Девушка с ребёнком и богатым приданым..

       Девушка с ребёнком и богатым приданым..

         ( Из рассказов старого адвоката)

            «Лучше просто послушаться голоса
            своих страстей, чем унижать разум
            подыскиванием оправданий для них».
             
             Жан Ростан. Французский писатель.

Я в очередной раз возвращался из Омска в Екатеринбург из командировки, где почти месяц вместе с заводскими ребятами предприятия «ОМСК ИЗОТОП» налаживал  закупленные ими станки с числовым программным управлением, изготовленные в нашем городе.
  За этот месяц, я очень соскучился по своей жене, и двум сыновьям, которым вёз заказан-ные ими подарки.
   В поезде, вышедшем из Омска, было не так уж много народа, ноябрь месяц, не время для поездок, поэтому во всём нашем вагоне, были заняты всего пять купе.
  Когда я вошёл в купе, там сидел всего один человек – пожилой мужчина лет шестидесяти пяти, с пышной, но абсолютно седой шевелюрой, больше в купе никого не было.
 Поезд тронулся, мы познакомились, потом проводница проверила и отобрала у нас биле-ты, и поинтересовалась, не хотим ли мы чая.
  - Да, я очень хочу, жажда мучит,- сказал сразу мой сосед, его звали Илья Петрович. – Ну а конфеты, печенье у меня есть свои, друзья  в дорогу снабдили, а жена друга даже курочку домашнюю в духовке запекла, яиц наварила, пришлось взять, неудобно как-то отказываться.
   Я тоже заказал себе стакан чая, несмотря на позднее время, и тоже выложил на стол то, что купил в киосках на железнодорожном вокзале.
  Уставшая, и чем-то недовольная проводница принесла нам три стакана чая, в традиционных подстаканниках, которые, наверное, остались только на железной дороге, и мы принялись ужинать, и продолжать знакомство.
   Узнав, что я инженер-программист, и окончил МГУ, мой сосед оживился:
 - Надо же, я ведь тоже МГУ окончил, только сорок лет назад,  юрфак.
. После окончания меня и ещё пятерых выпускников направили в Тынду, там тогда строили БАМ – Байкало-амурскую магистраль. Людей стало больше, городской отдел милиции расширили, и нас направили туда для его укрепления.
Я проработал в Тынде следователем до 1980 года, потом меня перевели в прокуратуру в Читу, потом  в Свердловск, тогда он так назывался. Здесь я женился, родились дети, здесь служил в областной прокуратуре, а десять лет назад ушёл на пенсию.
  Думал всё, буду отдыхать, но душа не выдержала, через год после увольнения на пенсию, сдал адвокатский минимум, и стал работать адвокатом в Свердловской коллегии адвокатов.
  Вот недавно ездил в Омск, навестить старого друга, мы с ним дружили ещё с университета, потом вместе в Тынде и в Чите работали. Только он себе сразу адвокатскую карьеру выбрал, ну а я любил риск, расследования,  с молодости готовился бороться с несправедливостью и преступниками, поэтому выбрал работу
следователя.
   Василий мой друг, как и я на пенсии, но не работает. Вот месяц назад  у него сердечко прихватило, отлежал в больнице, подлечился вроде, а пришёл домой, и снова в сердце пере-бои.
   Врачи,  хотят его снова в больницу положить, а он отказывается, говорит, очень уж там атмосфера не комфортная. Всё, что нужно сделать, какие уколы, лекарства, мне и дома  поставят и купят. Позвонил мне, рассказал про себя, и попросил купить лекарства для него, которых у них в городе нет.
  Я купил и решил сам отвести ему, а заодно и повидаться, мы с ним десять лет не виделись.
  Вот повидались, наговорились досыта, даже по сотке коньячка армянского выпили, теперь вот еду обратно. А Вы, сами из Екатеринбурга будете, или из Москвы?
