Торквемада. ч. 2

<------ Начало. Торквемада.



Боль, казалось, не унималась и сейчас.
Пусто, темно, холодно…
Я мертв..? Лицо брата перед глазами. Бледное, измученное. Братик? Ты улыбаешься, братик? Но почему ты такой бледный?
Ты не один? Кто это, кого ты держишь за руку, я не вижу?.. Это…
Нет, не может быть, этот белый силуэт, серебристые волосы, глаза…
Нет, не смей, отпусти его! Или…
Это я, это я стою рядом с вампиром… Пусти меня! Рука как чужая!
А я не стою,.. я лежу… на полу в грязном, темном холле какого-то дома. Это не сон. В Его чертовых руках мое бездыханное тело. Он… он пьет мою кровь..!
Я проклят… Я мертв, Господи, пусть я буду мертв!
Но тогда почему эта адская боль не проходит?! Я не могу больше!
Сознание вновь померкло.



Приговор.

Сильная пощечина прижгла похолодевшую кожу. Легкие с трудом слушались, все тело болело. Еще один удар. Парень через силу приоткрыл глаза, но яркий свет заставил снова их зажмурить. Вокруг какие-то голоса, вроде знакомые, только в ушах звенит и ничего толком не понять. Попробовал пошевелиться руки за спиной, толи связаны, то ли в наручниках.
Несколько ламп дневного света замаскированных под окна с витражами освещали просторную комнату с решетчатой перегородкой отделяющей ее вторую половину. По одну сторону решетки стоял парень в белом костюме и плаще. Он загадочно улыбался, а на его серебристых волосах переливались отблески цветных стекол. По углам стояла охрана. Неподалеку от блондина на полу, на коленях сидел темноволосый парень, не без поддержки еще двоих крепких сторожил. Рубашка порвана, волосы порядком растрепаны, хотя все еще убраны в хвост. Он был неестественно бледен, а на шее красовался след от совсем свежего укуса. Руки за спиной скованы наручниками. До недавней пары пощечин темноволосый был без сознания.
Вторая половина комнаты была почти пустой. Небольшой столик, уютное кресло и еще одна дверь в стене противоположной решетчатой перегородке. В комнату поспешно вошла молодая девушка с длинными волосами цвета зрелой пшеницы в простом платье. Ее лицо было искажено печалью. Она, молча села в кресло, но этого было достаточно, что бы собеседники узнали о ее присутствии.
Тем временем темноволосый пленник в другой половине комнаты нашел в себе силы, что бы открыть глаза.
-- Я… я жив? – В горле пересохло, а боль все еще режущая шею не давала сконцентрироваться.
Неожиданно для всех ему ответила девушка.
-- Торквемада, скажи, зачем, зачем ты ослушался моего приказа? – Ее голос был так печален, казалось, что она чуть ли не плакала.
Наручники, боль, этот голос… Он был жив, хуже того его поймали. Торкве поднял голову и тут его взгляд встретился с ехидной улыбкой блондина. Боль кольнула с удвоенной силой, напоминая о случившемся.
-- Торкве! Ты слышишь меня? – Девушка встала и прошлась по своей половине комнаты.
-- Да,.. ваше святейшество. – Только сейчас темноволосый понял всю тяжесть ситуации.
-- Тогда отвечай. Я ведь запретила. – Парень молчал. – Ты хоть понимаешь, что ты сделал? Это могло бы стать началом войны, если бы… -- Она на пару секунд замолчала. – Если бы Мураки не согласился… замять это дело. – Девушке явно было неприятно не только говорить, но и думать об этом. – Ты должен быть осужден и… согласно нашим законам… -- Ее голос дрожал.
Темноволосый перебил. – Я знаю законы… я готов… Мне жалко только, что я не забрал его с собой. – Парень кивнул в сторону блондина.
-- Ты так ничего и не понял! – Торквемада никогда раньше не слышал, что бы Аббатриса повышала голос.
Мураки неожиданно рассмеялся. – Госпожа, я тоже хорошо знаю ваши законы и кое-что придумал. Помнишь, я говорил об одном условии? Ели ты его не выполнишь, о ночных похождениях твоего героя узнает весь Темный город.
-- Да как ты смеешь?! – Торкве нашел в себе силы подняться. – Как ты смеешь разговаривать с ней в таком тоне?! – Но вампир лишь протянул руку в его сторону и сжал кулак, в ту же секунду артерия рядом с отметиной клыков почернела и охотник с шипением повалился на пол, от боли глаза застелила дымка.
-- Нет, не мучай его, прошу. – Эмоции так переполняли голос девушки, что вампир довольно хмыкнул и ослабил хватку. – Я согласна выслушать тебя.
-- Но ты, же знаешь, как я не люблю говорить через стену. – Снова ехидная улыбка. Охрана напряглась. Аббатриса тяжело вздохнула.
