Амфитрита

"Амфитрита"

Рёв в ушах нарастает. Я не понимаю, откуда этот рёв, но я слышу его. Хочется открыть глаза, но не получается. На веки словно кто-то наложил кандалы.
Затем слышится удар. Такой сильный, что, кажется, что дом покачнулся. Я чуть не слетаю с кровати и рефлексивно хватаюсь за матрас. Затем внизу, на первом этаже, слышится шипение. Сильное. По мере приближения к комнате оно стихает.
Шипение послышалось совсем близко и вдруг стихло. И осталась мёртвая, воистину ватная тишина.
Я, ещё не открыв глаза, потрогал уши. Нет, ваты в них не было. А что же тогда случилось?
Я почувствовал, что случилось что-то ужасное. Но, несмотря на это, всё-таки открыл глаза.
В комнате было темно. Света с улицы не было. Я встал с кровати.
Рядом спала Наташа. Молодая и прекрасная девушка немного изогнула спину и переползла во сне на мою половину кровати. Одеяло сползло, открыв миру узкие плечи и торчащие ключицы.
Коричневые и волнистые волосы волнами падали на подушку. Нос. Длинный, греческий. Как статная античная статуя, только цветная и живая.
Я подошёл к окну. Было темно, почти что мрак.
Я огляделся. Дачный участок был абсолютно пуст. Забор был во многих местах повален и отброшен метров на пять.. А ведь он крепкий, из стали и с кирпичными подкладками. Какая же сила нужна, чтобы заборы так валить?
Отцовский джип, который мне дали на выходные – почти новенький «Nissan Qashcai» был перевёрнут и лежал на крыше, впечатавшись в забор. Ну что за напасть?
Сарай развалился. Его части лежали по всему участку. Деревья были сорваны. Ну что за…
Но самым удивительным было то, что свет был каким-то синим. Всё было в сине-сером колоре.
Я посмотрел вверх. Солнца не было, зато всё небо было в каких-то странных облаках. Они были очень низко, метрах в тридцати – сорока. И свет лился именно из-за них. Равномерно и во всё небо.
Может, я сплю и это сон?
Я попробовал себя ущипнуть. Ничего не проходило. Нет, скорее всего, это не сон. Во сне мне обычно не приходит в голову себя ущипнуть.
Тогда я пошёл на первый этаж.
Но не дошёл.
На лестнице, в районе третьей ступеньки, плескалась вода. Я потрогал её босой ногой. Самая настоящая вода. Брр, прохладная! Нас что, затопило?
Я ещё раз подошёл к окну. Голубоватый свет всё также лился с небес, всё также покрытых низкими облаками.
Всё также валялись деревья, джип и куски сарая.
На участке не было ни души.
И тут до меня дошло. Никакие это не облака наверху! Это вода! Вот что ревело! Нас накрыло волной! И что нам теперь делать?
Я мысленно прикинул расстояние от дома до поверхности. Нехило. Но…
Я что-то слышал о болезни, поражающей тех, кто очень быстро вылетает на поверхность. Кажется, она называется «декомпрессионная».
И что же нам делать?
Тут я придумал.
Плевать мне на эту декомпрессионную. Я и так уже почти что умер. Но Наташа…
Нет. Я не могу допустить, чтобы она умерла. Ей богу, не могу!
Ради девушки я был готов на всё. Даже отдать жизнь. Значит, придётся соорудить какую-нибудь капсулу, что ли?
Придумал! Ванная! Её ещё не установили. Тем более мне понадобиться не сама ванная, а кожух от неё.
Я аккуратно прошёл в сторону ванной. И тут до меня дошло, что ванная на первом этаже.
Значит, её затопило, и придётся без всего этого.
И как же тогда выбираться?
Ну ладно. Выберемся и так. Попробуем прорваться. А пока надо обезопасить любимую.
Я завернул Наташу в одеяло. На всякий случай. Вдруг промёрзнет. Правда, там и так вода вся промёрзла.
Взял любимую на руки. Посмотрел на её кожу, в свете из-за слоя воды ставшей ирреально-синей.
Девушка сейчас напомнила мне Амфитриту – древнегреческую нимфу, супругу Посейдона.
Если Наташа – Амфитрита, то ты, Олег – Посейдон? Нет. Так не пойдёт.
Я с детства увлекался древнегреческой мифологией. Но все боги, которые были старыми, например Зевс, Посейдон, Аид, казались мне уродами. Я делал ставку на молодых, сильных и красивых богов и богинь.
Я не знал, зачем я это делаю. Был ли это сознательный расчёт, некое подсознательное предпочтение, или просто ритуал, мне самому не известно. Самые мрачные вещи природы – это закоулки человеческой души. И самое большее, чего можно добиться в этой жизни, это – познать себя сам.
Я вступил на лестницу. Ног коснулась вода. Аккуратно, чтобы не потревожить любимую, пошёл дальше.
Ни к селу, ни к городу вспомнилась старая, почти забытая песня.

