Подавление эмоций

«Если ты всё-таки осмелишься
поднять руку, то потрудись
оставить красный след на щеке…»

Подавление эмоций
«…и рыжею девчонкой, тёплою ото сна,
в озябший мир придёт весна…»

Поэтесса неспеша шагала по широкой улице, смотря прямо себе под ноги, и с отвращением глотала горькие слёзы обиды. Ну кому, чёрт побери, нужны эти сопли? Взрослая девушка, а всё туда же…
Она даже не смотрела на пробивающееся сквозь холод солнце. Она была слишком поглощена своей продолжительной депрессией и не желала откликаться на естественный зов природы. Эгоистично расталкивая всех мешавших ей прохожих, она сосредоточенно смотрела прямо перед собой, пытаясь вспомнить стихотворение…
«…Когда тебя женщина бросит, - забудь,
Что верил её постоянству.
В другую влюбись или трогайся в путь,
Котомку на плечи – и странствуй…

…Ты станешь свободен, как эти орлы,
И, жить начиная сначала,
Увидишь с крутой и высокой скалы,
Что в прошлом потеряно мало»
Генрих Гейне, кажется… А впрочем… всё равно слишком оптимистично для неё.. но смысл передан вполне.
Поэтесса невольно усмехнулась. Да, ей нравились всякого рода стихи, и она постоянно цитировала то одного поэта, то другого, от чего и получила своё прозвище. А ещё Поэтессу звали так потому, что она вечно пребывала в состоянии грустной меланхолии и задумчивости.
В принципе, Поэтесса была творческим человеком, а большинство творческих людей, как правило, меланхоличны и задумчивы, поэтому простим ей вечно минорное состояние. Несмотря на огромную любовь к поэзии, Поэтесса сама не писала стихи, только прозу, отменную прозу, надо сказать. Я читала некоторые её творения..
…Слёзы всё-таки противно потекли на щёки… Не сдержалась.. Настроение было ни к чёрту. Поэтесса упрямо поджала губы и втянула в себя воздух. Нет ничего глупее, чем рыдать из-за поспешных выводов, ничем в общем-то не подкреплённых, но если наблюдения за людьми и за их отношением к собственной персоне становятся явными и очевидными… Что делать, когда тебе кажется, что всем на тебя наплевать, но в то же самое время окружающие ходят и мило улыбаются в ответ, интересуются, что случилось, как будто по досадной обязанности, задают дежурные вопросы без всякого участия.. заполняют твоим обществом свои пробелы в лишнем времени… Отвращение снедает душевный порыв…
Как ни странно, но такие моменты были самыми продуктивными в творчестве, и Поэтесса была уверена, что сейчас она смогла бы написать безумный, гениальный, но в то же время близкий каждому человеку рассказ.. душевный… Хотя, собственно, близким рассказ вряд ли станет..
Поэтесса не была счастлива, но никому до этого дела не было. А впрочем, она и не посвящала никого в свои проблемы…
Она шла по широкой улице, бережно неся в руках толстую тетрадь в аккуратном переплёте, прижимая её к груди, как самое дорогое, что у неё было.
«Пафосно и даже немного оригинально.. Приходите завтра.. Мы вам позвоним», - сказали ей в издательстве. И всё. Так просто.
Она прекрасно знала, чем заканчивалось это банальное «мы вам позвоним»… Она столько раз это слышала… Последний раз – от любимого человека… Хотя он всё-таки позвонил…
Вдруг всё смешалось в её голове, она не выдержала и села прямо на холодную ступеньку лестницы, с которой спускалась. Прохожие смотрели на неё, как на безумную, и с ужасом отскакивали в сторону, оглядываясь.
Жизнь Поэтессы не складывалась, как у многих людей, из чередования чёрных и белых полос. Наоборот, всё её существование было подчинено строгим законам логики и симметрии. Конечно, даже в её размеренной, пахнущей мелиссой и корицей жизни встречались положительные и отрицательные моменты, заключающиеся, скорее, в чередовании чёрных и белых квадратах, образующих чёрно-белую сетку. И вот очередная порция серой непонятной массы, разрушающей стройную систему квадратов…
Поэтесса усмехнулась, раскрыла тетрадь на одной из первых страниц и начала читать вслух..

