Ненужые люди Ч-II Гл. 4 другая Логика

-  Девочка моя, не плачь. Все будет хорошо. Все то, о чем ты сейчас говоришь уже позади. Я люблю тебя!  И у нас всё получится. 
Ну иди ко мне – дай обниму тебя...

   Вот он этот дом в старом городе… такой же, как те, мимо которых в детстве я шагал в  парикмахерскую с отцом.
Такой же, как те, что были вместо фразы «когда деревья были большими». 
Тот же, что приютит потом в своем подвале маленький ресторанчик, в который мы с Анютой придем в первый раз. Она с подругой, я с другом.
А потом уже будем приходить без них.

- Я так хочу чтобы всего этого не было, того что до тебя… - собьется она. - …до тебя…  я хочу как в ночном дозоре -  написать мелом судьбы… - плечи у Анюты вздрагивают, и она нерешительно прижимается ко мне. – Так всё поздно…  слишком поздно…

   Я сжимаю ту, к которой, и только к которой, неделю назад  приехал из Москвы, и обещаю себе, что поздно не будет никогда.
И мы оба боимся...   




- Хэй, да не убивайся ты так… Может всё ещё будет…

- Мы часто обещаем это друг другу… а что делать когда не получается так как  хотелось бы?

  Я немного прибавил колонки Андрея, с Биллиз Бендом, и продолжил.
Зачем мужчины идут в шумный бар разрешать проблемы?
Накатывает!

- Помнишь у квартета «И» - «Хочется, чтобы было, как хочется, и чтобы было как правильно»… 

- Так у всех. – Развел Андрей руками и врезал по столу воблой.

- Они же ещё сказали про кризис: «Это когда перестаешь хотеть – чего нибудь хотеть»…

- Это не кризис – это ****ец…

- Ну чего тогда? Мы все друг друга подбадриваем, врем, что будет всё хорошо…
...нет давай вправду, блин: вон… - разгорячился Андрей. – Вон – видишь ту трубу… возьмем  пояс от моего халата, и с двух сторон по петле?

   Я посмотрел на крепкий махровый пояс, и на высокую трубу, проходившую под потолком сталинки.

- Вот видишь! – Значит, ты ещё веришь! В конце концов, может быть, больше людей верили бы, и хотели  именно того чего им нужно, может у них это и было тогда.

   Он вновь врезал рыбой об газету.

- Да я половину обещаний понимал, что не смогу исполнить ни завтра, ни послезавтра, ни даже через год… и что? 
Мне нужно было сказать: Милая – ты вышла замуж не за того?
Когда ты на своих смотрел, у тебя по другому что ль было?

К тому же она догадывалась, о некоторых вещах… но ведь молчала!  А надо, что было? 
 
- Что? Поговорить!

- Дурак ты! Вот поэтому у нас так… мы вымирающие идиоты. Никто так уже не живет…

   Надо было подойти, обнять и сразу сказать, что всё знает, и что как нибудь прорвемся.
Что толку то уже от "сидений за столом то"?
Ку-ку: я уже сделал глупость. И либо её дальше исправлять, медленно и верно, молча и в угрызениях совести, в том, что ты не сказал о случившемся…  заметь, это тебе не измена… ты тут юлишь, из страха, что можешь сделать больно семье, а не из страха, что тебе наваляют, и ты потеряешь привычный ход вещей…
… Ты врубаешься? ПРИВЫЧНЫЙ! А что если для тебя это единственно правильный ХОД?

   Андрей зачерпнул ковшом, самодельного пива из ведра, которое делал, не выходя из дома на хлебе и специях. Иногда я приносил ему для этого сахар, смесь для глинтвейна или аптечный хмель. Получалась хорошая и крепкая деревенская брага.
Пахла она как испченый хлеб, когда ты в детстве идешь мимо комбината.

- … Либо ты начинаешь решать эту проблему в два раза быстрее, просто потому, что в тебя верят!

   Он отлил пива мне в кружку, а сам отхлебнул из ковша.

- Самое страшное – когда в тебя не верят… тогда все – жопа!
Вот бухаешь ты тут и боишься: придешь туда, а тебе скажут, что ты скотина…
...и выглядишь – как скотина…
...и ещё скотина, потому, что ты ничего не делаешь…
А где  мать их – силы-то?
Мне что – справку нести, что я инвалид? Да кому на хер инвалид нужен? - Яростно перекрикивал музыку он.

- Сыну что ль?
Ни в мяч погонять, ни за будущую учебу заплатить!

   Андрей выглохтал одним глотком пол-литра, выдохнул и подмигнул:

- Вот поэтому нужно верить в лучшее… не просто в лучшее, а  в то – которое нужно нам! Иначе вообще  можно «хором повеситься».

   Потом, немного подумав, добавил:

- А к бабам нашим, просто обязан прийти Рыбников, из «Весны на Заречной улице», и сказать, что мы без них копыта двинем.

   Из колонок, Билли Новик надсадил в знак согласия, и мы подпели:

Я сижу во дворе своего дома
На скамейке под ольхой, всё так здесь знакомо
Шляпа сползла на глаза, я дремлю,
Чёрт возьми меня, как я всё это люблю,
Детишки веселятся, бабушки ворчат,
По-моему одному мне здесь дорога в ад
Третий день мне уже не дойти до порога
Наверно в сердце твоём уже шевелится тревога,

Голова трещит, в судороге нога,
Я докурил все окурки, что раскидал вчера,
Бродячая собака обнюхала меня
Наверное, решила - он такой же, как я
Из подъезда выползает Василич  - инвалид
Его жена, посудомойка, после смены спит
Червонец, четвертак, полтинник, время не ждёт
И вот за килограммом старый дядя Саня идёт…

Так я катился вниз, так я падал,
Так я катился вниз, спотыкался, плакал...
Так я катился вниз, так я падал,
Так я катился вниз, спотыкался, плакал
Стук во дворе, карты-домино
И ты уже не поднимаешь взгляд на своё окно,
Распрощавшись навсегда со своим пиджаком,
Ты кричишь ку-ка-ре-ку петухом под столом …

В главе использованы цитаты из сценария квартета "И" - "О чем говорят мужчины?", и текст песни Billy's Band "Так я падал"

Роман посвящён не чутким женщинам!

Всякое использование данного текста, и выдержек из романа, является нарушением авторских прав, имеющих юридическую силу.

http://www.proza.ru/2012/08/02/127