Не целуй меня, Джульбарс

               
 
   В свободные минуты в моей «несозревшей тыковке» возникают странные мысли и не совсем нормальные вопросы. Например, люди говорят, что от укуса собаки у человека возникает бешенство, а от испуга – колотит «кондрашкой». А, что бывает от поцелуя лохматого четвероного друга, если он к тому же с вами незнаком? И, с чего бы вдруг этот странный вопрос появился? Неужели автор этих строк целовался с незнакомой собакой, вдруг спросите вы? Представляете, целовался! Ну, точно «башня» перегрелась, скажет кто-то, не выслушав до конца. Нет, не перегрелась! В то утро, когда меня едва не чмокнул в щёчку незнакомый кобель, зуб на зуб не попадал.

   Я живу в небольшом предгорном посёлке, неподалёку от южной столицы. Хорошо знаю окрестности, давненько обзавёлся заветными местами, где всегда удаётся набрать дикой малины или грибов. Как-то с утра пораньше тоже махнул за ягодами.
 
 Всех туристов, которые так и «раскатывают губу, чтобы упасть на хвост да разнюхать все мои тайны» обычно удаётся  «отшить». Но, как-то раз, одна уж очень сообразительная дама обнаружила мои грибные да малиновые  «фазенды», и «пустила по бороде» меня самого.

  В тот день я тоже забурился в своё заветное местечко. Малины там – видимо-невидимо. Кусты – так и ломятся под тяжестью урожая, а ягоды такие, как глаз удивлённого ротозея.
 
   Хватал я жменями малину, хватал, и быстренько нахапал своё пятилитровое ведёрко. Долго не раздумывая, кинулся домой: надо ведь перед женой рисонуться. Задержусь – обязательно упрекнёт за утрату времени. Бегу, одним словом, по тропинке, глаза от земли не отрывая. И вдруг навстречу – женщина, лет сорока. За плечами – огромный рюкзак, а в правой руке – поводок. А на нём – «небольшой» кавказец, величиной всего с новорожденного телёнка, так и прыгает то вправо, то влево. Я, как вы догадались, остановился. Ноги трясутся, а в голове упрёк своей матушке: что ж ты во время родов запамятовала. Что ж ты меня родила, а смелость мою позабыла на свет выпустить. Моя встречная-поперечная, конечно же, не робела.

    -Грибы? – спросила она.
  -Грибы, грибы! – отвечаю ей. Тот час же осмелел от глупого вопроса и уже про кавказца забыл. Ну, какие, на фиг, грибы! Видит же в моей руке ведёрко, сверху которого белая тряпка покраснела! Не допёрла что ли, что я не с грибами с гор возвращаюсь! Разве от рыжиков и сыроежек кусок простыни покраснеет! Он ведь цвет не изменит, только пылью покроется. И, какие, вам, на фиг, шампиньоны да лисички, если в Гидрометцентре - повальный
склероз: дождя две недели не передают. А матушка-природа этим лоботрясам из метеоцентра так и угождает, так и издевается над грибниками, вроде той бабы с кобелём на поводке. За последние пару недель – ни капли дождя. Но разве всякий это поймёт?

    Вы поняли, что я вырос в горах. Много раз обращал внимание, что ёлки у многих горожан с грибами ассоциируются. Как увидят хвою – грузди так и мерещатся. Да разве в лес ходят только за маслятами? Людям этого порой не объяснишь. Со своей встречной-поперечной я тоже не стал разводить ненужную философию. Но, если у человека грибы в голове, не расстраивать же его раньше времени. Я хотел отмолчаться – не вышло.
  - Грибы? - переспрашивает она,- груздочки, поди? – не унимается женщина, а губы блестят, как будто только что ела жареные грибы, и забыла свой жирный рот утереть, - Где набрал?

    - Ясное дело – груздочки! – о, родимая мама! Оказывается, и совестью ты меня наградила от рождения не полностью. Но, как сладко врать и не краснеть! Этот рефлекс захапал меня в свои цепкие клещи ещё в первом классе средней школы. Чувствую, что со стороны выгляжу идиотом. Но, чем лучше моя встречная – поперечная? И какой же настоящий грибник тебе своё заветное местечко покажет? Закати губу – зубы потеряешь! Меня так и тянет поиздеваться, но прихоть свою сдерживаю. Я просто решил её потянуть за нос к «рыбному месту», - а нарвал я груздочки – вон там! – показываю в сторону скалы, которая просматривается сквозь ёлки. Бабёнка – ноги в охапку, и чешет к остробоким камням. Я покатываюсь от смеха: да разве грузди растут на солнцепёке? Им же влага нужна. Там от жары трава пожухла, а она грибов захотела!

