Рассказ для детей Маленький муравей Зинг

   Рыжее с веснушками летнее солнышко уже готовилось спрятаться на ночлег за высокой горой, нависавшей над небольшим горным селом. Село утопало в зелени, и большие каменные дома еле виднелись из-за густой листвы высоких деревьев, растущих вдоль улиц и в просторных дворах. Где блеснет часть крыши, покрытая серебристым железом, а где и острый угол стены режет глаз ярким узором из красного кирпича.
   По неширокой центральной улице села вдоль каменных оград, спрятавшихся в тени листвы, торопливо шел домой пятиклассник  Рамзан. Он часто оборачивался и торопил плетущегося за ним младшего братика Ризвана. Тот с любопытством рассматривал все, что ему попадалось на глаза: птичку, что, звонко чирикая, в мгновение перелетела с ветки на ветку; кошку, торопливо перебежавшую через улицу и ловко перемахнувшую через высокую кирпичную ограду. И до каждой проехавшей мимо автомашины ему было дело. На нетерпеливую просьбу  Рамзана:
 - Ну, долго я тебя буду ждать? Иди же быстрее! 
Младший брат находил ответ:
- Я же еще маленький. Тебе легко говорить, ты вон, какие большие шаги делаешь, - маленький хитрец показывал старшему брату свои мелкие шаги, нарочито делая их еще короче. - Вон гляди, какие у меня маленькие шаги. Разве я могу идти наравне с тобой? Я же устал, Рамзан, дай мне руку.
И  Рамзану приходилось уступать настойчивому капризу маленького Ризвана:
- Ладно, я жду. Иди быстрей!
 Рамзан подавал руку малышу и тащил за собой братишку, который ни на миг не переставал с любопытством озираться по сторонам. Но при такой быстрой ходьбе ничего нельзя было разглядеть основательно: ни собачонку, миролюбиво лаявшую на мальчишек, ни воробушек, не поделивших несколько зернышек и шумно споривших посреди дороги. Придумав очередную маленькую хитрость:
- Рамзан, гляди. Вон воробушки дерутся!
Малыш отпускал руку брата и указывал в сторону шумевших воробьев той самой ручкой, за которую его держал старший брат. Снова он был свободен и снова потихоньку начинал отставать. И все  начиналось сначала.
    Рамзан шел из школы, а младшего брата он забрал из детского садика. Отец с матерью были на работе, они трудились на колхозном поле и возвращались обычно поздно. Ведь говорят, что летний день год кормит. Каждый день  Рамзан забирал братишку из садика, и каждый день повторялась история невинных хитростей неугомонного малыша.  Рамзан старался подражать родителям и пытался руководить младшим братом, но очень любил его и всегда вольно или невольно уступал тому. Малыш же часто пользовался таким отношением к себе, но и сам души не чаял в старшем брате.
   Сегодня у  Рамзана был необычный день, он был во власти каких-то своих чудесных мыслей и мечтаний. Это было заметно даже, когда он говорил или ругал братика. Он все время думал о чем-то своем и все  время с любопытством поглядывал на небо. Он сегодня как будто впервые видел это огромное голубое небо с висевшим на нем ярким огненным диском, солнцем.  Рамзан раньше думал, что солнце маленькое, что оно может поместиться на ладонях. Только думал он так по незнанию. Ему казалось, что нужно лишь взобраться на вершину высокой горы и, когда солнышко начнет садиться за горой на ночлег, можно поймать его. Однажды он с друзьями даже собирался подкараулить золотистое  солнышко и поймать его. К счастью, об этой затее мальчишек во время узнал старик Садо и остановил их. Садо был сторожем в колхозном саду. Он тогда встретил мальчишек на окраине селения, когда те направлялись ловить солнце. Нет, мудрый старик не стал их ругать, он посадил мальчишек вокруг себя и объяснил:
- Я знаю, что вы смелые мальчишки, но сначала послушайте, что я вам скажу. Конечно, у вас сильные ноги, и вы сможете взобраться на самую высокую гору. И у вас крепкие руки, так что вы сможете подстеречь и поймать маленькое солнце, единственная защита которой лишь то, что оно огненное. Но вы мальчишки смышленые и можете надеть на руки толстые рукавицы. Но прежде чем решиться на такой поступок подумайте, друзья мои, зачем вы будете лишать воли это прекрасное светило. Если вы его плените, то оно больше не сможет вставать ранним утром над землей, даря людям свет и тепло. Даже цветы и деревья не получат живительных лучей солнца. Вся наша земля погрузится в темноту. Останется лишь мерцание маленьких звезд и слабое сияние луны в вечной ночи. Или же вы хотите, чтобы солнышко светило только для вас одних, а все остальные жили в темноте? 
    И тогда задумались мальчишки над тем, что сказал мудрый старик Садо, и только теперь поняли, что могли совершить непоправимую ошибку. С тех пор решили мальчишки, что не только сами не тронут солнце, но и будут оберегать его от злых людей, чтобы оно светило и обогревало всех людей, зверей и птиц.
    Рамзан сейчас вспомнил эту историю и улыбнулся. Как мы уже говорили,  Рамзан был теперь уже пятиклассником, и еще он недавно записался в школьный кружок «Юный астроном». Сегодня мальчишка впервые рассматривал в школьный телескоп тот самый небольшой на вид огненный шар - солнце. Конечно, телескоп был оснащен специальным солнцезащитным затемненным стеклом. Иначе можно повредить себе зрение, когда смотришь на яркое солнце через увеличительное стекло. Оказалось, что солнце, вовсе не маленький шар, который может поместиться на ладони как футбольный мяч. И даже вся огромная планета наша Земля оказывается во много раз меньше чем огромное солнце. И солнце оказывается одна из многочисленных звезд, только оно расположено к нашей Земле намного ближе, чем другие звезды. А Земля наша вместе с остальными планетами крутится вокруг огромного солнца. Много еще интересного для себя узнал  Рамзан на занятиях в школьном кружке. Теперь он уже совсем по-другому смотрел на окружающий его огромный мир, в котором человек меньше чем пылинка.
   Чем ниже солнце опускалось к горному хребту, тем оно становилось крупнее и не таким ослепительно ярким, словно оно отдало часть своей огненно-яркой краски облакам. А облака, казалось, только и собрались вместе, чтобы проводить на ночлег солнце. Шутка ли целый день освещать и обогревать всю землю, передвигаясь по всему огромному небу. Облака же, купаясь в багрянце заходящего солнца, теперь уже весело спорили яркостью наряда с самим светилом, принимая формы всяких фантастических существ.
     Рамзан словно большое солнце малую планету продолжал тянуть за собой искусного на маленькие хитрости братишку Ризвана. Он его то уговаривал, то брал за маленькую ручонку и тянул за собой. В сравнении с огромным солнцем и большими планетами,  Рамзану казалось, что Ризван делает слишком маленькие шажки. А если бы им нужно было пешком обогнуть весь земной шар? Но это уже были фантазии пятиклассника  Рамзана, все еще мысленно находящегося у школьного телескопа.
    Рамзан решил немного сократить путь и свернул  в узкий переулок. Мощённый мелким гравием переулок был покрыт с обеих сторон вдоль плетенок зарослями травы и репейником. Если пройти весь переулок и на окраине села перейти через небольшой ручеек, то можно было добраться домой быстрее. Ручеек нравился маленькому Ризвану, и он быстро засеменил вперед старшего брата. Возле звонкого ручейка, особенно в такой жаркий день, можно было увидеть много интересного для любопытных глаз мальчишки: букашку какую-нибудь или же самых обычных муравьев, за которыми Ризванчик очень любил наблюдать.  Дикни не сразу понял, почему братишка вдруг заторопился.  Он лишь  обрадовался неожиданному порыву Ризвана, все же ближе к дому. А Ризван, заметив поблёскивающую в лучах заходящего солнца полоску поверхности ручейка, и вовсе побежал. Он первым, почти подбежал к воде и, не рассчитав скорости, чуть не попал в нее одной ногой. Ручеек журчал, весело играя мелкими озорными волнами. Вода в ручейке была такой прозрачной, что видны были разноцветные гальки на его дне.
- Осторожно! – только и успел крикнуть Дикни, увидев, что Ризван, каким-то образом сумел не шлепнуться в воду, и уже совсем по-взрослому добавил: - Чего ты обрадовался, как будто ручейка ни разу не видел?
 Но Ризвану некогда было слушать замечания старшего брата. Он со знанием дела и с самым серьезным видом обследовал заросший пестрым ковром цветов и травой бережок ручейка. Большая зеленая жаба, сидевшая в траве, выпучив глазища, подразнила мальчишку и ловко прыгнула в воду. Под прозрачной водой видно было, как она искусно вытянула назад длинные ножки и стрелой пронеслась в сторону от мальчишки. Чуть поодаль, не обращая внимания на любопытного мальчишку, плескался в воде у самого бережка резвый воробушек. Пчелы, прилетавшие с ульев, стоявших неподалеку, во дворе старого пасечника, быстро снижались и, мелодично напевая свою пчелиную песню, садились на яркие цветы, рассыпанные по обе стороны ручейка. На миг, прекратив свое пение, они исчезали в лепестках цветов в поисках медоносного нектара. Целый рой желтобоких пчел кружил у самого бережка ручейка, пчелы вразнобой жадно приникали к чистой горной воде. Большой зеленый кузнечик буквально из-под ног мальчишки отпрыгнул, сел подальше на листочек подорожника и с укором посмотрел на великана-малыша. Казалось, кузнечик хотел ему крикнуть: «Под ноги себе смотри, верзила! Не все такие большие как ты! Ты же ведь можешь наступить ногой и раздавить беззащитных маленьких насекомых».
Но Ризван, как не присматривался, так и не понял, что ему хотел сказать кузнечик. Ему просто было интересно. Он хотел подойти к кузнечику ближе, чтобы лучше рассмотреть его и сделал шаг в сторону зеленого красавца. Но того оставило мужество, и он не стал дожидаться, пока мальчишка сделает еще шаг и достигнет его. Он отпрыгнул изо всех сил и попытался перелететь через ручеек. Но сил у маленького прыгуна хватило лишь допрыгнуть до середины ручейка, ведь она для его роста была бурливой большой рекой.  Кузнечик такой маленький и легкий, поэтому он не ушел тут же под воду. Сделав несколько движений своими длинными ножками, он доплыл до зеленого листочка, плывшего по воде. Забравшись на него, кузнечик оттолкнулся с усилием так, что легко долетел до противоположного бережка и был таков.
