Ох, и верная жинка у Вадика

               

   Вероника Петровна, закончив разговаривать, положила трубку на телефонный аппарат, а потом бросила глазами в сторону «говорящего ящика», и взяла с табурета купальник. Она ещё вчера обратила внимание, что шов на лямке, которая надевается на левое плечо, немного разошёлся. Женщина решила привести в порядок своё исподнее «бельишко», которое могло сегодня сгодиться, но в это время скрипнула дверь, и в квартиру вошла незнакомая молодая особа, лет двадцати, двадцати двух. Девушка бросила вежливое «здрасьте» и спросила:

   -Вы, наверное, будете Вероника Петровна?
   -Я...  Что вы хотели? – вскинула глазами хозяйка квартиры.
   - Меня Светой зовут. Я от вашего сына беременна! – огорошила хозяйку незваная гостья.
   - Как это, вы, беременна? Как это, вы, умудрились забеременеть от моего сына? – лицо у хозяйки краснело.
   - А, разве от вашего сына невозможно забеременеть? Он ведь не какой-нибудь импотент, и я забеременела таким же путём, как все. У вас уже взрослый сын, и вы не знаете, от чего женская половина может забеременеть? – хлопала глазами Светлана.
   - Я-то знаю, как я забеременела. А, как с вами это произошло, диву даюсь! – стреляла глазами Вероника Петровна.

   - Я уже сказала, что забеременела, как все! – девушка не скрывала, что нервничает. 
  - Да, я не про то, на что, вы, намекаете! Я не про физиологию, а про мораль! Ходят тут всякие...  Слезу вышибают...  Не надо допускать, чтоб мужик лез к вам под подол, пока не окольцует, - наставляла Вероника Петровна девицу.
   - Димка ваш не лез ко мне под подол, я вместо платья – брюки ношу, - иронизировала девица, поглаживая левое бедро, обтянутое джинсами.
   - Я про подол в переносном смысле сказала, - беленела хозяйка дома, - я имела ввиду, что надо «честь девичью блюсти», и «до свадьбы – ни гу-гу»! Не надо мужикам просто так позволять того, от чего дети рождаются, если вас в загс не повели. Я, например, когда просто так со своим Вадимом ходила, тоже о его крепких объятьях мечтала. Но, пока штамп в паспорте не появился, на пушечный выстрел его к своей постели не подпускала!

   Вероника Петровна, наверное, хотела ещё немного порассуждать о любви, да о девичьей чести, но в это время раздался телефонный звонок.
   - Алло, ах, Стёпа, слушаю, слушаю, - улыбалась Вероника Петровна, прижимая телефонную трубку к левой щеке, - да, да, я приеду на озеро. И, обязательно надену свой голубой купальник. Ты как-то сам говорил, что я в нём очень соблазнительно выгляжу. Надеюсь, нам хорошо будет на берегу голубого залива. Всё, целую! Пока, пока, - снова улыбалась Вероника Петровна, и положила  телефонную трубку.

   Минуту, другую она сидела с такой улыбкой, как будто наслаждалась тёплой водой и ясным солнечным небом, а потом снова нахмурилась и перевела взгляд с телефонного аппарата на Светку.
   - Мне удалось соблюсти девичью честь до первой брачной ночи, а потом я никогда не изменяла Вадиму. Вот уже третий десяток бок о бок по жизни идём, и не изменяем, друг другу, - говорила девушке Вероника Петровна. Она, вероятно, намеревалась ещё немного порассуждать о любви да, о девичьей чести, но в это время снова забренчал телефон.   
   Женщина схватила трубку, вначале спокойно слушала то, о чём ей говорили на другом конце провода, но потом внезапно занервничала.

   - Ах, опять это ты, старый козёл! Только попробуй без копейки в дом заявиться! И, что за мужики в последнее время пошли! Неделями по командировкам шарашатся, а потом с пустыми карманами к себе домой приползают! – крикнула она и бросила телефонную трубку, - так, вот, - Вероника Петровна тут же отошла от волнения, и снова посмотрела на Светку, - мы с Вадимом бок о бок по жизни идём. И, живём - душа в душу. И, без этого просто быть не могло. Когда браком сочетались, все обычаи соблюли! Первый раз я с Вадимом легла в постель, когда меня уже ему пропили. Ну, а вы? – Вероника Петровна снова сверлила глазами девчонку.

