье
Олень с бедою лишь сравнил.
Но благородные олени
Не в силах девушке помочь.
Ни вызволить ее из плена,
И чары им не превозмочь.

Но злу не вечно наслаждаться
Средь дикой вольности снегов.
Добро готовится сражаться
За волю праведных миров.
Деревья шумные притихли
Предчувство боя затаив,
Здесь гнул в снегах, грозя не их ли
Извечно ветер злой пленив.
Лишь ветер злобный извиваясь,
Кружил змеею меж дерев,
В смятенье в тучах укрываясь,
Иль дуя грозно осмелев.

Колдун-Мороз лишь с наслажденьем
В снегах зарылся вдалеке.
Храпит, укутан сновиденьем,
Отдавшись злобственной мечте.
В пуху снегов затихли рядом
И ездовые псы его –
Метель, Пурга и Вьюга кряду
Лишь ездовые псы всего.
Один лишь Ветер не посмеет
В снегах прилечь, чтоб отдохнуть.
Владенья колдуна лелеет,
На миг не смеет он вздремнуть.
Как пес сторожевой он рыщет,
Покой владений всех хранит.
Но, что ж теперь его смутило,
Зачем он рыщет близ границ!
Что ж с ветром яростным случилось
Меж туч, меж серых верениц!
Вдали виднеется причина,
Вздымая к небу пыль снегов.
Лавина словно со стремнины
Уж мчит как стая облаков.
Куда ступить и зверь боится,
Где птица близ не пролетит.
К избушке всадник уж стремится,
Как лебедь белый конь летит.
Ужель неведомо пришельцу,
Что здесь владенья Колдуна.
Ужель безумцу иноземцу
Угроза ветра не страшна.
Без страха мчится точно сокол,
Расправив крылья на врага,
Как снежный барс ступая ловко,
Стремится конь через снега.
Но тут не в шутку растревожен,
Не в шутку ветер разозлен,
Терперь обиду он не может,
Пришельцем наглым оскорблен.
Вот он взбесился, закружился
И грозным ураганом стал.
Он словно с дьяволом сдружился
И глыбой пред конем предстал.
Как пес вздымая шерсть на холке
Помчался ветер на врага.
Казалось стал подобен волку,
Задул и мчит, спустясь к снегам!
Но ветви сдвинули плотнее
Березы стройные с сосной.
Хоть ветер грозный им страшнее
За гостя все они горой.
А гость Дикмир (вы догадались)
И верный конь его Ло-дин.
Уж чуя близость боя мчались
С конем и горец как один.
Тут ветер псиной завывает,
Березам с соснами грозит.
На них уж злобу он срывает
И ветви нежные крошит.
И лес уж стонет под напором,
Березы гнутся там и тут.
И сосны стройные уж скоро
Пред ветром яростным падут.
Но снежный конь пред ветром гордо,
Взмывает к серым небесам.
И ветер-пес решает твердо
Примерно наказать коня.
Волчком тут ветер завертелся,
И снежной пылью закружил.
Собой любуясь, насмотрелся,
И вслед коню он к тучам взмыл.
А конь меж тучей уж кружился
Игра – погоня для него.
От ветра в туче он укрылся,
И ветер ищет пусть его.
Вот в гневе ветер разгоняет
По небу серых туч волну,
Коня он верно догоняет
И угрожает он коню.
О, как победой насладится
Могучий ветер пёс цепной,
Когда отмщение свершится,
Доволен будет он собой.
За службу верную, возможно,
Колдун-хозяин наградит.
В почете будет как и должно,
Конечно ж, если победит.
Но конь Ло-дин меж ледниками
В горах недаром закален.
Башлама чудо-родниками
Волшебной силою вспоен.
Подобно юному волчонку
Ло-дин играючи кружил.
Смущенный ветер лишь вдогонку
Догнать пытаясь, лишь спешил.
И снова конь в снега спустился
Вздымая пыль снегов уж мчит.
К избе заветной он стремился
Лишь ветер-пес вослед летит.
То ветер чуть не догоняет,
То он немного отстает.
Коня вдруг ловко обгоняет
И пред пришельцами встает.
О, как доволен он собою,
О, как он ловок, как могуч!
Как конь наказан тут судьбою,
Теперь не скрыться и средь туч!