Торквемада лежал на полу, корчась от боли, он хотел помочь хоть чем-то, но не мог. Тем временем вампир сделал шаг к решетке, охрана моментально среагировала, четверо мужчин с глухим звуком были отброшены силовой волной. Те двое, что сторожили Торкве достали оружие. Мураки только махнул рукой отправляя два бессознательных тела к уже лежавшим на полу. Сильный удар ноги и решетка разъединявшая комнату  с грохотом распахнулась, ломая висевший на ней замок
-- Аббатриса… -- Торквемада поднялся на колени. – Бегите… -- Парень еле слышно хрипел.
Девушка вжалась в кресло, увидев, неистовые глаза вампира, но потом взяла себя в руки, глубоко вздохнула и постаралась улыбнуться.
-- Не бойся, он меня не тронет. – Девушка смотрела то на гостя, то на несчастного охотника. Блондин, подошел вплотную к креслу, опустился на колени и коснулся губами руки девушки
-- Я помню, как ты поила меня чаем и мне так жаль, что причиной увидеть тебя может быть только маленький конец света. – Вампир сначала поднял голову, а потом и приподнялся весь, опираясь на подлокотники. Девушка старалась не смотреть ему в глаза. – Ты так прекрасна, так чиста. – Дыхание почти касалось ее губ. Аббатриса как-то боязливо зажмурилась.
-- Да позовите же вы охрану! Не терпите это! – Торкве жаждал помочь, но боялся, что со скованными руками и без оружия сделает только хуже.
Мураки обернулся. – Глупый ты! Вот она понимает, что в эту комнату сейчас ни кто не сможет войти. Двери запечатаны и никакой святой воды не хватит сейчас, что бы развеять мою темную магию. Твоя кровь творит чудеса. – Вампир встал. – Но я действительно отвлекся. По нашим законам жизнь того, кого спас или пощадил вампир, принадлежит ему. Итак, ваше святейшество. – Он посмотрел на девушку, -- Мое единственное, маленькое условие: госпожа, отдай мне Его! – Мураки жестом указал на нерадивого охотника.
-- Что?! Да как ты?!. – Торкве задыхался от возмущения и наглости блондина, даже боль, казалось, перестал чувствовать.
Девушка широко раскрыла глаза. – Но как?.. Он же живой человек. Я не могу сделать этого. – Она явно не предполагала такой просьбы.
Вампир улыбался. – Думай Аббатриса, он сам виноват. К тому же он уже не живой.
-- ЧТО?! -- Торквемада пошатнулся, сердце замерло.
-- А ты думал? Посмотри на себя. Я отравил твою кровь, твое сердце уже почти не бьется. – Улыбка Мураки становилась шире с каждым словом.
-- Нет… Нет! – Торквемада рванул наручники. – Это не правда!!!
Блондин не обращал внимания на его истошные крики. – Думай Аббатриса, он не жилец и через несколько дней все равно превратится в тупого упыря, которого вам же придется пристрелить. А так ты можешь спасти еще несколько невинных. Какое-то время я буду пить только его кровь, и ни кто, кроме нас, никогда не узнает о его милой выходке.
Глаза девушки наполнились слезами, она хотела что-то возразить, но не могла. – П… прости… меня… – Она посмотрела на несчастного охотника.
-- Что..? Нет… Госпожа, нет, прошу вас. Лучше убейте меня здесь и сейчас, пустите пулю в лоб, как упырю, но не отдавайте ему! – Парень видел как девушке тяжело, но от одной мысли о том, что она может согласиться на такое, у него темнело в глазах.
А вот вампир не отступал. – Думай госпожа, если не отдашь его мне, он все равно умрет, но войны будет не избежать и это на твоей совести, это твоя вина. – Девушка, молча, плакала, но блондин не унимался. – Одна жизнь, одна потерянная жизнь, в обмен на многие…
В воздухе повисла тишина. Ожидание сводило с ума. Торквемада умоляющим взглядом смотрел на плачущую девушку. Наконец, та глубоко вздохнула.
-- Прости.., но ты.. я говорила тебе… ты сам виноват… Прости меня… мне придется…
Ноги охотника подкосились, и он шумно хлопнулся на пол. – Не надо,.. прошу вас,.. умоляю…
-- Я не могу отказать ему… Прости… -- Аббатриса даже не смотрела в сторону, где на коленях стоял ее верный слуга. А вампир довольно хмыкнул и достал откуда-то папку с документами.
-- Вот, я все приготовил. – Он протянул девушке три листа бумаги. – Это уже готовый приказ, вам надо только подписать.
Торкве молился, что бы все это оказалось его предсмертными бреднями и на самом деле он сейчас там, в доме, умирал от потери крови.

