Про жизнь. рассказ

         ПРО ЖИЗНЬ

Возле моей кровати стоял малыш, он ещё не умел ходить, но мог приподняться, держась за опору.
- Нужно покормить ребёнка – но в горле как будто застрял кусок красного кирпича, сглотнуть его было не возможно.
–Добраться бы до воды! - Вместо того, что бы встать я плюхнулась на пол у ног ребёнка и поползла по направлению к ванной. Пока ползла несколько раз уходила в небытиё, но кирпич в горле не давал забыться надолго, да и ребёнок полз следом. Держась за ванну, я приподнялась на ноги и попыталась проглотить воду - вместо глотков получились мучительные горловые судороги. Кирпич не рассасывался. Хотелось лечь на плитки ванной и забыться, но ребёнок, всё силился привлечь моё внимание. Он уже не плакал, потому, что охрип от крика. Обкаканные ползунки накрепко прилипли  к попе. Я не знала сколько часов или дней я пролежала в прострации, блуждая между страшными образами  не в силах проснуться. Да и сейчас глаза сами собой закатывались, и я делала усилие, что бы смотреть прямо.
Что бы снять присохшие к попе ползунки я засунула ребёнка под струю тёплой воды. Он стал ловить её ртом.
- Голодный! – думать я могла только рваными ошмётками. Но снова рухнула на пол, не на долго забывшись. Мысль о голодном сыне не давала мне уйти в непролазную немощь. Так же, ползком, я добралась до кухни. Холодильник был совершено пуст. На столе стояла пол-литровая банка кислой сметаны, и буханка ещё не одеревеневшего хлеба. Вероятно, заходил муж, поставил на стол сметану и ушёл, оставив умирать меня вместе с сыном. Это в его духе. 
Умирать я не собиралась. Не собиралась умирать и когда глотала жмени этих проклятых таблеток. Глотала в отчаянии, что бы не слышать его грязных слов, не чувствовать  унижения, что бы испугать своего палача, дойдя до края пропасти, и … прыгнув в неё, что бы бежал он в страхе от ответственности, оставив подыхать свою жертву. Так оно и вышло...
Одиночество, было мне на руку, понимаю, что "выползание на свет Б-жий", повлечёт разговоры о самоубийстве и психушке.Пойди объясни кому-то, что это была моя отчаянная самооборона. Да я никому и не рассказывала, о том, что происходило дома, ведь и вся история моего замужества - крутая смесь стыда и жалости к несчастному "зашуганому" садисту.   
И теперь возле меня ползает голодный ребёнок, и нам надо выжить. Малыш вцепился дёснами в хлеб, стал слизывать сметану. Мы вместе заснули на полу кухни… Но снова пришлось выдирать себя из липких видений - ребёнок проснулся. Он ползал по мне как по тёплому трупу и звал безостановочно. 
Нужно вставать. Но в горле не продерёшься, сглатывания судорожны, а ноги не держат. Но, самое страшное – глаза. Они постоянно закатываются и я впадаю в тугой цепкий сон. Невозможно…
С хлебом, водой и банкой сметаны я перебралась на кровать, малыш рядом. Мы ещё долго будем с ним засыпать и просыпаться. Ребёнок будет сосать хлеб и прокисшую сметану, терпеливо ожидая моего воскрешения.  А я никак не смогу сбросить с себя тяжёлое оцепенение. Хорошо, что желудок пуст а вода внутрь почти не попадает – не нужно ползти в туалет. Никому из родственников и в голову не придёт позвонить мне, (даже если бы я  месяцами не появлялась на улице, никому особо я не нужна - сирота), муж сейчас, скорее всего у, приятелей ждёт грустных известий и не собирается нам мешать умирать. 
А мы всё живём, не включая свет, почти не открывая глаз. Иногда я добираюсь до ванной помыть ребёнка, иногда смачиваю для него чёрствый хлеб в воде… я ничего не знаю ни о времени, ни о себе. За окном то день, то ночь, то поёживается утро, то тополиный пух влетает в форточку, то звенят птицы, но всё это мимо, всё не для нас. Впрочем вся "наружная" жизнь, уже давно была для нас роскошью, мы жили своей - отдельной, прислушивающейся к шагам и плевкам своего тирана.   
Стук в дверь. Это Наташа – одна из любовниц моего мужа:  - Что с тобой?!
Вид мой страшен: волосы колтуном,губы в корке,лицо синее, глаза закатываются:
- Я заболела… Знаешь, где живёт мать моего мужа?
-Да, он меня туда приводил.
- Пожалуйста, отнеси к ней малыша, а то он с голоду умрёт, совершенно есть нечего. Скажи ей, что у меня высокая температура.
Наташа берёт моего сына на руки и уходит.
– Спасён! – думаю я и  снова впадаю прострацию. Теперь мне незачем просыпаться.
К любовницам мужа я относилась с сочувствием. Они, как и я, его глупые жертвы. Он приводил их домой и они ложились в кровать.  Мы с мужем врали им, что двоюродные брат и сестра, и они, вроде бы, верили.
Мне давно уже было наплевать, и на его долгие отлучки, и на любовные похождения, ведь пока он лежал с девочками в постели, то не избивал меня и ребёнка.
Замуж я вышла нелепо, из за великого стыда, что впервые поцеловалась  с нелюбимым. Так уж я была воспитана умершей бабушкой. - «Какой позор, теперь мне придётся до конца жизни нести этот крест!» - думала я, в свои восемнадцать, а успокоить и отсоветовать было некому. Жить с этим человеком я давно уже не могла, но и избавиться от него было не возможно. Я сама прописала его в своей квартире, где всё теперь было разбито, перекошено и переломано. В гневе он перебил всю посуду, оконные стёкла, ломал мебель и раздирал в клочья постель и одежду. Любая попытка защитить себя и ребёнка от его кулаков, оканчивалась для меня пинками в живот и тасканием за волосы. Ничего не мешало ему избивать жену прямо на улице, на глазах у всех. Люди, предательски отводили взгляд.
Однажды, я набралась смелости и, «сняв побои» подала заявление в милицию. Но придя домой довольный, муж сообщил мне, что бумажки мои уже «утеряны», он сам - сотрудник милиции, и она ничего ему не сделает.
И действительно, оказалось, что документы пропали. Идя «на дело», (обычно воровать), с кем - либо из друзей, в тюрьме, впоследствии, оказывались все товарищи моего мужа, кроме него самого.
Звонок в дверь снова выдрал меня из беспамятства. Опять Наташа.
- Ты отвела ребёнка?
- Уже три дня назад. Я сказала, что ты болеешь.
 - Три дня?! И как его приняла бабушка?
- Приняла…- сказала она неопределённо. - Можно я у тебя поживу, мне сейчас негде.
-Живи.
И я снова оцепенела.
Но всё чаще я стала просыпаться и интересоваться, то солнечным лучом, то летящей пылью…и через какое-то время овладела мыслями и глазами. Наташа жила где – то рядом.
Однажды я встала на ноги и посмотрела вокруг. Нужно было купить продуктов и ехать за сыном.
Наташа подозрительно исчезла… Деньги, я банально прятала в шифоньере под постельным бельём. Но шкаф оказался совершенно пуст, даже нижнее бельё моё было унесено ею… и ни копейки...
Я поплелась к соседке одалживать деньги.


Рецензии
Римма, Очень сильно написано, но если это написано про ЖИЗНЬ, так что же написано про АД ?

Анна Шустерман   16.12.2015 18:02     Заявить о нарушении
На это произведение написаны 3 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.