Дочь смотрителя маяка

Марго проехала больше трех часов по незнакомым, проселочным дорогам, ведомая лишь нарисованной от руки картой. Эта карта была вложена в конверт вместе с сопроводительным письмом от мистера Хавербаха, оказавшегося душеприказчиком ее отца. В письме сообщалось, что  Адам Краус умер от сердечного приступа и был кремирован, а его пепел развеян над морем, как того хотел сам покойный. Оглашение же завещания состоится в эту пятницу в пять часов вечера в баре «Огниво».
Маргарита до сих пор пребывала в шоке от новости, что ее отец умер. Еще больше ее поразило, что мужчина, бросивший ее и мать тридцать лет назад, вообще помнил о собственном ребенке. Вильма Краус редко говорила о своем муже, предпочитая считать того давно и навсегда пропавшим из их с дочерью жизни. Но, если у Адама был адрес Марго, значит, он поддерживал связь с ее матерью, ведь за последние двадцать лет они сменили четыре дома. Девушка думала об этом всю дорогу и надеялась вскоре получить все ответы.
В небольшой рыбацкий городок Марго прибыла в начале третьего. Проезжая по узким улочкам, она искала указатель, сообщающий, что в этой дыре есть отель. Но даже на домах не было номеров, не то что информационных надписей. Наконец, ее взгляд наткнулся на вывеску, сообщающую, что «Тут есть, где поспать и что поесть». Здание доверия не вызывало – оно было покосившимся, с обшарпанными стенами и разбитым стеклом во входной двери, заботливо же склеенным матовой пленкой – но и вариантов особо не было. Кое-как припарковав машину, Маргарита вылезла и с наслаждением потянулась. По пути она останавливалась лишь один раз, на заправке, и спина здорово затекла от непривычно долгого сидения за рулем.
Толкнув дверь отеля, девушка услышала звон колокольчика. Этот городок в очередной раз удивил ее своими архаизмами. Внутри оказалось довольно темно – холл освещался лишь уличным светом – и пахло сыростью. Хотя влажным воздух, скорее всего, был в каждом доме – море было очень близко, а солнце в этом районе гостило не часто. За стойкой сидел пожилой мужчина, он что-то неторопливо писал в журнале. Марго он заметил только, когда она подошла вплотную и плюхнула на стойку сумочку.
- А? – вскинул голову портье и вопросительно уставился на Марго. – Вы что-то хотели?
- Здравствуйте. Да, мне нужен номер на сутки. Меня зовут Маргарита Краус, возможно вы были знакомы с моим отцом.
Лицо старика мгновенно изменилось. Он улыбнулся и, схватив морщинистыми пальцами руку девушки, энергично потряс ее.
- Конечно! Да-да! Марго, верно? Адам всегда говорил о тебе, когда приходил к мне в гости. Я – Максимилиан Бодер, друг твоего отца. Зови меня просто Макс. – Мужчина прищурил глаза, оглядел веснушчатое лицо Маргариты, ее кудрявые рыжие волосы, и сказал: - Ты очень похожа на отца, деточка. Просто копия.
Марго невольно засмеялась. Ей сразу полегчало, ведь было время, когда ее дразнили тем, что она приемная. На мать она не походила ни единой черточкой, а фотографий отца ни разу не видела. Значит, она – копия Адама. Забавно, сейчас ей припомнились моменты, когда Вильма так же, как Макс, вглядывалась в ее лицо. Значит, она видела в ней бывшего мужа, но никогда об этом не говорила. Еще один скелет в семейном шкафу.
- Вы сегодня будете присутствовать на оглашении завещания, Макс? - поинтересовалась Марго, когда старик выдал ей ключ от номера.
- Да, деточка, мы можем пойти в «Огниво» вместе. Видимо, Адам и старому другу что-то оставил.
- Мне кажется, у него было не так много имущества, – задумчиво произнесла  Маргарита, еще до начала путешествия полагая, что у отца вряд ли было что-то ценное.
- Это ты верно заметила. Твой отец нажил мало добра, да и то, все только ради маяка покупал. Даже машину продал, чтобы поставить дизель-генератор. У нас тут часто перебои с электричеством случаются, а Адам не мог допустить, чтобы корабли в море без навигации остались.
