набросок повести Комплект

   В четверг, когда Димка выскочил, как обычно в коридор встречать отца после работы, тот, радостно улыбаясь, сообщил ему, что приезжает дядя Паша. Дядя Паша – это любимый младший брат отца. Димка знал, что тот служит где-то далеко в Сибири техником, обслуживающим самолеты. Фотография улыбающегося дяди в военной форме всегда стояла на видном месте в серванте между посуды...
Сервант – это была территория Димки. Как-то незаметно не смотря на свой юный возраст – ему было всего десять лет, он стал хозяином этого низенького застекленного шкафа с посудой, вещими и всякими безделушками - сувенирами, который взрослые называли так важно: «Сер-вант» - на распев произносили они, и от этого слова веяло чем-то чудесным, загадочным какими-то неизведанными тайнами, сказочными сокровищами, которые он хранил в себе, как какой-нибудь сундук пирата или азиатского купца из книжки.
О,каких только замечательных вещей в нем не хранилось! Сервант состоял из трех отделений: одно большое отделение для посуды, закрытое 2-мя толстыми стеклами, которые ездили по специальным пластмассовым полозьям и два отделения с дверками для вещей - одно справа, а другое внизу слева. Каждая из дверок запиралась маленьким золотым ключиком. Ключи, конечно, были совсем не золотыми, но все равно были очень красивые. Процесс открывания дверок серванта превращался для Димки в настоящий ритуал, ну, скажем нечто вроде посвящения в рыцари, какого-нибудь английского лорда. Вначале всегда отпиралась правая дверка Божественная музыка: щелк-щелк-щелк! – поворачивался в замке крохотный золотой ключик и она распахивалась. О-о-о! Вы можете конечно улыбнуться, но наверно даже кладоискатели вытянувшие со дна морского какой-нибудь сундук с сокровищами испытывали меньший восторг при его открывании, чем ту радость которую каждый раз чувствовал Димка, когда открывал этот сервант.... Раза два в месяц, когда в доме никого не было и когда было подходящее настроение, Димка оглядывал придирчивым взглядом сервант и начинал в нем прибираться. Родители могли как угодно в нем что-то складывать и расставлять, но если это не нравилось Димке, то он переставлял и перекладывал это по-своему. Мать вначале ругалась на то, что тот "шарится" - передвигает вещи и вообще лазит туда без спросу, но Димка каждый раз невинно заявлял, что он всего на всего протирал пыль, мыл стекла, одним словом помогал прибраться. Так что, в конце концов, мать махнула на все это рукой и Димка стал полноправным хозяином серванта. Что бы Вам не казалось странным, то, что мальчику по-девчоночьи нравилось прибираться и возиться с посудой, я должен открыть одну маленькую тайну...
Вообще, Димка любил прибираться не во всех, а только в определенных частях серванта. В его посудной части он крайне любил натирать полиролем стекла и фужеры, да еще расставлять сувениры. Той части серванта, где стояли тарелки и чашки, для него словно бы и не существовало. Конечно, ему нравилось мыть только одни единственные стекла: ни оконные, а только у своего деревянного любимца. Причем это увлечение происходило только по одной единственной причине: мать как-то купила небольшой баллончик с аэрозолем для мытья хрусталя и стекла. Она тут же проверила его действие на зеркале, и фужерах. Она нажимала на кнопочку и из баллончика вырывалась с шипением жидкость, тут же превращающаяся в пену. Пену нужно было тут же быстро протирать насухо тряпкой и… стекло, до этого тускло и безжизненно отсвечивающее, оживало и начинало искриться и сверкать. Димке, вызвавшемуся сразу ей помогать, так понравилось прыскать из баллончика, что мать заметив, как много расходуется полироля - строго настрого запретила баловаться с ним. Несмотря на то...