Теперь, пришелец, ты обязан
Признать позор свой и бежать!
Ты за строптивость тут наказан,
Не смей ты ветру возражать!

Лишь конь не думает пуститься,
Поджав от страха пышный хвост.
Иль может тут помочь решиться…
Тут ветер-пёс поднялся в рост.
Да так, что он спиною терся
В волненье черных туч в выси.
Могучей лапою уперся
В снега врастая впереди.
Во вражьем стане страх рождая,
Во гневе ветер вдруг задул.
Себе в старанье угождая,
Он Щеки злобные надул.
Снега и тучи вдруг смешались,
Вскружили бурей пред конем.
Коня с Дикмиром постарались
Смести лавиною притом.
Но конь главу лишь пригибает,
Стоит как глыба средь снегов.
Седок главу и не сгибает,
И страха нет уж и следов.
Напрасно ветер воет, дует,
Не сдвинуть с места их двоих.
Как гору с места он не сдунет,
Не сдвинет с места ветер их.

Довольно с ветром наигрались,
Пора и честь в игре блюсти.
И дальше в путь уж направлялись
Дикмир с Ло-дином к их чести.
Березы ветками махали,
Победе рады и они!
Тропу к избушке указали,
Где ждут девица средь зимы.
Где лишь избушкою хранима,
Где бедам нет ее конца.
Где злою волею ранима,
Девица ждет тем молодца.
В избушке падают снежинки,
Касаясь девушки слегка.
И тают словно бы слезинки.
И пухом пристают к плечам.
Колдун грозится в лебедь-птицу,
Тому уж настает и срок,
Скорее превратить девицу,
Коль не усвоит та урок.
Женою нынче коль не станет
Злодею та, что слезы льет.
Ужель цветком она завянет,
Ужели горец не спасет!

Сквозь дымку слез вдруг показалось,
Ужель девица видит сон?
Во весь опор летит, казалось,
К избушке белоснежный конь.
В седле устроившись высоком,
Сидит пригожий молодец.
В папахе, бурке словно сокол,
Девицу ищет удалец!
Вот конь к избушке подлетает,
И горец сходит тут с коня.
Он спешно двери отворяет,
Стоит, нет сил отвесть глаза.
Она во сне не раз являлась,
Как ангел во плоти была.
Но явь прекрасней оказалась,
Вдойне прекраснее она.
Луну красою бы затмила,
Мерцанье звезд ее глаза.
Полна печали, всё же мило
Скатилась по щеке слеза.
Подобны солнцу юга очи
Того, кто полон был любви.
Как будто яркий луч средь ночи
Светили девушке они.
Как свечка от огня сгорает,
Растаял лебединый пух.
С души огонь любви снимает
Остатки льда, и волен дух!

Отныне девушка свободна
От чар злодея-колдуна.
Судьбе ли было так угодно
Иль воля сильных здесь видна.

А ветер-пес сверкнув очами,
В обиде скрипнув лишь клыком,
Скуля со свистом, небесами
Уж мчится к колдуну волчком.
Расскажет ветер-пес в волненье,
Как он сражался с пришлецом.
Хозяин будет ли в сомненье,
Дрожит от страха пес притом.
Колдун непредсказуем в гневе,
Когда не в шутку разозлен,
Когда он спит в мечтах о деве,
Разбудит кто, тот вмиг казнен!
Колдун-Мороз в снегах-перинах
Храпел и с шумом отдыхал.
Средь тундры злой в снегах и льдинах
Злодей беспечно возлежал.
Владенья объезжал он долго,
Поля снегами покрывал.
Моря бескрайние надолго
Цепями-льдами он сковал.
Казалось солнышко боялось
Покой нарушить колдуна.
Оно вдали лишь показалось,
Нырнуло тут же в облака.
В глубокий снег зарылись рядом
Злодея ездовые псы.
Пурга, Метель и Вьюга кряду
Лежали кротко, видя сны.
Когда-то вольные стихии
В коротких снах теперь могли
Мечтать и мыслями лихими
Лишь сны их кроткие полны.