    Я торопливо спускаюсь всё ниже и ниже. Изредка оборачиваюсь, и наблюдаю, как бедолага на скалу «за груздями» корячится. Вот бы снять на видео! Нет, выше скалы тоже ёлки растут. Может быть, в них ей что-нибудь обломится? Едва ли, подумалось мне. Явно «тяму»  не хватит...
 
Я вернулся домой часам к одиннадцати: торопился, ждал гостей. Братишка обещал со своим семейством нагрянуть. Однако родственник позвонил и сказал, чтоб не ждали – срочно вызвали на работу. Начальство без него – ни болты завертеть, ни штаны застегнуть...  И тошно мне стало...  Давненько с братишкой не виделись...  Посидели с женой, поболтали...  Она принялась варенье
из малины варить...  Я, конечно, про все свои секреты – молчок...  С одной стороны захотелось ещё ягод набрать, а с другой – так и сосёт внутри: что случилось с той дамой, которую я решил «пустить по бороде». Может,  ищет груздочки...  Ищи – ищи... Прищепки больше не в дефиците. В любое время прищепка найдётся губу пристегнуть, чтоб губа на грибы не раскатывалась... 
 
  Раньше мне казалось, что в моё заветное местечко, откуда я с пустыми руками не возвращался, никто и никогда не заберётся. С одной стороны лога, в котором я собирал малину, - отвесная скала. Туда мне угораздило свою конкурентку заслать...  А с другой стороны – тоже скалы, да такие – у альпиниста голова закружится. Правда, в ущелье, где малина растёт, можно войти снизу, от речки. Но, там, вдоль ручья – каменная осыпь. Не больно-то разбежишься, если мелкие камешки из-под ног так и выкатываются... Одним словом, глянь с любой стороны – ни сразу-то и  «кубышка смикитит», что за камнями, чуть дальше кустарника – целая плантаха малины. Однако, моя встречная-поперечная была «не без царя в голове». Она, вероятно, закарячилась на скалы, а после – юркнула вниз, хотя лучше всего сюда проникнуть от речки, поднимаясь по каменной осыпи. Но, как бы то ни было, конкурентка малину пронюхала...  Всё это узнал я потом...  А пока иду к своей фазенде...  За спиной – шум воды...  Иду проторенной дорожкой, вхожу в лог, пробираюсь сквозь кустарники метров двадцать пять или тридцать, и чувствую – под мышками холодный пот. Неспроста влага через поры моего тела пробилась. Там, где я, едва, продрав глаза, надербанил ведёрко малины, мелькнул женский живой манекен: широкая незагорелая спина – крест на крест бюстгальтер да белые плавки в горошек. Руки так и тянет под резинку запустить... Но, я себя мысленно – хлесть по ладошкам...  Женщина, конечно, не раз оборачивалась, а меня не заметила. Но, я-то – не бивень, и узнал конкурентку. В голове, конечно, диалог, который мог между мною и ей состояться. «И не боитесь одна в горы ходить?» - спросил бы я. «Не боюсь!» - отвечает она. «А вдруг маньяк какой-нибудь или сексопад?» - раздирает меня вопросом. «Сексопады не врут про грибы...  Они, видя женщину, за груздями её не отправляют!» - мерещится мне голос конкурентки...  Едва в моей «тыкве» промелькнуло что-то о сексопаде, как передо мной во весь рост вырос кавказец моей соперницы.

  Я замер, приседая на землю.  Сижу, как памятник Гераклу, который изваяли до нашей эры, боясь моргнуть и вздохнуть: левой рукой ведёрко придерживаю, а правой – опираюсь о землю...
 
  - Гав! – пёс раскрыл пасть почти возле моего носа. Господи, не целуй меня только, завидовал я его целым жёлто-коричневым зубам. И, вспоминал то время, когда меня мама в детский садик водила.
 
  - Гав! – повторил пёс и кончик его носа коснулся моей «нюхалки», а я пожалел, что иногда грубил близким людям.