   Я, внимательно слушал рассказ Ильи Петровича, мысленно представляя себе, что перенесли тогда эти ребята, которые строили этот самый БАМ, а потом оказалось, что он просто никому не нужен. Несколько лет назад, мне пришлось проехаться по БАМу и побывать в Тынде по служебной необходимости, и я хорошо запомнил тех огромных комаров, которые кусали даже через джинсовую рубаху, и море мошки, от которой нигде нельзя было спрятаться. А ведь эти ребята, и сам Илья Петрович, там прожил и проработал почти восемь лет.
  - Нет, я сам из Торжка. Там живут мои родители, и я к ним каждый год езжу. Отец мой, ра-ботает механиков в автобусном парке, а мама на пенсии. Но, в Екатеринбурге, я живу уже пятнадцать лет, и считаю его своим родным городом. Здесь мои дети родились, моя жена Аня, отсюда родом. Я работаю инженером-наладчиком программного обеспечения,  в производственном объединении «Станко-строительный завод».
   -Знаю такой. Это один из четырёхсот заводов, эвакуированных в наш Свердловск из Харькова, который до сих пор не обанкротился, и где выпускают хорошие станки, и люди получают хорошую зарплату. Так, ведь?
  - Да, это именно наш завод. И всё это благодаря нашему генеральному директору, и двум его заместителям, они смогли удержать людей, добиться новых заказов, им поверили в Моск-ве, дали кредит, мы на них смогли закупить новые станки из Германии, и теперь можем выпускать продукцию, не хуже чем в Европе.
  - Директор, конечно, не последний человек в судьбе завода, но, по-моему, главное, это всё-таки люди, рабочие завода. Директора и их заместители люди  конечно грамотные, пробив-ные,  «хорошие менеджеры», как сейчас говорят. Главное, чтобы они порядочными людьми были, тогда всем будет польза.
  А вот мне пришлось познакомиться с тремя такими мужиками, большими начальниками, но подленькими людишками.
  Одним из непосредственных участников этой истории был мой друг Вася, я уже говорил, что он работал адвокатом, ну а мне пришлось участвовать в этом деле, уже на суде, в качестве обвинителя.
   Дело происходило в городе Чите, в 1983 году.
  На окраине города, руками заключённых - поселенцев, был построен завод, вернее пере-строен, по производству различных боеприпасов для военных нужд: неуправляемых ракет, гранат, ну и ещё много другого что нужно для войны. Вы ведь знаете, тогда уже вовсю греме-ла война в Афганистане.
  Директором назначили семидесятилетнего Афанасия Викторовича Ястребова, «Красного» директора, орденоносца, коммуниста, и так далее, и тому подобное. Он, естественно прита-щил со старого завода всю свою команду, которая, как стало ясно уже через полгода, абсо-лютно не может организовать работу на новом оборудовании и станках, которыми был оснащён новый завод.
  Приехала комиссия из Москвы, представители  из министерства обороны, сам министр станкостроения Игнатьев, и Ястребова, с его заместителем, и главным инженером, тут же отправили «на заслуженный отдых».
  Новая команда: директор, его заместитель и главный инженер, прибыли из Нижнего Тагила, где работали на таком же заводе, но на должностях пониже.
   Прибывшая команда начала перестраивать работу по-новому, и дела на заводе сразу по-шли в гору.
   Секретарь- референт бывшего директора, тоже уволилась вместе с ним, и  новый директор завода, кажется, его фамилия была Каплин, дал в газету объявление, чтобы найти нового сек-ретаря-референта, и желательно с высшим техническим образованием.
  Чита город небольшой, и найти такую женщину, а директор хотел именно молодую женщину или девушку до 30 лет, оказалось не так просто.
   Так получилось, что в это время в Читу, после окончания Иркутского политехнического института, вернулась Ирина Солнцева. Ей было всего двадцать три года, она с пяти лет рос-ла в Читинском детском доме, здесь же, после выпуска из него, получила однокомнатную квартиру - малосемейку, и потом год проработала на старом заводе табельщицей, пока не поехала учиться в Иркутск.