Тут ветер, воздух сотрясая,
Над ними в спешке пролетел.
И тучи серые цепляя,
К злодею тихо подлетел.
Перед хозяином робеет,
Будить пытаясь с далека.
Но ближе подойти не смеет,
Он помнит трепку колдуна.
Колдун спросонья беспощаден,
И силы злости в нем кипят.
От страха ветер тихий хладен,
Однако, что же предпринять?
На миг он храбрости набрался,
К большому уху подлетел.
Задул тихонечко, старался,
И малость тут же осмелел.
Старанья ветра безуспешны,
Колдун и ухом не повёл.
Лишь на бок лёг Колдун неспешно,
И храп свой громкий вновь завёл.
Подкрался ко второму уху,
Хвостом виляя ветер-пёс.
Стараясь быть приятней слуху,
Свистел, про весть, что он принес!
От свиста-посвиста лишь, право,
Храпеть Колдун нежнее стал.
И снова вмиг разнесся браво
Злодея храп, он крепко спал.
Но ветер-пес змеею вьется
К ноздрям крадется и шипит.
То щиплет, то волос коснется,
Щекочет ноздри и хитрит.
И тут Колдун вдохнул глубоко,
Со свистом выдохнул, чихнул!
Округа эхом одиноко
Чихнула, ветер отшатнул.
Пурга, Метель и Вьюга тут же
Спросонья взмыли в небеса,
Уселись вряд на серой туче,
От страха вылупив глаза.
Колдун затрясся от потуги,
Чихнул еще, затем еще…
Глядит вокруг, где псы, где слуги!
И кто посмел будить его!
За ездовыми псами ветер
Сумел укрыться в тот же миг.
Злодею он бесспорно верен –
Пока он злится, он затих.
Колдун недолго хмурил брови,
Приличья ради пошумел.
И псов пугливых звал он снова,
Им подойти к себе велел.
И ветер-пес решил тут – время!
К хозяину он первым мчит.
С себя ответственности бремя
Спешит он снять, уже скулит.
И криком жалобы пришельца
Решил сначала поновить.
Затем и воина-умельца
В себе решил он восхвалить.
О, как он защищал владенья!
Он вихрем на врага летел!
И победил бы без сомненья,
Но враг огромен хоть не смел.
С одним бы юношей сразиться!
Легко бы с ним он совладал.
Но конь волшебный резво мчится,
Его он в тучах не догнал.
Легко достигнул ветер цели,
Колдун очами уж сверкнул.
Вот-вот он вскочит, нет, уж пели
Лениво сны, он вновь заснул.
Взмахнул он сонною рукою
Пред тем, как сном вконец забыт.
Чтоб псы летели все гурьбою
И враг в снегах, чтоб был зарыт.
И ездовые псы, ликуя,
За ветром буйным вожаком
Помчались головой рискуя,
За злым пришельцем чужаком.
И псы извечно ездовые
В бою решили испытать
Себя и кличи боевые,
Вдогонку чужаку летят!

Дикмир с Миленою, казалось,
Вокруг не видят никого…
(Девицу ту Миленой звали,
Во сне пленила что его).
Казалось девушка желала,
С Дикмиром встречи лишь ждала.
И пуще солнца засияла,
В любовной власти вся была.
В огне любовном растопило
Снежинки, капает слеза.
И луч спасения вселило
В большие девичьи глаза.
И сборы их недолго длились,
Простясь с порога лишь с избой,
Дикмир с Миленою спешили
Из плена снежного домой!
Как птица по небу стремится
Отважный снежный конь Ло-дин!
И волком по земле он мчится,
Вздымая пыль снегов один!
Во власти счастья вмиг забыли
Дикмир с Миленою вдвоем,
Что злые силы разбудили,
И вдаль влекомы лишь конем.
Сидит Милена пред Дикмиром
На холке верного коня.
Она души не чает в милом,
Ласкает он ее, любя.
И конь Ло-дин был тронут счастьем,
Обратно мчался он легко.
Хоть бег его наполнен страсти,
Но ухо держит конь востро.
Один он знает, что пределы
Земли злодея широки.
Хоть друг его безумно смелый,
С злодеем споры нелегки.
Ло-дин Дикмира не тревожит,
Но чаще косит взгляд назад.
С девицей друга он уносит,
В ветры вслед коню грозят.