* * *

«…Чашка горячего какао и непонимающий взгляд официантки. Она надменно фыркнула, но приняла заказ. От былой депрессии не остаётся и следа: «детский» напиток волшебным образом поднимает настроение, заставляет немного помечтать. Как в детстве.
Поэтесса сидела около самого окна и тихо наблюдала за спокойным движением снежинок  в периметре неширокого сквера. Так странно... Она сидела 8 марта в любимом кафе и ждала человека... любимого человека, которого уже два года она пыталась выбросить из своей жизни, забыть, как страшный сон... запретить себе думать о нём. Спрашивается, зачем? Зачем она сидела здесь и мешала своему великолепному плану?
...Знакомая мелодия... как гром среди ясного неба. И очень, надо сказать, в тему.
«...В жизни так бывает,
Что любовь приходит вновь...»
Поэтесса улыбнулась: ну уж нет, только не в этом случае. Слишком много песен, которые навевают воспоминания. Слишком много песен, чтобы им подчиняться. Слишком часто она вновь и вновь открывала ему дверь. Поздно. Поздно даже делать выводы.

...Глухой вечер, тихий, но совершенно неуютный. Резкий звонок раздался ровно в девять часов. Он всегда звонил в это время, это было ЕГО время. Поэтесса удивилась: но ведь ЕГО эра закончилась, ЕГО время прошло... началась эпоха непонимания.
Руки дрожали, а она старалась крепко сжимать трубку и не уронить её. Она знала, что мысленно забыла его, уже очень давно, но в сердце навсегда остался кусочек, частичка, принадлежащая ему, и никто не сможет вытащить эту занозу оттуда. Она будет болеть вечно. Поэтесса старалась дышать спокойно и ровно отвечать на его глупые условия.
- Зачем ты позвонил? – наконец догадалась спросить она.
Он молчал. Долго, как ей показалась, всю ночь.
- Я хочу видеть тебя, - последовал ответ. Казалось, он не говорит, а вытягивает из себя слова, как будто кто-то стоит около него с ножом у горла. Вот только к чему весь этот цирк, ради чего?
В тот момент Поэтесса явно ощутила, как та заноза, впившаяся в сердце, обрадовано встрепенулась после его слов, отчего стало ещё больнее. Она пыталась внушить себе, что не рада слышать его. Ей ТЕПЕРЬ уже было не нужно это – лишняя боль..
- Зачем? – казалось, она тоже с силой выдирала из себя слова.
- Ты повторяешься, - усмехнулся он. - Можно подумать, что ты не рада меня слышать!
- Даже если скажу это, ты не поверишь. Ведь тебе всегда надо было, чтобы одно твоё появление, один твой звонок повергал меня в шок и вызывал щенячий восторг. Эгоистично...
Он усмехнулся.
- Опять ты сделала неправильные выводы, даже не посоветовавшись со мной.
- Я не думала, что тебя волнует, какие выводы я делаю. Относительно тебя у меня всегда был один единственно правильный вывод, и позволь мне не оглашать его. Тебе будет неприятно...
- Ах, ну если ты считаешь единственно правильным хлопнуть дверью и выйти из машины, не закончив разговор... – он нахмурился, она почувствовала это по изменившейся интонации.
- Зачем ты позвонил? Мы всё решили, оставь меня в покое. Давай сделаем вид, что нас друг для друга не существует...
- Вот оно, твоё единственно верное решение! Ладно, как хочешь... Ты всегда была себе на уме. Я предлагаю тебе встретиться, обсудить сложившуюся ситуацию... В «Кастилье», в три часа... Кстати, с наступающим тебя!
Поэтесса помолчала несколько секунд и бросила:
- Нам не о чем разговаривать...
В трубке послышались гудки. Он оборвал разговор.

