2012. 4. Муки творчества

Уважаемые люди! Если кто и решился это прочесть, прошу Вас читать форматированную версию:
Иначе рискуете сломать глаза!


Муки творчества

Ниче так рыбка. А? Давай, еще плесну до полной. Ух, жарища! Всяко лучше, чем эта слякоть постоянная. Ну, лето за зиму теперь отыгралось. Ничего, тут ветерок нормально обдувает. Я же говорю – хорошее место. Еще не все повырубали, слава Богу.
А? Частица Бога? Только не Хоггса*, а Хиггса. Да, какого Бога? Это наш брат пафосу нагоняет – оправдывает гранты и кучу бабла на постройку этого адронного коллайдера.
Да, ну, наука – это так, это надо всю жизнь на алтарь положить, альтруизм какой-то. Это на Западе да, там можно жить наукой, как белый человек. А у нас тут уж не знаю, каким фанатиком надо быть, чтобы жить наукой.
Ну, я ж на Физтехе учился. Ага, и мои сокурсники на коллайдере химичат.
Ну, да, со знаменитостями учился. Мирового уровня имена, можно сказать.
Да, знаю его. Учился на два года старше меня. Здоровались в корпусе, но, так близко не общались.
Как видишь, у меня много известных друзей. И не только из физиков, между прочим.
Физтех – это же такая школа жизни. Не всем наука по душе, но, если уж дошел до конца, то всяко будешь человеком не последним.
Кстати, Михаила Дихтера знаешь? Ну, да, понятно, слышал, конечно. Да, тот самый – известный писатель. Да, это с ним интервью было, ага. Читал «Фрилансера»? Согласен, все читали. Кто выступал там? Да, тоже он был. Ну, так он – друган мой. Жили в одной общаге. В той, как раз, где на всю стену нарисован серп и молот с подписью «Коси и забивай».
Да, и сейчас общаемся. Всегда общались. Он мне реально близкий друг. Ну, мы нечасто видимся. Но зато, когда встречаемся, то уж по полной. Миша мне доверяет личные тайны.
Помню Мишкин первый рассказ. Скинул мне. Ну, я так – пробежался. Чтением не особо увлекаюсь. Читал Мишкины творения, просто потому что он просил заценить. Тогда не думал, что у него это серьезно.
Он реально классно писал о жизни на физтехе, о всяких социальных проблемах. Подмечал тонко нюансы. Свои какие-то концепции строил. Поначалу духовные темы поднимал.
В рассказах наших чуваков описывал. Так прикольно – прям копии. Ну, понятно, имена и ситуации другие сочинял, но тоже на основе реальных фактов. Там и про меня написано.
Темы острые. Сюжеты ради жизни писал. Не так, чтоб попсу, а так, чтобы раскрыть какие-то нравственные принципы, поставить жизненные вопросы. Даже провокации в рассказах делал.
Кстати, помню, как его публиковать стали. Мишка все не думал продолжать, пока премию не получил за один рассказ. Помню, ходил тогда такой задумчивый и всех дергал: «Продолжать писать или в науке остаться?». Ну, чего. Его все, конечно, подбодрили: «Давай, типа, дерзай», и все такое.
Потом уж популярность пришла.
Я на стажировку мотался, не общались с Мишкой какое-то время. Приезжаю в Долгопу, встретились, посидели. Миша жаловался, что исписался. Типа обо всем, что его волновало, написал, больше нечего. Он перед тем, как я уехал, втюрился в одну мадаму. Ну, у нас-то на всю общагу две девчонки только было. Ну, еще пару непонятного пола существ. А остальные все – мы – озабоченные ботаники. А у него роман произошел, вдохновение поперло. А потом, как прошла эта тема, ну, всяко, это как выпьешь – так штырит, а потом – похмелье. Так и у него – то был подъем в творчестве, книги поиздавал солидными тиражами, а потом, как отрезало. Такой безразличный ко всему ходил.
После того случая Миха как-то сразу быстро женился на девчонке с МПГУ. Ну, такая нормальная. Ага, это я тогда в свадебный торт вбухался! Погуляли громко – всю округу подняли. Да, че, молодые были. Есть, что вспомнить теперь.
У Мишки в то время имя уже было. На свадьбу из гостей приезжали издатели, продюсеры. Да, и этот был, как его? Ну, ты знаешь. Ладно, не важно.
А у него творческий кризис. «Все написал» – говорит – «Нечего больше». Не бросать же Мишке карьеру. Самая пруха только пошла.
Ты доедай. Ага. Да, я уже все. Спасибо. Бери – это твой. Ок.
Официант! Девушка!
Миха в то время меня реально достал. Все выдумывал сюжеты, задергал. Ерунда какая-то была. Попсу делать не хотел, планку понижать жалко, а все равно одна попса у него сочинялась. Уж насколько я недалек, и то понимал. Хорошо хоть он это публиковать не стал.
Я же как близкий друг знаю «секреты успеха Михаила Дихтера». Ага. Он что придумал. Пошел в казино играть. Как Достоевский  – это он мне рассказал. Я Достоевского только в рамках школьной программы… да, и то, сказать «читал» – скорее, по словам нашей литераторши помню. Только у Достоевского это само собой происходило, а Мишка специально. Пошел, написал «Страсть». Да, известное произведение.
Потом все добивал меня идеей романа про свободу, хиппи и все такое. Жене Мишаниной к тому моменту уже это надоело. У них тогда Петька уже родился. Ну, да, я ж бывал у них. И ребенка знаю. Ленка хорошая девчонка. Мишка, хоть и друг мне, но, считаю, плохо он с ней поступал. В итоге она сказа ему: «Или семья или твои поиски сюжетов». Ну, он выбрал творчество. Развелись они. Жалко Ленку. Ну, что теперь поделаешь? Я ему ничего не мог сказать – взрослый человек, сам решает.
А Мишка свалил в путешествие. За сюжетами. Это после него он написал «Фрилансер»-а.
Так и занимался всякой ерундой: то устроится на какую-нибудь экзотическую работу, то бухает по-черному. То еще что покрепче попробует. А годы-то идут. У людей в это время дети выросли, капиталы нажиты, старость обеспечена. А он жизнь свою пожертвовал ради сюжетов.
Я был свидетелем, как у Миши духовные темы исчерпались. Как медные трубы его втянули, так в конце концов на пошлости перешел.
Поеду, кстати, на днях к нему снова. Он же заболел. Видел его в последний раз: хмурый такой, как будто раскаивается за что. Не старый еще, чтоб раскаиваться.
Да, спасибо! И счет, пожалуйста! Симпатяшка, а? Эх, люблю брюнеточек!
Ну, да, это его «Старик»-а реклама в метро. Думаю, что это его последний рассказ – вот увидишь, говорю тебе.
Почему думаю, что последний? Да, на пике популярности щас. Ну, да, не спорю – Мишкино творчество в самом расцвете спроса. Но говорю тебе – последний рассказ, мне-то виднее.

Примечания
*
Хог (от hog, англ.) – свинья.