Выпускной или школа жизни

Выпускные в моей жизни – повод взгрустнуть и задуматься о том, какая я была и какая я стала. Выпускной – это некая черта в жизни,  которую каждому когда-то приходится подводить. И вот ты растешь и общество тебя однажды выпускает из своих лап. Выпускает готового и обработанного.

Сад

Начну с самого первого праздника – выпускной из садика.  На мне платье похожее на розовое облако, белые лакированные туфли, которыми я горжусь  и розовый бантик.  Конечно я ничего толком не помню, а только то, что в ту пору – в конце мая у меня началась аллергия на весну - то есть на цветение каких-то деревьев, которые вызывали у меня насморк и чесание в глазах.

Поэтому уже на первом же своем выпускном у меня были некоторые омрачения.  Меня посадили с самого края на коллективном фото и с тех пор часто садили на то же самое место.  Вроде как спереди, но крайняя.  Вроде как в коллективе, но с самого краешка.

В садике я никогда не чувствовала себя как чувствуешь себя в компании друзей. Я была тихая, скромная и делала, то, что мне говорили делать. Надо учиться – училась, надо спать – спала. Я никогда не понимала, зачем дети балуются и почему надо бегать за мальчиком, если он у тебя что-то отобрал.  Наверное, поэтому, общение с этими непонятными мальчиками у меня никогда и не складывалось нормальным образом.

С другими детишками общалась по мере надобности, но никогда не чувствовала себя «своей». Вот это меня и подводило.

Началка

К выпускному 4 класса я более-менее влилась в коллектив и пришеркалась к нему.    Поэтому участвовала во всех выступлениях, подготовленных к выпускному.  Выпускному из начальной школы.  Я закончила «началку»  отличницей, поэтому радости было  «полные штаны»

На мне было голубое платье в ромашку, белый воротник.  Я пела, играла на пианино ансамблем с подругой, танцевала,  говорила на английском, а под конец вечера – вдруг пригласила на медленный танец отпетого хулигана и задиру.  Я была в ударе и подобный выпускной вечер в моей жизни больше не повторялся.

После выпускного я и моя лучшая подруга  пришли ко мне домой и родители кормили нас тортом. Мы сидели и если на кухне торт, и я улыбалась до ушей, ощущая себя такой взрослой и красивой в своем голубом платье в ромашку.

Но постепенно после начальной школы год за годом  что-то во мне стало портиться.

9 класс

Выпускной после 9-го класса – вещь необязательная и празднуют его просто для галочки, чтобы иметь возможность оттянуться.  Все уже потихоньку пили алкогольные коктейли «отвертка» в Парке Горького,  а я не пила и на мне были черные бантики, коричневая летящая юбка ниже колен и черная рубашка.

Не знаю, простила ли мне школа эти бантики.  Но я смогла убедить свою подругу тоже надеть черные бантики.  И это было необычно и взрослыми воспринималось как некое  подростковое отклонение.

Само собой – никто ведь не знал, что творилось у меня в душе.  А что снаружи, то и внутри.

Я к тому времени так люто ненавидела школу, но была связана по рукам и ногам своей несвободой. Хотела взять аттестат и уйти из школы  - но аттестат мне даже не дали в руки, потому что я задолжала библиотеке книги.  Но даже если бы я стала сражаться и зубами вырывать свой аттестат, я не знала, куда мне с ним идти дальше, потому что  думать сама я тогда не умела.

Поэтому в моем хрупком подростковом сознании сгущались тучи. После 9 класса я ходила в школу из-под палки, стараясь прогуливать по мере возможности.

Я стала не любить школу, когда поняла что мне там скучно. Что все, что заставляют учить не имеет применения в реальной жизни, у меня опускались руки, когда нам рассказывали на астрономии про расчет каких-то пятен на солнце.  Я засыпала на парте и не могла взять в толк, зачем это нужно учить.  И так со многими-многими предметами.

Я получала информацию  о жизни от случайных уличных друзей, от знакомых из интернета, но только не из школы.  Учителя стали казаться устаревшей формой жизни,  а весь школьный уклад – хомутом на шее.



Главный и основной


С одноклассниками я никак не могла ощутить дружеских уз братства,  и все больше уходила  в  свое дремучее состояние изгоя, который  делает  что от него просят, но по-прежнему на фотографии сидит с краешку.  И сидит уже не на целом сидении, а так, что едва на эту коллективную фотографию попадает.

