Память слабеет, если ее не упражняешь

Последние вздохи уходящего лета и ты плавно перемещаешься в прелесть увядающей осенней поры. Есть в этом времени года какая-то особенная, слегка грустная, романтика, которая наталкивает на размышления. Однако не стоит думать, что осень – это исключительно тоскливое явление, которое сопровождают только непрерывные дожи и похолодание. Ведь кроме «мокрой и слякотной осени» существует и всеми любимая «золотая осень».Бывает,конечно,но когда ты молод и счастлив... Был еще день, всю дорогу ей приходилось всматриваться в лениво сменяющийся красный сигнал светофора сквозь плотную завесу выхлопных газов и размеренное движение дворников по стеклу. Когда она выключила зажигание, тьма безмолвно окутала ее. Она шла с опущенной головой,  капюшон надвинут на лоб, пальцы сжимали пластмассовые ручки сумки, которая болталась из стороны в сторону, ударяясь о ее ногу. Тротуар был покрыт толстым слоем скользкой коричневой массы из опавшей листвы, а с пустоши долетал  запах костра. Тонкая дымка роилась вокруг уличных фонарей, превращаясь в желтоватый подвижный эфир. Звуки были приглушенными, а  движения сонными. Автомобили медленно ползли по грязной глади влажной дороги. У ворот она остановилась, не желая нарушить эту благодатную тишину скрипом петлей. Еще даже не наступил час вечернего чаепития, а этот дивный городок уже погрузился в сон. Ухоженные дорожки, аллеи, цветники, фонтанчики, беседки. А какой воздух… дышать, не надышаться…
Раскинувшаяся перед нею терраса очерчивала изгиб дороги, резко уходящей вниз и терявшейся во мраке холма. Краем глаза, она могла видеть задернутые занавески, соседские лица, освещаемые серым светом телевизоров, отколотую черепицу крыши, спутниковые антенны, эркеры, хаотичную систему водостоков и мансардных окон. На мгновение ее дом показался ей незнакомой,без тепла в сердце и нежных воспоминаний.
Она вставила ключ в замок, поворачивая его под особым углом, чтобы попасть в борозды,пошурудела. Потом вошла внутрь. Закрыв за собой дверь, рукой прикоснулась к выключателю. Мягко освещенная теплота стен квартиры приятно контрастировала с темными склизкими реалиями внешнего мира. Два пожилых ее соседа согревали дом с обеих сторон, и скоро она услышала приятное урчание оживающего отопления.Направляясь из зала  в кухню, она мысленно прокручивала эти приятные детали, которые сопровождали каждое ее возвращение домой. Поставив сумку на мягкую лавку у стола, она потянулась к чайнику. Стоя в центре комнаты, не снимая куртки, прислушивалась к звуку закипающей воды и чувствовала, как дом открывает ей свои объятия. Теперь,  когда она могла вернуться домой в любое время  дня, она иногда ощущала, что застигла свое убежище врасплох. Казалось,что призракам, витавшим в комнатах, теперь приходилось неохотно ретировались обратно в стены?! Обитатели дома съезжали, а дом оставался таким, как  прежде, храня в своих пыльных углах целые эпохи воспоминаний. Капельки клея  на стенах спальни, нарисованные акварелью солнышко и человечек, спрятанные за встроенным шкафом, зазубрины на столе, трещины на зеркале - все  это были моменты прошлой жизни, запечатленные в материальном мире, как голоса, увековеченные в виниловой пластинке.