От важности надулся ветер
И гонит бурю впереди.
Его охватывает трепет,
Что псами правит он один.
В погоню за пришельцем мчится
Злодея верный ветер-пес.
Он отомстить врагу стремится,
И три стихии Ветер нёс!
Он погоняет грозно Вьюгу!
Метелью злобною метет!
Врагу как яростному другу
Пургу в объятия несет!
С корнями сосны он срывает,
Березы тонкие он гнет.
Пощады Ветер-пес не знает,
Врагам своим он страх несет!

Пора готовиться к сраженью!
Ло-дин свой бег остановил.
На миг лишь дал мелькнуть сомненью,
И с другом так заговорил:
Горенью солнечного света,
Сиянью голубой луны
Подобна девушка-невеста!
Дикмир, во власти ты любви!
Скажи, ужель затмило счастье
В тебе отважных предков дух.
Ужель в пылу беспечной страсти
Боренья луч в тебе потух!
Колдун послал за нами Ветер
И ездовых злодеев псов!
Врагов от них бросает в трепет,
Спасенье – бегство для врагов!
От боя злого отвернуться
Удастся вряд ли нам с тобой.
Пора, мой друг, нам развернуться
И дать врагам наш грозный бой!

Без слов Дикмир ответил другу,
Сошел как коршун он с коня.
Окажет он врагам услугу,
Решенье крепче, чем броня!
Березы с соснами укрыли
В ветвях Милену от беды.
Хоть Ветром сами биты были,
Но мстить готовы псу всегда!
Успел Дикмир лишь псов заметить
И приготовить меч и лук.
Врагов оружием чтоб встретить
Как рядом псы завыли вдруг!
И снова Ветер ураганный
Удар готовит пришлецам.
Отдаст невесту гость незваный
Иль здесь навеки ляжет сам.
На этот раз, уж Ветер знает,
Победу праздновать ему.
И враг надменный зря мечтает
Спастись, доверясь лишь коню!
Осколки льдов сквозь вихри снега
Угрозой словно сотни стрел.
И лай с рычанием с разбега
Несет угрозу тем, кто смел.
Дикмир собою закрывает
И лес, и милую в ветвях,
Но Ветер бурей напирает,
И ездовые псы в цепях.
Дикмир и стрелы в ход пускает,
Он отбивается мечом.
Лишь круглый щит его спасает
А псы уже рычат кругом.
Сперва Метель, Пургу и Вьюгу
Во злобе Ветер шлет вперед.
Затем и сам врага по кругу
Теснит умело в свой черёд!
Метелью сбоку свищет Ветер,
То сверху вьюгой кружит он
То заскулит он, псиной мечет,
Пургою низом дуть силён!

Дикмир стрелою не достанет
Волшебных псов, да и мечом.
Тут конь Ло-дин один решает
Увлечь с собою злобных псов.
Чем ждать погибели на месте
Держать удары вновь и вновь
Не лучше ли сорваться с места,
Расстроив так ряды врагов.

Рванул стрелою конь ретивый,
Пред Ветром взмыл вдруг к небесам!
Исчезнул в тучах хвост красивый,
Так вызов брошен шумным псам!

Забыт Дикмир с невестой милой
И непокорный лес забыт.
Тут дух охоты поразило
Сознанье псов, их ум мутит.
И лай ликующий понёсся
Меж серых туч, за тем хвостом.
А конь от них умело нёсся
От места боя прямиком.
То он несется над лесами,
То взмоет тут же к облакам.
Стрелою в тундре над снегами
Дает он волю тут ногам.
Он славно было порезвился
Со псами вдоволь поиграл
Как оторваться не стремился
Казалось, псам он проиграл.
К хвосту как будто привязались
Носились всюду за конем
Вконец, с Ло-дином оказались
На равных псы все вчетвером.

