Одержимый

Петр вернулся в Россию из ближнего зарубежья, бывшего совсем недавно частью единой страны, уже состоявшимся и разбогатевшим человеком. Он не стал предаваться светским развлечениям Северной столицы. Сделав лишь несколько важных для себя и своего будущего дела визитов, он поехал навестить свое родовое поместье, от которого осталась лишь небольшая деревенька Руковишники, да старый родительский дом, свято почитаемый местными жителями, и бережно сохраняемый на его средства няней Марьей Филипповной и ее сыном Федором, названным так в честь отца Петра.
Прибыв на свою малую родину, Петр не был разочарован. Деньги он присылал не напрасно. Старый двухэтажный каменный дом был в полном порядке: ухожен и обновлен. Марьюшка – его любимая няня – уже совсем старенькая, но бодрая и светлая с умилением смотрела на своего Петрушу и каждую минуту повторяла:
- Хорош! Ох, как хорош! Жаль матушка и батюшка ваши не дожили до светлого дня.
Стол ломился от закусок, которые подавали чуть ли не ежечасно – так уж хотелось Марьюшке и ее семье порадовать хозяина.
Петр таял от их нежности и искренней любви. Потертый и побитый не раз жизнью, но с честью прошедший все испытания, так и не обзаведшийся собственной семьей, он в этом старом доме чувствовал силу и правду любви, которой еще мальчишкой обучался у своего батюшки.
Отец его, Федор Руковишкин был убежден, что чувства любви и ненависти делают нас человеком или зверем.
Тут нам следует познакомиться с основным героем нашего повествования.
Старший Руковишкин, то есть отец Петра, был личностью незаурядной. Почти с рождения обнаружился в нем дар целителя. Он был младшим в семье. Пас коров, носил одежду своих братьев, недоедал и знал нужду. Но, как было сказано, умел еще в детстве каким-то чутьем лечить животных и помогать людям справиться с болезнью.
Стоило у кого-то случиться беде, и сразу же звали мальчика Федю к себе. Он помогал, и его успехов на этом поприще было не счесть. Это давало семье дополнительный, хоть и небольшой доход. Мальчика всегда благодарили за помощь. Кто яичек, кто мучки даст, а кто и денежку в ручку положит.
Но и неприятностей его талант приносил немало. Церковный батюшка, например, узрел в этом даре руку дьявола. Местный доктор считал Федора шарлатаном. Аптекари писали на него доносы, что подросток умеет готовить колдовские настои, которые раздает страждущим людям бесплатно.
Федора не раз арестовывали, но сотни исцеленных людей приходили освобождать и освобождали своего «одержимого». Кличка, данная местным батюшкой, буквально приклеилась к парню, несмотря на то, что он был очень открытым и добрым человеком.
По словам древнейшего жителя села деда Луки, Федор был одержим не дьяволом, а любовью ко всему живому. Именно поэтому все живое тянулось к нему. Односельчане чувствовали любовь Федора и, как правило, отвечали ему тем же.
А еще Федор был своенравным, и поэтому у определенных лиц вызывал ненависть. Священники его не любили, поскольку знали, что юноша позволяет себе обсуждать их проповеди. В церкви он частенько подходил к болящим односельчанам и вслух заявлял, что для выздоровления им требуется лишь возлюбить ближнего истинно, а не на словах. Что, изгнав из сердца ненависть, можно навсегда излечить язву желудка, грудную жабу и многие другие болезни.
Подобные высказывания возмущали медиков. Кроме того, простые деревенские жители считали мальчишку, чуть ли не мессией. Они были уверены, что Федор способен управлять стихией: вызывать дождь или прекращать его, успокаивать буран и останавливать грозу. В народе бытовало мнение, что Федор может не только исцелять, но и оживлять людей. Он сам очень удивлялся, когда его провозглашали новым явлением Христа, но при этом ничего не оспаривал.
Федор был убежден, что болезнь не может быть наказанием Бога, ибо Бог есть любовь, он - Отец и не может карать своих детей. Болезнью Бог пытается остановить человека, как отец, любящий своего чада, от соблазнов и гнусных помышлений. Он убеждал людей в том, что, переходя из одной жизни в другую, душа человека остается прежней. И если человек не расстается со своими грехами, у него и болезни повторяются. Это и есть наследственные недуги.
- Поэтому, - заявлял Федор, - исцелять тело можно, только очистив душу и сохраняя ее праведность. Если душа искалечена злобой, она перейдет в новое тело, не узнавая новизны, как бы продолжая жить в старом. Окружающие часто такое явление воспринимают как помешательство. К сожалению, - говорил Федор, - это очень распространенное явление. Но все в руках самого человека.
