Ответ на рецензию пользователя Кобра по поводу мое

ОТВЕТ НА РЕЦЕНЗИЮ ПОЛЬЗОВАТЕЛЯ КОБРА ПО ПОВОДУ МОЕЙ СТАТЬИ «БЫЛ ЛИ СЕКС В СССР?»

Вы знаете, на мою статью на эту тему я получил сразу несколько рецензий, но в тех больше лирики, но как ни странно, Ваша рецензия по ассоциации пробудила во мне сентиментальные чувства, вспомнил себя в детском саду, стихи Якуба Коласа:
Он лучистый, серебристый,
Он сверкает и дрожит.
А другой, такой же чистый,
Рядом весело бежит.
Это после ваших слов: «Либо зарабатывайте, чтоб хватало, либо женитесь – там все бесплатно».
Вы знаете, меня больше всего преобразило лиризмом это слово «бесплатно», ну, конечно, если жена нравится, но… здесь есть очень большое «но». Это зависит и от состояния общества, в котором живем, доставит ли это чувство свободы двум влюбленным или же условия существования в обществе такие, что не до любви на таком уровне.
Еще у Вас есть слова якобы о просьбе строительства публичного дома, исходящей с моей стороны, и некоторые знакомые так поняли по смыслу это место в моей статье. Но нет. Я публичный дом в мыслях воображал образно, потому что не надо ничего строить. Мест, которые существуют сейчас, для этих мероприятий хватает. А для меня публичный дом – это философский вопрос как раскрепощенность сознания для осмысления его.
А суть данного вопроса в свободе, демократии разрешения его считать проститутку человеком, а ее ремесло ничуть не хуже, чем любой человеческий труд. И проституток не ловить с ОМОНом, а признать их рыночные отношения в обществе как не выходящие за рамки закона.
Нет, меня поражает отношение демократии к проституции в стране. С одной стороны девочек на панелях ловят с ОМОНом, а сами в лице «Пуси Райот» врываются в церковь, помирая святой дух в душе прихожан. Топча идеалы в нашей душе.
А ведь при советской власти к проституткам относились лояльней. Их хотя порицали как морально неустойчивых, но в то же время от их образов таких как в фильме «Интердевочка», «Маленькая Вера» веяло романтикой, духовностью героинь, способных на высокие чувства. А теперь, если и показывают в хронике, то уже как сидят за решеткой. Как диких зверей.
А чем хуже проститутки в наше время обычных людей? При советской власти это да, и я бы тогда был против публичных домов не в виде каких-то строений, но в сознании, потому что люди при советской власти были государственными людьми, способными распоряжаться своей судьбой как хозяева своей судьбы.
И дело при советской власти было не в том, что за такой вид деятельности наказывали, а в том, что существовала мораль общества на уровне этих идеалов как государственного распределения зарплат, так и взглядов граждан независимо от меркантильных соображений вступать в подобные отношения кому кто нравится по любви. И деньги при таких отношениях играли второстепенную роль. Были ничто для таких отношений.
Собственно этот эпизод наших чувств и мыслей и проявление их в общении друг с другом хорошо запечатлен в фильме Шукшина «Калина красная». Герой фильма Егор современный либерал, бедный духовно и потому ненавидящий в любви чувство братства, чтобы в человеке видеть человека и за чувства платить тем же, вор, чтобы ограбить кого-то и за счет средств отнятых у государства или отдельных граждан строить личное счастье, когда денег хватит и на вымогательства и на проституток.
Собственно эти мысли, которые я хочу изложить, хорошо показаны в кадрах фильма, куда герой прибыл после тюрьмы, когда герой произносит такие слова: «Я в этот город внесу разврат и порнографию».
Смысл этих слов так циничен, что режиссер хочет облечь слова в шутливую форму, но герой не шутит, хочет познакомиться с какой-либо из проходящих девушек, но те с ним даже говорить не хотят, потому что это было высоконравственное советское общество, воспитанное Лениным, Сталиным, что главное в любви человек с его идеалами и зарплата распределялась так среди людей, что определялась по значимости вложенного труда, а не как сейчас кто свой, кто не свой. И, конечно, мораль тогдашнего общества не позволяла знакомиться таким образом с первым встречным и такой Егор получал в общении поворот.
В конце концов герой договорился с одним директором ресторана, и тот собрал ему компанию женщин, готовых знакомиться за деньги, не взирая на личность, но таких, что не на что было смотреть: перезрелых во всех отношениях, которым было уже не до идеалов.
Герой Шукшина несчастный человек. У него так мала духовная составляющая, что он не способен любить. Ему же досталась в лице героини фильма вполне привлекательная, здоровая как внешне так в чувствах женщина, но герой Шукшина не может оценить.