Но тут невиданное чудо
Явилось в тундре пред конем.
Рога закручены как будто
Ветвями сплетены на нем.
Могуч и благороден телом
Коню соперник равный он.
Но нет в его порыве смелом
Соперничества строгий тон.
Коня с собой он увлекает
Пример коню он подает,
И помощь в споре предлагает
Вперед в полгривы он идет.

То был (уж вы то догадались)
Соперник колдуна, олень.
Чтоб псы Ло-дина не догнали
Олень вступился между тем.
Повадки псов давно уж знает
Олень - бескрайней тундры сын.
Не раз он в схватке побеждает
Не раз громит коварных псин.

И в этот раз вожак оленей
Решил вступиться за коня.
И снежный конь лишь был в сомненье,
Но тут же всё сумел понять.
Олень был благородства полон,
Повадки псов он точно знал.
И мчась меж туч, скача над полем,
Скрываться ото псов не стал.   
Вот псина-Вьюга догоняет
Коня с оленем-вожаком.
А Ветер, дуя, подгоняет,
Поймать, стараясь, их вдвоем.
Привычно Вьюга закружилась
В извечном танце вкруг себя.
Вдогонку вовсе не спешила,
Кружиться в танце лишь любя.
Олень, неспешно удаляясь,
Дразнит лишь глупых псов, шутя.
Лишь танцу Вьюги, ухмыляясь,
Бежит он прямо, не кружа.

Но Ветер тут Пургу выводит,
На след Ло-дина с Вожаком.
И след Метелица находит,
Вот псы преследуют вдвоем!
Пурга над полем догоняет,
Стремится прямо, дует вкось.
Метель и в тучах подгоняет,
Их лай то вместе или врозь.

Но тут вожак-олень кружится,
Подстать он Вьюге был с конем.
Метель с Пургою ж вдаль стремится,
И небосвод их скрыл вдвоем.
Не скоро им вернуться к следу,
И дух упал, и спал их пыл.
Не им тут праздновать победу,
И Ветер-пес в тоске завыл.

Поджав хвосты уходят псины,
Где плеть хозяина их ждёт.
Сметают снег и лижут льдины,
Гнетет досада, жажда жжёт.
С себя б сорвать им цепи злые
Свободно снова задышать.
А в небе тучи тихо плыли,
Лучам их темень не прорвать.
Дикмир с Миленой ожидали
Следя за схваткою вдвоем
Коня с победой поздравляли,
Оленя хвалят уж втроем.
Олень бесспорно благороден,
Достоин нескольких похвал.
И в том, что гость Дикмир свободен
Заслуга Вожака, он знал.

А тучи черные сгущались,
Кружили вороньём в выси.
К верхушкам сосен опускались,
Над лесом рыскали вблизи.
Но лишь олень глядит в тревоге
Туда, где псы спешат, сердясь,
Он знал о грозной их подмоге,
С Морозом в ссоре находясь.
Скорей, скорее в путь-дорогу! –
Гостям олень велит спешить.
Ведь псы не медлят, ждут подмогу,
Надеясь все же победить.

Вожак с Миленою уж мчится,
Дикмир с Ло-дином впереди.
Владенья Колдуна стремится
Оставить скоро позади.
За ними пылью снег вздымает,
Клубами белыми блестя,
Враждебно тучи их встречают,
Как ночь спускаясь и шипя.
И черных туч едва касаясь,
Друзья взлетают к небесам
Иль над лесами устремляясь,
Несутся вихрем по снегам.
   
А ветер снова подлетает,
Шипя обидой к Колдуну.
Лукаво псам он заявляет,
Что не здоровится ему.
И ездовые псы наивно
Завыли, закружили вмиг.
Пред злым хозяином причина,
Казалось, похвалиться им.
Усердье псов, казалось, было
Достойно всяческих похвал.
В недобром духе разбудило
Мороза их старанье, гвалт.
Чихнул злодей и псов трусливых
Увидел только пред собой.
Чихнул еще и шелудивых
Как ветром сдуло всех долой.
Чихнул он в третий раз и Ветер
Попался было на глаза.
Но вмиг за тучей хвост лишь треплет,
Его спасенье здесь всегда.
И ездовые псы бежали
От плети грозной Колдуна.
Меж туч спасения искали,
А кто зарылся и в снега.