Поэтому когда пришло время готовиться к выпускному 11 классе – главному и основному – я была не в состоянии влиться в коллектив и что-то с ними делать.   Ребята готовили выступления, песни, стихи, сценки.  Я пыталась прийти на репетиции, но все тоже ощущение изгоя мне мешало переступить через себя и  попросить об участии. А когда, сжав кулаки я все-таки попросила -   мне не нашлось места в номерах, мне не было роли, меня не куда было засунуть.

В итоге все одноклассники выступали, а я через щелочку в двери смотрела в актовый зал, где сидели родители и все-все-все, и с тайным ужасом взирала на то, что происходило на сцене, где меня не было.   Они аплодировали, смеялись, грустили, говорили разные душещипательные речи. Но мне было грустно и больно от своего одиночества.

Тогда я написала пьесу о том, как мне тяжело жилось в школе.   Пьесу, в которой мне было место.

Ее опубликовали в школьной газете.  О чем она была, я теперь вспомнить не могу. Но точно помню, там было слово «катарсис».   

Вот эта точка – выпускной из школы стала для меня катарсисом.  Это когда в тебе все накапливается и в один миг достигает наивысшей точки и выходит из тебя, и ты вроде как становишься чист. Мне безумно хотелось сбросить с себя этот тяжелый груз  школьного одиночества.  Как будто в своем рюкзаке я носила не учебники, а это проклятое одиночество, которое заставляло меня сутулиться и замыкаться в себе.

Все девчонки за несколько месяцев шили и выбирали платья, продумывали прическу  и  макияж.

Я же с трудом могла представить себя за таким занятием. До последнего момента, я отговаривала родителей идти на выпускной вечер и не хотела туда идти сама.  Потому что именно этот вечер стал для меня самым тяжелым моментом. Когда все стали есть-пить-танецевать-веселиться, а я не могла делать это вместе с ними.  Я сидела в углу, на краешке стола в компании школьных фриков и потягивала газировку.

На мне было дизайнерское платье, купленное за баснословные тогда деньги, платье цвета фуксии, которое было настолько дизайнерским , что не понятно было как его носить.   Макияж и прическу мне сделала знакомая девочка моих родителей. И я не узнавала себя в зеркале. 

Мне хотелось быть как все, но не получалось.   Это ощущение преследовало меня всю жизнь – мне хотелось просто влиться в этот поток и быть там своей – чувствовать себя в стае,  но никак не выходило.

Стая не принимала меня, а когда принимала на время, я понимала что я по-прежнему никто.

Когда на выпускном вечере начались танцы и конкурсы под музыку Верки Сердючки, я не выдержала ушла из зала.  Праздник был в разгаре.  Я пошла слоняться по школьным коридорам. В груди наворачивался ком боли и неразрешенных проблем и мне захотелось разрыдаться.   Сдержав себя, усилием воли, я забрала родителей с праздника, убедив их  в том, что для меня выпускной закончен. Хотя, зачем я вру.  Я разрыдалась и это увидели одноклассники. 

Они спрашивали, что со мной, а я просто врала, что расчувствовалась от выпускного.  Слезы быстро высохли.  Потом мы тихо пошли с родителями домой, по дороге купив ананасового сока. А сок оказался теплым и мерзким на вкус. Я пришла домой, сняла туфли и платье.    Так закончился мой выпускной.

Конечно, они потом гуляли всю ночь, ходили на речку, пели под гитару, а моя лучшая подруга ночевала у мальчика, за что я ей завидовала всю дорогу. А у меня не было такого.

Мой настоящий выпускной случился гораздо позже.  Когда родители решили меня отправить в Петербург.  Когда я оказалась в еще большем одиночестве. Меня выпустили в реальную жизнь, к которой я оказалась не готова.

Универ


Прошло много лет и за эти годы я теряла свои старые проблемы и обретала новые, понемногу взрослея и обретая собственный разум.   Учеба в университете проходила по очень похожей схеме как и школа, только было еще хуже чем в школе.

Так как с университетами можно поступать по разному:  учиться в них,  прогуливать, бросать или переводиться  - я попробовала все эти ипостасии.

Мое одиночество в университете началось с первого дня.  Жизнь мне создала такие кошмарные условия, чтобы я либо вливалась, либо изворачивалась, как могла. Я выбрала второе и стала существовать по тем же правилам что и в школе: делала, что от меня требовали,  но оставалась с краешку.