Своими успехами, необычностью методов лечения, Федор прославился на всю страну. К нему съезжались на лечение из самых дальних уездов. И надо сказать, что все, действительно, получали от него помощь.
Но грянула революция. Прошло несколько лет, и Федором заинтересовались новые власти. За ним следили, на него собирали досье. Перед войной Федора забрали. Но органы НКВД поместили необычного доктора в совершенно секретный режимный институт. И это притом что Федор имел только среднее медицинское образование. За его плечами был лишь медицинский техникум. Однако по широте кругозора он превосходил многих профессоров.
Условия жизни на поселении были достаточно приличными. Здесь Федор свои психоаналитические теории излагал на бумаге, подтверждая сделанные им выводы практическими результатами выхаживания осужденных и лечения тюремных служащих. Его труды даже издали с грифом «совершенно секретно». Тем не менее, Запад проведал о чудо докторе и тоже заинтересованно собирал о нем информацию.
Грянула Великая отечественная война. Федор был отправлен на фронт в секретную часть, где проводились опыты с ранеными. Результаты лечения Федором пациентов потрясали. Он спас сотни жизней, в том числе и нескольким крупным военоначальникам. Любые раны он залечивал почти мгновенно.
Однако и во время войны и после на родине о нем не было ни слуху, ни духу. Домой он приезжал лишь один раз, получив отпуск на неделю. На родине односельчане помнили своего «одержимого» и потому к его сыну и дому относились, как к святыне. В деревне не было ни одного человека, которому Федор хоть один раз не оказал бы помощь. Поэтому народ, чем мог, помогал Марьюшке.
Но самое интересное заключалось в том, что все жители села были уверены, что «одержимый» оставил после себя двух сыновей. Петр – старший, и Федор, как две капли воды, похожий на брата, появился на свет после недельного отпуска Федора. Мать Петра умерла при родах и фактически матерью стала для него няня – Марья Филипповна. Она всегда с невероятной любовью и нежностью относилась к Петруше. Когда же после побывки Федора Марья родила мальчика, все сельчане пытались выяснить, кто его отец. Марья отделывалась шуткой: мол, ветром надуло. Но схожесть мальчишек между собой и старшим Федором не оставляла сомнений в их родстве. Да и имя мальчика – Федор – говорило о многом.
Народ понимал, что это дело житейское. Холостой мужчина с ребенком на руках и молодая няня, посвятившая себя им не вызывали неприязни. Более того, односельчане очень надеялись, что божий дар отца перейдет хотя бы к одному из сыновей.
Но нет. Ни тот, ни другой никакими талантами отца вроде не отличались. Да и уехал Петр учиться в столицу рано. Приезжал лишь на отдых – навещал свою нянюшку. И как-то так случилось, что ни один из сыновей никогда не задавал Марьюшке ненужных вопросов. Любили ее, лелеяли. Петр, уехавший на работу в одну из западных окраин страны, присылал и привозил ей деньги. Поэтому дом всегда был исправным. Друг к другу Федор и Петр относились по-братски, нежно любя, защищая и всегда помогая друг другу.
В это лето Петр вернулся в Россию окончательно. Его главной целью было отыскать могилу своего батюшки и пожить в своей семье – с Марьюшкой, Федором, Ольгой (его женой) и племянником Петенькой.
Примерно через пару дней после приезда мужчины решили поехать на озеро, куда летом отец перебирался в просторную избу. Здесь он принимал страждущих, ходил с ребятами за травами, грибами, ягодами. Варил снадобья, рыбачил.
Петр считал, что старые пациенты отца, что еще живы, наверняка знают что-нибудь такое, чего им детям было не известно.
Марьюшка тоже захотела поехать с ними. Она боготворила Федора-старшего. Для нее не было человека дороже и ближе, умнее и красивее. Петр уже давно понял, что Марья всю свою жизнь любила его отца. Но при этом он не хотел даже мысленно выяснять, какие отношения были между ними, почему Федор-младший так похож на него и на отца. Петр и не женился потому, что считал, что такую порядочную, скромную и верную женщину, как его няня, он не встретит никогда. Что вообще таких чистых и светлых людей, как его отец и Марья, просто больше нет.
Желание Марьюшки поехать с ними он принял как должное.
Выехали они поутру. Лошади были готовы с рассветом. Ехать нужно было верст сто, и предполагалось, что они заночуют в деревне Ромашкино.
Погода была замечательная. Поля зеленели свежими травами, деревья цвели, соловьи пели, небо голубело, и солнышко нежно пригревало.
Ехали не спеша, наслаждаясь природой и обществом друг друга. У реки остановились, умылись, выбрали место для завтрака. Разослали скатерть, выставили пироги и квасы и с аппетитом принялись за трапезу.
