3. Ростов - внешкольные уроки

Я ИЗ "ТРЕТЬЕГО СОСЛОВИЯ" СТРАНЫ СОВЕТОВ

(автобиографическая повесть)




ГЛАВА 3. РОСТОВ - ВНЕШКОЛЬНЫЕ УРОКИ



  Дом, вернее полфлигеля, который отец купил, был старым, ещё дореволюционной постройки: низкие потолки, три маленьких окошка в комнате, тёмная кухня, полупрогнившие доски пола с погребом под ним, для запаса угля; маленькие сени с двумя ступеньками.

   В кухне поместилась моя кровать , семейный сундук, маленький стол с табуреткой, а в комнате кровать, пианино, небольшой диван, стол и два кресла у окошек. Было понятно, что отец, делая всё исходя из скудных возможностей и средств, наших упрёков не заслуживал. Наоборот, все были рады, что переехали в большой город.

  Двора не было, все пространство вокруг было поделено заборами, и для нашего флигеля оставлены только проходы к общественному туалету и выходу на улицу. Сюда из всех домов выбрасывали мусор и печную золу. Тротуаров не было, у каждого дома была собственная импровизация на тему дорожного покрытия. Водопроводная колонка была одна на весь квартал и, наудачу, - возле нашего дома. Такой трущобный «ландшафт» и сейчас остается в Железнодорожном районе города.
 
Выбор отца был не случайным: от дома до моей школы – 10 минут ходьбы, и это был опять «мужской монастырь». Женская школа была дальше, и там мать с отцом работали непродолжительное время. Отца взяли на работу инспектором областного управления по школьному образованию, учитывая заслуги, государственные награды и большой опыт.

Я сейчас обращаю свой критический взор в прошлое и поражаюсь административно-командной системе управления государством эпохи сталинизма: классовое разделение общества, вождизм и деспотизм одновременно, лозунговый энтузиазм и страх инакомыслия, беззащитность и послушание прошлых поколений. Коммунистический взгляд на дореволюционную Россию был абсолютно отрицательный, а значит, и на систему образования:

 колледжи, гимназии, женские пансионы, кадетские корпуса, юнкерские училища – все это было плохим примером, не достойным подражания. Сталинизм-ленинизм все сделал хорошо: почти 40 лет обучение детей было совместным. После войны у вождей ленинско-сталинского поколения угасла половая функция и появилась новая мысль: раздельное обучение в школах – одна из первых жертв «педагогическому совершенству». После этой акции весь мир оповестили: в стране Советов секса нет, а есть только любовь! Платоническая? Не уточнили.

 
В Ростове к 1951 году еще  оставались послевоенные руины. Красивым был только центр: главная улица, и два пересекающих ее проспекта, названных в честь командармов времен Гражданской войны, с  утра до полуночи были всегда многолюдными. Имидж Ростова знала вся страна, и ростовчане почему-то гордились этим: «Одесса –мама, а Ростов – папа». С дореволюционных времен здесь, так же как и в Одессе, процветали деклассированные элементы общества: воры, аферисты, спекулянты и бандиты.

У ростовчан и менталитет был свой. Я быстро в этом разобрался и был далек от восторга, потому что я приехал из другой цивилизации - Западной Украины. Я не утрирую, но привожу типичный пример уличных отношений: встретились два ростовчанина, познакомились, пять минут побратались, еще пять минут – поссорились, а затем подрались и разошлись, каждый довольный новым знакомством.


В Железнодорожном районе в конце трамвайной линии, где было кладбище, находилась музыкальная школа,  и я поехал туда. Мне предложили вечернее отделение, и я согласился, но через месяц понял, что это не та школа, в которую я был влюблен раньше. Теперь эта страница моей жизни закрылась навсегда. Друзей не было, и я много читал полезного и интересного.


  По складу мышления я был типичный гуманитарий: математику не любил и не понимал, а физика мне была интересна наглядностью процессов и предметностью. На досуге в летнее время предпочитал ходить на рыбалку с такими же любителями, как и я, брали в аренду лодку и целый день проводили на Дону: купались, загорали ,  удили рыбу и пили в те годы донскую воду без опаски. Даже   отец с нами однажды пошёл на рыбалку.