... А сейчас она глотала обжигающий какао и в сотый раз спрашивала себя, зачем пришла на встречу. Чего ждать?..
Она посмотрела в мутное стекло и увидела в своём отражении упавшую слезинку. Быстро вытерла её рукавом кофты. Неужели так жалко, что всё закончилось??
Он опоздал на тринадцать с половиной минут. Весело улыбался и хотел поцеловать девушку, но она почему-то отвернулась. Он пожал плечами и сел напротив, заказав себе глинтвейн. Поэтесса с грустью отметила, что он даже не купил ей цветы на 8 марта.
- Я думал ты не придёшь, - нагло усмехнулся он.
- Почему же тогда сам пришёл? – парировала она.
- Ну... – он пожал плечами. – Жизнь странная штука. Что-то потянуло сюда...
- Жаль, наверное, что это «что-то» не потянуло тебя ко мне раньше...
Он молча и насмешливо рассматривал её.
- Что, соскучился? Чего-то не хватает? – холодно спросила Поэтесса, потягивая какао из чашки.
Он скосил взгляд на её напиток и взял свой заказ из рук подошедшей официантки.
- Нет. Скорее, просто устал от одиночества.
Она поперхнулась и гневно сверкнула глазами.
- Знаешь, меня уже тошнит от твоей откровенности!! Говори, зачем пришёл.
Он не торопился с ответом, видимо, пытаясь рассердить её. Неторопливо наслаждаясь глинтвейном, он смотрел в окно и, как всегда, делал вид, что её не существует. Поэтесса в этот момент подумала, что, наверное, логичнее было бы им двоим не замечать друг друга и обоюдно прийти к этому. Ей надоело потакать ему и его желаниям. Хотелось взять инициативу в свои руки.
Неожиданно она почувствовала лёгкий укол в правый желудочек. Внутренний голос воспротивился: посмотри, ты сидишь рядом с Ним, с человеком, которого когда-то ЛЮБИЛА и хотела любить вечно.
- Вечно ничего не бывает! – тихо возразила она в ответ. Но невольно залюбовалась его красивым профилем...
«Пожалуй, профиль – это единственное, что в нём есть красивого», - мысленно одёрнула она себя.
Он достал сигарету и, подумав немного, убрал обратно. Она ухмыльнулась.
- Что, боишься меня «соблазнить»? Я вообще-то бросила...
- О здоровье беспокоюсь.
- Итак...
Он вопросительно посмотрел на неё.
- Зачем ты хотел меня видеть? – она уже начинала злиться.
- Знаешь.. – он помял в руках салфетку и бросил её в пепельницу. Нервничает? Что-то непохоже на него..
Поэтесса с удивлением наблюдала, как его лицо вдруг приобрело совершенно серьёзное выражение, и на лбу даже проступили капельки пота.
- Я хотел не только видеть тебя… - он поднял глаза, и она вздрогнула. – Ты не останешься сегодня у меня?..
Вопрос прозвучал риторически. Она даже поперхнулась от неожиданности.
- Что, прости?
- Ты не останешься сегодня со мной? – произнёс он чётко.
Поэтесса резко встала, и он схватил её за руку.
- Ты решил, что это смешно – издеваться надо мной два года подряд?! – она чувствовала, что её глаза пылали гневом. – Ты сделал всё, чтобы я забыла тебя, специально заводил себе нелепых (прости, но именно НЕЛЕПЫХ, по-другому не назовёшь) подружек у меня на глазах, чтобы позлить, чтобы заставить ревновать.. Ты вечно напоминал о себе редкими звонками и смс-ками.. И это всё тогда, когда я пыталась заглушить свои чувства и поставить жирную точку! И что сейчас? Все подружки разбежались, и тебе стало скучно без меня?!
Он молча слушал этот истерический монолог и с восхищением и лёгкой улыбкой смотрел на Поэтессу. Уже тогда он понял, что «сломил» её, что победил, и от этого он получал неимоверное удовольствие.
Она села обратно за стол, так как подошедшая на шум официантка попросила их вести себя немного скромнее.
- Я вернулся, - он не отпускал её руку и смотрел прямо в глаза.
Знакомые слова!.. И как ему это удаётся, чёрт побери?! Но было всё же что-то новое в его взгляде, чего она никогда не видела раньше, какой-то непонятный страх и… сомнение?..
- Да кто тебя об этом просил, раз мы расстались навсегда!
- Ты не веришь? Я изменился…
- Разве меня должно это волновать? – она всеми силами хотела заставить себя злиться, но вместо этого с нарастающим волнением чувствовала, как по всему телу разливается знакомое тепло оттого, что он держал её за руку.
- Солнце моё, - он наклонился к Поэтессе. – Неужели ты забыла, как хорошо мы проводили время?..
- Я почистила свою память и удалила ненужные файлы, - огрызнулась она, но уже чувствовала, что постепенно успокаивалась.
Поэтесса смотрела на него и удивлялась. Она знала его слишком давно, чтобы успеть изучить все его слабые и сильные стороны. Иногда ей казалось, что ему всё равно, с какой девушкой быть, главное – чтобы кто-то всегда был рядом. Без отношений он бы быстро погас. При чём девушки должны были меняться и чем чаще, тем лучше – это превратилось в некую случайную закономерность. Время от времени он появлялся и в её жизни, эгоистично тянул одеяло на себя, превращая её в марионетку, - он был уверен в бесконечной любви Поэтессы, был уверен, что она всегда вернётся, если это ему потребуется. И она возвращалась.. каждый раз снова.
- Знаешь, - он заметил, что Поэтесса впала в некое замешательство, и решил сменить тему, - а ведь у меня к тебе есть деловое предложение!
- Правда?! – её глаза загорелись. – Это звучит как взятка. По какому поводу предложение?
Он пропустил колкость мимо ушей и продолжал:
- Помнишь, прошлым летом ты дала мне прочесть свою повесть? Кажется, «Спуск»?.. – он замялся.
- «Падение», - машинально поправила его Поэтесса. – Какое отношение имеет моя повесть к твоему предложению?
Он многозначительно помолчал, потом медленно ответил:
- Мои знакомства в издательском деле значительно облегчили твою задачу. Мы можем напечатать рукопись.
Поэтесса молча смотрела на него. Ни один мускул её лица не дрогнул при этих словах. Кажется, эта новость вообще не задела её и не вызвала никаких эмоций, хотя она всеми фибрами души мечтала напечатать свои творения. Она думала об одном. Не сомнительное «мы», даже не его пугающая интонация задели её. Она напряжённо думала, зачем он делает это, что он потребует взамен?..»

