Рассказ Лорхен

   В тот день я сидел в университетской библиотеке в главном корпусе ЧИГУ дольше обычного. Я сдал учебники, в которых копался лишь благодаря неимоверному усилию воли, и, наконец,  вышел из душного читального зала. За тяжелой дубовой входной дверью мне распахнула сладкие объятия весна, очаровывая и маня в свой чудесный мир. От расцветших в полную силу деревьев, словно от огромных букетов цветов, несло райскими ароматами. Не хотелось идти в свое серое и душное общежитие на «Минутке». Безудержно тянуло пройтись по цветущему, как и моя еще юная душа, городу-саду. «Недаром тебя, Грозный, называют самым зеленым городом Союза, ты оправдываешь это название!» - отвесил я комплимент родному городу. Увлекшись чарующей картиной, я задержался ненадолго возле одной из шести огромных колонн парадного входа в главный корпус ЧИГУ. Немногочисленные прохожие не привлекали моего внимания, а вот цветущий и тенистый скверик перед университетом манил. Непременно влекло пройти туда и посидеть в тенечке на одной из лавочек. «А может проскочить в парк им. Кирова», - разошелся я в своей юношеской фантазии. От главного корпуса ЧИГУ в парк можно было пройти по узкому тенистому проулку. Сначала до реки Сунжи, затем перейти по висячему железному пешеходному мостику и оказаться в объятиях вековых деревьев, которые, должно быть, помнили поручика Тенгинского полка, а затем и молодого Льва Николаевича.
Если бы я не задержался, и сразу прошел в скверик, дальнейшее могло и не случиться. Но я задержался и только шагнул вперед, как за моей спиной открылась тяжелая входная дверь, и оттуда вышла девушка. Не знаю, должно быть, я выглядел смешно, потому что вмиг застыл на месте помимо своей воли. Я проводил ее долгим взглядом. Она прошла совсем близко, лишь краем нежно-голубых глаз слегка коснувшись меня. Может быть, во мне говорила лишь молодость: весна, цветы, нависающие деревья в цвету. Но такого со мной весна еще не вытворяла. Девушка пошла плавной неторопливой походкой балерины к трамвайной остановке. Удивительно белая кожа, ангельское лицо и мягкие светлые волосы делали ее в моих глазах таинственной русалкой. Ее коротенькое воздушно-легкое платье спорило голубизной с ясным небом и ее глазами. Легонькие туфельки на тоненьких каблучках придавали ее походке изумительный шарм.
  А что я? Меня, естественно, потянуло вслед за девушкой к трамвайной остановке. Но какая-то непонятная скованность не давала мне подойти и заговорить с ней. Я шел за ней, чуть отстав. Я не мог оторвать от нее взгляда. Она, должно быть, почувствовала это, потому как пошла еще медленнее, остановилась и покопалась в сумочке. Мне пришлось поневоле обогнать ее. Теперь, кажется, я и сам был под прицелом нежно-голубых глаз и, конечно же, не знал, куда себя деть. Благо, до трамвайной остановки, что с левого торца трехэтажного здания университета, было недалеко. Я встал в сторонке, надеясь, что девушка подойдет ближе к трамвайной посадочной площадке. Но она остановилась поодаль, лишь задумчиво взглянула, не идет ли трамвай. Я не мог оторвать взгляда от девушки, но каждый раз встретившись с голубизной ее глаз, не выдерживал и тут же отворачивался. Надо сказать, что я был не особо опытным в знакомствах с девушками, а, если точнее, то и вовсе был неопытным. Тем более девушка, по всей видимости, была славянкой и горожанкой, а я «чеченский парень из соседней деревни». Я на секунду увлекся, выглядывая трамвай, и когда обернулся, то заметил, что она своей неизменной величавой походкой пошла пешком по тротуару вдоль трамвайной линии. Я же некоторое время оставался на месте в нерешительности, не зная, как поступить. Девушка довольно далеко успела уйти, когда я все же не выдержал и направился за ней.
  Я сравнялся с ней, когда она свернула в переулок, выходящий на проспект Ленина, к магазину «Богатырь». Она даже и не взглянула в мою сторону. Неужели она не замечает меня? Я вдруг потерял уверенность и засомневался в правильности своего поступка, несколько смутился. Но пасовать было уже поздно:
  - Девушка, здравствуйте! Меня зовут Вис. Вы не будете возражать, если я Вас провожу до дома? - предложил я, кажется, чересчур неуверенно.
Девушка вдруг обдала меня печалью нежных глаз. Видно было, что она перебарывала в себе какие-то сомнения:
  - Не стоит... Я уже пришла... Мой дом тут рядом, - прозвучал мелодичный голос.
  - Если Вы не… мне было бы приятно проводить… - попытался я угадать ответ в выражении ее глаз. 
Она не ответила, но и не протестовала более.
  - Я Вис, то есть, меня Висаитом зовут. Вы не хотите сказать мне свое имя? - спросил я, еще раз представившись.
  - Не стоит... Зачем? я уже пришла..., - повторилась девушка, помяв в руке коротенький ремешок сумочки.
  - Простите, я не хотел обидеть... Я лишь спросил имя, - притворился я сам обиженным.
  - Не обижайтесь, но нам незачем знакомиться. Пустое все это, - выказала разочарование девушка, неожиданно остановившись и глядя себе под ноги.
  - Человек предполагает, Бог располагает, - выдал я фразу, крамольную для комсомольского активиста.
Девушка взглянула на меня и по ее лицу снова скользнула милая печаль:
  - У нас с Вами разные Боги. Я русская.
  - Но мы не язычники, а Бог един, как бы люди не называли его. Вы не волнуйтесь, я Вас не обижу, - миролюбиво заявил я.
  - Как Вы можете меня обидеть? - не поняла девушка.
  - Ну, как, как? Умыкнуть можно, например, - пошутил я.
  - Как умыкнуть?
  - Ну, украсть, как в фильме «Кавказская пленница», - объяснил я.
  - Вы, надеюсь, до конца досмотрели этот фильм, - легкая улыбка скользнула по красивому лицу девушки, сдувая с нее остатки печали. А зовут меня Лорхэн.
Фильм-то я внимательно посмотрел и не один раз, поэтому и не собираюсь красть, хотя над этим тоже следует подумать. Вот только я не припоминаю в своем словарном запасе русского имени Лорхэн. Вы, девушка, надеюсь, не станете издеваться над скромными знаниями в области современного русского языка бедного советского студента, будущего филолога, - выдал я, плохо скрывая свое удивление.
  - Висаит, ради Бога, не обижайтесь! Я с факультета иностранных языков, учусь на немецком отделении. Мы с подружками друг друга называем на немецкий лад, ну, для практики что ли. Вот я по привычке и назвалась Лорхэн. Я Лариса, а по-немецки Лорхэн, - оживилась Лариса.
  - Красиво! Красивое имя, как и ты сама, - искренне изумился я.
  - Спасибо, Вис... А разве мы с Вами перешли на «ты»? - мило улыбнулась Лариса, поняв, что удивила меня.
  - Пока нет, Лариса... Как Вас по батюшке?
  - Евгеньевна, - снова весело улыбнулась она.
  - Пока нет, Лариса Евгеньевна, но искренне надеюсь, что это случится и очень скоро!
И это случилось этим же прекрасным весенним вечером, потому что мы с Ларисой договорились встретиться. Мы сначала прогулялись по парку им. Кирова, а затем сходили в кино.
Да, можете себе представить, в тот вечер в кинотеатре «Челюскинцев» показывали «Кавказскую пленницу».