 Но больше всего мальчишку привлек к себе упорный муравей. Ризван удивился невиданной картине, он даже присел на корточки, чтобы лучше рассмотреть его. Маленький силач, из крупных темно-рыжих муравьев, взвалил на себя ношу превосходящую его самого в несколько раз. Это было большое черное, со светлой каймой по краям, семечко подсолнуха. Маленький муравей с огромным семечком на спине упорно пробирался в сторону от ручейка, преодолевая многочисленные препятствия.
    Рамзан к тому времени перепрыгнул через ручеек и звал братишку, чтобы помочь ему перебраться на другой берег. Но Ризванчик сидел на корточках и зачарованно смотрел перед собой в траву. Он даже взял в руки длинную соломинку и начал ею ковырять в траве. Малыш испытывал, как ему наивно казалось, силу маленького силача. Соломинкой Ризван подкатывал к упорно движущемуся муравью преграду за преградой. Он или комочком земли преграждал путь, или засохший стебелек травинки кидал перед муравьем и восхищался, когда очередной раз муравей преодолевал преграду. При этом муравей ни на секунду не расставался со своей тяжелой нощей.
    Рамзан уже, перепрыгнул обратно через ручеек и пошел к брату, чтобы оторвать его от непонятного занятия. Но малыш был невозмутим и слишком увлечен своим экспериментом. Когда  Рамзан подошел к нему вплотную, Ризван попытался увлечь своим занятием, удивить и старшего брата. Весь его вид и то, как он сидел, согнувшись, как настоящий исследователь, и то, какое у него было лицо, полное любопытства - все это говорило о том, что он занят очень серьезным делом. Но и по лицу  Рамзана скользнули нотки раздражения, и он решительным тоном приказал брату:  «Пошли!»
   Всем своим видом Ризван протестовал, но деваться было некуда. Он взял протянутую ему руку брата, но прежде чем встать успел подцепить соломинкой муравья. Муравей вцепился в соломинку всеми шестью цепкими ножками, чтобы удержаться, но со своей ношей ему все ж пришлось расстаться.  Рамзан крепко держал Ризвана за руку и тянул за собой, но в другой вытянутой руке малыш упорно держал соломинку. Растерянный муравей метался по соломинке то вперед, то обратно. А малыш на ходу продолжал с любопытством наблюдать за муравьем. Взяв под мышки Ризвана,  Рамзан перенес брата через ручеек, расставив ноги и встав на выступы противоположных бережков  ручейка. Малыш не обращал никакого внимания на действия брата и слепо подчинялся ему, но продолжал крепко держать в руках свою соломинку с муравьем. Теперь они все оказались на другом берегу маленького ручейка.  Рамзан снова властно взял ручку братика и уже не отпускал ее, он шел широкими шагами, увлекая малыша за собой. Ризван, правда, несколько раз попытался освободиться от цепкой руки брата, но на этот раз ему не помогли все его уловки. Еще несколько шагов малыш с трудом, но держал соломинку в вытянутой руке. Ризван держал бы ее еще дольше, но увлеченный муравьем он не успевал смотреть себе под ноги и нечаянно зацепился за небольшой булыжник, одиноко валявшийся посреди поляны, и чуть не упал. Малышу пришлось бросить соломинку, потому что он уперся в землю той самой рукой, в которой он ее держал.   Рамзан, конечно, помог брату, подхватил во время, но времени для того, чтобы малыш нашел свою соломинку с муравьем, он ему уже не дал. Старший брат все продолжал и продолжал тянуть малыша за руку и увлекать за собой, не обращая  внимания на все его протесты. Ризван даже пошел на крайнюю уловку, сделал вид, что он горько плачет, но  Рамзан был неумолим. Вот так они оба скрылись за ближайшими фруктовыми деревьями на окраине села: малыш, упирающийся что было мочи, и старший брат, настойчиво увлекающий того за собой.
   Небольшая соломинка для маленького муравья была, как длинное и толстое бревно для человека. Но соломинка такая легкая и муравей такой маленький, что, упав с высоты роста мальчишки, с ним ничего не случилось. Падать, конечно, если даже с тобой и ничего не может случиться, в этом нет ничего приятного. Маленький муравей, упав в густую высокую для его роста траву, быстро пришел в себя. Но он за короткое время оказался так далеко от родного дома-муравейника, расположенного на другой стороне ручейка. Маленький муравей, конечно, запомнил, в какую сторону его унес мальчишка-великан. Но сколько ему надо теперь идти обратно, чтобы преодолеть те несколько десятков, огромных шагов мальчишки. Бедный муравей чуть не зарыдал от обиды. Однако теперь делать было нечего. Слезами горю не поможешь. Надо было оправляться в обратный путь. Вокруг, насколько охватывал глаз, словно могучий лес высились заросли травы, через которые муравью предстояло проделать неблизкий путь домой. Дело было уже ближе к вечеру, и надо было торопиться. И все же на всякий случай он ловко взобрался на самую верхушку, одиноко возвышавшийся над густой травой, репейник и осмотрелся вокруг. С тоской муравей оглядел безбрежные заросли травы вокруг и выбрал направление, по которому ему следовало идти. Затем он торопливо слез с репейника и решительно двинулся в путь.
Маленький муравей шел, огибая толстые стебли травы, перелезая через длинные листья или же пролезая под ними. На это уходило много времени, но делать было нечего – надо было добираться домой. А шажки маленького муравья столь мелки в сравнении с шагами малыша, который занес его сюда. Более того на этом нелегком пути его ожидало столько опасностей. Ведь ничего не стоит любому воробышку или пауку какому-нибудь вмиг проглотить такое маленькое существо, как муравей. На этом пути следовало быть очень осторожным. Именно так он и поступал: прежде чем вылезть из-под листа или подняться повыше по длинному стебельку травы, муравей внимательно вглядывался вперед и в небо, а затем продолжал путь. И это тоже отнимало у маленького путешественника много времени, но что поделать, надо было идти. Он шел и все чаще поглядывал на небо. Солнце начинало неумолимо спускаться, и это муравья совсем расстроило. Ведь ночью для такого маленького существа еще опаснее, чем днем. Нужно было искать себе какое-нибудь безопасное убежище для ночлега, но как только он осознавал, что он так далеко от родного дома, и что ему эту ночь придется провести в этих опасных и диких зарослях одному, его охватывал страх. А ведь он даже родителей не предупредил, что отправляется на поиски добычи. Маленький муравей представил себе, как его мама будет переживать, утирая набежавшую слезу краешком платка. Ему захотелось остановиться и поплакать, но, сделав усилие над собой, он переборол минутную слабость и с еще большим упорством стал продвигаться дальше. «Если бы я не отстал от нашего отряда муравьев-охотников», - думал муравей.
На самом деле маленький муравей был еще подростком, и звали его все в муравейнике маленький Зинг. Зингу не следовало далеко уходить из расположения большого дома-крепости всех муравьев, муравейника. Но маленькому крепышу очень хотелось быстрее вырасти и наравне с взрослыми муравьями охотниками-добытчиками ходить за крепостной вал за добычей. Он не раз просился в отряд охотников, чтобы с ними на равных отправляться на поиски добычи. Но главный муравей в отряде муравьев охотников старый Чонкар никак не соглашался зачислить подростка в отряд. «Подожди еще с годик, тогда, может быть, я и подумаю на счет тебя. А пока подрастай, набирайся сил. И не переживай так сильно, у тебя вся жизнь впереди!» - хлопал по плечу подростка бравый командир охотников. Каждое утро с зарей вскакивал Зинг с постели и мчался провожать муравьев охотников за добычей. Он с завистью глядел вслед муравьям, длинной вереницей направлявшимся за добычей в заросли близлежащей травы. Зинга мало интересовали игры со сверстниками, ему больше нравились соревнования на ловкость и смелость. Здесь он всегда выигрывал у сверстников, так как по силе и ловкости среди них ему не было равных во всем большом муравейнике. Возможно, поэтому и хотелось маленькому Зингу хоть раз отправиться на охоту и испытать себя. Вот однажды он не выдержал и тайком отправился вслед за взрослыми муравьями добытчиками. Дело было так: Зинг как всегда встал с зарей, чтобы проводить отряд муравьев, отправляющихся на поиски съестных припасов для муравейника. Отряд построился и под бравую команду своего командира старого Чонкара отправился в путь. Много муравьев собралось возле главных крепостных ворот, чтобы проводить охотников в нелегкий путь. Кто знает, какая опасность их там ждет, ведь часто бывали случаи, что маленькие муравьи погибали в неравной схватке с неприятелями или же сами оказывались добычей более сильных насекомых или птиц. Отец Зинга, старый муравей Боба из славной когорты воинов тоже приходил сюда, чтобы проводить охотников. Видимо он вспоминал свои молодые годы, когда он так же как эти охотники вставал в строй и отправлялся сражаться с врагами большого муравейника.  Старый Боба крикнул сыну, чтобы тот шел домой и сам направился в сторону дома, по-старчески положив руки за спину. Зинг тоже пошел было вслед за отцом, но в последнюю минуту его потянуло посмотреть еще раз вслед уходящим охотникам. Он даже вышел за крепостные ворота и сам не заметил, как он оказался возле опушки зарослей высокой травы. Он прошел еще дальше по тропинке охотников и немного углубился в заросли. Зинг испугался, что отец хватился его и быстро вернулся к опушке травы. Взглянул в сторону ворот крепости, но там осталось лишь несколько муравьев бабушек, которые переживали за своих сыновей и внуков, что отправились на охоту. Зинга непреодолимо тянуло пойти вслед за отрядом охотников. Маленький муравей и сам не заметил, как его ноги несли все быстрее и быстрее вперед по охотничьей тропе. Теперь его не могла остановить ни одна сила на всей земле. Вскоре Зинг услышал впереди себя, как негромко переговаривались охотники, идущие впереди него совсем рядом. Он даже узнал по голосу старшего отряда охотников Чонкара, который вполголоса отдавал своим муравьям какие-то распоряжения. Зингу нельзя было показываться на глаза охотникам, ведь они могли его тут же отправить обратно домой. Более того, могли рассказать отцу, и тогда Зингу не миновать хорошей трепки. «Будь, что будет, пойду по следам отряда охотников и незаметно вернусь с ними обратно домой. Авось, найду какую-нибудь диковинную добычу, и тогда меня примут в отряд с радостью. Более того, и отец будет гордиться мною», - решил маленький муравей. Зинг пробирался за отрядом охотников, уходящим все дальше и дальше вглубь зарослей травы. Он изучал следы диких насекомых, с легкостью отличал следы своих сородичей и шел за ними след в след, подражая опытным охотникам муравьям. Вскоре муравьи-охотники разбрелись по бескрайним зарослям травы и кустарника в поисках добычи, чтобы снова уже с добычей собраться в длинную вереницу и отправиться домой. Если же кто-нибудь из них находил крупную добычу, то он трубил в специальный рог и подавал сородичам сигнал. И тогда все муравьи, которым еще не удалось найти добычу, устремлялись на помощь удачливому охотнику. Иногда группа с десяток охотников с изумительным упорством тащила тушку какого-нибудь огромного червячка. Нередко бывало и так, что муравьям приходилось в бесстрашной схватке с какими-нибудь голодным жуком отстаивать свое право на добычу.