   Прошло пять лет, и теперь она вернулась домой в Читу, уже с дипломом инженера на ру-ках. Подружки тут же сообщили ей об объявлении в местной газете и она тут же примчалась на  уже новый завод. Предложила свои услуги, и после получасовой беседы с директором была принята на работу, даже без испытательного срока.
   Завод начал выдавать продукцию, получать новые заказы, у директора появились средства, чтобы строить дома для своих рабочих, и для себя. Через год,  первый многоэтажный  дом был построен, там Каплин, и его друзья получили по служебной квартире, и жили одни, семьи и дети каждого оставались по-прежнему в Нижнем Тагиле.
   Команда директора считала себя здесь временщиками, и поэтому ни в чём себе не отка-зывала в отношении женского пола, а на заводе работало около трёхсот человек женского пер-сонала.
  На Иру, симпатичную, с ладной фигурой девушку, сразу обратил внимание заместитель директора Сергей Пархонин, отец троих детей, эту фамилию я хорошо запомнил, и начал ока-зывать ей всяческие знаки внимания. Дарил цветы, всякие женские безделушки, покупал конфеты в коробках.
   Ну и, конечно же, девушка, так мало видевшая в жизни любви и ласки, потянулась к нему, и влюбилась по-настоящему. Кончилось всё это тем, что она стала с ним жить в его квартире, на виду у всех.
    Его друг директор, и главный инженер только посмеивались, глядя на эту любовную исто-рию, они прекрасно знали, что у Сергея, там дома в Нижнем Тагиле жена и трое детей, ко-торых он  просто обожает.
   Ира же, ничего этого не знала, она была влюблена, и просто летала на крыльях любви, пока не поняла, что беременна.
  Надо сказать, я потом был там, в приёмной, где она сидела, она оказалась отличным секре-тарём-референтом, хотя и не училась этому. Она просто хорошо и быстро работала, одно-временно на трёх начальников: директора, его заместителя и главного инженера, двери  их кабинетов, все три выходили в приёмную, где она сидела и работала с документами, и где всегда было полно народу.
  Привыкшая  всё решать сама и сразу,  после посещения женской консультации, где ей ска-зали, что у неё будет ребёнок, и срок беременности уже семь недель, Ирина тут же пришла в кабинет Сергея. Она ему  показала справку  от  врача-гинеколога и спросила, что ей делать дальше.
   Её первый, любимый мужчина, вместо того, чтобы обрадоваться, начал просто орать на неё:
 - Какой на хрен ребёнок Ира? О чём ты говоришь? А ты меня спросила, хочу ли я его, а? И вообще, почему я должен быть уверен, что этой мой ребёнок. Вон, возле тебя постоянно, сколько парней крутятся! Может ты залетела от другого мужика, и теперь на меня хочешь заботу о своём ребёнке повесить, а? Ты, что не знала, что я женат, и у меня трое детей? Ну, на кой мне ещё один? Нет, подруга, не выйдет! Мы с тобой переспали несколько раз, оба получили удовольствие, ведь так? А уж, откуда появился ребёнок, и что с ним делать, это твоя проблема, поняла?
   Ирина, молча, смотрела на Сергея, и не узнавала его. Вместо, красавца, с волевым лицом и вьющимися непокорными волосами, которые она так любила гладить, перед ней стоял, какой-то оборотень, со злыми глазами, и слюной, брызгающей изо рта, при каждом  крике, не-красивый до неприличия.
   От его обидных и неожиданных признаний и  намёков, слёзы непроизвольно ручьём потекли из её глаз, и Ирина, закрыв лицо руками, выскочила из кабинета. А потом, спустилась вниз, и бегом помчалась в парк, разбитый около завода, на свою любимую скамеечку, чтобы побыть одной.
   В это время Василий, живший недалеко от завода, прогуливался  в этом же парке, со своей таксой, он и увидел  одиноко сидевшую на скамейке девушку с заплаканными глазами.