 Светка молча смотрела в окно: сказать было нечего. Хозяйка дома во всём, конечно, права. И, в том, что без штампа в паспорте нельзя прыгать к мужику в постель, и в том, что, кроме мужа, надо иметь любовника. Особенно тогда, когда твой благоверный – «лопух». Именно в таком виде Светке представился её будущий тесть, но сынок его явно переплюнул. И, в любовных делах не меньше мамаши преуспел. Вот бы своими соображениями с Вероникой Петровной поделиться! Светка понимала, что её мечте сбыться не суждено, потому что Вероника Петровна встала с кресла, и всем своим видом давала понять: аудиенция окончена.

   - Так, что, милая, хватит из меня слезу вышибать, и давить на больную мозоль. У меня и без вас, всяких встречных-поперечных, забот – полон рот. Идём-ка, провожу я тебя. И, попутного ветерка вам, на все четыре стороны! – приговаривала Вероника Петровна, указывая Светке на дверь.

   Девушка тяжко вздохнула, и вслед за Вероникой Петровной вышла на улицу. Стоял жаркий июльский вечер. Тени тополей, которые окружали жилой дом со всех четырёх сторон, давно пересекли просторный двор, по которому мальчишки бегали за мячом. Возле подъезда, на лавочке, сидели баба Тоня и баба Галя, местные сплетницы. Видя, что Вероника Петровна вышла из подъезда с незнакомой молодой особой, бабульки начали перешёптываться. Полина Михайловна, соседка Вероники Петровны по лестничной площадке, хлопотала над открытым багажником «Тайоты – Карины». Она старательно укладывала какие-то сумки, пакеты, палатку, всё то, что завтра могло пригодиться во время загородного отдыха. В то время, когда Вероника Петровна вышла на улицу, Полина Михайловна находилась возле автомобиля одна. Муж только что покинул жену, и отправился домой за сумками, в которых лежали продукты, и почему-то долго не возвращался.

   - Что ж, ты, шашни с моим мужем разводишь! Что ж, ты, стерва, зенки свои поганые чужому мужику стряпаешь! – набросилась Полина Михайловна на Веронику Петровну, не поздоровавшись.
   - Какие такие шашни? – хлопала глазами Полина Михайловна.
   - Ты, овечкой-то не прикидывайся! Думаешь, не видела, как ты вчера вечером возле моего Семёна круги нарезала, когда он машину ставил в гараж! Мне с балкона всё видно! – кричала на Веронику Петровну соседка по лестничной площадке. Она готова была выложить всё, что в душе накипело, но в сумочке у Вероники Петровны забренчал сотовый телефон.

   - Да, да, Стёпа, обязательно приеду! Ну, зачем без конца звонить! Жди у голубого залива! Я уже и купальник приготовила! – улыбалась Вероника Петровна, как будто тут же улетела на ковре-самолёте к любовнику. Она хотела ещё о чём-то порассуждать со своим «донжуаном», но в это время в её сумочке забренчал ещё один сотовый телефон. Женщина тут же достала его, и через секунду, другую, стояла уже с таким лицом, как будто пустым мешком из-за угла шибанули.
   - Ах, Вадик, снова ты, старый козёл! Говорила уже, чтобы без копейки не возвращался! И, не напрашивайся больше! Некогда с тобой болтовню разводить! Я на симпозиум собралось! Всё! Да, пошёл-ка, ты! – Вероника Петровна отключила «мобилу», и бросила её в сумочку рядом со второй соткой.

