Потерять себя, не умирая

Он шел, сбивая носки на туфлях, которые давно уже перестали блестеть от покрытия лаком. Шел, спотыкаясь даже об несуществующие преграды и думал, думал…Думал о том, как красиво она улыбается. Ее ямочка на щеке напоминает о молодой озорливости и желании жить. Ее морщинки около глаз стали следствием бесконечной искренности, веселого нрава и пронизывающего взгляда, который когда-то стал  причиной их знакомству. Он спешил на встречу к ней. На очередную встречу, при которой его душа проникает в ее тело, пронизывая каждую клеточку, каждый миллиметр пространства, так давно, принадлежащий ему.

Каждый шаг навеивал воспоминания о нежных нотках в голосе во время пробуждения. О том, как она кормила его с рук, лишь бы поднять настроение за завтраком. Как он делал вид, что не замечает ее слез, которые капали ему на плечо, глядя трагические моменты фильма. Но он ласково поглаживал ее, водил по волосам и еле-еле касался губами ее лба, чтобы она чувствовала, что он рядом.

Он радовался каждому седому волоску, который пробивался сквозь отросшие покрашенные волосы. Потому что это свидетельство тому, сколько лет они прожили душа в душу.
Он зашел в дом, прошел зал, тихонько зашел в комнату, предварительно сняв обувь. Сел на кровать около нее, тихонечко провел пальцами по одеялу. Затем прилег рядышком, понюхал лицо, на котором был запах ее ночного крема. Обнял и заговорил шепотом:
«Спи моя милая, скоро я приготовлю завтрак. Я постараюсь сделать твои любимые оладьи с молоком. Прости, что я редко готовил. Я исправлюсь, честно. Буду делать теперь это постоянно. Хочу, чтобы ты мною гордилась..».
Его прервали слова сына, который резко ворвался в комнату и проорал:
«Хватит.  Прекрати. Она умерла. Мама умерла. И она никогда не съест больше оладьи…НИКОГДА..слышишь, НИКОГДА».
А он спокойно продолжал лежать на постели. Только горькие слезы катились вниз, наполняя все вокруг тем, чем слова не  наполнили.