  Зингу теперь было намного сложнее оставаться незамеченным, поэтому он решил быть вдвойне осторожным. Он сошел с охотничьей тропинки и тоже углубился в глухие дебри зарослей травы. Незаметно для себя он оказался на небольшом пустыре с одиноким лопухом, широко раскинувшим свои огромные листья. Неожиданно на противоположной стороне пустыря показался сам командир отряда охотников. Зинг замер на месте. Если бы здоровенный Чонкар не был так увлечен поиском добычи, он непременно заметил бы маленького Зинга. Кажется, старого Чонкара в тот момент что-то заинтересовало, потому что он закружил, завертелся на месте, осматривая что-то. Этим не преминул воспользоваться Зинг, он ловко юркнул под огромный лист лопуха и спрятался. Маленькому муравью было страшно интересно, что же Чонкар там так старательно высматривает, поэтому он незаметно поднялся повыше наверх листа лопуха и с интересом стал наблюдать за ним. Наконец, Чонкар, крадучись, приблизился к одной из коряг и заглянул за нее. Как бы он ни старался, Зингу так и не удалось увидеть, что же там нашел командир охотников. Вскоре Чонкар разочарованно отвернулся и взглянул прямо на Зинга. Возможно, если бы Чонкар не был так расстроен, то он бы заметил любопытного маленького муравья, разглядывающего его с огромного листа лопуха. Но тот рассеянным взглядом обвел взглядом всю поляну и незаметно растворился в зарослях травы, как и появился перед этим. Зингу стало немного жалко старого Чонкара, он даже поднялся повыше на самый верхний лист лопуха. Вокруг открывалась дивная картина зарослей травы, пестрых цветов и мелких кустарников. Огромные трудолюбивые пчелы кружили над цветами, собирая мед. Многочисленные птицы парили низко над самыми макушками цветов и хватали на лету мошку или комаров. Зинг хотел взглянуть на старого Чонкара, но густые листья травы надежно укрывали его. «Эх, мне бы сейчас найти такую добычу, чтобы старый Чонкар от удивления разинул рот, а затем заулыбался широко, как он один только и умеет делать», - мечтательно вглядывался маленький муравей вокруг. С такими грустными мыслями сошел маленький Зинг с верхушки листа лопуха, но снова услышал какой-то шорох и спрятался в своем убежище, под листом лопуха. Зинг тут же застыл на месте от удивления и восторга. Под огромным листом лопуха, скрытый от посторонних глаз, лежало огромное черное подсолнечное семечко, окаймленное светлой полоской. Если маленький Зинг вернется к главным воротам муравейника с этой добычей, то он непременно будет героем сегодняшнего дня. И старый Чонкар обязательно зачислит его к отряду охотников. Конечно же, семечко было огромным для маленького муравья, но он его потащил медленно, но уверенно и с большим упорством. Маленький Зинг непременно приволок бы семечко к большому муравейнику, если бы не этот любопытный мальчишка, который решил испытать силу муравья. 
Но что ж теперь поделать, маленькому Зингу нужно было выживать и пробираться к своему дому. И в первую очередь ему нужно было найти какое-нибудь надежное укрытие для ночлега. Но его не так-то просто было найти, Зинг решил продолжать идти и по пути присмотреть для себя такое место. Уже и солнце спускалось за горы, и сумерки покрывали всю округу, а надежного места для ночлега так не было видно нигде, и муравей продолжал идти дальше. Он лишь стал более осторожным, и прежде чем продвигаться вперед, всматривался в наступающие сумерки. Наконец, когда уже стемнело, и ночь окутала округу, маленький Зинг заметил впереди, в гуще травы, занесенный илом во время разлива ручейка обломок какой-то ветки с сучком. Под веткой с трудом виднелся проем в виде пещеры, и маленький муравей решил, что именно здесь он мог бы найти убежище на ночь. Когда он осторожно двинулся к пещере, взошла большая яркая луна и осветила все вокруг волшебным серебристым светом. Обрадовавшись яркой помощнице луне, маленький муравей поспешил укрыться в пещере. Вдруг перед самым входом в пещеру он в ужасе застыл! Боясь шевельнуться, Зинг медленно поднял голову выше к огромной луне. Над пещерой возвышался кустик с длинными колючками. От самой макушки кустика широко и вразброс угрожающе свисала крепко сплетенная сеть. А в самой середине этой сети, угрожающе свисая над входом пещеры, удобно устроился для охоты огромный паук. Ужаснее всего было то, что паук время от времени издавал какие-то угрожающие звуки, отдающиеся эхом в пещере. Еще бы несколько неосторожных шагов, и Зинг попался бы в хитроумные сети жестокого паука. «Что же мне делать? Если попытаюсь убежать, паук может выкинуть как аркан свою липучую паутину и поймать меня. Неужели он меня еще не заметил?» - путались мысли маленького муравья. «Нет, так просто без боя я не дамся!» - решил, наконец, Зинг и стал искать вокруг, чем бы защититься от опасного врага. Как назло ничего подходящего для такого случая, чем можно было бы хоть как-то поразить противника, поблизости не было видно. Оставалось лишь ждать, пока паук перестанет угрожающе хрюкать и набросится на свою жертву. Зинг ждал минуту, другую, но паук все так же монотонно хрюкал… «Да он же просто дрыхнет! Это же он храпит на всю округу!» - догадался, наконец, муравей и стал потихоньку отходить назад. Паук же все продолжал свое монотонное храпение, да так, что случайно прилипший к паутине листик подергивался как от ветра, когда «храпун» обдавал его своим храпом. Муравей потихоньку, отходил назад от опасного «храпуна». Наконец, он был, как ему показалось, в безопасности. Зингу тут же захотелось бежать, куда глаза глядят, лишь бы подальше от этого гибельного места. Но куда он мог идти: вокруг ночь, хотя и светит яркая луна, ему все равно далеко не уйти от ночных охотников. Оно-то может и хуже, что светит луна – при свете луны он быстрее попадет в лапы какому-нибудь жуку. Ждать на месте тоже было далеко небезопасно. Что же было делать маленькому слабому муравью. Он, быстро перебирая все шесть лапок, кидался то в одну сторону, то, передумав, направлялся в другую сторону. Наконец он остановился и стал вглядываться в сторону пещеры и паука, свисающего огромным темным пятном, посреди своей паутины-сети. «А что, если… что, если мне проскользнуть в пещеру мимо спящего паука? Мой же противник, злой паук, меня же и будет охранять до утра. Ни один ночной охотник не проберется ко мне в пещеру!» - пришла на ум маленького муравья дерзкая мысль. И он решительно направился в логово своего злейшего врага. Чем ближе Зинг подходил к паучьей паутине, тем тише он старался ступать и держать ухо востро. Продвигаясь таким образом, он, наконец, оказался под самой паутиной, а сверху свисал огромный паучище. Зинг затаил дыхание и только хотел, пригнувшись, пролезть под свисающей сетью паутины, как паук вдруг открыл свои огромные круглые глазища. При свете луны они светились ужасными, желтыми не моргающими шарами  и грозили непременной бедой всем своим недругам. Было очень странным видеть эти огромные ужасные глазища и в то же время слышать душераздирающий храп старого паука. Через секунду глазища паука снова захлопнулись словно огромные ворота неприступной крепости. А что касается храпа, то он ни на секунду не прекращался. «Вот дает старикашка!» -  обрадовался Зинг и тихонько пролез под толстой и липучей паутиной. Вскоре маленький муравей пробрался в дальний угол пещеры и, устроившись удобно, беззаботно уснул. Несмотря на то, что в пещере он был в относительной безопасности, Зинг спал неспокойно, зато ему приснился приятный сон.
  Он тяжело шел, согнувшись под тяжелой добычей и бесстрашно преодолевал все трудности, пробираясь по знакомым тропкам к своему муравейнику. На улицу высыпали все муравьи из большого муравейника. Взрослые охотники, встречая его на охотничьей тропе, приветствовали его первыми. Ведь он несет на своей спине такую огромную добычу, что даже иные взрослые муравьи не решатся  взвалить себе на плечи столько. А он несет, не показывая никому, что ему тяжело. Дозорные воины-муравьи возле границы поселения-муравейника с удивлением встречают его и отдают при этом честь. Возле муравейника собралась целая толпа взрослых и маленьких муравьев, чтобы встретить его, героя сегодняшней охоты. Ведь он принес самую большую добычу сегодняшнего дня. Мать, от радости вытирает слезу кончиком платка и стоит в толпе, переполненная гордостью за юного сына. Отец напускает на себя хмурый вид, ведь неудобно показывать свою радость за сына принародно. Но глаза отца все ж выдают его. Отец, конечно же, тоже любуется своим отважным сыном, хоть и скромно принимает поздравления с удачей сына на охоте. А добыча сына с трудом проходит через главные ворота в подземные склады муравейника. Затем мать кормит его вкусным ужином и стелет мягкую постель. И когда Зинг ложится спать, то мама садится у изголовья и тихо как в детстве, начинает петь ему нежную песенку. Песня матери стала звонче и громче и превратилась в предрассветную песню жаворонка. Маленький муравей тут же проснулся.
  Окончательно проснувшись, муравей действительно услышал, как высоко в небе поет журчащей трелью предвестник утра, веселый жаворонок. Муравей, не мешкая, стал собираться в дорогу. Выглянув из своего убежища, посмотрев по сторонам, нет ли поблизости опасности для него, он торопливо вышел из своего укрытия. Вокруг все было тихо и спокойно, лишь на паутине, свисающей к пещере с большой колючки, закутавшись в паутину, спал, уже не такой страшный как вчера ночью, старый безобидный паук. Он за всю ночь так и не поймал в свои сети ни единой мошки или бабочки.
