Трампарк

Где бы кому не приходилось начинать трудовую деятельность, он будет помнить об этом всю свою жизнь.
 Забудутся и поблекнут в памяти годы однообразных будней на других местах работы, но первая встреча с миром взрослых трудовых отношений запомнится навсегда.

Как и многие другие выпускники институтов и техникумов, Иван был направлен по распределению в организацию, подавшую заявку на молодого специалиста. Такие были правила в тогдашней России, которая в те времена ещё называлась Советским Союзом.
Работы хватало всем, не хватало работников.

Достался Ивану по распределению трамвайный парк.  Должность мастера по ремонту подвижного состава явно не пользовалась популярностью и потому легко приняла в себя молодого и энергичного парнишку.

На собеседовании начальник посоветовал Ивану смело браться за дело и наводить порядок во вверенном ему коллективе, почему-то сравнив Ивана с новой метлой. 
 Это сравнение сразу не понравилось Ивану. Ему совершенно не хотелось чего-то там выметать. Не этому его учили, в конце концов. Но молодость есть молодость, и он  принялся за дело, вникая во все мелочи и обучаясь неизвестной ему пока профессии.

 Прошёл месяц стажировки и вместе с первой получкой, надо сказать совершенно унизительной,  настал час окунуться Ивану во взрослую жизнь.

Хоть и числился он мастером, а работать приходилось со всей бригадой, помогая одним и подменяя отсутствующих. Помимо того он отвечал за организацию движения. При заходе в парк неисправного трамвая, Иван обязан был выдать на линию исправный в течение десяти минут. В резерве находилось, как правило, не более двух одиночек и одного двойника, состоящего из двух вагонов трамвая.

Бригада состояла из двух слесарей и двух электриков, не всегда трезвых, а иногда и откровенно пьяных. Один слесарь не пил, у него уже была язва. Организовать работу таких трудяг было делом нелёгким, и Ивану уже хотелось заняться выметанием контингента за ворота, с чем он и пришёл к главному инженеру.

Главный посоветовал наказывать пьяниц рублём, что Иван и сделал в первый же месяц, лишив электрика Славу за пьянку 15% премии. Узнав об этом, электрик Слава написал заявление на увольнение и главный вызвал Ивана к себе.

-Ты Ваня,- вкрадчивым голосом начал Главный – как ещё очень молодой специалист, не понимаешь главной задачи.
 А она заключается в том, что город не может обходиться без транспорта, и мы работаем здесь для того, чтобы трамваи ходили по маршрутам, а не стояли в депо несправные.
-Так вы же сами велели наказывать рублём, выметать и налаживать работу.
-Ну и как ты её наладишь без электрика?
-Новый придёт и будет работать.
-Откуда он придёт? У нас зарплата самая низкая в городе.
-Надо зарплату поднять, и придут нормальные люди.
-Ну ты совсем, гляжу я блаженный. Кто ж нам на это денег даст?
-Тогда, где же выход?
-Вот ты и думай, ты мастер, ты и решай. Да, позови там Славу этого ко мне.
-Он в коридоре сидит, ждёт.
-Пусть войдёт.
Выйдя в коридор, и впустив электрика Славу к главному инженеру, Иван оставил дверь приоткрытой, сел на стул и стал подслушивать.
Главный подошёл к двери, закрыл её, но она снова приоткрылась сквозняком.

-Ну, что Слава там у вас приключилось опять?
-Чего, чего, лишили ни за что премии. Я и не пьяный был совсем. На вагонный завод пойду работать, там  сто восемьдесят обещают. Надоело здесь в грязи под трамваем ползать.

-Подожди, подожди, у тебя какой разряд? Пятый? Надо повышать.
Вот через два месяца, сразу после Нового Года соберём комиссию и дадим шестой. Сразу зарплата рублей на пятнадцать поднимется.
-Ладно, но пусть премию вернут, а то всё равно уйду.
-Вот смотри, рву докладную на твоих глазах.
Слава вышел из кабинета, победно глядя сверху вниз на опешившего, и ни чего не понимающего Ивана.
Единственное и совершенно верное, что он вынес из данного происшествия это то, что в любом случае он остаётся крайним.