Вместо того, чтобы любить героиню, изучать ее, открывать в ней прекрасное, тот ходит злой и в кадрах ни капли от умиротворенности от этой встречи, а то разборка с бывшим мужем, то герой злой от сексуальной неудовлетворенности набрасывается на девушку прокурора, что та дождется своего мужа принца в белых тапочках.
Вся последующая потом трагедия из-за его воровского прошлого хрен на постном масле, что кто-то ему станет мстить из-за того, что стал честно трудиться. Он сам себе мстит за то, что не умеет любить, а достается окружающим.
Как Стенька Разин полюбил княжну, а когда ватага по воровским законам подступила поделиться, то гонор не позволяет, и он бросил эту княжну в набежавшую волну. И Стеньке Разину было мало, что имел, хотелось большего, сразу все и из-за безнравственности так плохо кончил.
Власть советская из-за перерождения партии в виду низкой морали таких руководителей как Хрущев, Брежнев перерождалась, ослабевала и ее раздирали на части такие Стеньки Разины в быту, в морали, а особенно в рядах партии такие как Медунов, которым захотелось тоже сразу возможно больше и не на словах, а материально, чтобы ощутить это счастье в виде женского тела как мясо в руках.
И эти слова я не придумал, а в семидесятые только-только, а в восьмидесятые все чаще слышал от разных людей переиначивших слова Островского «Как закалялась сталь» о том, что жить надо так, чтобы потом не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы и слова о том, что надо от власти отхватить кусок пожирнее.
Например, так выражался в редакции «Студенческий меридиан» рецензент стихов Тарасевич по поводу плотских ощущений в любви, что тело надо ощутить как мясо. И я не против, но если в самом начале этот человек, к которому ты испытываешь чувство, не оказался таким в лице этой женщины, что только мясо. С чего начать?
И тут на поле дискуссии как на поле брани вступает Высоцкий как Стенька Разин, которого он любил играть, но когда Высоцкий встречался с Мариной Влади, то я по глазам видел, что Высоцкий несчастен, что не едет к ней во Францию, а ведет здесь богемную жизнь, что мучается как мученик в аду, который хочет пить, а под ним течет река. Он, мучимый жаждой, наклоняется к воде,  а река исчезает.
А это как раз и есть осознание публичных домов, о которых я говорил, что в нас нет духа любить как Островские, Зои Космодемьянские и прочие высоконравственные авангардисты этого чувства в воспитании Ленина, Сталина, и «оттепель» Хрущева пришла как разнузданность чувств, разложение общества. А потом Брежнев.
И прежде всего в лице партии как точно отразил писатель Поляков в своих романах как комсомольские руководители превращали райкомы в публичные дома. А руководители партии делали это официально в восьмидесятые годы, по поводу чего известный журналист Вексельберг написал в газете «Литературная газета» статью как те стали мыться в баньках.
Я уже не говорю о девяностых, когда уже почти во всех фильмах заснято как в обществе элит встречаются как например в фильме «Тайны следствия» известный милицейский чин с начальником прокурора района, а встречаются в шикарном бассейне: они и две шлюхи, обученные для подобных интимных встреч.
Я уже не говорю о том времени, когда в начале девяностых, когда сросшаяся партийно-номенклатурная масса с целью нажиться любым путем стала продавать товары по бешеным ценам.
А так как не весь товар населения могло купить и он портился, то вот его-то и выбрасывали на свалку. Но не только товар промышленного производства для чего Ельцин дал приказ ликвидировать ОБХСС, но и живой товар, который в лице наших девушек поставляли на Запад как проституток, чтобы обогатиться чины партии КПСС, разложившиеся до такого состояния, что наш генсек Яковлев стал сотрудничать с ЦРУ.
Об этом не раз восклицал по радиоканалу РСН ведущий Доренко: «Русские имеют высокоприбыльный товар для поставки на Запад: нефть и наших девушек как проституток».
Кобра, я не знаю, мужчина Вы или женщина, но поймите то, что когда я говорю о публичных домах, то я не имею в виду что-то что надо строить: вот, например, Высоцкий пишет, что чуть кто в горах не ах, и ты его гони. А в следующий момент идет такой его стих:
«Она хрипит, она же грязная,
И глаз подбит, и ноги разные.
Всегда одета как уборщица. –
А мне плевать, мне очень хочется!»
Ну и что? Эту же ведь обязательно преподнесут как демократию, свободу излияния чувств. Но ведь с другой стороны это как раз выражение чувств открытия публичного дома: «Хочешь? Заходи!»
Но ведь у нас сейчас считается, что демократия в стране, а когда ловят проституток, то демократы не вступаются за них. Что проститутка тоже человек. Тем более, что само наше общество живет по законам проституции, потому что коррупция та же проституция.