  Маленький муравей быстро определил направление к ручейку и торопливо отправился в путь. С трудом, преодолевая густые чащи травы, он шел очень быстро, как только мог. Из капли росы, скатившейся по длинному листочку травы к стеблю, муравей напился и умылся по пути. Это его взбодрило немного и придало сил. Но надо было поискать еще и поесть чего-нибудь, ведь он еще со вчерашнего дня ничего не ел. На его счастье муравей заметил большую черную ворону, которая села недалеко от муравья на большой округлый булыжник. То ли для того, чтобы передохнуть, то ли, чтобы с удовольствием каркнуть пару раз, не рискуя выронить и потерять большой кусок сыра, который торчал у него в огромном клюве. Видно было, что сыр достался ему без особых усилий и труда, возможно, даже не очень честным путем. Поэтому, поблескивая смолянистыми перьями на фоне, уже высоко поднявшегося солнца, ворона бесцеремонно бросила сыр на камень и покаркала в свое удовольствие. Поклевав немного, как бы нехотя, от толстого куска сыра, важная ворона снова начинала каркать на всю округу. Затем она прислушивалась и получала огромное удовольствие от того, как чистый утренний воздух рвет ее очень мелодичный и хорошо поставленный голос. Поупражняв, таким образом, свой, как ему казалось, неповторимо красивый голос несколько десятков раз, черная ворона небрежно взяла в свой длинный клюв оставшийся кусок сыра, грациозно взмахнула крыльями и улетела. А куда? Должно быть, она и сама не знала, куда она летит и зачем.
   Маленький муравей с резвостью альпиниста бросился на приступ, огромного для его роста булыжника. По травинке, примыкающей к камню, муравей взобрался вверх, чтобы оттуда как по мостику перебраться на булыжник, откуда уже было удобнее лезть выше. Муравью оставалось совсем немного, чтобы добраться до камня, как откуда ни возьмись, подлетел и сел на камень маленький серенький воробушек. Судя по тому, как он  набросился на еду, он был очень голоден, Воробушек очень резво начал склевывать крошки, оставшиеся от великолепного сыра щедрой вороны. Он так быстро трудился, собирая с поверхности округлого гладкого булыжника крошки, словно боялся, что кто-то прогонит его с удачно выбранного камня. Никто не помешал воробушку, и он начисто выбрал весь роскошный завтрак, на который и рассчитывал маленький муравей. Пока воробей собирал крошки сыра, голодный муравей сидел, спрятавшись за стебельком травинки, по которой он и пробирался к долгожданному завтраку. Ведь воробей хоть и был хиленьким, но все ж намного крупнее, чем маленький муравей. К тому же он был голоден ничуть не меньше чем муравей. И если бы муравей в этот момент попался на глаза воробью, то несдобровать бы и ему, в приступе аппетита он мог бы склевать и его. Долго еще расхаживал голодный воробей по камню, собирая крошки сыра все без остатка. Затем он отряхнулся и почирикал, сожалея, что так быстро закончился, нежданно доставшийся ему вкусный завтрак и улетел с большой неохотой. Не надеясь на удачу, скорее от отчаяния и острого, все возрастающего голода, полез наверх расстроенный муравей. Взобравшись на самый верх камня, муравей отчаянно начал искать остатки сыра, в надежде найти хоть какую-нибудь малость. Долго искал муравей, но голодный воробей очень уж постарался и не оставил даже маленькой крошки сыра на поверхности булыжника. Но иногда хорошо и то, что ты очень маленький. В еле заметные трещинки камня забился обильный завтрак и для маленького муравья. Эти трещинки были небольшими для человеческого глаза, но маленький муравей смог бы целиком влезть в них. Только муравей начал с большим аппетитом уплетать остатки сыра, как несколько вездесущих больших навозных мух стали летать вокруг камня. Они настырно принюхивались к запаху сыра. Да, ароматный запах, конечно, стоял вокруг, но не по зубам было этим толстомордым, лупоглазым навозным мухам добраться до сырных остатков в маленьких трещинках на камне. А маленький муравей, удобно устроившись в глубине трещинки, стал утолять голод и, заодно отдыхая, набираться сил для дальнейшего продолжения пути домой. Навозные мухи долго кружили над камнем и садились, и обнюхивали каждый уголок на поверхности камня, но улетели несолено хлебавши. И пусть летят себе и копаются в навозе, ведь не зря их называют навозными.
   Маленький муравей не мог себе позволить долго прохлаждаться. Он быстро и плотно позавтракал остатками сыра от вороны и двинулся дальше, предварительно с высокого камня, оглядев вокруг и определив, в какой стороне находится ручеек. И снова маленький муравей пробирался через густые травы, то находя узенькую тропинку, где только он муравей и мог пролезть, то перелезая через толстые как бревна стебли трав, то пролезая под ними. Долго шел так муравей, не обращая внимания на усталость. Отдыхал он лишь тогда, когда ему приходилось прятаться, затаившись, укрываться от нежелательных встреч с недругами, которые так и кишели здесь между зарослей травы. Для таких маленьких существ как муравей трава была непроходимой гущей, как огромный лес, как джунгли. Для других же трава это место для охоты на маленьких, слабых и беззащитных насекомых. Маленького муравья могли обидеть почти все обитатели-охотники густых зарослей травы. Но смекалка и ум всегда помогали отважному муравью. Он всегда старался замечать врага первым, и так как он был значительно меньше многих своих недругов, то это ему всегда удавалось.
   Целый день отважный маленький муравей шел без отдыха и прошел почти половину пути до ручейка, за которым, если ему удастся дойти, ждала его встреча с родителями и родным муравейником. На этот раз муравей помнил, как трудно он нашел место для ночлега в первую ночь и решил заранее найти безопасное место. Но смышленый муравей решил искать такое место по пути, не останавливаясь и продвигаясь хоть немного вперед. Он решил, если попадется ему такое удобное место для ночлега, то он там же и останется до утра, не дожидаясь пока стемнеет. Но такого места нигде не было видно. Везде была лишь сплошная густая трава. Можно было подлезть под листочек травы, лежащий на земле, но это было опасно. Листик травы очень легкий, и его даже случайный ветерок мог сдунуть с него. И даже какой-нибудь жук может этот листок перевернуть без особых усилий. Нет. Под листиком прятаться не годится. Может забраться на самую верхушку какой-нибудь травинки. Но и там тебя могут увидеть любопытные птички и вмиг склевать. Уже солнце устало клонилось к закату и касалось своим краешком островерхих гор. Все живое вокруг готовилось к отдыху после долгого дня. Но маленький муравей, как бы он ни старался, как бы он не мчался во весь дух вперед, не мог найти хоть какое-нибудь местечко для безопасного ночлега. Оставалось одно единственное средство, очень осторожно продвигаться вперед. Теперь уже и солнце совсем уже исчезло за горой, и первые звездочки начали мерцать на небе. «Хорошо солнцу, - думал маленький муравей. Оно имеет свое, очень удобное и безопасное, место для ночлега. Зайдет себе за большую гору и спит до утра, ни о чем не думает» Тут маленький муравей вспомнил родной дом, ведь у него тоже было очень удобное и безопасное место для ночлега - это его родной муравейник. Туда он возвращался в конце каждого дня и беззаботно ложился  спать, там его ждали любящие мать с отцом, многочисленные друзья. Как и у солнца у него было безопасное и родное место, куда он мог вернуться вечером, но теперь это место было далеко, и он так беззащитен. Почему так случилось? Маленький муравей никогда и никому не делал ничего плохого. Он лишь хотел помочь своим сородичам добыть пищу. Дорого приходилось платить крошечному муравью за любопытство несмышленого мальчишки Ризвана. О чем тот думал, когда за какие-то десяток минут отнес его так далеко и бросил одного? Именно в эту темную ночь, оставшись без укрытия, маленький беззащитный муравей мог поплатиться своей жизнью. Его могут склевать птицы, проглотить ночные хищники, охотящиеся в этой дикой чаще травы. А тот самый мальчишка, который играючи занес его так далеко и бросил на милость судьбы, спит себе в теплой постели и думать забыл о бедном маленьком муравье, пытающемся теперь выжить один в этих непроходимых дебрях. 
  Зинг не переставал идти, с упорством преодолевая препятствия, дрожа от страха и таясь от малейшего шороха в траве. Наконец, выглянула, зевая, ленивая толстушка луна и осветила все вокруг  серебристым светом, и  муравью уже стало легче идти. Теперь его хорошо могли видеть опасные хищники, но он все же замечал их раньше, чем они его. Но это продолжалось недолго, на этот раз и его знаменитая осторожность не помогла ему. Муравей, стараясь не шуметь, перелез через очередное бревно, стебелек травы и не заметил из-за круглого листа яблони, принесенного сюда ветром, как огромное существо притаилось прямо перед самым его носом. Выглянув из-за большого листа, муравей оторопел, и от страха застыл на месте, не мог ни бежать, ни даже кричать. Он столкнулся нос к носу с непонятным могучим великаном округлой формы. Правда, пока еще не видно было ни раскрытой пасти, готовой вмиг проглотить муравья, ни угрожающих страшных глазищ. Более того, не видно было даже и самой головы. Чуть погодя, муравей немного пришел в себя и увидел, что никто на него не набрасывается с раскрытой пастью. Затем Зинг и вовсе осмелел и начал внимательно разглядывать незнакомца. Но, как ни старался, так и не понял, кто этот таинственный верзила, имеющий такие огромные и округлые формы тела. Любопытство все же взяло свое, и муравей решил подойти ближе и даже коснуться его крепкого словно поверхность кости тела. Но и после этого не было понятно, кто владелец такого огромного и неподвижного тела. Одно было ясно маленькому Зингу, оно было живое, хотя не подавало признаков жизни. Тогда отчаянный муравей решил взобраться на спину этого непонятного и удивительно спокойного существа. Взобравшись на самый верх гладкой округлой поверхности, муравей устроился отдыхать. По крайней мере, отсюда видно было хорошо все, что делается вокруг, и неприятель не сможет к нему незаметно подкрасться. Только рано утром, когда птицы выйдут на охоту, ему надо будет быстро слезть отсюда, чтобы не стать их легкой добычей. Муравей уже успел поспать немного, когда вдруг под ним все начало ходить ходуном, и там внизу из своего круглого костяного тела кто-то начал выползать невозмутимо тихо и спокойно. Показалась узкая безобидная и наивная головка с двумя маленькими рожками на макушке. Рожки были как антенны с округлыми кончиками набалдашниками. Оказалось, что это было ничем иным как безобидной и мирной улиткой. Когда она вся вылезла из своего улиткиного дома, то неожиданно начала потихоньку двигаться вперед со своим округлым домом на спине. Ведь улитка никогда не расстается с ним. А на округлой крыше этого домика улитки возлежал маленький муравей Зинг, подобно какому-нибудь шаху, устроившемуся на широкой спине великана-слона. Улитка направилась, к неописуемой радости муравья, как раз в сторону ручейка. За все время злоключений, которые с ним происходили уже второй день, муравью повезло впервые. Теперь он мог лежать, отдыхать и все равно продвигаться в сторону родного муравейника.