  Об этом он мечтал после выхода на пенсию. Инспектором Областного управления он проработал около двух лет,затем добровольно перешёл на должность заведующего учебной частью в женской школе в нашем районе, а мать вышла на пенсию. В школеп и классе я был новичком и чувствовал себя некомфортно. Однажды в начале урока по математике учительница во всеуслышание заявила: «Жуков, завтра без родителей в школу не приходи».


  Это заявление я выслушал молча и, досидев до конца уроков, пришёл домой. Родителей не было, и это меня устраивало, хотя и не знал, что делать дальше. Подумав немного, нашёл немного денег, из альбома вытащил почти все фотографии, забрал что – то из продуктов, оделся и вышел из дома.  Пока шёл, думал – куда податься? Вокзал был недалеко, и меня осенила мысль уехать из Ростова на юг. Наступила осень, и ночи были прохладными.


  А что делать? Перезимовать в тёплых краях и найти какую – нибудь работу, а дальше – видно будет. Пришёл на вокзал и стал изучать расписание поездов южного направления. На Сочи поезд отходил в полночь. Я купил билет в общий вагон, но только до ближайшей станции, с целью только зайти в вагон и там «раствориться» среди пассажиров.


 
   Присмотрел самую верхнюю багажную полку. Наступило блаженное тепло и я быстро уснул. Проснулся, когда проводник шёл по вагону и объявлял очередную остановку. Была ещё ночь, но народу в вагоне поубавилось. Я стал размышлять о дальнейших действиях и деньгах, которые у меня остались. Их было мало – на несколько дней проживания, а неучтённые расходы ещё больше усложняли ситуацию. Теперь более прозаичные мысли убеждали меня, что заработать деньги вряд ли будет просто:

 даже доехать до конечной цели денег не хватит – значит, надо возвращаться и доставать деньги там, где окружающая обстановка мне знакома, а это значит, надо возвращаться в Ростов и там искать выход из затруднительного положения. Когда проводник объявил следующую станцию – Армавир, я вышел из вагона. Было ещё темно, вокзал почти пустой, поезда в обратном направлении ожидались только к утру. Чтобы не привлекать внимание милиции и и дежурных по станции, пошёл гулять в окрестностях вокзала. Утром купил билет опять до ближайшей станции.



  Народу собралось достаточно много, чтобы остаться незамеченным. Денег стало ещё меньше. В Ростов приехал во второй половине дня, но как раздобыть денег, не придумал. К вечеру опять надо было думать о ночлеге. Осенний холод подгонял мысли. О доме даже не хотел думать: украл у родителей деньги – этого достаточно, чтобы меня наказать. А боялся я только отцовского гнева, хотя он меня ещё ни разу не ударил. Я его любил, уважал и боялся.


   Когда мысли окончательно зашли в тупик, я вернулся опять на вокзал, но не для того, чтобы погреться и поспать – милиция меня без внимания не оставит, а купил билет опять до ближайшей остановки и поехал в Каменоломи, откуда мы недавно уехали. Зачем? Наверное, надеялся там где-нибудь найти ночлег, не привлекая к себе внимания людей.


  В пригородном поезде сразу перешёл в другой вагон, чтобы проводник потерял меня из виду. Через час я сошёл с поезда, было уже темно и прохладно. Я пошёл к школе, потому что это было хорошо знакомое место в посёлке, и надеялся что-нибудь подыскать для ночлега. Двор был пустой. А что я мог здесь ожидать? В углу двора заметил небольшую копёнку сухой травы.


  Её сгребали вместе с пылью, когда очищали двор. Выбора не было, не без чувства  брезгливости я забрался внутрь копны и в полудрёме лежал до утра. В таком дискомфортном приюте ночью я не замёрз, но и не выспался. Нуля на станцию. Денег на билет пожалел и доехал  товарным поездом – в этом деле мне опыта было не занимать.