  -Гав! – не унимался кавказец, а сам так и пышет в лицо теплом своей пасти. Я вспомнил одну гадалку. Она предсказывала, что жить буду до глубокой старости. Но, теперь, когда перед  глазами были жёлтые собачьи зубы, я почему-то больше не верил очевидице... 

  -Гав! – он снова открыл пасть...  Господи...  И где ж ты, телевизор со своей рекламой про памперсы и прокладки... Ох, не зря даже последние известия рекламой прерывают...  Зачем? Зачем, я врал твоей хозяйке про грибы, молился я, глядя на кавказца. Спас, наверное, всевышний. Когда я каялся, раздался голос той женщины, для которой я пожалел какую-то дикую малину... 

  -Джульбарс, джульбарс, джууулечка! – доносилось с «моей фазенды», где я утром малины нарвал. Пса, конечно, как ветром сдуло. Я немного сидел будто вкопанный, а потом решил, что сваливать надо. Вот бы снять на камеру...

    Домой, конечно, вернулся ни с чем. Рассчитывал, что в горах была последняя встреча с конкуренткой...  Да не тут-то было...  С женой, само собой, о пустяках...  Ей бы ещё малинки...  На её устах – один и тот же вопрос: с чего это ты, благоверный, с пустым-то ведёрком... Я ей – нет малины в горах... Раз на раз не приходится...  Неурожай, мол, и – точка...  Разве в слабости распишешься. Что-что, а мужское достоинство превыше всего. На том разговор и закончился. Жена молча возилась с бельём, а после напомнила: за водичкой бы сбегал. Хватаю ведро и на улицу. Мне хоть за водой, хоть сквозь землю провалиться...  Иду к роднику, заполняю ведёрко водой, и вдруг передо  мной – та самая тётка, с рюкзаком за плечами и с кавказцем на поводке. Она, к тому времени, конечно, ободрала мою малину, возвращалась домой, и тоже решила водички хлебнуть.
 
  -Хитёр! – ощерилась она, и таращилась в мою сторону,- я сразу допёрла, что вы меня отправили не туда, куда надо. Ведь грибы по скалам не растут. Им же влага нужна! – женщина говорила теми словами, которые вертелись в моей голове, когда я утром отправил её за грибами не туда, куда надо.
  - Гав! – кобель, прыгавший перед ней на поводке, ощерился в мою сторону.
  - Да, уймись, ты, здесь не тронут меня, - пробурчала она, и кобель тут же притих, - хитёр! – она оторвала взгляд от собаки и снова сверлила меня глазами.

  - А вы бы первому встречному говорили, где грибы собираете? - спросил я в свою очередь.
  -Как сказать,- замялась она.
  -То-то же, - я перехватил инициативу в разговоре, - грибов, конечно, вы не нашли...  Но, хоть что-нибудь набрали?
  -Да, так... Пустяки... Цветочков набрала да всяких целебных корешков, - всем своим видом она так и кричала на меня: да, отвяжетесь вы, или нет!
  -Неужели вы там, за скалой, куда я вас отправил, малины не набрали! Там ведь её – хоть горстями греби! – не унимался я.

   -Нет! – стояла на своём бабёнка, - ну, бывайте...  Всего вам, - бурчала она и отправилась дальше. А я, глядя ей в след, рассматривал, её тяжёлый, раскачивающийся из стороны в сторону рюкзак на спине. В нём, прикинул я, стояло сразу пару пятилитровых ведёрок малины. Об этом говорила, во-первых, форма рюкзака. Она так и кричала всем своим видом, что в ней стоят именно пятилитровые пластмассовые ведёрки. Точно такие же, в которые я сам сегодня малину собирал. И, наконец, самое главное: нижний правый угол рюкзака чуть-чуть покраснел. Видимо, хватала малину горстями, вроде меня. Просыпала её незаметно, потом ягоды раздавились на дне, и сок от них проступил наружу.  Вари на здоровье варенье! – кричало всё моё существо, когда я набирал воду в своём роднике, - да, чтоб, тебе, приснился твой грозный кобель! Да, чтоб, мы все друг другу правду – матку резали. Тогда точно возле родной деревеньки малины не наберёшь.   
За то – научишься понимать, что бывает от поцелуя собаки.