Согласно этому указу, для разрешения конфликта и еще по некоторым причинам, тот-то и тот-то в таком-то звании переходит в полное подчинение, к такому-то Темному Лорду. В случае невыполнения приказа или неповиновения провинившегося инквизиторы обязаны уничтожить его как беглого упыря.

-- Здесь три экземпляра, вам, мне и третий я отправлю, туга, где проследят за их четким выполнением. С моей стороны. – Мураки вежливо протянул ручку, показал, где нужна роспись и именная печатка Аббатрисы. – Значит, мы договорились? – Его улыбка стала доброй, даже милой, во что сложно было поверить, вспоминая его всего несколько минут назад.
Девушка в ответ только, молча, кивнула. Блондин убедившись в том, что все удалось и теперь Торкве официально его собственность, неспешной походкой направился к нему. Темноволосый инквизитор с глубокой душевной болью в глазах, молча, скалил зубы. Где-то в глубине души он понимал, что Аббатриса права, и у нее не было выхода, но смириться с этим он попросту не мог. Вампир присел рядом с парнем на корточки. И, если бы не отскочил, в ту же секунду получил бы неслабый удар, хоть и головой.
-- Прекрати сопротивляться, это прямое нарушение приказа. – Голос блондина был спокойным и ласковым. Торкве лишь кинул на него злобный взгляд.
-- Плевал я на твои козни, как только мы выйдем отсюда, я сбегу. Я лучше получу пулю в лоб, чем хоть несколько минут пробуду с тобой! – Темноволосый напоминал сейчас загнанного зверя и был готов на все.
-- Жаль, что твоя вера так быстро испарилась. – Вампир усмехнулся.
-- Это ложь! Не смей так говорить! – Глаза охотника были красными, а сил почти не осталось.
-- Что ж, тогда подумай вот о чем: ты знаешь, что тебя убьют, если ты нарушишь приказ. То есть, ты сделаешь это осознанно. Самоубийство, это ведь смертный грех, да госпожа? – Аббатриса только молча, смотрела на Торкве. В ее глазах была печаль, боль и жалость.
-- Ты знаешь, что это так. – Мураки снова смотрел на своего пленника. Темноволосый закусил губу до крови и опустил голову. – Вот и умница, а теперь не мешай мне. – Мураки приблизился к охотнику так, что того буквально трясло.
-- Не кусай меня здесь… я не хочу, что бы Аббатриса видела,.. как я корчусь от боли. – Парень сухо процедил сквозь сжатые зубы.
-- Тебе не будет больно. – Блондин шептал почти в самое ухо.
-- Я это уже слышал. – Темноволосый рефлекторно дернул плечом со стороны первого укуса.
Вампир улыбнулся уголками губ. – Я специально сделал это. Ты разозлил меня. Расслабься, я сниму эту боль. – Губы блондина, коснулись кожи охотника.
Торкве трясло, он сжимал руки в кулаки, пусть и за спиной, цепочка от наручников еле справлялась со своей задачей, а браслеты уже оставили кровавые отметены.
-- Не-на-ви-жу тебя. – Зубы парня были стиснуты, а голос больше походил на хриплый рык.
-- Твое право… -- Помедлив пару секунд Мураки осторожно прокусил шею своего неугомонного врага.
Торквемада был готов к любым издевательствам, но не к тому, что почувствовал сейчас. Раны больше не ныли. Вся та жгучая боль, которая до сих пор мучила его, постепенно стала проходить. Было так тепло, усталость, страх за свою несовершённую месть, все это, казалось, утекало вместе с кровью. Даже ненависть, которая пронизывала все его естество, отступала, выпуская юное сердце из своих когтистых лап. Охотник неосознанно разжал зубы и тихо простонал, на что где-то в голове незамедлительно прозвучал голос – "Я же говорил, что тебе понравится"
-- Нет,.. это ложь… -- Темноволосый лежал на коленях вампира. Он сам не понял, как так получилось. Парень пытался гнать все эти нечестивые ощущения, гнать их от себя как можно дальше, но чувство умиротворения и тепло, которого он не ощущал уже много лет, взяли верх.
 Через несколько минут охотник уже спал, а на его лице была еле заметная улыбка, как в том болезненном сне, когда он видел брата.



