А. Бергсон против А. Эйнштейна

   
               
   
                Цель творчества самоотдача,
                А не шумиха, не успех.
                Позорно ничего не знача,
                Быть притчей на устах  у всех.
                Б. Пастернак "Быть знаменитым некрасиво"

     В 1922 г  на заседании Философского общества разыгралась историческая сцена, на которой Анри Бергсон в полемике с Эйнштейном пытался остаивать множественность сосуществующих «живых» времен [ 1 ]. Эта полемика вызвана прежде всего новым представлением о времени в специальной теории относительности ( СТО )  А. Эйнштейна. Согласно этой теории время протекает с разной скоростью в инерциальных системах, двигающихся с разной скоростью относительно друг друга, и поэтому можно говорить о «множественности времен» этих систем [ 2 ]. А. Бергсон высказал мнение, что существует единое и универсальное время. Это время воспринимается человеческим сознанием и это восприятие сравнивается с непрерывной линией, в которой «между двумя мгновениями существует память, соединяющая их». Таково «реальное время – я ( А. Бергсон )хочу сказать – время, воспринимаемое и переживаемое». Однако особенности восприятия и внутренние ритмы могут быть индивидуальными, как у биологических систем, подобных людям, так и нелинейных динамических систем (планет, звезд и т.п. ), что не препятствует их измерению в формате единого реального времени. В этом смысле  А. Бергсон так же оперирует «множественными живыми временами».
     А. Бергсон «множественным временам»  А. Эйнштейна противопоставляет «время, воспринимаемое и переживаемое». Рассматривая две системы, которые здесь обозначим  k и  K , Бергсон предполагает, что они являются копией друг друга. Он считает, что в этом случае наблюдатель, находящийся в системе К и считающий систему  k двигающейся относительно своей системы находится точно в таком же положении, что и наблюдатель системы k, считающий, что его система неподвижна, а движется система К. Тогда «время, пережитое и измеренное в пределах системы, время внутреннее и имманентное системе, время реальное, наконец, - одно и то же в обеих системах...» ( А.Бергсон). Это дает ему повод утверждать, что для наблюдателя ( он называет его «физиком» ), находящегося в любой из               
 систем, время, протекающее в другой системе и не пережитое этим наблюдателем, является физическим и не может быть рассчитано в соответствии с теорией относительности.
     А. Бергсон отделяет это физическое время от реального времени, воспринимаемого и переживаемого. Первое он называет иллюзорным, мнимым и уподобляет оптической иллюзии, например, такой в результате которой наблюдаемый издали человек кажется карликом.
     Ответ  А. Эйнштейна был категоричен; он отверг время «философов». И много позднее в его переписке появится такое высказывание: «Для нас, убежденных физиков, различие между прошлым, настоящим и будущим – не более, чем иллюзия, хотя и весьма навязчивая». Можно сказать, что в той полемике  А. Эйнштейн одержал победу, его теория постепенно получила признание.
     С  того момента, хотя это случалось и раньше, философия все чаще загонялась в угол,  ставилась на колени и подвергалась насилию. Во всем этом многие философы участвовали добровольно и услужливо объясняли все опусы современной физики. Ведущая «фундаментальная роль философии, которая была достигнута натурфилософами  Ньютоном, Лейбницем, Декартом и др., была утеряна. И только некоторые крупнейшие ученые, например, И. Пригожин, создавали свои теории, имея серьезное философское обоснование, возвращая , таким образом, философии ее былое величие.
     А. Бергсон сумел увидеть самый существенный изъян СТО, но не смог доказать свою правоту.  Его доводы по поводу переживаемого времени, как единственно реального, в целом, верны, но ведь и в жизни, и в науке приходится оперировать со временем, которое мы не переживаем лично, а только имеем информацию о событиях, происшедших с известной для нас достоверностью в рассматриваемое время. И тем не менее определение иллюзорности и нереальности времени СТО является достижением  А. Бергсона. По существу, он указал, что время «физиков» не может быть отделено от реального единого времени.
     Докажем это, используя работу  А. Эйштейна [ 3 ]. В этой работе автор СТО вначале говорит о сокращении размера стержня в направлении движения и использует в своих матматических преобразованиях прямой подстановкой коэффициент сокращения Лоренца, который здесь обозначим  b:
                Х / b  =  Х1             ( 1 )

где  Х  и  Х1  -  размеры стержня в состоянии покоя и движения соответственно. Откуда следует, что время движения луча света вдоль стержня в состоянии покоя  Т  и состоянии движения  t  связаны зависимостью:

                Т / b  =  t           ( 2 )

     Эти зависимости ( 1 ) и ( 2 ) математически тождественны при постоянной скорости света  V  =  const, однако если физическим основанием зависимостей  ( 1 ) и ( 2 ) мы считаем сокращение стержня соответственно ( 1 ), то должны исключить объяснение ( 1 ) и  ( 2 ) замедлением времени в системе  k  и разной его скоростью в системах  k  и  К.
     Но именно это утверждение становится ключевым в СТО ,так  как при переходе к нему, нет необходимости вносить изменения в математику. Для наглядности приведем пример с двумя бегунами, один из которых пробегает 90 м за время  t, а другой 100 м за время  Т. Как бы удивились эти бегуны, если бы им сказали, что часы у них работают не синхронно по причине того, что на дистанции 90 м время замедлилось. Сверив часы, они убедились бы, что их часы,  как и прежде, идут синхронно.
     По аналогии с сокращением стержня  А. Эйнштейн сократил время. У философии есть ответ, насколько законными и успешными могут быть подобные аналогии, скорее всего такая аналогия должна была бы быть названа спекуляцией. С таким же успехом  А. Эйнштейн, будучи «физиком», мог бы по аналогии с расширением и сжатием металла при изменении температуры, объявить время «расширяющимся» и «сжимающимся» в зависимости от температуры.
     А. Бергсон допустил, что может существовать время физиков и математиков, определяемое в зависимости от системы отсчета и отличное от реального времени. И, таким образом, недооценил математику и физику, соединенные с логикой и здравым смыслом. Как видно на примере нашего анализа с их помощью можно раскрыть любые манипуляции.
     А. Бергсон не сказал тогда главного, не сказал, что «множественные времена» инерциальных систем не имеют права на существование даже в предварительных гипотезах. Увидев вопиющую спекуляцию  А. Эйнштейна, он мог бы смело поставить вопрос о тщательной математической проверке СТО. Тогда уже сто лет назад было бы обнаружено, что математика СТО некорректна.
               

     И хотя случилось то, что случилось, будем помнить  А.  Бергсона, выдающегося философа, достойного уважения. Он мог противостоять даже тем, кто был «притчей на устах у всех».



     ЛИТЕРАТУРА:

1. Пригожин И., Стенгерс И.  Порядок их хаоса. М, 2003.
2. Бергсон А.  Длительность и одновременность. Academia, Петербург, 1923.
3. Эйнштейн А.  К электродинамике движущихся тел (Собр.науч.трудов, Т. 1), М., Наука 1965, с. 7 – 21.