* * *

Поэтесса остановилась на этих словах и со вздохом перелистнула несколько страниц. А чего, собственно, ещё можно было ожидать?.. Только какой-то подлости, а вышло.. Дело было даже не в том, чего хотелось ЕЙ, а в том, как нужно было поступить: перешагнуть через себя и бросить всё к чёрту, но остаться свободной и честной, или поддаться себе и своим желаниям, поддаться ЕМУ, но попасть в клетку?..
Так она думала, сидя на ступеньке длинной лестницы, уходящей далеко вниз, к пруду с бликами от яркого, но холодного солнца на поверхности, и даже не подозревала, что она уже давно сделала свой выбор и давно уже находилась за решёткой.
Ситуация изменилась слишком резко, только когда она окончательно и до конца осознала свой выбор.

* * *

«...На полночном небе ярко горела луна. Они шли от метро по тёмному переулку, не говоря друг другу ни слова. Шаги по асфальту глухо отдавались в сухом воздухе. А впрочем, разговор здесь был и ни к чему. Оба знали, на что шли, и, по всей видимости, оба догадывались, что за этим последует.  Поэтесса исподлобья, в восхищении смотрела на его спокойное лицо и боролась с желанием взять его за руку. Успеется.
Около серого девятиэтажного дома он резко остановился и нервно вытащил сигарету. Закурил. Она, закусив губу, смотрела на него во все глаза.
- Ну извини, не сдержался, - он улыбнулся, не смотря на неё.
Поэтесса вздохнула. Ну вот, опять. Опять она в его сетях.
- У меня холодильник пустой…- вдруг с тоской сказал он, задумавшись.
Поэтесса фыркнула. Как всегда! Вот какие проблемы волнуют его в столь важный момент..
- Ничего страшного, я не хочу есть.
Он ничего не ответил, докурил, и они зашли в подъезд. Дверь на шестом этаже он открыл своим ключом и молчанием пригласил Поэтессу внутрь.
- Кофе? – спросил он и, не дожидаясь ответа, пошёл ставить чайник.
Поэтесса стояла в коридоре, прислонившись к стене. Гнетущее чувство ностальгии постепенно завладевало сознанием беззащитного человека. Ей были до боли знакомы эти комнаты, это зеркало на стене и люстра на потолке, этот запах – Дух ЕГО квартиры. Именно здесь, в этом коридоре, прислонившись к стене и сидя на полу, роняя золотые слёзы на щёки, написала она свою первую повесть… Ровно два года назад, после их первой ночи.
Она почувствовала горечь во рту, и первая слезинка прочертила соляную дорожку к подбородку. Поэтесса медленно опустилась на корточки и закрыла лицо руками. Какого чёрта она здесь опять делает!..
- Ну ты чего застряла в прихожей? Чайник давно вскипел… - услышала она и молча подняла на него полные тягучих слёз глаза.
Он медленно опустился на колени и сел рядом с ней.
- Не думай, что я не понимаю тебя… И не бойся верить мне. Упавшего в прошлое уже не вернуть, ты знаешь. Так давай больше не думать о том, что было. Я знаю, что делал тебе больно, много раз. Теперь я хочу извиниться и получить прощение…
Они смотрели друг на друга, и каждый знал, ЧТО за этим последует… Боль… непонимание… и страх… Но именно это и нужно было в данный момент для жизни.
Поэтесса улыбнулась и хотела обнять его, но он опередил её и поцеловал в губы…»