Один на один.

Глаза открывать не хотелось. Не хотелось даже думать о чем бы то ни было, сканировать организм, понимать, где и как ты. Надо гнать от себя любое подобие мыслей. Очистить разум, освободить душу от оков плоти, как когда-то делали великие пророки. Это ведь не предосудительно. Это не смерть, не самоубийство. Единственный выход. Только вот организм был уже в порядке и требовал внимания хозяина. Сознание незамедлительно набирало силу и, в конце концов, пришлось открыть глаза.
Оказалось, что парень лежит на кровати. Черное шелковое белье напоминало красивые книги про вампиров. На его фоне небольшая хорошо освещенная комната, украшенная фарфоровыми куклами и цветастыми бабочками из картона, смотрелась как-то не правдоподобно. Зато кровать хорошо вписывалась в понимание происходящего. Она из черного металла, на вид очень прочная с коваными прутьями и узорами, навевала мысли о пыточных камерах. К этому же пришлась и обнаруженная неприятность в виде странной оковы, соединяющей ногу и одну из ножек кровати посредством аккуратной плетеной цепи. Руки как не странно тоже были скованы, только цепочка была достаточно длинной и почти не мешала. Темные волосы распущены, они небрежно струились по плечам и даже кажется, были чистыми. О прошедшем времени говорила только щетина.
-- Ты очнулся? – В комнату вошел хозяин квартиры.
Парень вздрогнул, он слишком хорошо знал голос вошедшего. При первых звуках мироздание со всей силой навалилось на все еще не окрепшие плечи. События последних минувших дней разом пронеслись перед глазами. Ошибки, боль, взгляд той несчастной девушки, которой пришлось решать его судьбу.
Судьба – смешное слово. Охотник только сейчас осознал ту фразу вампира "он не жилец и через несколько дней все равно превратится в тупого упыря". Рука сама коснулась места укуса. Странно, оно больше не болит. Но может это и есть первый признак? Начало конца? И…
-- Через сколько я умру? – Бывший инквизитор поднял глаза. Перед ним стоял тот самый вампир, тот, кого он так ненавидел и тот, кому, к сожалению, принадлежит это оставшееся время.
-- Ты не умрешь. – Мураки усмехнулся, даже сейчас в обычных джинсах и белой рубашке он выглядел непостижимым злом в глазах охотника.
-- Хорошо… -- Темноволосый мотнул головой, отчего волосы рассыпались, почти скрыв его лицо. – Когда я стану..? – И снова он осекся. – Когда я перестану быть собой?
-- Ты боишься? – Блондин спокойно подошел и присел на край, бегло осматривая собеседника.
Торкве отодвинулся на столько, на сколько это позволяла кровать. – Я не боюсь смерти, но я не хочу стать даже на сотую долю похожим на тебя.
-- Хм, Это забавно – Мураки улыбнулся. – Даже смешно…
-- Что здесь смешного?! – Цепь на руках звякнула, напоминая о себе.
-- Ну, смотри – став упырем, ты должен будешь питаться, иначе умрешь от голода. Чужая кровь или твоя смерть. Что с точки зрения церкви больший грех – самоубийство или жизнь за счет чужых жизненных сил, м?
Бывший инквизитор замолчал, буквально ушел в себя. На некоторое время воцарилась тишина. Прервал ее голос блондина.
-- Вот видишь, и ваша философия не совершенна, о чем я много раз пытался тебе сказать, но разве ты мог спокойно выслушать… -- Охотник даже не заметил, как Мураки придвинулся ближе, и только, когда прохладные пальцы коснулись плеча, парень очнулся.
-- Не прикасайся ко мне, дьявольское отродье! – За словами должен был последовать удар, но цепь на кандалах зацепилась за спинку кровати, и кулак остановился в нескольких сантиметрах от лица собеседника. Вампир даже не вздрогнул.
-- Ну вот я же говорю, только драться и умеешь. Подумай о моих словах. – Мураки встал и медленно направился к двери
-- Сколько мне осталось?! – А подумать было о чем.
-- Все зависит от меня… -- Дверь закрылась с другой стороны.