- Маяк? – удивилась Марго. – Какой маяк?
- А! Ты не знаешь? Твой отец всю жизнь прослужил смотрителем берегового маяка, который стоит на Каменном острове. Тут недалеко, всего десять минут на лодке. А в хорошую погоду и вплавь легко добраться. Если хочешь, завтра я тебя туда свожу.
- Спасибо, но я не очень люблю воду, - вежливо отказалась Маргарита. – Пойду, пожалуй, отдохну. В половину пятого я спущусь.
- Конечно, деточка. Отдыхай.  – Старик махнул рукой в сторону лестницы и снова уткнулся в журнал.

В «Огниво» Марго и Макс добрались как раз к пяти. К тому времени в баре собралась уже куча народа, в основном пожилые мужчины, в простой одежде, пропахшей рыбой, с растрепанными седыми волосами и суровыми обветренными лицами.
 «Так вот какой он, мир моего отца» - думала Маргарита, устраиваясь за столиком, на котором уже стояли два высоких запотевших бокала с пивом. Запах был не очень приятный, да и пиво она не пила, но в этот момент доза алкоголя казалась необходимой. Девушка взяла кружку и осторожно пригубила напиток, оказавшийся терпким, но довольно приятным. Макс сел рядом и тоже отхлебнул пиво.
- Тихо! Тихо! – раздался громкий низкий голос. У барной стойки, на высоком стуле сидел грузный мужчина  лет пятидесяти, с пушистыми бакенбардами соломенного цвета, в сером костюме-тройке. Марго решила, что это мистер Хавербах. – Ну-ка успокоились! – сказал он еще громче и стукнул кулаком по столешнице.
Люди затихли и обратили взоры к душеприказчику. Тот довольно выпрямился, нацепил на нос очки и взял со стойки несколько листов бумаги.
- Итак, сегодня оглашается последняя воля господина Адама Крауса, всеми нами любимого и уважаемого. Все наследники присутствуют? – Хавербах обвел глазами зал, задержав взгляд на Марго, и вновь уткнулся в лист. – Если не все, это их проблемы.
Девушка улыбнулась отступлению от официального протокола. Этот городок явно не жаловал мирские законы. Тем временем, душеприказчик принялся методично зачитывать фамилии присутствующих и сообщать им последние слова ее отца.
- …Моему лучшему другу Максимилиан Бодеру я оставляю кисет с табаком и трубку из слоновой кости. Ты, чертяка, давно на нее глаз положил… - Макс довольно хрюкнул и спрятал улыбку за бокалом пива. - …Лорелайн Брамс переходит сундук с моей одеждой и обувью. Лора, уверен, ты распорядишься ей как положено. Только, умоляю, не отдавай ботинки своему мужу, его ножища в них не влезет.  – В зале раздались дружные смешки и чей-то недовольный протест. - … Карлу Говардсу завещаю свою лодку. Пусть она старая и потрепанная, но море ее любит…
Фамилии и имена давно слились для Марго в одну нескончаемую строчку, она постоянно зевала и глядела на часы. Усталость делала свое дело, спать ей хотелось все сильнее и сильнее.
- Своей любимой дочери Маргарите…
Девушка встрепенулась, а зал ожил. Все уставились на столик, где сидели Марго и Макс.
- Своей любимой дочери, - повторил громче мистер Хавербах, - Маргарите Краус я завещаю шкатулку синего цвета. Марго, ее ты найдешь на маяке, в моем кабинете, в верхнем ящике стола. Прошу тебя съездить за ней лично. Пусть, сам я так и не смог показать тебе, чем живу, погляди на мой дом хотя бы после моей смерти.
Маргарита заерзала, глянув на Макса. Тот кивнул ей и прошептал:
- Завтра я тебя туда отвезу.
- И наконец, Андре Поупсу я оставляю дело всей свое жизни - маяк Каменного острова. Следи, мой мальчик, за ним прилежно. Пусть сигнал никогда не пропадает.  – Душеприказчик обратился к тощему парню с удивленно вытаращенными глазами. – Андре, эта часть завещания, конечно, не имеет  юридической силы, но это великая честь, сам понимаешь. Старик Краус только тебе мог оставить дело всей своей жизни. Поэтому я уже подсуетился и направил прошение о назначении тебя смотрителем. На той неделе все бумаги придут, и ты вступишь в должность. А пока, будь добр, присмотри за маяком на добровольных началах.