* * *

Только сейчас она поняла, что тогда уже нужно было остановится на этом моменте и не продолжать делать больно ему и самой себе. Самое поганое во всей этой ситуации было то, что она знала, чем всё кончится… уже в ту ночь она почувствовала, что это был последний раз, когда она видела его.
Поэтесса отложила тетрадь на ступеньку и обхватила колени руками. Сможет ли она теперь простить себе это когда-нибудь?...
Читать дальше не хотелось, не хотелось больше вспоминать то, что причинило столько боли им обоим…
Внезапно зазвонил телефон. Поэтесса вздрогнула и достала мобильный.
- Да? – она даже не взглянула на номер.
- Привет, - это была её лучшая подруга. – Ты не забыла ещё про нашу встречу? Я скоро буду.
Поэтесса улыбнулась.
- Конечно, помню.
- У тебя какой-то странный голос… Что-то ещё случилось?
- Нет, слава богу. Просто всё это так неожиданно навалилось и почти в одно мгновение… Я ещё не отошла…
- Я понимаю. Давай, соберись и приходи в парк. Поговорим и решим, что делать дальше и как существовать.
Поэтесса выключила телефон, убрала тетрадь в сумку и встала. Как существовать? Интересный вопрос…
Она спустилась по длинной лестнице и долго ещё бродила около пруда в ожидании подруги. Затем глубоко вздохнула, села на скамейку и снова раскрыла тетрадь.
   

* * *

«…Солнечный луч пробился сквозь стекло и упал на подушку. Поэтесса поморщилась во сне и перевернулась на другую сторону. Но Морфей решил покинуть её, и она с сожалением открыла глаза. Минуты две она просто лежала неподвижно на подушке, пытаясь понять, где находится. Комната была самая что ни на есть родная, однако ж, не её собственная… Белый потолок и серо-голубые стены… Она вспомнила, как долго подшучивала над Ним, когда он делал ремонт в своей квартире и купил обои такого грязно-голубого цвета…
Чёрт возьми! Поэтесса резко вскочила и с ужасом увидела, что Он сладко спит на другой половине кровати. Она стояла, обернувшись в одеяло, и напряжённо ждала, что он проснётся, но он только перевернулся, уткнувшись лицом в подушку, и засопел.
Поэтесса тенью метнулась к двери, прихватив по дороге свои вещи, раскиданные в беспорядке по полу. Машинально она зашла в кухню  и села в стоявшее в углу соломенной кресло. Из открытого окна приятно дул свежий утренний ветерок. Она вскипятила чайник, налила себе кофе и достала из сумки лист бумаги и ручку. Надо было кончать с этой затянувшейся шуткой. Поэтесса ощущала, как внутри у неё всё горело, и это не зависело от обжигающего кофе, который она пила. Она чувствовала, будто этой ночью  предала что-то священное, что-то внутренне укрепившееся в ней давно и теперь рушившееся под натиском непонятной, новой и могущественной тени, обхватывающей её своими большими и ядовитыми крыльями. Она видела, как медленно её яркий мир тускнел и рассекался на поперечные полосы, как в тюрьме. И эти процессы были ей знакомы, будто это было уже когда-то, но тогда она чудом смогла избежать этого.
Она долго писала своё прощальное письмо ему. Она знала, что необходимо было поставить окончательную жирную точку, потому что просто не смогла бы опять полюбить его и отдаться во власть прошлого. Он был её прошлым, и он тянул её за собой, а она хваталась руками за настоящее и с надеждой смотрела в будущее. Поэтесса со слезами на глазах упорно выводила слова и испытывала неимоверное облегчение оттого, что ещё в её силах оттолкнуть от себя воспоминания.
Закончив эту непростую для неё работу и допив уже остывающий кофе, она скинула с себя одеяло, оделась и, положив записку на видное место, вышла, захлопнув дверь с наружной стороны. Она не думала о том, что будет с ним, когда он прочтёт её мысли, она чувствовала только, как тяжесть на сердце медленно проходит и превращается в «невероятная лёгкость бытия»…»