Мороз-колдун из сновиденья
Вернуться к яви не желал.
Он думал волей провиденья
Могучей всех он в свете стал.
Во власти сна он счастья полон,
Милена грезится ему.
Собою он во сне доволен,
Но нет Милены наяву.
И понял тут Колдун беспечный,
Что псы вернулись без неё.
Возможно, потерял навечно…
Нет, он Колдун, возьмет своё!
Где псы мои Пурга и Вьюга!
Где псина верная Метель!
Где пёс мой Ветер! Где вы слуги!
Колдун окликнуть лишь успел.
К хозяину явились псины,
И сани мчат его уже.
Вздымая снег, вздымая льдины,
Колдун несется вслед друзей
На нём броня из льдины блещет,
Он машет булавой из льда.
И псов кнутом из льда он хлещет,
И рвутся псы вослед врага.
Хоть бег стремителен оленя,
Хоть конь вослед бежит его.
Судьбой назначенное время
Колдун уж виден далеко.
Он псов жестоко подгоняет,
Врагам грозит издалека.
А вслед и Ветер ковыляет,
Отстав от Колдуна слегка.

Перед невестой не пристало
Бежать Дикмиру от врага.
Ло-дину тоже ясно стало
Веленье сердца седока.
В решенье твердом в чистом поле
Дикмир остановил коня.
Олень пристал по доброй воле,
Достоинство и честь храня.
Милена милая девица
Уж, твердость духа обрела.
Не пленницей, но вольной птицей,
Орлицей словно бы была.
Дикмир, уж, твёрдою ногою
Стоит, в руках, сжимая, меч.
Милена нежною рукою
Берёт кинжал, чтоб честь сберечь.
А конь Ло-дин с Дикмиром рядом
В четыре мощные ноги.
Олень-вожак, уж, метит взглядом
Врагов, что так уже близки.
И тут как снежною лавиной
Удар был первый нанесён.
Колдун кричал, рычали псины!
Был снежный великан взбешён!

Но меч в руках Дикмира крепче,
Острей чем льдины Колдуна.
Удар рогов Оленя резче,
Верней копыта у коня!

Друзья тут громко ликовали,
Отброшен был, растерян враг!
Увы, друзья, конечно, знали,
Что враг не ведал слова «страх».

Лишь пламя ярости, казалось,
Друзья в злодее лишь зажгли.
И племя псиное бросалось
Вперед! Себя не берегли!
Ведь был Колдун-хозяин рядом,
Кнутом он воздух сотрясал!
И сыпались удары градом,
И вновь он псов вперед бросал!
Вот сам он в бой уже вступает,
Грозит врагам он булавой.
Он льдами тут же обрастает,
Касаясь тучи головой!
То он, в медведя превращаясь,
Грозит когтями всем врагам!
То львом могучим устрашает,
И тут клыки грозят друзьям.

Бесстрашным волком в бой бросались
Друзья с Дикмиром впереди!
Им в мире равных нет, казалось,
В бою себя не берегли!
И снова был злодей отброшен,
Скулили в тихом гневе псы.
Но враг надменный всё же грозен,
Не долго ждать опять беды.

Главою в тучи упираясь,
Грозит Дикмиру великан!
И булавою примеряясь,
Заковылял на вражий стан.

Коню с оленем не умчаться,
Навис, уж, Ветер над конём.
Оленю к тучам не подняться,
Висят, уж, псы, рыча, на нём.
Дикмир как молния меж тучи,
И острый меч его искрит.
То он пройдет меж псиной кучи,
То великана он теснит!

Броня Мороза защищает,
Броня как сталь, отборный лёд!
И булавой он отбивает
Удар меча, идя вперёд!
Уж, вихри снежные кружили,
Вздымая к небу глыбы льда.
Коня с Оленем окружили
Ветра, и рушат небеса!
И лёд со снежною лавиной
Коня с Оленем замели.
В плену снегов, зажаты льдиной,
Лишь головы друзей видны.
 