- Конечно! – отозвался парень, чьи эмоции били через край. – Это большая честь для меня!
 - На этом официальная часть закончена, господа, - мистер Хавербах снял очки и убрал их вместе с бумагами в портфель. – Выпьем за нашего друга Адама. Он уже в лучшем мире.
Люди в баре дружно подняли бокалы, которые пара официанток успела пополнить пенным напитком. Душеприказчик занял место рядом с Марго и Максом, также пригубив свое пиво.
- Гляжу, вы добрались по моей карте, - обратился он к Маргарите.
- Да, благодарю, - отозвалась девушка. – Скажите, а все присутствующие были так близко знакомы с моим отцом.
- Конечно! Тут все друг друга знают. А Адам Краус для большинства был добрым и отзывчивым товарищем. И ему мы обязаны тем, что маяк до сих пор работает, хотя должен был загнуться еще лет двадцать назад. Если бы не он, кто знает, сколько кораблей и лодок заблудились бы в тумане и сгинули во врем шторма. Ваш отец местная знаменитость, король Каменного острова. – Хавербах рассмеялся. – А ваша матушка была бы королевой, если бы не сбежала от запаха рыбы и вечно холодного ветра.
- Вы знали мою мать? – удивленно спросила Марго.
- Еще бы! Разве Макс вам не сказал? Вильма родилась тут, как и Адам. Они с детства были вместе. Поженились в старшей школе. Жили душа в душу. Спустя какое-то время родились вы. Ну и почти сразу что-то изменилось. Вильме захотелось переехать в большой город, где сверкающие витрины магазинов, суета и шум, а еще нет порта, и рыба только в морозильниках. Но Адам не смог бросить маяк. Тогда ваша матушка собрала вещи, забрала вас и уехала. Навсегда.
- Эгоистка, - буркнул Макс, и Марго не стала с ним спорить. У матери был трудный характер и царские замашки. Немудрено, что она не захотела хоронить себя в этом городишке.
- Кстати, я слышал от Адама, что ваша матушка умерла? – полюбопытствовал мистер Хавербах.
- Да, год назад, - подтвердила девушка. – У нее был рак. Видимо, отец знал об этом, раз и вы в курсе.
- Они общались по переписке, - взялся ответить Максимилиан. - Я лично отправлял письма на ваш адрес несколько раз, когда Адам не мог покинуть маяк. – Старик слегка переменился в лице. – Он писал часто, сначала едва ли не каждый месяц, позже - раз в три-четыре. Вильма же отвечала раз в год, присылая посылку, в которой были все письма Адама и пара слов на листе о том, как живется ей и дочери. Я видел, как больно было старику, когда он получал эти пакеты. Последний пришел незадолго до ее смерти, там она и написала, что больна. Следующие пара писем Адама возвращались обратно с пометкой «Не вручено адресату». Он отправлял их до востребования, так они договорились с Вильмой. Тогда мы и узнали, что она умерла.
Маргарита удивилась, услышав о письмах отца, мать никогда ничего не говорила ей. Но зато теперь понятно, почему она ничего не нашла, когда разбирала ее вещи после смерти.
- А как жил все это время мой отец? – в попытках отвлечься от тяжелых мыслей, спросила она у мужчин. Она не ощущала родственной связи с родителем, которого не видела тридцать лет, увезенная матерью в младенчестве. Но ей хотелось понять, каким человеком он был.
- Это вам Макс расскажет, - ответил Хавершам, - они были лучшими друзьями. А я, пожалуй, поеду домой, меня жена ждет.
Душеприказчик раскланялся, Максимилиан заказал для себя и Марго ужин и принялся за рассказ.

На следующее утро Марго проснулась с тяжелой головой. Три выпитых бокала пива для практически не пьющей алкоголя девушки были не лучшим выбором вчерашнего меню. С трудом умывшись ледяной водой, чтобы уменьшить припухлось лица, Маргарита спустилась вниз. Они с Максом договорились в девять отправиться на Каменный остров, но девушка сомневалась, что старик чувствует себя лучше, чем она.