После провала на школьном выпускном я была уверенна, что университетский выпускной будет чем-то особенным, настоящим, где я буду  уж точно «своей» на этом празднике жизни.

Дотянув лямку жизни до финишной вузовской прямой, я обнаружила себя в группе заочников – где никого не могла назвать своим другом.  Влиться я туда не влилась,  но учитывать можно было что там все были сливками из разных канав.  Коллектива не было как такового, поэтому  и не сложилось выпускного как такового.

Наступил день Икс.  Мы защитили дипломы.   В студенческой группе я по-прежнему ощущала себя «левой»,  учитывая мое положение человека с красным дипломом.

Именно этот красный диплом стал для меня загвоздкой, мешающей влиться в массы. Когда мне стали уделять повышенное внимание в связи с моими оценками, это сразу же забором отгородило меня от товарищей.  Я чувствовала себя виноватой и очень глупо.  Мне не хотелось быть умнее других.

После защиты мы вышли на улицу, а я по заложенной исторически традиции расплакалась.   Здесь уже ситуация была посложнее чем в школе – я плакала от того, что со мной был мой 34-летний бездельник бойфренд, который стал злиться на меня из-за какой-то ерунды.   Я ощущала себя неловко, мне хотелось, чтобы он ушел и чтобы его не было рядом со мной вовсе, но он все равно пришел.  Такая уж у него была манера – везде ходить.   

И только я стала рыдать, как одна из одногруппниц влила в меня бокал шампанского. Тогда я ощутила духовную близость и на секундочку стала  своей в коллективе.  Мы с группой долго стояли у памятника музыканту Джамбулу, фотографировались и нарезали пластиковые стаканчики шампанского один за другим и было что-то отдаленно похожее на праздник.

Но действие шампанского быстро закончилось и безумная толпа пошла по улице искать место где бы отметить выпускной.  Меня этого факт раздосадовал :  ведь как же так, это событие которое случается раз в жизни, а тут никакого плана, все наобум, нараскосяк.

Мы зашли в ближайшее заведение, где были запредельные для меня цены. Посидели для галочки. У моего бойфренда как водится не было денег, за то был его пресловутый велосипед, который он умудрился затащить в ресторан.

Все было кисло и вяло. А потом мы поехали домой.

Церемония

Была еще вторая часть.  Она была торжественная и должна была стать незабываемой по замыслу: ведь не каждому вручают красный диплом в атриуме Петропавловской крепости.

Я долго сомневалась идти мне на эту церемонию или нет.  У меня не было красивого нового платья,  туфель и сумочки.  А был только мой пресловутый диплом и бойфренд бездельник, которого я позвала с собой для того, чтобы он скрасил мое одиночество.  Больше порадоваться за меня было не кому:  родители были за полстраны от меня. 

Стоял жаркий июльский день,  в атриуме собрались умники и умницы со всего университета Технологии и Дизайна, которых я видела впервые.  Все были хорошо одеты, а я в старом поношенном платье чувствовала себя по старой привычке изгоем.

Я трижды проклинала себя за то, что явилась на эту церемонию,  потому что пришлось очень долго ждать пока назовут мою фамилию, и я быстренько пройду по красной дорожке заберу диплом и исчезну.

Когда я получила диплом в бордовой корочке,  я не почувствовала ни радости ни облегчения. Мой бойфренд не понимал, почему я такая кислая.  Да и я не могла ему это объяснить.

Потом мы  уплыли кататься на кораблике, которым университет решил наградить студентов-отличников.   У нас не было с собой ни алкоголя, ни закусок, а были только самокрутки. Вокруг порхали барышни в платьях всевозможных цветов и фасонов,  гулянка шла полным ходом.

Только одно мне было невдомек:   как я оказалась на этом судне с незнакомыми людьми, бездельником бойфрендом  и в  платье, больше похожем на рубашку?

Мы вылезли на бортик корабля и сели там на солнце.  Больше в моей жизни не будет никаких выпускных.  Я сидела,  томно курила самокрутку, смотрела на восхитительной красоты берега Невы, на голый торс своего бойфренда и думала, что все это как-то странно – все, что со мной происходило от садика до института.  И что, наверное, уже пора куда-нибудь вливаться и перестать быть изгоем.