Пар из чайника начал подниматься вверх к потолку, меняя направление из-за присутствия некого неуловимого дуновения (или дуновения чьего-то неуловимого присутствия). Через окно она могла видеть очертания узкого сада, нечеткие серые линии заржавевшей лесенки и переполненной компостной кучи. Одна сторона ветхого забора заваливалась то вперед, то назад, тогда как другая  представляла  собой идеально прямую линию шестифутовых штакетин, ограждавших другую часть участка. Какие еще меры будут предприняты в борьбе с кошками (минные поля или растяжки с гранатами)? Как будто прочитав ее мысли, сверкая зеленными глазищами  и подергивая хвостом, на подоконнике материализовалась Бэка. От ее безмолвного мяуканья на окне образовывался конденсат в виде лепестков роз. Улыбнувшись, женщина открыла дверь. Ловко проскользнув внутрь, кошка описала восемь кругов вокруг ее ног, оставляя следы на кухонном полу. Чайник разразился глубоким крещендо, на его боках выступили капли. Он яростно сотрясался не в силах совладать с давлением тысячи пузырьков. Потом резко остановился, замер и выключился. Ну,что? Плеснем по кофейку?Женщина достала банку кофе с верхней полки серванта и наклонилась к нижним полкам, где стояли кружки. Тут она замешкалась, сбитая с толку таким обилием разных стаканов, кружек и чашек, которые смотрели на нее. Почему их вдруг оказалось так много? Откуда они взялись? Со вздохом она выпрямилась, взяв одну обычную голубую кружку с ручкой, на которой витиевато золотыми буквами было написано / КЭРИ/.

Она сняла верхнюю одежду, повесила ее на спинку кухонного дубового стула и села. Вынув ноги из сапог, она положила их на встроенную скамейку с противоположной стороны стола. Над скамейкой располагались полки с декоративными тарелками в плетеных подставках. Там же стояла кружка, с изображением прекрасной молодой пары (еще одна кружка!), и целая коллекция фотографий с изображениями детишек: от лучезарно улыбающихся малышей до угрюмых бук. В обоих случаях, казалось, что дети готовы расплакаться. Пока она разглядывала фотографию, в какой-то момент ей вдруг почудилось, что фотография растущей семьи превращается в изображение стареющей женщины. Внезапно где-то рядом раздался звук утекающей воды, как будто кто-то  вытащил затычку из раковины, спустил воду в туалете, или стиральная машина слила воду. Тут она заметила, что ее кофе уже остыл. Она подошла к раковине и открыла горячую воду. Всматриваясь в темноту,  она слушала последовательные доносившиеся откуда-то издалека стуки и скрипы водопровода. Бросив беглый взгляд во мрак сада, в желтом свете  она заметила отражение женщины, методично вытирающей кухонным полотенцем внутреннюю часть кружки.Боже мой! Кто она? Почему она кажется такой несчастной?
Стряхнув с себя эти мысли, она вынула затычку из раковины. И снова погрузилась в моменты небытия, в минуты полного бездействия. Разве потраченная впустую минута не становится потраченным впустую часом? А потраченные впустую часы  не перетекают в потраченные впустую дни? Где она могла бы быть, если не занималась бы сейчас, например? – завариванием чая, просиживанием в пробках, чтением местных газет, стоянием в очереди супермаркета. Лучше бы ей не думать о том, что минуты ее жизни утекают от нее, как вода утекает в сливное отверстие-так катострофически бесполезно.
Она раскрыла сумку. Убрала молоко, апельсин, печенье и кошачий корм. Когда она пыталась впихнуть две пиццы в уже без того забитый морозильник, на пол просыпался целый град крошечных льдинок. Целая коллекция всунутых один в другой полиэтиленовых пакетов, которые она хранила в низу шкафа, свидетельствовали о ее возможном повторном использовании. Каждый раз, когда она открывала низ шкафа, на нее обрушивалась целая лавина всеоозможных кульков и кулечков. Она втиснула туда еще один пакет и захлопнула дверцу. И тут опустевший пакет предпринял попытку к бегству. Подхваченный потоком воздуха, он устремился вверх через всю комнату, напоминая медузу.  Две пары глаз наблюдали за ее пируэтами. Вот  он коснулся полки со специями, потом разделочной доски, пока не зацепился  за бутылку оливково масла и успокоился.