   На те разговоры, которые «верная жена» и «хорошая любовница» только что провела то по одной, то по другой «мобиле», обратили внимание все присутствующие. И, баба Тоня, и баба Галя, и Светка, и Полина Михайловна. Но, Веронике Петровне на всё наплевать. Она, словно уж, умела выскальзывать из любой, даже самой невыгодной ситуации, но сейчас, перед встречей со Стёпой на голубом заливе, просто не хотела портить настроение ни себе, ни другим. Блудница больше не позволила соседке, собравшейся на «уик-энд» даже рта раскрыть, потому что «во все свои честные глаза» посмотрела на местных сплетниц. Она знала, что в этот момент лучше выслушать бабу Тоню и бабу Галю, чем нарываться на Полину Михайловну. И, уловка сработала.

   - Сына, поди, женить собралась? – не заставила себя долго ждать баба Галя, задавая вопрос, который задала бы любая женщина, видя Веронику Петровну с незнакомой девушкой.
   - Собралась, ну и что? – вздёрнула плечами Вероника Петровна.
   Да, это в каком-то смысле разрядило накалившуюся атмосферу, но не настолько, насколько хотела блудница. Тем не менее, Полина Михайловна немного приостыла, и уже «не смотрела пантерой на соседку», а перевела взгляд на Свету.
   - Милая, полюбуйся, что представляет твоя будущая свекровь! Одна «мобила» - для мужа, другая – для любовника. Лучше бы один телефон с двумя «симкартами» заимела, чтобы лишний груз при себе не таскать! – язвила Вероника Петровна.

   - И, муж есть, и любовник. Один любит до потери мозгов, другой – деньгами обеспечивает! Вам – то, что? Не в каменном веке живём, а при рыночных отношениях. Только сейчас не мужу, и не любовнику брякала, а товарищам по работе. У нас на фирме скоро симпозиум! – Вероника Петровна врала, не краснея.
   - Скользкая, как сопля. Такую ухвати хоть за зад, хоть – за перед: вывернется! – злилась Полина Михайловна.
   - А, ты, ни за зад, ни за перед меня не хватай. Для этого другие найдутся! И, не надо сравнивать меня с какой-то соплёй! Лучше радуйся, что настроение не испорчено! – Вероника Петровна тоже не лезла за словом в карман.

   Полина Михайловна мечтала высказать всё, что в душе накипело, но на этот раз тоже не вышло. Все, кто присутствовал, когда блудница гутарила сразу по двум сотовым телефонам, вскоре увидели, что на тротуаре, который протянулся от подъезда и до центра двора, неожиданно появился Димка, сын Вероники Петровны. Он вырос, как будто из-под асфальта. И, шёл в сторону своего подъезда не один, а с какой-то незнакомой девушкой под руку.

   - Вот и сыночка мой, да с невестушкой! -  улыбалась Вероника Петровна. От этого заявления у бабы Тони и у бабы Гали челюсть отвисла. Светка заметно побледнела, а Полина Михайловна перестала ворошить сумки в багажнике. Все стали рассматривать девушку, одетую в жёлтые брюки и голубую кофточку. За пару дней до того, как Светка нарисовалась в доме Вероники Петровны, Димка объявил матери, что собрался жениться. И обещал, что в ближайшее время познакомит мать со своей будущей половинкой. Мать, конечно, не знала, когда именно состоится знакомство, но в   душе подготовила себя к встрече с будущим близким человеком. И, если Светка свалилась, словно снег на голову, то визита будущей снохи Вероника Петровна ждала, и нисколько не удивилась её появлению.
   - Мам, я жениться собрался! – объявил Димка, приближаясь к родительнице, и к людям, окружавшим её.

   Бабульки и Полина Михайловна стали переглядываться. И, на ком же Димка собрался жениться: на той, которая вышла с матерью из подъезда или на той, с которой только что подошёл? Перед ними стояла высокая стройная девушка, с голубыми большими глазами, светлым волосом, вьющимся до плеч, с высокой плотной грудью, и с ямочкой на подбородке, который как-то притягательно играл, когда девушка улыбалась. Светка тут же поймала себя на мысли, что во всём уступает сопернице. И, груди у неё давно повисли, едва не до пояса, и морщинки на лбу появились – утюгом не разгладишь. И, волосы не поддавались никакой химической завивке – так и норовили растопыриться в разные стороны. И, вообще...  И, вообще, и ходишь ты как-то не так, и смотришь не так, как хотелось бы. И, морда просит кирпича, и спишь ты на потолке, и живёшь ты в тумбочке, приговаривал Димка, расставаясь со Светкой.