Однако, портье удивил Маргариту, пребывая в отличном настроении и абсолютно не помятом виде на своем месте за стойкой.
- Доброе утро, милая! – бойко поприветствовал он Марго. – Моя супруга собрала нам с собой корзину с едой, позавтракаем на острове. А Марта присмотрит за отелем.
Маргарита наконец заметила худощавую женщину, примерно одного возраста с Максом, сидевшую на стуле у окна с вязанием. Та с улыбкой кивнула девушке в знак приветствия и что-то показала руками мужу.
- Конечно, дорогая, - ответил Макс, сопроводив слова жестами. – Моя жена глухонемая, - пояснил он Марго, - но немного умеет читать по губам.
- Рада вас видеть, - медленно произнесла девушка, повернувшись к пожилой женщине. – Я – дочь Адама Крауса. Вы наверняка были знакомы.
Та в ответ улыбнулась и закивала головой. Показав пару знаков мужу, она уткнулась в вязание.
- Марта желает нам приятного дня, - пояснил Максимилиан. – Ну идем, милая. Прокачу тебя на своей лодке с ветерком.
Марго поморщилась, понимая, что после вчерашних возлияний, да и вообще не испытывая любви к морю, вряд ли порадуется прогулке по воде. Но завтра у нее был рабочий день, а значит, или сейчас или никогда.

К счастью, до острова действительно плыть было всего минут десять. Лодка Макса пусть и не блистала новизной, оказалась весьма устойчивой, а четкие размеренные гребки старика не дали Марго в полной мере прочувствовать приступы морской болезни. Оказавшись на берегу, она лишь ненадолго опустилась на колени, сделав вид, что разглядывает гальку, пока голова не перестала кружиться.
Маяк оказался весьма внушительным строением. Надо сказать, до этого момента, Маргарита вообще слабо себе представляла, как он выглядит. Маяк Каменного острова был башней высотой метров двадцать, с широким основанием и сужающейся вершиной. Рядом были пристроены несколько ветхих домиков – хозяйственного назначения, как пояснил Макс. Там Адам Краус хранил все необходимое для ремонта маяка, старые лампы и прочую утварь.
Кабинет смотрителя располагался на втором уровне, куда вела винтовая лестница. Выше был еще третий, четвертый и пятый, представляющие собой просто площадки, необходимые для отдыха при подъеме на самый верх, где, в свою очередь, расположился прожектор. По всей высоте башни были небольшие застекленные окошки, дающие небольшое освещение. В ночное же время суток включались светильники с обычными лампами накаливания внутри. Все они, как и прожектор были подсоединены к дизельному генератору, который Адам установил на первом, самом нижнем, уровне.
Макс спросил у Марго, хочет ли она подняться на верх, на что девушка вежливо ответила отказом, сославшись на страх высоты. На самом деле, ей почему-то было жутковато в этой пустой каменной башне. Она не представляла, как тут в одиночестве столько лет прожил ее отец, зато начинала понимать мать, сбежавшую из этого мрачного места.
- А вот и кабинет Адама, - сообщил старик, открыв дверь в небольшую комнату. Он щелкнул выключателем, и под потолком вспыхнули три лампы. – Жилое помещение вон за той ширмой, - он указал рукой на занавеску у противоположной стены, - там есть душ, плита и холодильник.
Марго с любопытством осматривала кабинет смотрителя. Он был крошечный, едва умещавший письменный стол с креслом и высокий шкаф. По фотографиям, которые вчера показал ей Макс, она уже знала, что ее отец был немаленькой комплекции – выше друга почти на голову и шире за счет массивной грудной клетки и разворота плеч – он на снимках возвышался над всеми, как гора. Девушка попыталась представить этого гиганта за письменным столом и едва не расхохоталась. Колени Адама Крауса явно не могли там поместиться, а любое лишнее движение, скорее всего, приводило к тому, что бумаги, книги и карандаши летели на пол.
 Макс тем временем подошел к столу и выдвинул верхний ящик.