Милена лук, уж, подбирает,
Стрелу пускает за стрелой,
Но великан не пострадает,
Стрела ведь жалит лишь пчелой.
На миг Дикмир лишь налетает,
И гонит прочь безумных псов.
Колдун же сзади наседает,
И вот Дикмир в кругу врагов!
На миг луч солнца раздвигает
Волненье злобных чёрных туч.
Вдали вдруг грохот оглашает
Снега! Там всадники идут!

Колдун не машет булавою,
Гостям незваным он не рад.
Меж тучи вертит головою,
Где скачет вражеский отряд!
Глядит злодей – Дикмир кружится
В смертельной схватке между псов.
И великан уже стремится
Приветить новых тех врагов.

Пока Колдун готовит встречу,
Мы поглядим на молодцов,
Что мчатся в бой, ища победу,
Что жаждут встречи с Колдуном.
Несутся в вихре снежной пыли,
Горимы жаждой бить врага.
То все друзья Дикмира были,
Что шли вослед ему, спеша.
Степному беркуту подобно,
Подобно пущенной стреле
Вперёд, уж, вырвался свободно
Степняк на вороном коне.
На равных с ним подобно птице
Был Хмурый воин различим.
Он на коне могучем мчится,
И семь богатырей за ним!
Гостей незваных видя прыткость,
Умишком малость лишь смекнув,
Решил Колдун их встретить скрытно,
Прибегнув к чарам лишь чуть-чуть.
И взглядом лишь касаясь края,
Вздымал он льдины-валуны.
Перед противником, играя,
Он горы словно возводил.
Но словно б крылья заимели,
Как птицы кони молодцов.
Легко преграду одолели,
И мчатся дальше между льдов.
Колдун-Мороз, уж, в удивленье
Гостям незваным тут грозит:
Вы зря перестарались в рвенье! –
Врагам бесстрашным он кричит.
Вот кинул в гневе пред собою
Волшебный посох ледяной,
И те, что так стремились к бою,
Уж, видят ров перед собой.
Как будто пропасть меж ущелий
Снега разверзлись глубоко,
И, уж, казалось, не посмели б
Пройти тот ров враги легко.

Но словно коршуны взмывали
В полете скакуны бойцов.
И пред злодеем восставали
Могучих девять молодцов!
И копий острия, уж, блещут,
Щиты оберегают грудь!
Снежинки словно стрелы хлещут,
Друзья Дикмира в бой идут!

Колдун то в гневе псов ругает:
Забыли что-ли свист кнута!
Иль брови грозно надвигает,
Врагов увидев, на глаза.

Меж тем Степняк и Хмурый воин
С боков обходят Колдуна.
И братьев стройный ряд достоин
Восторга. Честь им и хвала!
Как волки гордые в ущелье
Теснят медведя-шатуна,
Друзья Дикмира отмщенье
Готовят тут для Колдуна.
Накажем, братцы, супостата! –
Пронесся к бою первый клич.
Мы отомстим за друга, брата! –
Врага тут каждый поразит.
Вот засверкали в гневном блеске
За друга верного мечи!
И копья дружно, копья вместе
На приступ разом все пошли!
Уж льдинки словно бы искринки
От Колдуна летят иглой.
Удар сильней, крупнее льдинки!
И закипает страшный бой!
Но в гневе, словно бы взбесился
В кругу врагов наш великан.
И вкруг себя вдруг закружился,
Пугая тучи, злой Болван.
Снега сокрыли великана,
Как кокон, в вихре закружась,
Лукавства ради иль обмана
Прибегнул к чарам он, сердясь.
Вот вихорь снега оседает,
Являя Колдуна очам.
Но, уж, рычит, уже стращает
Не с булавой наш великан.
Где только лишь Колдун кружился,
Вздымая снег, вздымая пыль.
Упершись в небо, притаился
Дракон иль Змей и путь закрыл.
Казалось горы друг за другом
Восстали вдруг из-под земли.
На сколько глаз охватит кругом
Громады-льдины пролегли.
Огромен хвост в чешуйках-льдинках,
Уходят к тучам три главы.
И льдины острые на крыльях,
Ломая, давят когти льды.
Дыханье змея леденило
И сеял ужас пред врагом.
Но вслед рычание сменило
Шипенье чудища кругом.