   Дубовая скамейка служила не только подставкой для ног. Она узнала об  этом однажды, делая генеральную уборку под Новый Год. С краю съемного сидения она обнаружила маленькую защелку, такую ржавую, что ей пришлось сломать два ногтя, чтобы открыть ее. Наконец, защелка поддалась. Внутри оказался темный полый сундучок. В первый момент от волнения ее сердце забилось так громко, что, казалось, этим гулом заполнился весь дом. Однако, самым захватывающим содержанием сундучка оказалась груда старых газет. Немедленно все нужно выбросить. Она решила, что сундук станет идеальным местом для хранения скатерти и кухонных полотенец. Но вскоре сундук уже поглотил  разные постельные принадлежности, наволочки и одеяла. Действительно, было глупо предполагать, что никто больше не знал о его существовании (Она же не единственная перестилала кровать или накрывала на стол?) И все же она всегда думала об этом сундучке, как об особенном, «ее» месте. Оставаясь наедине с собой, она открывала его, и каждый раз ее накрывала волна детского восторга. Она почувствовала, как эта волна снова нарастает в ней, когда ее пальцы искали под слоем мягкого свернутого хлопка холодную блестящую металлическую коробку из-под карамелек.
Она поставила коробку на стол. Внутри нее лежала медаль за отвагу, юбилейная монета, камешек, привезенный с пляжа .... (Разве могла она помнить невыносимую жару того дня, или зачем ей обязательно надо было привести камушек, как память о том, что она там побывала однажды?!); купленный, но не подаренный подарок. А внутри аккуратно свернутой вышитой салфетки  лежали три конверта. Она оглядела комнату. Где-то внутри стены скрипнула труба – дом  как будто откашливался. Она взяла самый верхний конверт.
 Внутри конверта бумага была плотной и имела кремовый оттенок. На ней виднелся синий фирменный бланк, и дата в верхнем правом углу  - июль 2000. Внимательно осмотрев страницу, она заметила, что та была слегка помята, топорщилась в нескольких местах, как будто ее сначала намочили, а потом высушили.
\-Наверно ты удивишься этому письму. Если удивишься, значит, оно дошло до тебя. Конечно, я запомнил твой адрес, но потом внезапно мне пришло в голову, что ты могла переехать, а на здешнюю почту надеяться и так не приходится. Поэтому возможно, это письмо я пишу самому себе. Мне тяжело сформулировать, что именно я хотел сказать. Думаю, что сам факт написания письма важен для меня. Он дает мне установить некую связь с прошлым. Еще я думаю, что чистый лист бумаги в конверте показался бы немного странным. Нет необходимости спрашивать, как у тебя дела. Кажется, все сложилось так, как ты себе спланировала. И все же, я надеюсь, что ты счастлива и находишься в добром здравии. Боюсь, я не совершил ничего интересного, о чем можно было бы тебе написать. Жизнь здесь представляет собой бесконечная череду длинных скучных обязанностей, а жара и рои мух, поднимающихся с реки, делают ее еще более невыносимой. Но сегодня вечером постирав и высушив одежду, я вдруг почувствовал странное чувство удовлетворенности.  Как странно, что после пяти месяцев изнурительного труда и волнения, на тебя снисходит такой приятный и нежданный покой. Как будто откуда-то из детства до тебя долетает знакомое бряканье фургона с мороженым.Может быть, поэтому я пишу это письмо. Возможно, его навеяли мысли о лете и доме, возможно журчание реки в ночи, но я мысленно продолжаю возвращаться туда, где дни длинны, и наполнены звуками «Розовой Луны», и «Ляг, лэди, ляг». Как бы хотелось снова почувствовать вкус дешевого вина, ощутить пальцами «косячок» и увидеть снова тот мир играющих бликов! Все эти люди и сама жизнь растворились в бытие. Интересно, смог бы я их узнать теперь? – может быть только  по звуку их смеха?