Я просыпаюсь в холодном поту
Я просыпаюсь в кошмарном бреду
Как будто дом наш залило водой,
И что в живых остались только мы с тобой.
И что над нами километры воды
И что над нами бьют хвостами киты
И кислорода не хватит на двоих
Я лежу в темноте…

Песня легендарной советской рок-группы никак не могла остановиться. Она всё прокручивалась в голове.

Слушая наше дыхание
Я слушаю наше дыхание
Я раньше и не думал, что у нас
На двоих с тобой одно лишь дыхание*

Я прислушался к идущему в унисон с моим дыханию любимой, которая всё также безмятежно спала у меня на руках, и невесело усмехнулся.
По сравнению с ситуацией в песне нас можно было бы назвать везунчиками. Ведь над нами «всего лишь» сорок метров воды.
Но ещё неизвестно, кто победит – мы или стихия?
Прежде чем над нами сомкнулись воды, я зажал девушке нос и рот. Так хоть не захлебнётся.
Сам набрал в лёгкие побольше воздуха, и, перекрестившись, шагнул вниз.
Вода поглотила меня. Руки чуть не выронили девушку. Меня выдавило к потолку, где ещё оставалось немного воздуха.
Я вдохнул и поплыл вниз. Ощущение было не из приятных. Шутка ли – ты заперт в небольшом деревянном склепе, а над тобою – сорок метров воды.
С большим трудом выплыл на первый этаж.
Дверь на крыльцо была снесена. За ней нечётко (я плыл с открытыми глазами) был виден двор.
Плыть становилось всё труднее. Голова кружилась. Под потолком уже не было воздуха.
Вдруг Наташа открыла глаза, но тут же снова потеряла сознание.
Я сильно испугался за девушку. Аккуратно!
Я чуть не задел ногой острый край двери.
Когда я выплыл на крыльцо, то чуть не разбил голову о стальную крышу.
Воздух в лёгких почти закончился.
Давай же, Олег, ещё одно усилие и…
Мысль так и застряла в голове, не додумавшись до конца.
Зато всё вокруг пошло резко вниз.
Я в который раз чуть не выронил Наташу.
Уши пронзила боль, будто кто-то вонзил туда гвозди.
В лёгких кончился воздух. Из-за стремительного подъёма на поверхность началась ломка по всему телу.
Я чуть не потерял сознание.
… Солнце! Яркое, слепящее глаза, но – солнце! Не мертвенный свет глубин, а настоящее, живое!
Везде щипет. Глаза слезятся. Голова еле держится на плечах. Но мне всё равно – настолько велико счастье.
Взгляд упал на девушку, и ощущение счастья мигом пропало. Сдулось, как воздушный шар. Наташа выглядела мертвее мёртвого. Из носа и ушей текла кровь, кожа стала мраморной.
Олег, зачем?!
Я безмолвно кричал сам себе, задавая вопрос, на который не получу ответа. Лучше было видеть её там, на глубине, висящую на волоске от гибели, но живую, чем тут, лежащую под солнцем, которое ей уже ничем не поможет.
Я не брошу её. Даже после смерти.
Я просто уйду на дно вместе с телом любимой. И умру рядом с ней. И никто, даже смерть, нас уже не разлучит.
Я коснулся губ своей погибшей Амфитриты, своего загубленного счастья.
Поднял голову вверх и посмотрел на Солнце. В последний раз я вижу золотистого хозяина неба.
Перевёл взгляд на девушку, которая даже мёртвой была прекрасна, как античная статуя.
И тут она открыла глаза.

* - Группа Nautilus Pompilius, песня "Дыхание"