* * *

- Привет! – услышала Поэтесса и от неожиданности захлопнула тетрадь.
- Ой... я, кажется, задумалась. Привет, - она улыбнулась подруге и подвинула сумку, освобождая ей место.
- Ну, как ты?
- Да никак… думаю…
- А чего тут думать? То, что случилось, было закономерным окончанием ваших отношений.
- Ты думаешь, это конец? – Поэтесса в сомнении посмотрела на неё.
- А ты сомневаешься? Ты же сама этого хотела, написала ему записку… Или он тебе всё-таки нужен? Ты сама-то определилась, чего хочешь?!
Поэтесса помолчала несколько мгновений, словно обдумывая ответ, и сказала:
- Я была уверена в том, что всё закончилось, уже два года назад. Тогда я хотела в это верить. Но как только я его снова встретила… одинокого… Он же всегда был окружён какими-то непонятными мне девушками, которые вешались на него пачками, а тут он назначил мне свидание, и чем оно закончилось! Я восхищаюсь: у него душа Мефистофеля, но глаза Бога…
Подруга внимательно посмотрела на неё и заключила:
- Всё ясно, ты ещё по уши влюблена!
- Нет, я больше не смогу влюбиться в него… Это моё прошлое, которое воспоминаниями манит меня в то болото, в котором я чуть не утонула два года назад.
Подруга постучала пальцами по скамейке.
- Что ты ему написала в письме?
- Что всё кончено. Что я его больше не люблю. Знаешь, мне одна фраза запомнилась: «…нужно бороться с эмоциями, одолевшими воспоминаниями, а не копить их. Как это пошло и, прости, банально… ты меня ещё любишь, а мне это УЖЕ не нужно. Как быстро скромное «ещё» превратилось в забавно-жестокое «уже»… а я и не заметила».
- Резковато.. но вполне в твоём духе. Мне его даже жаль… Что ты собираешься делать дальше?
- Я, наверное, уеду на какое-то время…
Подруга задумчиво спросила:
- Слушай, неужели ты не хочешь дать ему второй шанс? Ведь по тебе вполне отчётливо видно, что он тебе до сих пор небезразличен.
- Это будет что-то типа дежавю, да? Знаешь, я безумно хочу протянуть ему руку, но тогда сама упаду вслед за ним в пропасть… он утянет меня за собой, а я не смогу даже закричать. И я отлично знаю, что будет потом. Если у меня хватит сил через какое-то время снова отказаться от него, я буду долго и упорно, цепляясь ногтями за камни, подниматься по крутому склону вверх, к солнцу.
- С другой стороны, может именно в этот момент кто-то протянет тебе сверху руку и поможет выбраться? – предложила она ей альтернативный вариант. 
Поэтесса знала, на что она намекала. Пытаясь забыть его, она старалась отвлечься на протекающие мимо чувства, усиленно хватая их за пятки и поворачивая на свою дорогу. Среди них было, как ей показалось, одно настоящее… то, ради которого стоило бы, пожалуй, забыться. Она знала, что тот человек не верит ей, не верит, что можно вот так в один миг разлюбить одного и влюбиться в другого искренне. По сути, он был прав, хотя она знала больше него. И всё же игра велась не в её счёт…
- Знаешь… я ведь чувствую, что это не конец, - Поэтесса решила сделать вид, что не заметила намёка. – Что-то ещё должно случиться. Я знаю, что сейчас я нужна ему как никто другой, и так просто он не уйдёт.
- В твоих силах закончить это всё раз и навсегда.
- Я сделала всё возможное… Я не могу закончить эту повесть… не хватает слов.
Они обе замолчали, каждая думала об одном и том же, но по-своему.