Березы белые дрожали
Во власти страха меж снегов.
Ветра и соснам угрожали
И гибли сосны от врагов.
Хрустели ветви словно кости
Стволы ломались будто стан
И лес во власти вражьей злости
Врагу на милость словно сдан.

Ветра с Дикмиром то враждуют,
Оленя хлещут, то коня.
И в беспросветной злобе дуют,
Деревья в гневе не щадя.
Но вот как горная речушка,
Весной разлившись от дождя.
Не уступая друг пред дружкой
Несутся всадники, спеша.
Но им с ветрами не возиться,
Пред ними ворог посильней.
И в танце смерти им носиться
По кругу с чудищем-горой.
И вновь, и вновь удар с ударом,
И вновь, и вновь смертельный бой!
Вступились всадники недаром
За друга с храброю душой!
Слились в одном смертельном вое
И скрежет стали в твёрдый лёд.
И твёрдость духа в злобном бое,
И гул копыт, что вихорь рвёт.
Ответ чудовища был страшен
Из пасти леденящий свист.
Огромный хвост в бою опасен,
Громадой-лапою грозит!
Но тут Степняк и Хмурый воин
Обходят чудище вокруг.
Богатырей был ряд построен
Вперед, и грозно в бой идут!
Три долгих дня, скрываясь в тучах,
Глядело солнце на бои.
И ночи три в смертельных муках
Сражались с двух сторон враги.
В четвертый день, кромсая льдины,
Рубили чудище друзья.
Степняк уже вскочил на спину,
Рубил он сверху, не щадя,
Недолго чудищу осталось
Грозить соперникам уже.
От Степняка ему досталось,
Грозит он саблей голове.
Тут чудище с главой рассталось,
Она слетела с высоты.
И от неё всего осталось
Лишь сотни льдинок средь зимы.
Еще напор! И следом пали
Остатки чудища к ногам!
А псы его уже бежали
Дикмир, уж, постарался там.
     -----------
Леса, поля, моря и тундра
Отныне волю обрели.
Тут солнце поступило мудро,
Раздвинуть тучи поспешив.
Свободой светом заискрились
Снега средь ласковых берёз.
И сосны к солнцу устремились,
Взметнулись зеленью листов.
И в небе ясном как две птицы
Ло-дин с Оленем закружил.
Но тут пора уже проститься
С Оленем, что отважен был.
Друзей счастливых провожали
Олень со племенем своим.
Дикмиру счастья пожелали
С Миленой милой, им двоим.

Средь солнца, снега и свободы
Хозяин тундры был Олень!
Избавлен край, прошли невзгоды,
Настал счастливый края день!
А дальше лес, купаясь в злате,
В лучах средь солнца заискрил.
И с ветра чары сняты также,
Он нежно ветви шевелил.

Дикмир с друзьями уходили
Туда, где ждал родной их дом.
С собою праздник приносили
Друзьям повсюду, всем кругом.
И белый город их встречает
В туманах легких близ реки.
Салютом подвиг отмечает,
Заслуги храбрых велики.
Обоз подарков для Дикмира,
На свадьбу скоро снаряжен.
И в гости молодежь спешила,
Вниманьем горец был смущен.
И степь привольная встречала,
Гостей, что к морю так спешат.
Домбра веселая звучала,
Веселье танцы завершат.
         ***
Широкий круг гостей Дикмира
Среди дубравы, близ волны
Дикмир справляет свадьбу с милой
Друзья же счастия полны.
Башлам вдали блистал во славу,
Снегами в небо уходя,
И я там был три дня по праву,
Как гость свободный к ним входя.
          ****
                1999г.


Башлам - тающая гора, снеговые горы;
Ло - снег;
Дин - конь;
Хун-Да - бог леса;
Хи-Нана - богиня воды;
Дик - хороший, добрый. (Дик + мир)