Разговор вертелся вокруг людей, знавших отца. Петр выспрашивал, кто жив, где воевал, когда вернулся. Марья, часто встречающаяся с людьми, знала о них много. Она вспомнила, что в конце войны к ней приезжал Иван Кузьмич из деревни Жабино. Он привез ей весточку от Федора из-за Урала.
Федор тогда очень надеялся на возвращение домой, просил Марьюшку беречь себя и по возможности писать на адрес одного друга – Лещева Александра Васильевича. Через него он надеялся хоть изредка узнавать о здоровье близких, о делах дома, куда ему так и не суждено было вернуться.
Два письма с интервалом восемь месяцев Марьюшка получила и была сама не своя от счастья. Она знала, что Федор жив и, слава Богу, здоров, молилась за него и надеялась на встречу.
Но позже, сколько она не писала на этот адрес, писем от отца не получала ни разу. Один Бог знает, сколько пережила она и передумала бессонными ночами.
- Но вот два года назад, - говорила Марьюшка, - заехал к нам в деревню журналист из Сибири и в разговоре обронил, что не раз бывал на Урале, что лично знает Лещева Александра Васильевича, что тот жив и здоров.
Это вселило надежду в ее душу и она снова написала письмо. Но ответа опять не получила.
Выслушав это, Петр принял решение после поездки на озеро непременно съездить к этому человеку.
Окончив завтрак, наши путешественники быстро собрали поклажу и вновь тронулись в путь.
Внезапно погода резко стала портиться. Подул холодный ветер. Небо затянули тучи, и хлынул проливной дождь. Чтобы не вымокнуть до нитки, решили свернуть к лесничему, увидев табличку, что лесничество находится в ста метрах от дороги. Вымокнуть все равно вымокли, но до домика лесника добрались.
Однако им не повезло. Лесничий лежал в лихорадке, его трясло, он терял сознание и почти не видел или не замечал гостей, так внезапно нагрянувших в его дом. Марьюшка тут же взялась помогать хозяину. Вскипятила настой из висевших в сенях трав, нашла на полке мед. Вместе с сыновьями сумела напоить хозяина приготовленным отваром.
Лесничий вроде слегка ожил. Дождь перестал. Но бросить в беде человека одного гости не могли. Поэтому сообща решили задержаться здесь на ночь и, если лесничему не станет лучше, съездить за доктором.
Марья осталась дежурить у постели больного, сыновья отправились спать на сеновал.
Ночью хозяину стало хуже. Пришлось разбудить мужчин. Федор решил ехать на поиски доктора один. Петр же, встав у постели больного, внезапно начал с кем-то разговаривать. Марья с Федором, ничего не поняв, одновременно спросили:
- Что с тобой, Петя?
Но тот не слышал их вопроса. Он склонился над больным и, будто повторяя за кем-то, начал шептать заговор, делать какие-то невероятные пассы, нажимая и поглаживая больного. Он, как шаман, весь изогнулся, завертелся, упал на спину, поднял руки кверху и заговорил на каком-то непонятном языке.
Марья с Федором словно остолбенели. Они не могли ничего сказать, ни двинуться с места. Длилось это достаточно долго, потому что уже забрезжил рассвет, когда Петр обессилено упал у кровати и заснул мертвым сном.
Больной же, напротив, поднялся с постели и удивленно уставился на гостей. Те еле пришли в себя и рассказали обо всем, что случилось, умолчав о манипуляциях Петра. Он благодарил гостей, предложил им остаться у него отдохнуть несколько дней.
- То-то я смотрю, уж очень ваш доктор похож на Федора Руковишкина. Однажды он исцелил мне рану, полученную при встречи с косолапым, - сказал лесничий.
Петр проспал двое суток.
Придя в себя, он рассказал Марье и Федору, что встретился с отцом. Старший Федор передал ему свой дар и завещал использовать его на благо людей. Еще, Петр сказал, что он теперь точно знает, где могила отца.
- Ты хочешь сказать, что тебе приснился сон? – спросил Федор-младший.
- Нет! Я хочу сказать то, что сказал, - ответил Петр. – Папа приходил ко мне и все мне объяснил. Главное, конечно, он хотел помочь лесничему. Он, как и прежде одержим любовью к людям. Свою одержимость он передал мне.
Еще он нам очень благодарен, что мы о нем не забываем. Он сам назвал мне адрес своего захоронения. А Лещев Александр Васильевич не мог знать его, потому что отца перевезли за границу. Там он и умер.
Марьюшка сидела и тихо плакала, но лицо ее было каким-то просветленным. Будто она сама встретилась со своим любимым Федором. Петр склонился над ней и поцеловал ей руку. Затем сказал:
- Я думаю, на могилу отца мы поедем всей семьей.
Безусловно, эта идея встретила полную поддержку.

Июль 2012 г.