  В центре города у кинотеатра «Победа» толпился народ. Я уже хорошо усвоил: если толпится народ – значит, продаётся что-то хорошее или полезное. Это была очередь за билетами на трофейный американский фильм  «Тарзан». На такие фильмы всегда были аншлаги. У меня появилась мысль спекульнуть билетами на вечерний сеанс, и я встал в очередь. На оставшиеся деньги купил 8 билетов. До вечера голодный болтался по городу, предвкушая хорошо поесть на заработанные деньги. Дальше этого желания у меня фантазия не развивалась.

  А этот фильм приключенческого жанра произвёл потрясающее впечатление на ростовчан: эхо тарзаньего крика звучало по всему городу, а дети лезли на деревья, изображая не то Тарзана, не то обезьяну. К вечеру у кинотеатра стали толпиться страждущие приобрести билеты у спекулянтов. Я тоже достал билеты, и вокруг меня  сразу образовалась толпа безбилетников. Не успел продать и одного билета, как тут же возник милиционер. Вероятнее всего, он меня «вычислил» как новичка, вёл наблюдение, чтобы не дать мне возможности  продать даже один билет.

   Он повёл меня к кассам и все билеты передал кассирше, что-то невнятно сказав. Я догадался, что дважды проданные билеты дадут прибыль уже не в мой карман. Теперь меня и отпустить бы надо, за оказанную услугу, однако милиционер хотел на мне ещё получить благодарность за служебное усилие. Он повёл меня какими-то переулками, и вскоре мы вошли в здание милиции. У входа в комнату дежурного стояли скамейки, напротив был другой коридор с широким проходом в большой зал, назначение которого я узнал через несколько минут.


 В комнате дежурного мой провожатый изложил причину моего привода в милицию и торопливо ушёл – наверняка, разделить с кассиршей прибыль от моих билетов. При составлении протокола я соврал по поводу фамилии и адреса местожительства, в надежде на какой-то благополучный исход, и спросил дежурного: что будет со мной дальше? Он ответил, что позвонит в отделение милиции моего района, а там по домашнему адресу сообщат родителям о моём местонахождении. Такой поворот событий я не предвидел, и меня охватил ужас предстоящей развязки.


         Меня провели в тот самый зал, на который я только что обратил внимание. Там уже находилось несколько задержанных за какие-то прегрешения, у входа сидел охранник. Я осмотрелся: небольшой широкий коридор соединял комнату дежурного с залом, куда я сейчас попал, а скамейки предназначались для родственников, которые придут сюда по вызову милиции.


  Я не мог представить сценарий, по которому теперь будет разыгрываться « спектакль». Время шло, я ужасно хотел есть, но сейчас это было не главным. Зал пополнялся  «сливками общества» - бродягами, драчунами, пьяницами и мошенниками. Уже был поздний час, и стали приходить родственники арестованных, рассаживались на скамейках у комнаты дежурного, а я стал серьёзно беспокоиться за свою судьбу: ведь в милицию в любой момент поступит информация, что по данному адресу мои родители не проживают.


  Я пошёл вглубь ниши зала, где находился туалет. Там было окошко, через которое я мог пролезть, что будет дальше? Внизу была лестница ступеньками вниз. Я подумал и решил, что оттуда ещё труднее будет куда-нибудь выбраться, а отягчающие обстоятельства моего ареста усложнятся. Я вернулся в зал и в это время привели калеку – нищего на костылях. Сразу же повсюду распространился дух гниющего мяса, все арестанты, зажав носы, разбежались по углам.

  Я тоже собрался куда-нибудь пристроиться и занял место у стенки на выход в коридор, где был свежий воздух, с другой стороны прохода сидел на стуле охранник. Он мельком взглянул на меня и правильно оценил мой выбор места спасения от зловония – только мы могли дышать свежим воздухом из коридора. А за арестантами приходили родственники и зал понемногу пустел, а в коридоре у дверей дежурного никого не было.