Раньше при советской власти звучала песня: «Там только песня, а здесь только деньги. Ну что же, посмотрим, кто сильней».
И при советской власти человек был наделен статусом, при котором он как гражданин был вправе распоряжаться своей судьбой независимо от каких-то посредников между ним и государством. Права везде были одинаковые для всех граждан страны.
А теперь между нами и государством стоят всякого рода фирмы, и не государство распоряжается нашей судьбой, а эти посредники с деньгами, которые выдвигают свои условия нашего существования. А то как они нажили капиталы – вопрос. Ясно то, что нас власть в 90-е годы предала и возможности жить и карьеры для обычных людей и своих совсем разные.
И тут возникает ассоциация того, что те, кто нанимает нас на работу, использует, увольняет, обращается с нами по тому же принципу, как с проститутками, и не важно, на каком уровне тебя эксплуатируют: варишь ли ты сталь, ведешь ли самолет или торгуешь телом, но ты тоже в той же зависимости от вышестоящих как холоп. Тебя они тоже считают за такого же зависимого раба. Так что в этом положении, когда мы сторонимся проституток, мы предаем себя.
Если сказать точнее, мы класс вместе с этими проститутками, так как мы уже живем без идеалов не в человеческом обществе, где человек человеку друг и брат, а в обществе подневольных людей, но может объединиться как товарищи по классу. А без признания проституток за людей такого же труда мы виртуальны, повисаем как в воздухе. Не можем развиваться, защищать свои права.
Нет, в фильмах нас все показывают как людей с правами для граждан цивилизованного общества. Но не получается. Мы вторичны. Мы в фильмах выступаем как свободные люди с правами и попадаем впросак: то ли при получении квартир при строительстве домов как обманутые дольщики, то ли к бабушкам приходят мошенники под видом социальных работников и грабят, то ли просто в ЖКХ, при подведении тарифов, то ли начисляя зарплату, то ли…
Надо написать новую конституцию, что в нашем обществе нет идеалов и не надо никому верить. А как же тогда любить? А потому что когда станем только материальными, то духовное начало само начнет пробиваться в нас. Как говорил один поэт: «Стихи рождаются из сора».
Вы пишите: «Женитесь – там все бесплатно».
Нет, не бесплатно. Это счастье надо завоевать. И в жестокой борьбе. Иногда в метро я встречаю парочку. Он и она. Он ждет ее, она приходит, и они целуются. По-братски. Так что мне хочется крикнуть: «Ура!»
Ведь это же возрождение России в том, что доверяют друг другу. Что он не подумал, что: а может, Катька? У нее достаток побольше, а у Лиды такие прямые коленки. А они этот мир воспринимают по-братски, что мало ли у кого что есть? В доверии. Что в основном все у всех одинаково. Так стоит ли расстраиваться из-за мелочей. Главное, не портить настроение друг другу.
А мой приятель работал при советской власти в отделе с одной привлекательной особой и сохраняли идеалы. Соблюдали дистанцию. Но им всего хватало. А тут встретились: и он уже один, и она одна. И она его пригласила домой на ночь за деньги. И он согласился. И теперь время от времени бывает у нее дома с тем же условием. Даже подарки покупает, и им хорошо. И  у них в дружбе возникают идеалы товарищества, человечности, такие, что их хватит объединить страну.
Как Вы замечательно написали: «Женитесь – там все будет бесплатно».
Вы не представляете, какая с вашим чувством, с вашим настроением идет жестокая борьба. Собчак, например. Ее передача «Дом-2». До такой степени омерзения, с какой девочки и мальчики в этом доме ненавидят друг друга до того, что хотят искоренить друг друга.
Собчак это тот же Егор из фильма «Калина красная» Шукшина, потому что не может никого полюбить. Никак. Она бездуховна. И то, что с нею происходит во время интима – неполноценно, потому что не принимает мир. Потому что она в это время думает: а может, с другим было не так, а с другим потрясло больше.
И она за это ненавидит людей до беспощадности фашистского концлагеря как в Доме-2. Что, если всех искоренить путем таких отношений как в доме останется она одна, и ни у кого ничего лучше не получится.
Доренко в передаче 25 июня комментировал, что она не дождалась девушки-надзирателя, мочилась прямо при омоновце в туалете, и Доренко с Красногородской комментировали, нарочно ли так сделала или от сладострастия, чтоб видели все и, и… может быть падали в обморок.
Но в такой борьбе уже нет ничего человечного, духовного, а одна материя как тараканов в банке кто кого съест.
Но я вспоминаю как братски целовались он и она в метро, как приятель встречается  с бывшей сотрудницей и надеюсь, что их чувства братства, верности возродят идеалы в стране, создадут про них фильмы. А не ту дребедень, какую сейчас показывают по телевизору, где мы вторичны по сравнению с тем как были. Но смотрю.