* * *

«…Рассвет неясно брезжил на горизонте. Розовое солнце лениво вылезало из-за городской архитектуры на небо. Поэтесса неподвижно сидела на подоконнике около раскрытого окна и не мигая смотрела на снующих внизу людей. Около неё стояла полная чашка кофе и лежала нераскрытая пачка сигарет, которую она купила сегодня ночью. В опущенных руках она держала две бумаги: извещение и короткое письмо. Она сидела так уже очень долго, почти всю ночь до самого рассвета, и в голове её непрерывно мелькали и переплетались разные мысли. Прошло несколько недель с того утра, когда она тенью выскочила из его квартиры, оставив неприятное письмо ему на память, и все эти дни она места себе не находила от какого-то внутреннего беспокойства. Конечно, она сама поставила точку, но всё-таки ей важно было знать его реакцию, а он как будто специально  не напоминал о себе. Постепенно она стала успокаиваться, надеясь на то, что он всё понял, когда вчера поздно вечером совершенно неожиданно получила страшное извещение и письмо. Извещение о его смерти было отправлено его лучшим другом, которого он, да и Поэтесса знали уже давно. Почему-то она даже не проронила ни одной слезы, пока читала леденящие душу напечатанные строчки и даже когда дошла до приписанных внизу нескольких слов. Эти несколько коротких слов были написаны другом, пославшим извещение, но сколько ненависти и боли было в них! Он обвинял Поэтессу в смерти лучшего друга, хотя в извещении ясно говорилось: «…не справился с управлением на скользкой дороге…». Это был несчастный случай, так хотелось верить, но Поэтесса знала, что не случись автокатастрофы – он всё равно не смог бы жить так. Ей не нужно было слов, она поняла это как только увидела его, прочитала в его глазах – это именно то новое, что она увидела в его взгляде. Он потерял стимул жить после её письма, после её окончательного «нет». Он не смог просто уйти в сторону и забыть её. Только этой ночью Поэтесса, наконец, осознала, что он жил всё это время ради неё, что она была его духовным источником, а ко всем остальным девушкам по своей мужской природе испытывал лишь физическое влечение.
Упрямая запоздалая слезинка скатилась по её лицу, и Поэтесса вздрогнула. Она развернула уже перечитанное миллион раз письмо, которое он написал для неё и попросил того же друга отправить ей в известном случае.
«…Я всегда противился этому странному ощущению дежавю, а оно преследовало меня по пятам. Помнишь, я когда-то давно бросил тебя ради… даже не помню её имени. Да нет, бросил ради себя, конечно, - эгоист, хотелось свободы, хотелось упиться своим совершенством… Я знал тогда, что ты меня любила, и не понимал, почему же ты не сделала ничего, чтобы вернуть меня… А сейчас всё произошло с точностью до наоборот, и я понял тебя. Ты бросила меня, а я не просил тебя вернуться. Мне было слишком больно услышать однажды написанное «ты мне больше не нужен» - не хотелось убедиться в этом наяву. Я не смог вернуть тебя, потому что любил и люблю. И знаешь, осознал я это уже тогда, когда прочитал твоё письмо.
Желаю тебе только счастья, и прости, если когда-то сделал больно (а я сделал). Ах да, издательство «Новая жизнь», в конверте есть визитка с телефоном, они напечатают тебя, я уже договорился. Я же обещал тебе. Удачи».
Благодарность, жалость, глухая боль и желание выпрыгнуть из открытого окна, около которого она сидела, вперемешку со способностью противиться всему этому делали в этот момент Поэтессу невероятно сильной. Она знала, что не выпрыгнет, знала, что пойдёт в издательство и напечатает свои рассказы, знала, что будет помнить и благодарить его всю жизнь. Она знала, сможет жить так, потому что этот момент без него уже был пережит ею когда-то.
Внезапно в сумке завибрировал мобильный. Поэтесса нагнулась и достала телефон. Это звонил тот, кто смог протянуть ей сверху руку и помочь выбраться из пропасти, в которую она соскользнула, но не упала.
- Привет. Я приехал сегодня, только что. Стою на вокзале. Ты сможешь сегодня встретиться со мной?
- Конечно. Без проблем, - ответила Поэтесса и улыбнулась взошедшему солнцу.
Кажется, в озябший мир наконец-то пришла весна…»


… - 19 августа 2007 г.