   Разницу во внешности сразу подметила не только Светка, но и Вероника Петровна. Она тут же одобрила выбор сына, и потом обратилась почему-то не к нему, и не к его будущей половинке, а к Светке.
   - Вот, смотри, кого Димка привёл со мной познакомить. Молода, стройна, приятна во всех отношениях. И, ты, не ей, не сыну моему, естественно, не чета! В зеркало на себя надо смотреть, когда кому-то решила на шею повиснуть! – рассуждала Вероника Петровна, уставившись на Светку.

    Димкина избранница расплылась в улыбке от посыпавшихся на неё комплиментов. Рассчитывая убедиться в своей обаятельной внешности, девушка решила достать из сумочки зеркальце. Она старательно рылась среди вещей, отбрасывая в сторону то губнушку, то духи, то сотовый телефон, и нечайно выронила из сумочки какую-то бумажку, сложенную вчетверо. Димка тут же поднял листок, намереваясь отдать его своей избраннице, но Вероника Петровна перехватила инициативу, и протянула руку за листком.
   - Дай-ка, сынок, сюда сию бумаженцию. И, что там твоя будущая жёнушка в своей сумочке носит? У неё не должно быть секретов от самой ближайшей родни! – приговаривала Вероника Петровна, и выхватила из руки сына клочок бумаги, который девушка забыла убрать из сумочки, идя знакомиться с будущей свекровью.

   Вероника Петровна долго бегала глазами по клочку бумаги, выпачканному в пыль. Она то бледнела, то розовела, то улыбалась, пряча улыбку, то делала на лице строгую, грозную мину, как будто львица перед решительным прыжком. Строки прыгали перед глазами «самой честной будущей свекрови», и из них складывалось то самое невыгодное содержание документа, которое боялась оглашать хозяйка сей бумаженции. Бумага просто краснела и кричала, что Димкина избранница беременна, и с девяностопроцентной вероятностью утверждала, что отцом будущего ребёнка является не сын Вероники Петровны, а кто-то другой. Димкина мать была готова к чему угодно, но только не к этому. Она какое-то время стояла молча, а потом ласково взглянула на сына.

   - Так и знала, что ты ещё какую-нибудь шалавенцию подберёшь. И, где, ты, этих, девиц с ветреной репутацией насобирал? Нет, сыночка, идём, идём подальше от этого спектакля! Светку, курву, тоже не жалей, а прости. Может, и она прячет какую-нибудь невыгодную для неё бумаженцию. Идём, сыночка, идём! – Вероника Петровна отдала девушке, пришедшей с её сыном «тест ДНК», взяла Димку под правую руку, и увлекла его в сторону подъезда, - идём, сыночка, идём, найдётся для тебя ещё достойная девушка.

   Заплетаясь трясущимися ногами, Димка шёл вслед за матерью в подъезд. Светка и новая избранница сына Вероники Петровны, которой так и не удалось назвать своего имени, с грустью смотрели в спину «несостоявшегося жениха». Баба Галя, баба Тоня и Полина Михайловна, конечно же, слышали, о чём говорили будущие, но теперь несостоявшиеся родственники. Когда масть с сыном скрылись в подъезде, Светка и девушка, пришедшая знакомиться с Вероникой Петровной, поторопились исчезнуть со двора. Полина Михайловна тут же отправилась к мужу, который почему-то не торопился выносить какие-то вещи, необходимые для завтрашнего уик-энда из квартиры. А, баба Галя и баба Тоня, оставшись наедине, переглянулись, и продолжили разговор.

   - Ну, ни курва ли ! Живёт – ни себе, ни людям! - вздыхала баба Галя.
   - Проститутки кусок, а всё туда же...  За честь и женское достоинство ратует! – злилась баба Тоня.
   - Не проститутки кусок, а честная давалка! Она ведь этого ни от кого не скрывает! – подводила черту баба Галя.