Однажды когда отец получил одно из редких писем от дяди Паши, вместе с письмом в конверте пришла фотография. Отец сначала хотел вставить ее в свое портмоне и носить с собой: у него был такой большой кожаный кошелек с разными отделами и целлулоидным окошком для документов. Но фотография была слишком велика и туда не влезала, её пришлось бы резать, а тому резать фотографию было жаль. Немного подумав, отец открыл сервант и поставил фотографию прямо в центр, прислонив к фужеру из розового стекла. Димке это "хозяйничанье", конечно, не понравилось, но поскольку отец был  для него непререкаемым авторитетом, то на время он смирился, решив, что через некоторое время потихонечку уберет ее в фотоальбом, где хранились все фото. Однако эта затея у него с треском провалилась: как только он в одну из своих приборок потихоньку убрал фото, отец тут же заметил это и потребовал от Димки, чтобы тот немедленно вернул её на место. Димка стал оправдываться, что, дескать, убрал фото чисто из благих намерений: что фотография может испортиться от долгого стояния на свету и пожелтеть. Но отец упрямо заявил, что фото будет стоять там, куда он его поставил. Димка понял, что спорить бесполезно и тогда решил хоть что-то изменить по-своему. Он предложил отцу немного переставить фото (на взгляд Димки фото стоявшее прямо в центре серванта портило всю его композицию). Димка в самых мрачных красках попытался расписать отцу, как дневное солнце – комната, в которой стоял сервант, была солнечной, день за днем будет портить фото, а если ее немного передвинуть ближе в угол, то тень скроет ее и с ней ничего не произойдет. Отец, подумав, согласился с доводами Димки и тот довольный, что хоть что-то сделалось по его желанию, переставил дяди Пашино фото в угол. Рядом с фото стоял маленький Карлсон у которого даже был крохотный, тоже из дерева пропеллер, прибитый  золотистым гвоздиком, который забавно крутился если на него сильно подуть…
Димка почти не помнил дядю Пашу, потому что тот года четыре как уехал служить по контракту в Сибири. Его единственное воспоминание о дяде было весьма смутным и расплывчатым – ему ведь было тогда всего шесть лет, когда он его видел. При упоминании его имени Димке вспоминались длинная дорога по которой они шли около часа – дядя жил за городом, почти у самого леса; сверкающая под солнцем речка, заросшая камышом, бескрайние зеленые заливные луга с сочной травой, позвякивающие колокольчиками коровы. Димке вспоминался огромный дом со злющей собакой на цепи,  про которую  ему тут же сказали, что она не любит детей и здорово кусается. Тут же всплывал в памяти дурацкий заводной медведь с бутылкой и соской, которого ему всучил дядя поиграть. Когда медведя заводили он начинал тыкать деревянной соской себе в рот. и реветь... жуки плавунцы. Самого дядю он почти не помнил. Дядя показался ему скучным и, как бы это поточней выразится…бесперспективным что ли? Каким-то не интересным. Не было у него дома ничего такого, что бы могло заставить желать приходить ребенка в гости: и сам он показался мальчику скучным. Увидев Димку, дядя Паша тут же начал охать и говорить, как тот подрос, что он его помнит еще совсем вот таким и показывал рукой на уровне табурета, тут же спрашивал "как дела" и сам же отвечал – "нормально", тряс Димку за руку и гладил по голове. Не было у дяди Паши и своих детей – он только недавно женился, и переехал в этот дом. Ну, про дом надо сказать особо, что бы Вам стало более понятней, чего все-таки Димка ждал от этого похода в гости и почему так был разочарован. Родители Димки жили в обычном многоэтажном доме и ему жутко было интересно как живут на «хуторе», как говорил отец называя место жительства своего брата…. Димке было скучно: взрослые вели свои разговоры угощаясь большим круглым столом, и  в спешке собранным угощением – нагрянули то они в гости неожиданно – раньше ведь не было телефонов у людей…..  ни  каких игрушек – представляете? - вот только старинный облезлый заводной медведь с соской который если его завести, ревел и тыкал себе в рот деревянной бутылочкой с надписью «Мед», ни тебе кассет с мультфильмами для видеомагнитофона, даже собака была какая-то неинтересная: ленивая и злая. Когда Димка пошел с ней знакомится, предварительно стащив со стола печенье, собака дремала на траве в тени забора. Разбуженная Димкой, она равнодушно подняла голову и, увидев протянутое печенье, встала в один миг схрумкала его и тут же улеглась обратно. Когда же Димка решил погладить и дотронулся до нее, та как будь-то в первый раз увидев мальчика, оскалила на него свои желтоватые зубы и зарычала. Видя, что с собакой поиграть никак не удастся он пошел с блестевшей серебром маленькой речке…