Ночной визит

     К кому когда, а к Ершову Судьба явилась ночью во сне, под видом цыганки. И хотя незнакомка не представилась, Ершов понял сразу: это она.
     -Ты в меня не верил,- так объяснила свой приход Судьба, - а я, как видишь, существую.
     Ершов от испуга ничего не ответил и только с силой вцепился в одеяло.
     -Да ты такой не один, - со вздохом продолжала гостья, поигрывая черными глазами. – Все вы, хотя и окончите университет, верите в экстрасенсов, инопланетян. А старую добрую Судьбу не признаете. А ведь я твоей жизнью ведаю, могу предсказать, что с тобой будет…
     Ты, друг мой ситцевый, в своем теперешнем КБ через год-другой рассчитываешь начальником стать. Не надейся! Если кто им и станет, то это Зотов. А ты,- цыганка достала потрепанный блокнотик и, полистав его, нашла нужную страницу,- проработаешь здесь еще ровно семь месяцев и двадцать два дня. И тебя уволят. И знаешь, почему? Потому что не смеешься, когда твой шеф анекдоты рассказывает. Гавриков из-за чего под сокращение попал? Не задумывался? По той же причине. Гордый очень был, не хотел чужой глупости потакать. Но начальник ваш, он все замечает…
     -А со мной такого не случится! – выйдя из оцепенения, закричал Ершов. – Меня не так-то легко выгнать. Не будет по-твоему!
     -Глупенький, - махнула рукой Судьба, - ну куда ты от меня денешься? Куда вы все от меня денетесь?..
     После кошмарных сновидений Ершов проснулся разбитым.
     «Наваждение какое-то! – потер он раскалывающуюся голову. – Тьфу ты, как наяву! Выдала мне про начальника…  А ведь, действительно, его анекдоты такие же старые, как и он сам. Только этот подхалим Зотов способен делать вид, что слышит их впервые. Да, цыганка говорила еще, что он в начальники метит. Все может быть.
     Дудки, Зотов! - вдруг воспротивился Ершов. – Ты хитрый, но и я не дурак. И мне нетрудно посмеяться. Тем более, что терпеть осталось недолго: через год шеф на пенсию уходит.
     Что ты тогда скажешь? – мысленно подмигнул Ершов своей ночной собеседнице. – Блеф это твое пророчество, мрак!»
     От этих мыслей душа Ершова свернулась в клубок, как согревшаяся кошка, и теперь мурлыкала тихо и безмятежно.
     …Два дня сидел Ершов возле начальника и смеялся. Больше не смог. А через семь месяцев и двадцать дней его уволили.