   Сначала хотел пройти мимо, как бы та не подумала, что он пристаёт к ней, но его такса, сама подошла к девушке, и села напротив, словно хотела чем-то ей помочь.
  Он сел рядом, представился, и начал расспрашивать девушку, о том, что с ней произошло.
  Та, сначала стеснялась, но адвокат есть адвокат,  и Василию удалось разговорить девушку и узнать  всю её жизненную  историю.
  Внимательно выслушав девушку, он напрямик спросил у неё:
  - Ну, а Вы то, как сами решаете, будете делать аборт, или будете рожать?
   Та, немного смутилась, помолчала, а потом сказала:
  - Я сегодня была у врача, она осмотрела меня, сказала срок беременности, а потом объяснила, что я должна непременно рожать ребёнка. Первый ребёнок, и сразу аборт, это может привести к тому, что у меня никогда больше не будет детей. Значит, буду рожать! Правда, как буду жить, не знаю? Родителей у меня нет, я детдомовская, но квартира, хоть и маленькая есть. Вот если бы Сергей, хоть немного мне помог потом, ведь это же, и его ребёнок тоже! А, он категорично мне сказал: я знать ничего не знаю, ребёнок не мой, и это твои проблемы…
 Ну, как же так? Он же говорил, что любит меня, и  я его люблю! Я ведь даже не знала, что у него жена, и дети, он не говорил об этом ни разу. Это же подло, подло! – и девушка опять заплакала, прикрыв лицо руками.
  - Ну, это всё просто. Если Вы точно уверены, что ребёнок именно от Сергея, то когда он родится,  сразу же подаёте в суд заявление на установление отцовства и на алименты. А, уж суд решит, всё как нужно.
  - Нет, нет, я этого делать не буду. Я же его люблю, - твёрдо сказала девушка, вытирая слёзы платочком.
  Короче, она отказалась сначала писать заявление в суд, и вернулась на работу.
Но,  ровно через месяц, под благовидным предлогом, её, с тем же окладом перевели в заво-дскую техническую библиотеку, подальше от начальства, а на её место взяли девушку из конструкторского бюро – свято место, пусто не бывает.
  Прошло несколько месяцев, Ирина ушла в декретный отпуск, а потом родила мальчика. С одеждой малышу и коляской помогли подружки, а на декретные деньги она жила. Сергей, прекрасно знал, что она родила ребёнка, но так, ни разу у неё не появился, и не поинтере-совался о ребёнке.
  Однажды, гуляя  с ребёнком во дворе, она вспомнила разговор с адвокатом, и подумала, что она одна не сможет поднять ребёнка, просто не сможет, и позвонила Василию, который тогда в парке, много месяцев назад, оставил ей свой номер телефона.
   Вася, конечно, вспомнил её, они встретились,  переговорили, и хотя  он никогда гражданскими делами не занимался, а в основном уголовными, взялся помочь ей в суде.
    Потом, он рассказал мне всю историю Ирины, и попросил меня, быть обвинителем в суде. Я уже занимал довольно высокую должность в городской прокуратуре города Читы, и не уча-ствовал в качестве обвинителя на процессах, но тут согласился. Согласился, и не пожалел.
  Когда Пархонин узнал, что Ирина подала на него в суд, для установления отцовства ребён-ка и выплаты алиментов на его содержание, он тут же побежал к директору, и главному инже-неру. О чём они там говорили, я не знаю, это стало ясно только на суде.
  Начался суд: я обвинитель, Ира с Василием представляют пострадавших, Пархонин истец, а его товарищи свидетели. Я сначала не понял, зачем Сергей пригласил двух своих друзей, это стало ясно только потом.
      Я зачитал заявление Ирины, потом выступил адвокат, и начались прения.
  Первой допросили Ирину, она повторила всё то, что написала в заявлении, а потом присту-пили к допросу Пархонина, и тут нас ждала неожиданность.