   Теперь я внимательно стал наблюдать за движениями головы охранника, он устал от неподвижного сидения, закрывал глаза, и его голова  склонялась на грудь. В эти моменты я продвигался на несколько сантиметров к выходу из зала, охранник открывал глаза и видел ситуацию неизменной. В очередной раз я не только продвинулся к выходу, но и выглянул в коридор, там никого не было, взглянул на охранника – он дремал.

   Повернув за угол, я на носочках, как балерина, бесшумно побежал в коридор, повернул в другой и бегом побежал на выход. На улице была ночь, тишина и пустота. Я понёсся по улице, прислушиваясь к крикам погони, но кругом была тишина. По спящему городу я дальше пошёл спокойно и к рассвету пришёл домой, сел у калитки и в мыслях « проигрывал» события этой ночи. Первым на улицу вышел отец, минуту рассматривал меня, а потом сказал: «Иди домой». И пошёл на работу. Он ещё работал инспектором в Управлении народного образования и школы Ростова были под его патронажем.

               
На другой день я пришёл в школу, но в класс зашёл последним после звонка и сел на своё место, не оглядываясь по сторонам: я знал, что весь класс молча смотрел на меня. Пришёл учитель, все встали-сели, и урок начался. Ко мне приставили репетитором моего же одноклассника, с которым у меня сложились хорошие отношения. Прошло полтора года учебы, и конфликтов с преподавателями у меня больше не возникало, даже наоборот – ко мне было подчеркнуто вежливое отношение. Могу себе представить, какой разнос устроил отец в школе по поводу инцидента с его сыном, - а делать это он хорошо умел.


Перед окончанием учебы страну Советов, как громом, поразила страшная весть: 5 марта 1953 года скончался великий вождь и учитель всех времен и народов – Сталин. Для одних это было великое горе, для других – спасение. В школьном вестибюле установили большой портрет вождя в траурной раме и выставили почетный караул из школьников нашего 10 класса. Я тоже стоял по стойке «смирно» положенное время и думал: может теперь нас уже не будут гонять на демонстрации по случаю 1 мая и 7 ноября?  Для комсомольцев это было почти воинской обязанностью, а я в комсомол не вступил, да и не собирался этого делать.

 
В этой школе я проучился только два года, в отличниках не числился и не был активистом общественной деятельности.  А уж надо было думать о поступлении в институт. Родители склоняли меня на педагогическую стезю. А я этого решительно не хотел, потому что у меня перед глазами был наглядный пример благородного, убийственно изнурительного труда и убогого существования.

  В Ростове было семь высших заведений, включая и университет, который носил имя одного из вождей, министра иностранных дел , члена политбюро ЦК КПСС, соратника Сталина – В.М. Молотова. После смерти великого вождя сменилась власть, сменилось имя на табличке – М.А. Суслов, который тоже был членом Политбюро. Власть опять сменилась, и на табличке снова появилось новое имя очередного члена Политбюро – Жданова. Эта плеяда вождей приумножала честь университета. Ну не мог в те годы университет оставаться безымянным!


Передо мной стоял выбор из трех факультетов: юридический, биологический и геолого-географический. Геологический был привлекательней остальных, но на него всегда был большой конкурс. А мне в дальнейшем пришлось все время с геологами работать, и воспетый в песнях романтизм оказался  очень сильно преувеличенным. В приемную комиссию биологического факультета я принес документы, не предвидя сюрприза.

 Когда их просмотрели, стали о чем-то шептаться, а потом спросили, где мой комсомольский билет. Я ответил, что не комсомолец.  Мне возвратили документы со словами: « Мы не уверены, что вы поступите в университет».Я молча забрал документы и отошел от стола в растерянности: такого «вежливого» удара я не предвидел!

 Дома рассказал родителям о фиаско с университетом. Отец посоветовал быстро разыскать школьного комсомольского вожака и уладить эту нелепую проблему. Было время летних каникул, и его могло не оказаться в городе. Мне повезло, и я через несколько дней повторно подал документы в приемную комиссию, на биологический факультет.



( На фото мои отец и мать в 1954г в доме отдыха в Сочи. Отцу осталось жить всего 3 года)