- А вот и оно, - объявил он, вытащив темно-синюю, обтянутую сильно потертым бархатом шкатулку, - твое наследство.
Девушка протянула руки и приняла ларчик. Тот был довольно легким. «Пробка», - пояснил Максимилиан. Крышка была просто приставлена сверху, не имела запирающего механизма, и девушка легко сняла ее. Внутри оказалась стопка писем в конвертах, на которых значились знакомые адреса. Девушка удивленно посмотрела на Макса. Но тот лишь пожал плечами.
- Я не знал, где он хранил их, милая. Но теперь они твои. Заберешь с собой или хочешь прочесть парочку сейчас?
- Даже не знаю… - ошарашенная Марго осторожно перебирала конверты, которые отличались цветом: от светло-серых до пожелтевших от времени, лежащих на самом дне. На почтовых штампах значились даты. 14 июля 1986 года. 22 марта 1989 года. 5 января 1995 года.
Сколького она была лишена эти годы – возможности общаться с отцом, узнать, чем он живет, даже приезжать сюда в детстве. Кто знает, быть может, она полюбила бы море, как Адам. Нет, Марго не винила мать. Она понимала, что та думала будто защищает дочь, не говоря правды. Наверное, Вильма боялась, что Маргарита полюбит город, который сама ненавидела и покинет ее. Кто знает, как сложилась бы их жизнь, прочти Марго эти письма в свое время.
Закрыв шкатулку, Марго прижала ее к себе. Ее глаза наполнились слезами. Девушка плакала по прошлому, которого не вернуть, по человеку, который был ее отцом и одновременно незнакомцем. Скоро она уедет из городка, как ее мать тридцать лет назад, но совсем не потому что ненавидит его. И теперь она знает, что все эти годы у нее был отец. Он любил ее, никогда не бросал и, Марго даже не сомневалась, хотел бы познакомиться со своей дочерью.
Пусть не лицом к лицу, однако, благодаря написанным им письмам, Маргарита узнает, каким человеком был Адам Краус. И она будет помнить его, как помнит маяк, каждый житель рыбацкого городка и капитаны кораблей, находивших нужный путь в любую погоду.

Покинув башню, Макс и Марго устроили небольшой пикник, расположившись на каменистом берегу острова. Поедая вкусный пирог с рыбой, девушка слушала старика, который рассказывал смешные истории из жизни горожан и травил рыбацкий байки о морских чудовищах и кораблях с привидениями на борту.
Она от души посмеялась, когда Максимилиан поведал ей о розыгрыше, который друзья Адама устроили тому после назначения его смотрителем маяка. Сначала будто мимоходом рассказали ему легенду о призраке капитана, который бродит ночами по Каменному острову, мстя за то, что сто лет назад он заблудился в океане из-за сломавшегося  прожектора на маяке. А следующей ночью – в первое дежурство Крауса на маяке – напугали его до полусмерти, когда Макс, накинув простыню и завывая, кружил вокруг башни. Но, что удивило  тогда друзей больше всего, Адам и не собирался оставлять работу смотрителя. Он сказал, что маяк отныне будет сигналить исправно, и больше ни один капитан не ошибется курсом и не станет призраком, бесцельно бродящим по острову.
- Таким он был, твой отец, милая, - подвел итог Макс. – Он служил маяку преданно и вдохновлено, так что не удивлюсь, если Андре встретит тут призрак старика Крауса, не оставившего любимое детище и после смерти.

Уезжать из родного для родителей города, Марго было одновременно легко и в то же время тоскливо. Она была очень рада, что, пусть и поздно, узнала об отце, увидела его дом и труд всей жизни – маяк. Тепло попрощавшись с Максимилианом и Мартой Бодер, она пообещала писать письма, а Андре пожелала успехов в нелегкой работе. Всего за один день люди, населявшие рыбацкий городок, стали ей родными.
Словно в попытках искупить вину матери, она полюбила место, где родилась тридцать лет назад. Это было очень странно, но, наверное, на Адама Крауса она походила не только внешностью. Пугающее раньше море стало гораздо ближе. А самое главное, сердце Маргариты грела мысль, что у нее все-таки был отец. Подтверждение лежало на соседнем сиденье, в обитой синим бархатом шкатулке.