Боюсь признаться, но однажды из-за тебя я даже  испортил одну вещь. Я взял перочинный нож и вырезал твое имя на иве, у которой мы обычно сидели. Помню, мне было интересно обрастет ли она снова корой. Если когда-нибудь, в один прекрасный выходной, ты будешь проезжать мимо… Хотя возможно, там будет уже все по-другому. Но я знаю, что твое имя по-прежнему будет там, вырезано в памяти дерева.\
     Она сложила письмо и  задумчиво постучала им по верхней губе. Часы в зале пробили четверть первого. Все замерло, время как будто снова остановилось, затем вяло отозвались часы в ее кабинете.Нет,не заснуть....Она вынула следующий конверт. Пока ее пальцы искали отворот, она внимательно рассматривала серебряный силуэта на марке. Письмо было написано на бумаге столь белой и тонкой, что, когда на нее смотришь, бумага приобретала голубоватый оттенок. На штемпеле 1978год. \-Помню ли я тот сентябрьский день, когда впервые встретил тебя? Можно ли запомнить тот момент, когда мы провалились в сон, или момент, когда твои веки потяжелели, как будто от манипуляций гипнотизера? Я знаю, что это было явью, только потому, что в определенный момент я проснулся. Некоторые моменты видятся мне очень ясно; яркие фрагменты мечты, телефонный разговор однажды.  Я ненавидел это состояние и спросил тебя, почему время тянется так медленно. Ты ответила, что в этом нет ничего страшного, что это вообще не имеет значения, потому, что однажды  всему придет конец, а ушедшее время все равно, в конечном счете, это время, которое остается в прошлом.Ты отправила меня на поиски счастья и взяла с меня обещание, что когда я найду его, то привезу его тебе. Но счастье нельзя положить в банк. Нельзя хранить его про запас на черный день, нельзя отдать его кому-то просто потому, что у тебя оно есть.
Я думал, что для счастья мне достаточно наблюдать за течением реки, чувствовать, как она уносит от меня вдаль аромат кувшинок. Я наблюдал, как дни сменяются ночами, а ночи перетекают в дни, полагая, что стану беззаботным, тогда как  в действительности в моей душе копились сожаления. Теперь я знаю, что чтение – это мечтание, мечтание – это сновидения, а мысли - это бездействие. Когда я просыпаюсь, я вижу, что все что у меня осталось – это мысли о тебе.\
Кошка неловко забралась к ней на колени, почувствовала, как она переминается с лапки на лапку, цепляясь когтями за ткань и оставляя затяжки.Мурчит! На последнем конверте красовался уже не портрет знаменитости, а изображение прерий: немного зелени на оранжевом фоне. Марка была наклеена под необычным углом, но все еще держалась после стольких лет. Само письмо было написано на школьной бумаге в  линейку. Глазами она пробежалась по странице, пока не заметила дату - ноябрь 1960, и следы от желтых пятен. Что это были за пятна? Они всегда были там?
\-Я все еще не могу смириться с твоим решением уехать. Зачем возвращаться в эту серость, грязь, шум, суету? Впереди целая жизнь. Всегда можно успеть вернуться обратно. Я знаю, что ты следовала за своей мечтой,  но здесь, у нас, эту погоню можно было отложить в долгий ящик. Здесь, мне кажется, я наполняюсь солнечным светом и спокойствием.
После того, как ты уехала, мы двинулись дальше на восток: туда, где земля имеет красноватый оттенок, как, впрочем, и еда. Сегодня нам встретилась группа туристов. Они подвезли нас, усадив на крышу своего фургона, а мы помогли им собрать хворост для костра. Они рассказали нам, что знают одного старика,  который возле своей хижины продает бусы, - те самые, которые тебе так хотелось иметь, и кусок пляжа в восемь миль с белым песком. Я пишу тебе это письмо на фоне оранжевого мерцания огней. Для меня это лучшее время, время разговоров и чтения, когда мир превращается в слова. Иногда фраза настолько прекрасна, что мне приходится взять паузу, чтобы позволить словам выстроится в нужном порядке. Одна из них навеяла мне мысли о тебе: Делайте то, что делает вас счастливыми, и вы сделаете все правильно\....
Радиатор холодильника загремел, затем затих, и она поняла, что не замечала шума, который он издавал. Без этого шума в воздухе, казалось, повис тот же немой вопрос; какой  была бы ее жизнь, если бы она смогла отправить хотя бы одно из этих писем? Но не получив ответа, воздух вернулся на круги своя...

Вскоре она сложит письмо и сунет обратно в пожелтевшие конверты, конверты положит в давно вышитую иею салфетку и.... – обратно в металлическую коробку, а коробку  - в сундук. Накрыв сверху слоями чистого белья, она поставит ее на дно и закроет на защелку. А пока она просто сидела в тишине своего дома, наполненным довольным мурчанием кошки и шептала ей в ответ:Человек сотворен, чтобы искать порядок, чтобы внести ясность в свой малый промежуток времени, чтобы грядущее строить на прошедшем, — иначе зачем человеку память, зачем воспоминания?....

.