  Ровно, покачиваясь на спине-крыше улитки, маленький муравей снова видел сон, и снова он был в родном муравейнике рядом с родителями и друзьями. Как и в первый раз муравья разбудил все тот же предвестник рассвета, веселый чудесник жаворонок. Поблагодарив добрую улитку за помощь, отважный муравей ловко спрыгнул с крыши домика улитки и отправился в дальнейший путь один. Улитка хоть и большая, но очень уж медленно она ползет. Ведь маленький, но удаленький муравей бегает намного быстрее, чем улитка. Муравей уже чувствовал, что он намного ближе к долгожданному ручейку. Попив и умывшись росинкой с листика травы, находя себе по пути кое-какую еду, муравей торопливо двинулся в путь. Идти становилось все трудней, так как трава была здесь уже выше и намного гуще. Умный муравей не стал расстраиваться, так как понял по этим признакам, что заветный ручеек уже недалеко. Ведь чем ближе к воде, тем трава всегда гуще и выше. Хоть и стало муравью тяжелее идти, но он шагал уже веселее. У него появилась надежда на скорую встречу с родным домом. Не жалея сил пробирался маленький муравей сквозь густую листву травы. Иногда, залезая на длинный стебелек травы повыше, он тоскливо смотрел в родную сторону. В спешке муравей потерял всякую осторожность. Перед тем как выйти на узенькую тропинку или небольшой пустырь, он больше не выжидал некоторое время, следя за местностью. Он стал теперь намного быстрее, стремительнее. Казалось, что его теперь не догонит ни один хищник, его не испугает ни один неприятель. Но как бы он не храбрился, было очень опасно вести себя так неосторожно в этих местах. Укрыться здесь он мог лишь в траве, а она не может его защитить. Он ведь все же лишь маленький муравей, хоть и отважный и очень гордый. Но он, несмотря, ни на что умудрялся уходить от преследования быстрой птички, и дважды уже ускользнул из-под носа зеленой травяной лягушки. Упорно, не зная усталости, продолжал он пробираться  через густую траву. И впервые, перед закатом солнца, почувствовал муравей близость ручейка. Он увидел, что пчелы, летящие издалека, спускаются совсем рядом к прохладному ручейку. И птички кружились над водой, и стрекозы, и целый рой бабочек летели к ручейку. Но муравью нельзя было идти дальше. Ему нужно было искать для себя безопасное место для ночлега. Теперь уже недалеко от дома ему никак нельзя было угодить в зубы какого-нибудь хищника. Муравей Зинг за этот день очень устал, так что прямо с ног валился, и у него не было сил искать убежища для ночлега. Но ему снова очень даже повезло в трудную для него минуту. Он нашел недалеко очень удобное место, где можно будет спрятаться до утра. Туда не смог бы пробраться ни один, даже самый юркий и хитрый недруг. Скорее никто и не подумал бы, что муравей прячется именно в этом месте. А решение было на самом деле очень простое. Дело в том, что некоторые цветы ночью очень плотно сворачивают свои лепестки, защищаясь от ночной прохлады. Чем и не преминул воспользоваться муравей Зинг. Он пробрался внутрь одного из таких цветочков и очень удобно устроился. Внутри бутона цветочка ему было тепло и очень мягко. Но самым приятным было то, что тут же внутри цветочка был готовый ужин. Здесь было полно очень вкусной медоносной цветочной пыльцы, и маленький муравей с удовольствием поел ароматно-сладкой цветочной пыльцы и попил из росинки, тоже скопившейся тут же в уголке. После этого муравей Зинг устроился поудобнее и впервые за эти несколько дней без опаски, быть съеденным каким-нибудь хищником во время сна, уснул крепким сном. И спал он, не просыпаясь до самого рассвета, и видел счастливый сон. Но на этот раз его разбудила не веселая и беззаботная песенка жаворонка, само ослепительное солнце решило пощекотать своими теплыми лучиками сладко спящего муравья. Оказалось, что лепестки цветочка, в котором устроился на ночлег муравей, раскрылись навстречу яркому восходу солнца. Муравей Зинг, открыв глаза, увидел улыбающееся ему солнце. Вспомнив, что он почти добрался до ручейка, и, что дом его совсем недалеко, маленький муравей наспех позавтракал медоносной пыльцой, как и накануне вечером. Конечно же, он сначала умылся чистой водицей росы. Подкрепившись, муравей быстро слез по длинному стебельку цветочка, который накормил, напоил, и спать уложил хитроумного гостя. 
  Маленький Зинг, окрыленный радостью близости ручейка, не забыв, конечно, поблагодарить гостеприимный цветок, уже мчался к долгожданному ручейку. Маленький путешественник не обращал внимания по пути на многочисленные преграды. Он с решимостью, как опытный скалолаз, преодолевал большие камни, хотя они для него были точно огромные скалы. Он бесстрашно лез через редкие, но все-таки встречающиеся на пути страшные колючки с острыми преострыми иголочками на них. Конечно, муравей Зинг мог обойти и большие камни, и труднопроходимые колючки, но на это ушло бы много времени. По крайне мере, так казалось муравью, и он упорно лез напролом, преодолевая все преграды, которые встречались на его пути. Силы муравья  Зинга в это жаркое летнее утро поддерживала прохлада и свежесть воздуха, пахнущего приятным холодком прозрачного горного ручейка. Жирная черная земля меж травы уже была местами влажной. В ямках от следов, оставленных сдвоенными копытами коров или округлыми цельными лошадиными копытами, набралась влага, просочившаяся туда из-под земли. Это был признак того, что ручеек был почти рядом. Пройдя еще немного, маленький муравей, наконец, издали услышал радующее слух своей веселой песенкой, звонкое журчание ручейка. Впрочем, для маленького муравья это была огромная бурлящая и стремительно несущаяся река. И неизвестно было, как крохотный муравей будет переправляться на другую сторону этой самой реки. А бедный Зинг был до того обрадован манящим журчанием ручейка, что даже и не подумал о том, как ему скоро нужно будет переплывать ручеек. На радостях муравей об этом совсем забыл. Он стремительно несся вперед, торопясь быстрее увидеть ручеек и свой долгожданный родной берег на той стороне. И вскоре это случилось. Зинг взобрался на самый верх большого остроконечного камня, чтобы перелезть через него и, зачарованный увиденной картиной, замер на месте и громко вскрикнул от радости. Конечно же, это был слабый писк маленького муравья, который человеческое ухо даже и не сможет уловить, разве что с помощью каких-то тонких хитроумных приборов. Муравей же кричал изо всех сил, не боясь даже того, что его заметят хищные недруги. Ведь он увидел почти рядом брызгающий светлой волной ручеек, и на другой стороне зеленел манящий родной берег. На минуту муравей задумался: «Как же там наши? Родители, наверно, уже отчаялись ждать меня. Вот бы им отсюда крикнуть, да так сильно, чтобы они его услышали». Однако надо было спешить, ведь дом совсем рядом, рукой подать. Радостный муравей спешно слез с камня и торопливо направился к ручейку. Через некоторое время он уже растерянно метался вдоль высокого бережка ручейка. Только теперь бедный муравей понял, что самое тяжелое испытание для него еще впереди. Все муравьи очень хорошо плавают, и маленький муравей Зинг тоже был неплохим пловцом. Но, чтобы переплыть такую широкую и бурную реку, не хватит сил ни у одного муравья, даже самого опытного. Впервые за все время своего путешествия безнадежно загрустил маленький беспомощный Зинг. Понурив голову, просидел он до самого вечера, забравшись на высокую травинку, которая росла у самого ручейка. Бедный муравей смотрел на родной берег, до которого, казалось, почти рукой подать, но невозможно добраться. Маленький Зинг, отчаявшись, даже задумал броситься прямо с высокой травинки в бурлящий поток и попробовать доплыть до другого берега. Но солнышко, собирающееся спрятаться на ночь, своим ярким лучиком тронуло муравья, и тот вовремя опомнился и не стал совершать безумного поступка. Солнышко же долго прощалось с маленьким муравьем, трогая и грея его лучиками надежды. А Зинг так и просидел всю ночь на тоненьком листочке травинки, уставившись на еле отличимую тень родного бережка. Скоро за заходом солнца заискрились серебристым светом веселые волны в ручейке, и все вокруг засияло под волшебным светом луны и мерцающих на небе звездочек. Маленький муравей от этого света загрустил еще больше, но набежавшие откуда-то черные тучи окутали все вокруг. Казалось, что тучи пытались успокоить бедняжку Зинга. Но он лишь под самое утро только заснул ненадолго, сидя прямо на листочке, опершись на стебелек травинки. Бедняга был расстроен и подавлен так, что даже не стал искать себе более удобного и безопасного места для ночлега. Не знал бедный муравей, что впереди его ждало испытание намного опаснее, чем преодоление бурного ручейка. Он продолжал тихо спать, иногда просыпаясь и обеспокоено осматриваясь вокруг. Ему снова снился родной дом: весь муравейник, от мала, до велика, все смеялись над ним одним. Это он, Зинг, похваставшись перед сверстниками, что принесет самую большую добычу, тайком от взрослых муравьев ушел на охоту и вернулся без всякой добычи. Он стоял теперь перед соплеменниками опозоренный с поникшей головой. А муравьи-соплеменники, указывая на него, смеялись очень громко и особенно старались его сверстники. Но досмотреть свой неприятный сон муравью не пришлось, он вдруг проснулся от какого-то грохота. Спросонья ему показалось, что грохот вокруг стоит от громкого смеха его соплеменников. Но, окончательно проснувшись, он понял, что это грохочет гром в грозном небе, покрытом зловещими черными грозовыми тучами. В тот же миг, поднявшийся ветер начал резко раскачивать вокруг все заросли травы. Грозно засверкали то тут, то там яркие вспышки молний. Не успел Зинг опомниться, как закапали первые дождевые капли, по своим размерам много раз превосходящие крохотного муравья. Он с ужасом смотрел вокруг себя, изо всех сил вцепившись в тонкий стебелек травы, и отчаянно искал спасения. Длинный стебелек травы, в который вцепился перепуганный муравей, начало сильным ветром раскачивать и наклонять к самой поверхности бурлящего потока ручейка. Зинг вскоре понял, что долго продержаться тут он не сможет. И упасть сейчас в эту бурлящую пучину для него было подобно смерти. Беспечность, проявленная им накануне вечером, теперь могла стоить ему жизни. Хоть Зинг и был расстроен тем, что, оказавшись рядом с домом, не мог добраться до него из-за ручейка, ему все-таки стоило найти себе безопасное место для ночлега. Теперь об этом думать было поздно, надо было искать хоть какое-нибудь спасение. И тут смышленый муравей заметил, что травинку, за которую он держался, ветром наклоняет  то к самой волне, то в сторону от воды к самому берегу. Времени на раздумье не было, и муравей решился. Когда травинка наклонилась близко к берегу, он отпустил стебелек травы и полетел вниз. Ветер подхватил его, словно пытаясь помочь, и отнес на достаточно безопасное место от воды. Именно то, что у Зинга получилось удачно спрыгнуть с первого раза, ему и спасло жизнь. Стройный стебелек травы с узкими продольными листочками сильным рывком ветра тут же бросило обратно к ручейку. Подчиняясь воле ветра, травинка сначала изогнулась и чуть коснулась бурлящей воды. Затем она, увлекаемая быстрым течением, тут же почти полностью погрузилась в волну. Стройная травинка, гордо стоявшая на берегу ручейка и долго служившая убежищем для маленького муравья, больше уже не смогла вырваться из цепких объятий потока, покрывающегося серыми пятнами пены. Травинка словно играла с веселым ручейком, она, то уходила вглубь воды, почти полностью скрываясь в волнах, то гладко скользила длинными грациозными листочками по поверхности воды, изгибаясь и принимая форму каждой очередной волны. 