  - Товарищ судья, я считаю, что сегодняшнее заседание лишнее, оно просто инсценировано гражданкой Солнцевой Ириной Романовной, с целью опорочить моё доброе имя. Да, она  когда-то работала у нас, это я подтверждаю, правда, недолго. Она, из-за своих низких деловых качеств, и недостойного поведения была вскоре переведена в заводскую библиотеку,  заметьте на  более лёгкую работу, после того, как мы узнали о  беременности её.
 Это сейчас, она такая тихая, скромная сидит, а на самом деле, это развратная, хитрая женщина. Она, за короткое время предложила себя  не только мне,  но и всем моим друзьям, и даже по очереди переспала с ними, поэтому я думаю, она сама не знает, чей у неё ребёнок!
  - Это неправда, неправда!- вскочила с места Ирина. – Я любила, и встречалась только с тобой одним, и больше за всю жизнь, у меня никого не было!
   - Гражданка Солнцева, я делаю Вам замечание, садитесь! – строго сказал судья, внима-тельно слушая Пархонина.
  - Нет, правда! И я  могу это доказать! Прошу выслушать двух моих друзей, и принять их заявления. Они подтвердят мои слова.
   Судья, старый, опытный волк, внимательно посмотрел на ответчика, и сказал:
- Я понял Вас, садитесь. А ваши друзья, пусть передадут мне заявления, если таковые имеют-ся, через моего помощника. Я их изучу, и приму решение. Всё!Объявляю перерыв.
  Судья удалился в свою комнату, а все участники этого спектакля остались  ждать его ре-шения. Ирина, опустив голову на стол, спрята-ла лицо руками и тихо плакала. Мне, было очень жаль её, но я уже ничего не мог поделать, всё зависело теперь  только от судьи.
   Когда судья вернулся в комнату заседаний, и зачитал приговор, на бедных Сергея Пархони-на и его друзей, страшно было смотреть, настолько они были все трое обескуражены этим приговором.
  В приговоре говорилось: « Ввиду того, что ответчик, категорически отрицает то, что он является отцом ребёнка гражданки Солнцевой, но в то же время, не отрицает, что вступал с нею в половую связь,  и  настаивает на том, что одновременно с ним, Солнцева Ирина Рома-новна, имела половые связи с его друзьями, что подтверждается их личными заявлениями, суд не может признать гражданина Пархонина Сергея Юрьевича отцом её ребёнка.
Но, в то же время,  в интересах ребёнка, суд принимает решение, что гражданин Пархонин
Сергей Юрьевич,  гражданин Серёгин Андрей Евгеньевич и гражданин Каплин Николай Ни-колаевич, как возможные отцы ребёнка, что подтверждается поданными ими в адрес суда заявлениями, должны платить деньги на его содержание, в размере двадцати пяти процентов заработной платы, каждый, до исполнения ребёнку гражданки Солнцевой Ирины Романовны – Игорю Сергеевичу Солнцеву восемнадцати лет!»   
  Всё, заседание окончено!
   Мы, с Василием,  конечно, были очень рады за одинокую девочку, но судья своим решением нас очень удивил.
   - Ну, и что было дальше? Эти друзья не пытались, опротестовывать, это решение суда? – мне самому стал интересен конец этой истории.
    - Попытались один раз. Но судья был членом бюро городского комитета КПСС, а это тогда была сила. Директор и его замы, все были членами партии. Их тут же вызвали на ковёр к первому секретарю, «пропесочили» как нужно, они и замолчали.
 -  А, Ирина? Как у неё сложилась жизнь, не знаете?
 - Почему же не знаю, знаю от Василия. Она ему до сих пор письма пишет. Жила в Чите, воспитывала сына, получая хорошие алименты сразу от трёх начальников. Потом вышла замуж за военного лётчика, и уехала с ним в Иркутск, а сейчас живёт в Новосибирске.
   Ладно, давай спать, а то уже половина третьего ночи.
   Мы легли, поезд мчал нас домой, а я всё думал, о том, что рассказал мне старый адвокат, про эту неправдоподобную, очень похожую на правду историю со счастливым концом.

                12 июля 2012г.