Тишина Разума

Я не знаю, как это произошло. Была ли это всемирной войной, восстанием машин, переселением на другую планету или ещё чем-то, я не знаю. Я не пытаюсь расспросить людей об этом – они так же слепы. И они вряд ли прозреют.
Я не считаю года. После того, что одни называют Провалом, другие – Глобальной Амнезией, третьи – Перескоком, время перестало иметь для меня какую-то важность. Оно течёт своим темпом.
Кто-то говорил, что река времён уносит всё. Наверное, это так. Мы как брёвна – скинешь нас в реку, а мы не знаем, куда плыть, и поддаёмся течению.
Я лично никак это не называю. Ответом на вопрос «что было тогда?» мой мозг даёт тишину. Это как смотришь в сундук, в котором должна была лежать вещь, а её там нет. И ты знаешь, что больше её нигде уже нет, и стонешь от бессилья…
Тишина в ответ. Тишина разума. Это вполне соответствует моей природе.
У меня нет дома. Нет вещей. Может быть, даже нет тела. Я, как пакет, ношусь по ветру.
Людей стало меньше в тысячи, в миллионы раз. Да и те, которых я встречал, больше походили на тени, на эскизы прошлого.
Мир заброшен. Природа уже берёт своё.
И я бреду (Несусь? Странствую?) по старому, потрескавшемуся железнодорожному полотну.
Шпалы почти сгнили. Рельсы – старые и ржавые. Между шпал и на стыках рельс торчит трава и бурьян.
Дорога, тянущаяся в необозримую даль. Дорога без начала и конца. Но я не боюсь вступить за поворот. Я даже не знаю, ведомо ли мне чувство страха.
Кто-то скажет, что я иду в никуда. Но я иду в бесконечность. В вечность.
Может, это  кто-то по-своему прав. Ведь вечность не имеет конца, а значит, и пункта назначения.
А вокруг насыпи шумит лес. Берёзы, чередующиеся с болотами и лугами. Красота, которой нет предела.
И я слушаю симфонию Природы – самого лучшего симфонического оркестра из всех, которые я когда-либо видел.
Берёзы шумят листвою. Тот, кто слышал их чарующий шум, уже никогда его не забудет.
Сквозь листву пробирается редкое чириканье птиц.
Струны души звенят. Они радуются этому.
По правую руку – луг. Где-то далеко-далеко за ним – город. Я не знаю, покинутый или нет. Но мне кажется, что я уже слышу перезвон колоколов, смех детей, крик крачек у речной пристани. Я не могу понять, какое время я слышу. Ясно одно: это лучшие моменты жизни города.
Природа дарит мне незабываемые подарки – свою музыку. Она может быть разной – весёлой, грустной, легкомысленной, задумчивой, но самое главное – она всегда хороша.
Город исчезает сзади. Спереди – всё тот же бесконечный светлый лес.
Берёзы, словно стройные девушки, шумят и обступают. Я любуюсь их необыкновенной красотой.
Я влюбился в природу. В эти стройные светлые леса, в заливные луга, в звёздные ночи, в эти красивые закаты, когда солнце уже почти скрылось за горизонтом, и, кажется, его можно потрогать руками, стоит только захотеть.
Сзади воздух медленно наполняется абсолютно другими звуками.
Тук-тук. Тук-тук.
Я оборачиваюсь.
По ржавым рельсам едет поезд.
Он – самый настоящий, тепловоз с прицепленным сзади вагоном. Я не знаю, откуда он взялся. Я никогда после этого не видел работающий поезд.
Он уже совсем близко. Меня легко, как пакет, сдувает с насыпи. Я без боли еду по камешкам и падаю в придорожную канаву.
Странное это чувство: ты не чувствуешь боли, но чувствуешь камни и холодную воду.
Я, по уши в грязи, вылезаю из воды. На ветке рядом сидит синичка. Она задорно смеётся.
- Смешно? – Спрашиваю я птицу. – Тебе – да. А мне – ни капельки.
Синичка в ответ только весело чирикнула.
Я, постоянно съезжая вниз, взобрался по насыпи. На пути почему-то всё ещё стоял поезд.
У перил, окружающих тепловоз, стоял человек. Он помахал мне рукой.
Они ждали меня. Я не знаю, зачем, но ждали. Хотя, что им? Слабые, не прорисованные тени. Так, эскизы людей.
Я, по пути отряхиваясь, иду к ним.
Я нужен им.
Они нужны мне.
Но вся беда в том, что мы этого до конца не знаем.