Маленький Зинг, так долго с нетерпением рвавшийся к ручейку, теперь так же стремительно удирал от того самого ручейка. И по всему видно было, что не зря он бежал от этого опасного места. Муравей успел убежать лишь ненамного от ручья, как с неба начали падать частые крупные капли дождя. Огромная для маленького муравья капля, упав рядом с ним, отбрасывала его как разрывом бомбы. Но упорный муравей тут же вскакивал на ноги, не обращая внимания на капли. Капли эти были только первыми вестниками грозной летней грозы, стремительно набирающей силу. Густая трава, сильно раскачиваемая ветром, мешала убегающему муравью. Но Зинг теперь окончательно пришел в себя и понял, какая опасность грозит ему, если он не успеет найти какое-нибудь убежище. И он бежал изо всех сил, как можно дальше от ручейка. Маленький Зинг хоть и был еще только подростком, неопытным в жизни, но знал, что после грозы ручеек, который был для него и без того бурной рекой, разливается и превращается в грозную стихию. Маленький ручеек быстро подпитывается дождевой водой и разливается по всему полю. И если в это время попасть во власть разъяренного ручейка, то пощады от нее и не стоит ждать. Особенно такому крохотному и беспомощному муравью, как Зинг. А капли дождя уже стали такими частыми, что в муравья они попадали непрерывно, и он дальше уже не бежал. Падающие с силой капли просто подбрасывали его, передавая грубо, но не больно от капли к капле. Подброшенный одной каплей он не успевал долететь до земли, так как его подхватывала другая капля, именно поэтому муравью не было совсем больно, хотя и было очень страшно. Подброшенный очередной каплей муравей в следующий миг, опускаясь, ударился больно обо что-то очень твердое. Зингу было больно, но он обрадовался, почувствовав под ногами долгожданную твердую почву. Быстро пошарив всеми шестью ножками, он успел вцепиться в выступающий острый край большого камня, несмотря на то, что большие капли, как бы соревнуясь друг с другом, пытались увлечь его за собой. Продолжая сопротивляться нападениям огромных дождевых капель, муравей полез вверх по камню, одновременно высматривая хоть какую-нибудь спасительную щель или выемку. Взобравшись на самый верх камня, муравей действительно нашел небольшую трещинку на самой макушке камня. Недолго думая он тут же юркнул в это убежище. Трещинка  в камне была мала даже для крохотного муравья, но он кое-как поместился туда весь. Как только обессилевший и весь мокрый муравей спрятался, ливень полил, словно из ведра. Через короткое время вокруг камня, где муравей нашел спасение, проносились потоки мутной воды, не уступающие бурлящему ручейку. Только они текли не в одном направлении как ручеек, а беспорядочно бурлили вокруг камня. Все бы ничего, но мутные потоки дождевой воды начали понемногу подниматься, пытаясь поглотить весь камень, где укрылся муравей. Кроме этого задул сильный ветер, часто засверкали молнии, и грозно гремел гром. Чем приводил в ужас и так перепуганного до смерти муравья. В бессильной тоске смотрел бедный Зинг на потоки воды, все быстрее поднимающиеся и пытающиеся добраться до него. Если вода поднимется так, что скроет под собой полностью булыжник, то его ждала неминуемая гибель. Ничто не могло спасти беднягу. Перепуганный муравей вздрагивал при каждом ударе грома. А дождевые потоки все больше и больше захватывали камень, как безумная волна бесчисленного вражеского войска захватывают шаг за шагом слабо укрепленную крепость. Зинг, пересиливая страх, выглянул из расщелины и понял, что мало-помалу поднимающаяся к нему вода, скоро достигнет его убежища. Ему нужно было срочно что-то предпринимать. Но что мог противопоставить безумной стихии крохотный муравей. И вот тут стихия, пытавшаяся погубить муравья, сама же и предложила помощь. Помощь, не ахти какая надежная, но все-таки давала возможность не захлебнуться в мутной воде. Дело в том, что сильный ветер в порыве бешенства ломал на деревьях слабые ветки и срывал, цепляющиеся к ним из последних сил, листочки. Выгнувшись как парус лодки, листочки продолжали еще сопротивляться и уносились куда-то ввысь, увлекаемые свирепым ветром. Но затем ветер увлекался другими листьями, а эти, долго кружась, продолжали падать далеко от родного дерева. Так вот, один из таких тутовых листочков, выгнутый как маленькая лодчонка, упал рядом с тем самым камнем, на котором и пытался спастись  бедный муравей. Между тем камень почти весь скрылся под мутным потоком. И в этот миг  листочек, как последнюю надежду на спасение для муравья, прибило к еле виднеющейся из-под воды макушке камня, на котором спасался муравей. Не задумываясь, маленький Зинг прыгнул в листочек и как за борт лодочки схватился за зубастый край листка. И это было сделано им очень своевременно, так как в этот самый момент камень полностью скрыло под вспенившейся водой. Листочек словно заправская лодочка, потеряв под водой свое невольное пристанище, свободно поплыл дальше, увлекаемый бурным потоком в неизвестном направлении, но уже с пассажиром на борту. Траву вокруг почти полностью скрыло под водой, только кое-где виднелись верхушки самых высоких стебельков. Гордо высились над потоками и, ощетинившиеся  множеством острых иголок, колючки. Ветер катил по волнам листочек с муравьем то, злобно пытаясь перевернуть, то игриво ласкаясь.
 Зинг, у которого начал проходить страх и появилось любопытство, начал глядеть по сторонам и гадать, в каком же направлении его несет так вовремя спасший его листочек тутовника. С видом отважного моряка глядел Зинг вперед, куда несли его хитрый ветер и глупая волна. Определить, где находится ручеек, и на какой стороне его дом, маленький муравей никак не мог. Вода в ручейке поднялась за счет дождевых потоков и теперь разлилась широко по обоим берегам как целое море. Но если бы муравей и знал, где находится его родной муравейник, то это не помогло бы ему. Ведь он не мог управлять своей маленькой лодчонкой. Так что Зинг был не бравым моряком, а всего лишь невольным пассажиром.
  Дождь, однако, не переставал лить, хотя ливень незаметно перешел в легкую изморось. Муравей насквозь промок и сильно продрог, но тут новое испытание выпало на его долю. Листочек начало заливать и наполнять дождевой водой, которая грозила скоро потопить его хрупкое суденышко. Муравей отчаянно начал вычерпывать воду из своей лодочки, так что теперь у него вовсе не оставалось времени наблюдать за тем, куда его несет поток.
  Зинг не знал об этом, но несло его течением разливающейся воды совсем не в том направлении, куда нужно было маленькому муравью. Оставалось лишь благодарить листочек, который не дал ему утонуть.
  Ручеек тем временем все больше разливался, и листочек с муравьем уносило все дальше и дальше от русла. Все еще гремел гром, и молнии сверкали, но теперь намного реже, чем вначале грозы. Лишь неугомонный ветер никак не хотел успокаиваться, он дул еще сильнее и капризнее и все еще пытался изо всех сил навредить маленькому муравью. Казалось, ветер поджидает удобного момента, чтобы неожиданно напасть на лодчонку муравья и так переполненную дождевой водой. У маленького Зинга уже не хватало сил вычерпывать воду из листочка, хотя он работал из последних сил. Вдруг листочек зацепился в узком проходе между торчащих из-под воды стеблей трав. Один край листочка ушел под воду и муравей с трудом удерживался на листочке, когда неожиданно подкативший резкий ветер поддел и перевернул единственное спасение муравья. Зинг же схватился за верхушку торчащей из-под воды травинки и с трудом удерживался на ней. А его перевернутая лодчонка уплывала от него. Верхушка травы могла в любую минуту уйти под воду, и муравей не мог долго находиться на ней. И он принял отчаянное решение: из последних сил поплыть за своим спасительным листочком. Муравей Зинг был сильно уставшим, так как все это время, не переставая, вычерпывал воду из своей лодчонки, но и сдаваться так просто он не собирался.  Все знают, что муравьи хоть и крохотные, но неплохие пловцы. И все же, чтобы добраться до спасительного листочка, ему надо было приложить немалые усилия. А перевернутый листочек, подгоняемый зловредным ветром и быстрым течением воды, уносило от муравья все дальше и дальше. Муравей уже начал уставать и стал высматривать хоть травинку, хоть соломинку, на которой можно было отсидеться, но ничего не находил. В отчаянье муравей снова начал грести из последних сил всеми  шестью ножками, пытаясь догнать свой листочек. К счастью, течение воды вдруг стало замедляться, и у пловца появилась надежда догнать свою лодчонку. И, кажется, ему это удавалось, он уже был на расстоянии протянутой руки, вернее, муравьиной ножки, когда неугомонный ветер в очередной раз решил напакостить муравью. Но он, видимо, не рассчитал силы, потому что на этот раз ветер вместо того, чтобы навредить муравью сам же ему и помог. Листочек подкинуло рывком резко подувшего ветерка высоко вверх, и он опустился вновь на поверхность воды так, как и нужно было муравью, то есть листочек снова стал лодчонкой. Муравей, конечно же, тут же воспользовался этим и, подплыв к листочку, с трудом, но влез в него. К тому времени черные грозовые тучи уже начали клониться к горизонту, и тут же вслед за этим перестало моросить. Молнии уже сверкали где-то далеко, и солнышко пыталось пробиться сквозь пелену кружащей в небе серой дымки туч. Правда, ему это пока не удавалось, но было понятно, что тучи недолго смогут противиться настойчивому солнцу. Ведь летняя гроза как начинается, так быстро и проходит.
  Ветер, словно удивившись упорству муравья, немного смягчил свой порыв, хотя уходить вслед за удаляющейся черной тучей вовсе не торопился. Маленький Зинг впервые с начала грозы обрел надежду спастись. Немного успокоившись, он прилег на дне своей лодчонки и стал отдыхать. Конечно же, вокруг было море воды и не так-то просто крохотному существу выбраться из цепких лап разбушевавшейся водной стихии. Маленький листик с выбившимся из сил от усталости муравьем несло мутной волной прочь от русла ручейка и от родного дома. И он ничего не мог сделать с этим. Ведь муравьи не могут управлять лодчонкой, да и весел у Зинга не было никаких.
