Первый поцелуй

    Её звали Таша.  Таша - растеряша, - сердилась иногда мама.
Если случалась  пропажа (а такое бывало часто), она начинала возмущённо  ругаться сама с собой, переворачивала всю свою комнату вверх дном: вот, гномы, опять куда-то задевали!
Потом успокаивалась, и, как учила когда-то бабушка, начинала тихим голосом просить: чёрт, чёрт, поиграйся и отдай!  И ведь находилось!

    Училась  на 3-ем курсе педколледжа. Уже теплынь… уже яркое, почти летнее солнце!
Весна вносит свои коррективы в настроение, жизнь воспринимается истинно как счастье, везде и во всём!
По  утрам она   на бегу завтракала, на бегу одевалась и на бегу влетала в «лодочки-шпильки».  И вот уже звон каблучков раздавался, кажется, на всю 5-этажку, она не сбегала, а будто летела по ступенькам вниз.

    Ей - 18, вполне сформировавшаяся женственная фигурка. Мама частенько сравнивала её с бабушкой, поглядывая при этом на портрет в рамке. С портрета  смотрела сероглазая, красивая  женщина с толстой косой, уложенной венчиком вокруг головы  - ещё совсем молодая бабушка… Вязаная кофточка плотно облегала  её высокую грудь.

    В  моду прочно вошли  короткие стрижки, но  Таша  носила  длинные волосы, собранные высоко в «конский» хвост. Зачёсанные назад, они красиво обрамляли лоб, подчёркивая  правильный овал лица. Вздёрнутый носик, голубые глаза…
В общем-то, всё это ей нравилось!

    Каждый день одна и та же дорога. Узкий  тротуар, - по правую сторону деревья,  а по левую, за низеньким заборчиком,  – частные дома.  Это если идти в колледж…. Самая интересная часть дороги!
Дома так близко, кажется,  протяни руку и можно потрогать стену с облупившейся краской.

    Успевала еще и позаглядывать в окна, где  полыхали огоньками  герани; вверху - коротенькие тюлевые занавесочки, а внизу непременно такие же белые, только ситцевые, с узорчатым подбоем. В некоторых окнах между рамами виднелась вата, усыпанная блёстками от разбитых ёлочных игрушек и  к весне уже основательно покрывшаяся пылью. Дома словно вросли в землю по самые уши,… открытые перекошенные ставенки закреплены проржавелыми крючками за стену. Кажется, что окна с трудом приподнимают свои уставшие от жизни веки.
Интересно, кто здесь живёт? А здесь? Может, сидят сейчас и  пьют чай с печеньем…. Или пирогами? А ей надо спешить….

    Но  больше всего привлекал один дом, на перекрёстке, который  Таша окрестила   - «купеческий».  Он был «коренаст»,  ухожен,  красивая надстройка  с полукруглыми окнами.  Резной  длинный балкон, с витиеватой узорчатой решёткой покрашенной в белый цвет, и резной козырёк. Уже по теплу туда выставлялись комнатные растения разной величины – настоящая оранжерея!
Однажды в крайнем окне этого дома на стекле Таша  заметила  маленькое сердечко, вырезанное из яркой алой бумаги.
- Надо же, - молодожёны, - подумала она. Счастливые!

    А дальше, за перекрёстком, - обычная картина. Там, так называемая, новая часть города. Типичные  серые многоэтажки, одинаковые дворы.  Песочницы, в которых с приходом  тепла валялись ленивые, разомлевшие псы.
И так каждый день….

    Однажды, возвращаясь с занятий, на узеньком тротуаре как из-под земли вырос  юноша и перегородил ей  дорогу?!
Таша сердито вскинула взгляд. Замешкалась.
- Я хочу с вами познакомиться!
Радужное настроение враз подпортилось.  Она  не знакомилась так, тем более на улице.
    Опустив глаза, молча обошла его, как примерно дерево, и устремилась дальше.
Но всё же ей нравилось нравиться!
Сделав  несколько шагов, любопытство взяло верх: приостановилась, оглянулась. Он, естественно, смотрел вслед и тут же поспешил приблизиться.
- Володя, - представился он. А я живу во-о-о-н в том доме, - и указал на «купеческий»?!
Милая улыбка и ни грамма стеснительности. Разговаривает так, будто знакомы с детского сада.

- Я давно наблюдаю за Вами и мне очень нравиться Ваша прическа, по-моему, единственная в городе, - сказал, непринуждённо улыбаясь.
Он был высок, широкоплеч, - занимается спортом, отметила Таша.
Коротко стриженные светлые волосы.

- Я даже  знаю, где вы учитесь, а у меня отец, между прочим, директор школы и ещё преподаёт литературу.
Видать, сомнение в глазах Таши по-прежнему  оставалось, тогда Володя привёл ещё один  аргумент:
- Да не бойтесь Вы…. А помните, сильный дождь, недавно, и ветер, а у вас выгнулся зонт, - зелёный в белый горох?! Я хотел, было, выскочить  на помощь, но вы так быстро убежали…?
- Почувствуйте моё искреннее сердце! Я  его выставил даже в окне…. Только для вас! Оно такое же  пламенное, как здесь! - И Володя, широко улыбаясь,  тихонько стукнул себя по груди.
Тут  только и осталось, как проникнуться  доверием. Ведь и зонт в горох у неё есть, и дождик был совсем недавно, и это сердце, алое, что приметила однажды.

    На том  и подружились.
Володя оказался начитанным парнем, это импонировало Таше;  много знал того, чего не укладывалось в её девичьей, чисто гуманитарной голове. И как-то признался позже, даже подчитывал иногда, чтобы удивить её чем-нибудь новеньким. Ходили по городу, ели мороженое, радовались весне, своей молодости и беззаботности! 

    Как-то, проходя мимо только отреставрированного кинотеатра «Девон», Володя предложил сходить в кино. Яркая афиша с красивыми  лицами на сине-голубом фоне, а   из-за туч выглядывает огромная полная луна.
- Видать, мелодрама,- подумалось Таше.

    А фильм назывался «Слияние двух лун».
Погас свет, шорох и возня  постепенно утихли, всё внимание на героев-любовников. Пламенная страсть, и некоторое   то «другое», при котором   Таша смущённо опускала глаза…

    Фильм закончился. Сумерки поглотили весь город. Какое-то  время они шли молча. Страстная любовь да с элементами эротики всё же захватила обоих.
Володя проводил её до дома. На кухне у Таши горел свет.

Подымаясь на крылечко по  разбитым вдрызг ступенькам, неожиданно откуда-то сверху выпрыгнула кошка. Таша вздрогнула. Остановилась.
А под козырёк подъезда заглядывала глумливая, ярко-жёлтая луна! Синее небо, лохматые тучи…. Как в кино… 

Он вдруг  подошел близко-близко… луч света отчётливо озарил её лицо, пухлые губки, озорно блестящие глаза.
- А можно я тебя поцелую? – спросил как-то загадочно, около ушка…. И её пушистый  локон нежно пощекотал ему губы.
От неожиданности Таша прошептала:
- Можно…  То ли она подумала, что это поцелуй в щёчку на прощание?  Но  он поцеловал в губы. Потом  быстро отстранился, почему-то пробормотав:
- Прости….

Таша взволнованно вздохнула-выдохнула. Чуть успокоилась.
- Ну, я пошла?
И не дожидаясь ответа, как уже слышались её быстрые лёгкие шаги вверх по лестнице…
Пробежав три пролёта, шаги на секунду замерли: Таша вытерла губы, резко проведя тыльной стороной ладошки…