Если убьёт пьяного Славу током, Ивана посадят за то, что допустил алкаша к работе. Если он отправит датого труженика домой, то за срыв выпуска трамваев его накажут рублём и выговором.  Такая альтернатива очень не нравилась Ивану, и он решил увольняться.

Заявления ему не подписали, ссылаясь на закон о молодых специалистах, по которому он обязан был отработать три года.
Единственным законным поводом могла быть только инициатива администрации, и Иван стал искать способа эту инициативу у администрации пробудить.

Случай подвернулся довольно быстро. Наступил Новый Год.
Всем хорош праздничек, если только не работать в Новогоднюю ночь и первого января. На первое января у Ивана стояла в графике смена и он пришёл на работу к 7.00 без опозданий, хотя и с немного мутной головой.
Ночная смена его не встретила, лишь в раздевалке валялись на скамейках двое слесарей в разобранном виде и на столе лежали пустые бутылки и остатки закуси.

В журнале стояла отметка мастера ночной смены об успешном выпуске на линию 154 вагонов но самого мастера не было. Потом оказалось, что он спал в душе. Всё было тихо.

  Из Ивановой бригады пришли все. Но слово пришли, не совсем подходило для них, за исключением слесаря язвенника, который пил мало. Все тут же уснули на скамейках в раздевалке.  Иван с грустью поглядел на бойцов и пошёл в диспетчерскую.
 Там он узнал, что в парк идут три неисправных трамвая. Вернувшись в раздевалку, он предпринял попытку воскресить бригаду, что оказалось не таким простым делом.
-Ну ты, ну хватит брызгать, отвали.
-Три трамвая идут, вставайте. Сделаем, снова ляжете.

Кое - как Иван вытолкал бригаду на канаву, где уже стояли неисправные вагоны. Электрик с третьего раза попал в дверь трамвая и сев на место водителя, тут же уронил голову на панель и пустил слюни.
 Слесарь залез под вагон и ни как не мог найти свой инструмент. Глядя на его бессмысленный взгляд, Иван оставил попытки ремонта и ушёл к себе. Понятно было, что пока они не проспятся, работы не будет.

А между тем из города шли ещё восемь неисправных трамваев, потом ещё двенадцать. В результате половина парка зашла обратно, развернувшись на конечных остановках.

Традиции – великая вещь. Им следуют совершенно бессознательно. Не задумываясь о их пользе или вреде. Людям вообще не свойственно задумываться, как я заметил.
 Гораздо легче увидев яму на дороге, бросить в неё кучу травы, воображая, что этим ты дорогу улучшаешь. Сделать второй мыслительный такт человек не желает и возмущается впоследствии, откуда столько грязи на дроге, ни как не связывая траву брошенную им в ямку и грязь.

Хотя, прояви он хотя бы минимальное соображение, пришёл бы к выводу, что из травы кроме навоза отродясь ни чего не получалось.

Так вот, традиции.
 В этом трампарке, оказывается, была традиция, не менее глупая, чем бросание травы на дорогу.
Сердобольные тётеньки, водители трамваев, сжалившись над ночной сменой ремонтной бригады, не записывали неисправности вагонов в вагонные книжки.
 Делали они это только под Новый год, один раз, и все неисправные вагоны шли в парк как исправные, и утром выходили в город и возвращались тут же назад для ремонта.

Зато ночная бригада могла гулять вовсю, что она с удовольствием и делала.

Прошло два часа. Иван размышлял о сложившейся ситуации. Положение казалось безвыходным. Когда позвонил диспетчер и сообщил о том, что к парку подъехала машина с проверяющим из Травмайно-троллейбусного управления , который контролировал в праздники работу депо, у Ивана возникла мысль.

Он пошёл в раздевалку, нашёл в сумке у электрика початую бутылку водки, растолкал полупьяных работяг, дал в руки по стакану и выждав, когда войдёт проверяющий, стал разливать водку по кругу, поздравляя как Дед Мороз всех с праздником.
 Вошедший дядечка оглядел компанию, спросил кто здесь мастер. Получив от Ивана ответ, вышел молча и уехал.
Через месяц Ивана уволили по собственному желанию, к великой его радости, а так же к радости его близких и друзей.