  Подобно тому, как стремительно разбушевалось все вокруг вначале грозы, так же быстро начало и проясняться. Ослепительным блеском и теплом своих ярких лучей солнце начало ласково обнимать и водную гладь, и верхушки трав, кое-где видневшиеся над водой, и маленького муравья слегка пощекотало и взбодрило. Это солнце вырвалось из плена серых туч и тем оставалось теперь только спасаться от него бегством. Что тучи спешно и сделали, открыв чистое, омытое дождем, сиявшее голубизной небо. Только лишь редкие белоснежные клочки облаков подобно лебедям легко плыли по ярко-голубому небу. Только что бушевавший ветер напоминал о себе лишь легким дуновением и нежным, ласковым прикосновением. Лишь разлившийся ручеек все не хотел успокоиться. Обильные дожди, прошедшие в горах, подпитывали ее с большим усердием, и он все поднимался, важно разливался и ширился. Но силы ручейка тоже были не безграничны, и он, хоть и очень медленно, но все-таки начал успокаиваться. Сначала он перестал растекаться, замедлил ход, и затем какое-то время вовсе застыл. Поблескивая под ярким солнцем, на всей поляне тихо стояла вода, и лишь в середине русла ручья было еле заметно течение. Лодчонка муравья тоже стояла на месте. Ее лишь изредка тихонечко трогал ветерок. Отдохнувший и успокоившийся муравей Зинг теперь пристально вглядывался вдаль, пытаясь найти способ освобождения из плена водной стихии. Но что он мог сделать, ему оставалось лишь ждать и запастись терпением. А над лодчонкой муравья шныряли то туда, то обратно беззаботные мухи. Трудяги пчелы летели издалека домой, да нудные комары рыскали пискляво над самой водой. Муравей, тоскливо глядя на них, лишь завидовал им и мечтал о том, как бы он быстро полетел домой, если бы у него были крылья. Но крыльев у бедного муравья не было, и ему оставалось лишь терпеливо ждать удобного случая, чтобы освободиться из плена воды. Кажется, и разлившемуся ручейку самому надоело оставаться неподвижным под палящим солнцем. И скоро вода потихоньку начало двигаться обратно в сторону русла ручья. Вслед за водой зашевелилась и лодчонка муравья, словно нехотя тронулась за медленным течением. На этот раз листочек, на котором сидел муравей, несло течением в сторону его дома. Поняв это, муравей очень обрадовался. Но он не думал о том, что вода, возвращаясь в русло, снова превратится бурлящий поток. Да, беднягу снова ждали впереди испытания, посерьезней, чем те, что ему выпали до сих пор. Листочек тутовника, на котором сидел муравей, в бурлящих волнах долго не продержится и, наверняка, перевернется. Но пока разлившийся по всему полю ручеек лениво и спокойно возвращался к руслу и не ничем не выдавал свой бурный характер. Муравей же лежа на днище своей лодчонки наслаждался теплом и отдыхом, ему было приятно сознавать, что он все же плывет в сторону родного муравейника. Лишь нарастающий голод не давал ему покоя, и на поверхности воды не видно был ничего съедобного. А если бы и проплывало что-нибудь мимо, то ему с листочка было не достать. Но бедняге муравью скоро повезло, ближе к руслу ручья его лодчонка наткнулась и сцепилась с плывущим по воде колоском ячменя. Колосок был случайно сорван и унесен ветром с ячменного поля к разливщемуся ручейку. Колосок был сильно потрепанным и несколько зернышек, которые на нем остались, были еще недозрелыми, но для голодного муравья это все-таки была большая удача. Очень ловко и быстро муравей оторвал от колоска плывущего рядом одно зернышко. И в ту же секунду колосок, зацепившись под водой обо что-то, отстал от его листочка. Проголодавшийся муравей, не видя вокруг себя ничего, сытно поел, да еще и оставил большую часть ячменного зернышка про запас. Только теперь устроившись удобно, маленький муравей стал наблюдать за тем, куда его листик несет течением. Наблюдения были неутешительными, его несло прямо на середину ручейка, где течение стало уже бурным и опасным. Ручеек тек, конечно же, не так быстро как прежде. Он, разлившись, раздулся и стал широким и размашистым. Это был не тот юркий прыгучий прозрачный ручеек, которому приходилось прыгать через каждый мало-мальски значащий камушек. Теперь он нес мутные волны и как хищный охотник нес свою добычу то, скрывая в волнах, будто прятал от любопытных глаз, то показывая над водой, как бы хвастаясь. А добычей ручейка были всякие коряги, вырванные у непрочных бережков, или же это были обглоданные водой палки. Встречались часто и ягодки разные и черешенки, и даже еще недозрелые яблоки, сорванные грозовым ветром и подаренные ручейку. Яблоки забавно плыли, переворачиваясь с боку на бок по мутной волне. Для крохотного муравья и его хрупкой лодчонки соседство с ними было вовсе нежелательно и даже опасно. Столкновение в середине ручейка с яблоком или корягой и даже с обычными черешнями с черенками могло закончиться для лодчонки Зинга крушением. Они могли легко перевернуть маленький тутовый листочек. Растерянно мечущийся по листочку муравей не знал, что ему делать, как спастись от неминуемой гибели. Но опасность еще страшнее ждала муравья впереди, на противоположном бережку стоял небольшой, немногим выше обычной колючки, кустик. Зинг заметил, что под этим кустиком вода и все, что несет с собой волна, в одном месте кружится, и вода в этом месте бурлит. Да, это был страшный омут, куда, по всей видимости, и затягивало хрупкое суденышко муравья. Вода в этом месте словно кипела в большом котле. Она кружилась, бурлила, всасывая в себя все, что подарили щедрый дождь и ручей, затем, покрутив под водой на дне, омут выкидывал все наверх. Злобный омут будто играл с веточками, палками, ягодами и большой ветвистой травой, вырванной вместе с корнем. Зинг застыл от ужаса и начал отчаянно метаться из стороны в сторону и не мог ничего придумать. Да и что мог придумать слабый крохотный муравей. Помимо его воли лодчонку несло прямо в жерло омута, раскрывшего свои жадные губительные объятия. Рядом с листочком, на котором сидел перепуганный муравей, оказалась большая, намного больше, чем листик, округлая палочка. Зинг подумал, может ему попробовать перепрыгнуть на эту палку. Но, присмотревшись, он понял, что это погубит его наверняка, палка иногда уходила под воду и полностью скрывалась, но не это даже было самым опасным. Палка как длинное бревнышко все время прокручивалось вокруг себя, то вперед, то назад. Вряд ли муравей на этом бревнышке продержался бы долго. Было опасно даже само соприкосновение лодчонки с ним. И муравей попытался отплыть подальше от палки, которая грозила ему. Выгнувшись за борт, он старался отгрести своими маленькими ножками лодчонку. От зловредной палки муравью удалось отделаться, и ее увлекло течением волны вперед. Но и листочек муравья неумолимо быстро несло в бурлящий котел омута. И вот совсем уже рядом грозное дыхание омута. Муравей даже закрыл глаза от страха. Лодчонку  резко подхватило и увлекло безумно быстрое кружение пенящейся мути воды. Рядом мелькали, не успевая запечатлеться в сознании - ягодки, коряги, большое с красным бочком яблоко и помятая, изжеванная травинка. И непонятно было, почему они все не сталкиваются друг с другом. Действительно, они кружили так быстро, словно гонялись друг за другом и никак не могли догнать друг друга. Но долго так продолжаться не могло. Муравей понял, что, если он срочно не придумает, как спастись, то он в следующую секунду пойдет на дно и погибнет. Но что придумать, как спастись! Как выбраться из этой страшной пляски взбесившейся водной стихии! И тут вдруг муравей заметил, что у края омута одна веточка кустика на берегу наклонилась так, что чуть не касалась воды. Но веточка была недосягаема с лодочки. Листочек муравья Зинга кружило посередине омута, а веточка кустика находилась у края крутящегося омута. Но как сделать так, чтобы листочек подплыл ближе к веточке? Муравей пытался грести, рискуя вывалиться за борт, но ничего не получалось. Листочек для бурной волны был слишком легким и поэтому он кружил его в середине омута, несмотря на все усилия муравья. Листочек уже несколько раз сталкивался то с вишенкой, то коряга его подцепляла, и чуть было он не пошел ко дну. Зинг понял, что листочек не удастся вывести из круговорота, но во что бы то ни стало нужно попробовать добраться до спасительной веточки. Но как решиться ему оставить, так долго его спасавший и такой удобный листочек-лодчонку? Зинг никак не мог решиться прыгнуть в бурлящий поток, но в следующую минуту коряга так поддела листочек, что он тут же перевернулся. Листочек затянуло в бесившийся омут, и в мгновение исчез в мутной воде. Теперь оставшись без своей лодочки в объятиях грозной волны, муравью ничего не оставалось, как изо всех сил поплыть, хотя в этом бурлящем потоке мутной воды это было очень нелегко и опасно. Это было намного опасней даже чем плыть на беззащитном листочке. Но у муравья было одно преимущество, он теперь мог вплавь передвигаться намного быстрее к цели. И маленький муравей стал грести всеми ножками, что было сил. Он ничего не видел вокруг кроме спасительной ветки кустика. Зингу от усталости казалось, что кустик как бы протягивает ему свою ручку-веточку, пытаясь помочь ему. Маленький пловец уже подплыл к веточке, но никак не мог ухватиться за нее, его уносило быстротечной волной. Несколько ужасных кругов в омуте проделал бедный муравей, прежде чем он, наконец, смог зацепиться за кончик веточки. Не веря своему успеху, маленький муравей начал из последних сил карабкаться по веточке вверх. Лишь забравшись на самый верх кустика, Зинг понял, что только теперь он в безопасности. У кустика были сильные корни и толстые веточки, и ручей, как бы он ни старался, не мог его вырвать у берега или наклонить, чтобы сбросить муравья. Это была не слабая травинка, которую можно было подточить водой, с корнем вырвать и унести. Крохотный муравей сидел на самой макушке кустика, возвышающегося над бурлящей водой и удобно устроившись оттуда начал наблюдать вокруг. А там внизу в бездушном омуте последний раз, мелькнув своим зеленым бочком, исчезла под водой лодчонка муравья, кажется, теперь уже навсегда. Долго смотрел муравей Зинг вслед листочку тутовника, который так долго оберегал и спасал его. Ему было нестерпимо жалко его. Немного успокоившись, все еще мокрый от воды маленький Зинг, стал пристально всматриваться вдаль. Он отчаянно пытался понять, в какой стороне находится его муравейник. Но ручеек разлился так широко и поднялся настолько, что изменил всю местность до неузнаваемости. Непонятно было даже, на каком бережку ручья он теперь находится, на своем или на чужом. Оставалось лишь терпеливо ждать, пока разлившаяся вода не вернется в свое старое русло. И Зинг ждал, не теряя надежды вернуться домой. Озорной ветерок, казалось, напоследок прощался с маленьким муравьем. Он задул неожиданно, качнув гибкие веточки кустика, на котором тот спасался. Зинг отчаянно взглянул в небо. Он испугался, что тучи снова набегут и принесут такой нежелательный для него дождь. Но  голубое небо по-прежнему было чистым. Лишь клубы нескольких белоснежных облачков украшали его. Полуденное солнце светило так ярко, что промокший во время злосчастного плавания муравей не только быстро обсох, но скоро ему стало жарко. Правда, крохотный муравей мог укрыться в тени мелких кругленьких листочков куста.