Стоило наступить тишине, как волнение взяло свое. Самым противным было то, что вампир прав. Что теперь? Зачем вообще он все это делает? Хочет поиздеваться? Нельзя позволять ему вот так контролировать ситуацию, он как наркоман ловит кайф от этого. Но как это сделать, как переломить ситуацию в свою пользу?
И тут же второй поток мыслей накрывал первый. Какая ситуация, о чем я вообще думаю?! Скоро всего этого не будет! Я стану таким как он, даже хуже! Я превращусь в безмозглого упыря!!!
Сердце неожиданно сжал страх. Торкве никогда не думал о том, как это. Как сохранить свою душу нетленной. Будь он среди своих все было бы гораздо проще. Они еще с детства дают клятву. И как только очищение становится невозможным, любой не задумываясь, пустил ему серебряную пулю в лоб. Все так просто. Но здесь… Чего хочет добиться это чудовище.!?
Торкве прошелся по комнате, насколько позволяла цепь, а позволяла она многое. Он вышел на балкон. Вплотную к стеклу подойти  не получилось, но судя по всему, он находился в обычном многоэтажном доме. В таком же, в каком жил сам охотник.
Красивый вид. Пачка сигарет на подоконнике. Парень изо всех сил пытался себя отвлечь, не думать о самом плохом. Но это было просто невозможно. Закрадывались мысли о самоубийстве. Это смертный грех, но это лучше, чем красть чужие жизни. А вдруг Мураки хочет именно этого, хочет сломать мою веру как старую сухую ветку. Нет, так нельзя. Что остается? Жить, стать очередным голодным зверем?
Всю жизнь нас учили отдавать все без остатка, защищать тех, кто не в силах защитить себя сам. Вера это самопожертвование… И снова все сначала.
Есть и еще один вариант, сейчас охотник близок к своей добыче как никогда. Нужно убить вампира! Хуже все равно уже не будет. А там, пусть хоть казнят, хоть разорвут живьем, плевать. Без оружия будет очень сложно, но это единственное, с чем была способна примириться совесть и душа бывшего инквизитора. Он начал свой путь и он должен был пройти его до конца! С этими мыслями Торкве стал искать хоть что-то подходящее на роль оружия. Долго думать не пришлось. На одной из полок лежала опасная бритва. Вряд ли она серебряная, но если перерезать вампиру горло и не давать зажить, пока тот не истечет кровью, это может сработать. Парень взял ее и спрятал в карман брюк. Удобнее было бы держать такое оружие в рукаве, но рубашка на нем отсутствовала. Это была меньшая из проблем. БОльшая заключалась в том, как подпустить Мураки поближе к себе и не вызвать у него подозрений. Этого охотник пока не знал, но решил просто дождаться момента и действовать по обстоятельствам.
На самом деле мысль о смерти вампира, была тем единственным, что отделяло бывшего инквизитора от полной апатии. И он цеплялся за нее, как только мог…



Продолжение. Часть 3 -------->