  Ближе к вечеру широко разлившаяся вода почти вся вернулась в свое прежнее русло, и теперь Зингу, к великой его радости, стало понятно, что куст, на котором он устроился, растет на его родном бережку. Ему очень сильно повезло, возможно, он утонул бы, пытаясь перебраться через ручей. Разлившийся ручеек сам и помог маленькому путешественнику переправиться на родной берег, хотя и предложил ему столько опасностей и испытаний. Но теперь все было позади, и Зинг с нетерпением ждал, когда ж ручей полностью успокоится и войдет в свое старое русло. Нужно было подождать, пока вода полностью не освободит куст. Хотя уже и очертились ясно берега, но пока основание кустарника все еще находилось в окружении воды. Но и там, на поляне, откуда уже ушла разлившаяся вода, все еще оставались лужи, и стояла непроходимая грязь. Густая трава, простоявшая долго под мутной водой и теперь освободившаяся из плена, тоже была вся сильно потрепана. Поваленная и завязшая в иле часть травы выглядела со стороны жалкой. А нашему муравью Зингу и нужно было идти именно через эти непроходимые для маленького существа дебри. Однако наступал уже вечер, и нужно было все же ждать следующего утра, чтобы идти домой. Яркие звезды быстрее обычного, как показалось муравью, начали поблескивать в темнеющем небе. Они казалось, мерцая, заигрывали с огромной луной. Журчание уже успокоившегося ручья переливалось с прерывистым пением кузнечиков. А Зинг, сидя на веточке, мечтал как он завтра, наконец, вернется домой, и не заметил, как уснул и приснился ему счастливый сон.
   Веселый жаворонок пел свою звонкую песню, стараясь разбудить всех вокруг, и птиц, и насекомых, когда Зинг, потягиваясь, открыл глаза. Он спал всю ночь, удобно устроившись под листиком на толстой веточке. Красно-рыжее отдохнувшее за ночь солнышко ласково щекотало муравья теплыми лучиками. Маленький Зинг радостно улыбнулся и, быстро умывшись росой с листочков, начал спускаться с куста и бодро пошел в сторону дома. Воды вокруг не было, лужицы тоже просочились в жирную землю, и муравью можно было идти. Хотя путь был нелегок, ему мешали и валяющиеся на земле после грозы и разлива ручья травы. Но он теперь не замечал никаких трудностей и мчался, быстро перебирая своими крепкими шестью лапками. Теперь, он знал, дом был близок, и он уже начал узнавать некоторые тропы, по которым он целый день бродил в поисках добычи. Вдруг Зинг вспомнил, что он все-таки добытчик, охотник и не может просто так  вернуться домой без добычи после столь долгого отсутствия. Он остановился и вдруг вспомнил семечко подсолнуха, которое он хотел принести в муравейник и удивить всех. Но где оно, теперь такое ни за что не найти. Но и просто так без ничего он не вернется, он докажет всем, что он уже большой, что он достоин того, чтобы взрослые брали его с собой на охоту. И маленький Зинг начал упорно искать добычу. Ему уже начали встречаться группы охотников-соплеменников, рыскающих в поисках добычи. Но гордый маленький муравей успевал всегда спрятаться от них. Он не может им показаться без добычи. «Ведь засмеют или же будут жалеть» - думал маленький Зинг. При этом он неустанно искал, с чем не стыдно было бы вернуться домой. Но ему сегодня как назло не везло, как будто все что можно подобрать уже охотники унесли, или смыло водой.   Но маленький Зинг знал и то, что, разливаясь, ручей с собой приносит много полезного и вкусного. Надо было лучше искать. Все настойчивее и без устали рыскал муравей вокруг, но ничего не находил, если же и находил, то совсем не то, чем можно было бы удивить соплеменников. В ходе поисков сам он, правда, подкрепился хорошо, и теперь ему сытому легче было искать.
  До самого вечера искал упорный Зинг без устали и без отдыха. Наконец, так ничего и не найдя, он решил все же идти домой. Но маленький муравей Зинг был слишком гордым и не хотел возвращаться засветло, чтобы соплеменники увидели, что он вернулся без добычи. И он решил отдохнуть и полежать где-нибудь в тенечке до вечера. Тем более, что муравейник был уже недалеко, в поисках добычи неудачливый охотник незаметно для себя оказался вблизи родного дома. Видимо его очень тянуло домой. Он уже соскучился и по родителям, и по друзьям. Зинг нашел небольшой пустырь со свисающими над ней красивыми ярко-красными маками, и решил устроиться здесь, в тенечке под цветами. Но что-то привлекло внимание муравья за густой порослью. Чтобы посмотреть, что там такое, он поднялся по стебельку одуванчика и увидел поодаль за огромными листьями лопуха самую прекрасную и желаемую им сейчас картину. Это была огромная половинка шляпки подсолнуха, со стройными рядами, торчавшими на ней семечками. Рядом лежало несколько крупных семечек, выпавших из шляпки. Здесь было припасов на весь муравейник на долгое время, может быть даже на всю зиму, если считать и другие продукты, заготовленные всеми соплеменниками. Зинг вмиг забыл о своей усталости и бросился к желанной добыче. Схватив самое крупное семечко, отважный муравей, сгибаясь под тяжестью огромной ноши, довольный пошел в сторону своего муравейника.
 Солнце уже начинало садиться за большой горой. Оно будто распухло оттого, что целый день трудилось и грело землю. Теперь оно не палило сильно как днем и светило ласковым волшебным светом.
 У главных ворот большого муравейника, высящегося позади, как огромная крепость стоял старый муравей мужественного вида. Чуть поодаль стояла с печальным видом муравьиха. Это были мать и отец маленького муравья Зинга. Они каждый вечер стояли здесь до самого захода солнца, все еще надеясь, что их любимый старший сын вернется. Хотя эта надежда с каждым днем все больше таяла в их бедных сердцах. Снова, как и в прошлые дни, целыми группами один за другим с разной добычей на спинах возвращались муравьи-охотники. После того, как последний из охотников проходил мимо них, муравьи-охранники, охраняющие главные ворота, надежно закрывали проход в муравейник и устраивались на ночлег прямо у ворот. Отец и мать маленького муравья Зинга стояли до самого закрытия ворот и уходили с тоскою.
  И сегодня заходящее солнце освещало их тоскливые лица. Мимо них, кряхтя от усталости и тяжести добычи, снова прошли все муравьи-охотники. И воины-охранники принялись за обычную для них работу. Оставалось совсем немного, чтобы заложить проход. Бота, отец маленького Зинга, опустив голову, направился к муравейнику через оставшийся проем в главных воротах. Мать маленького Зинга, Аржи, тоже подождала еще немного и пошла за отцом. Прежде чем пройти через ворота, как обычно напоследок она взглянула в сторону тропинки ведущей к муравейнику, но никого не увидев, сделала шаг в сторону ворот. Но что-то заставило ее повернуться еще раз и посмотреть на тропинку. Маленького муравья Зинга, ее сына, не было видно, но что-то большое и черное, показалось ей, двигалось в сторону муравейника. От удивления муравьиха Аржи остановилась и шагнула обратно в сторону тропинки. Муравьи-охранники остановили свою работу и торопили ее, скоро солнце должно было скрыться. Этот шум привлек внимание и отца Зинга старика Боту. Мать Аржи же, не слушая охранников, хотя все еще никого и не было видно, пошла навстречу движущемуся предмету. Отец Бота тоже, не зная и сам почему, тоже пошел за ворота и стал смотреть на тропинку и тоже увидел лишь движущийся предмет, блеснувший чернотой в последних лучах заходящего солнца. Но это было не живое существо, хотя и ясно было видно, что двигается оно само по себе. Охранники тоже насторожились, может это какой-нибудь хитрый враг хочет напасть на муравейник? Но услышав радостные возгласы матери Зинга, которая была ближе всех к непонятному предмету, воины-охранники успокоились и стали терпеливо ждать. А мать, узнав сына, идущего согнувшись под тяжестью огромной семечки подсолнуха, радостно кричала отцу, и сама побежала навстречу сыну. 
  Маленькому муравью Зингу, конечно, хотелось бросить груз и тут же кинуться к матери. Но он вместо этого с важным видом, гордо, неся на спине добычу, продолжал идти медленно, но уверенно продвигаясь вперед. Отец его Бота был бывалым воином и не мог показать свою слабость перед молодыми воинами-охранниками. Поэтому он не побежал, как это сделала мать, навстречу сыну, а важно с достоинством и неторопливо пошел к нему. Воины-охранники, поняв, в чем дело громко затрубили, и из муравейника посыпали потревоженные соплеменники-муравьи. Но, скоро увидев радостные улыбки на лицах охранников и веселый громкий смех, они поняли, что случилось что-то очень хорошее.
  К тому времени маленький муравей с огромной добычей, в окружении матери, отца и охранников вошел в главные ворота своего родного муравейника. И заходящее солнце, как бы приветствуя отважного маленького муравья Зинга, ярко осветило его счастливое лицо. Он  только что сбросил со спины добычу и стоял теперь перед соплеменниками во весь рост и радостно улыбался.
  На следующее утро муравьи-охотники как обычно собирались на охоту и среди них как равный, несмотря на свою молодость, стоял наш герой, маленький муравей. Сегодня он не только как один из них пойдет с ними за добычей, но и поведет охотников к своей вчерашней находке.
  И его мать Аржи сегодня вечером будет ждать любимого сыночка не с тоской и слезами, а с радостью и гордостью за сына. Ведь он теперь не тот маленький муравей, которого охотники не хотели брать с собой, а совсем взрослый и самостоятельный  муравей Зинг.
                2001г.


Рецензии