Атаманша

Здорово-то, здорово… Но на такой верхотуре я сроду не бывала, а вот на пятом десятке довелось… Ну, вот, вроде, вскарабкалась, на четвереньках проползла к окну и улеглась на верхней вагонной полке. Прокрустово ложе, однако…Ткнулась носом в стекло, а Волгу уже проскочили, пока наверх взбиралась. В нос бьёт терпкий запах пота и сушёной рыбы. Катится поезд аж от самого Свердловска (так и говорят пассажиры-не Екатеринбург, а Свердловск!). Сильна генетическая память.
 Настоялся воздух, впитал в себя посторонние запахи… А за окном купы июльских цветов: дразнят, манят. Но окошко задраено, и аромат душистых трав грезится только в воспоминаниях…Тормознулись. Оп! Не упала… Металлическая рамка держит, упасть не даёт. Из маминых рассказов помню: прежде такого не было. Дядя Лёша, приняв лишнего на грудь, обрушился на пассажиров. Все отделались лёгким испугом, а дядя Лёша – сломанным ребром.
Душно. Стоим… «При аварии повернуть ручку по стрелке и выдавить нижний край стекла наружу», - читаю надпись на окне. Почему «при аварии»? Почему сейчас нельзя отворить окно в этот спасительный мир?
…А внизу  чавкают свердловчане… «Будешь помидорку?» - обращается мать, набив щёки, к своему великовозрастному  дитяте. «Травки поешь! Ну, поешь петрушечки…» - умоляет она, наскоро запихивая кусок за куском себе в рот и перемалывая с хрустом, будто жерновами, низвергнутую в рот пищу.
«Нижние» всегда в выигрыше: они обживают столик, свои полки и не особо чествуют «верхних»: не любят, когда те вторгаются в их жизненное пространство.
Запах «бэпэшек» шибает в нос… «Сумка у тебя внизу?» - гундосит сын. «Вот щас всё брошу!..» - раздражённо бурчит мать, втягивая в себя с сопением и урчанием лапшу и вытирая удовлетворённо ладонью масляные губы.
 «Ой, чё-то я обожралась!»-тяжко вздыхает женщина и продолжает выскребать остатки пищи из пластиковой миски, издавая непонятные звуковые шумы. Ужин заканчивается громким полосканием зубов. «Зубочистки в сумке подо мной», - констатирует «атаманша». «Ничего, пальчиком в зубах поковыряете», - поучительно добавляет она, глядя снисходительно на мужа и сына. «Весь халат заср…ла!» - фыркает она и отправляется с мешком мусора в тамбур.
…Вот такие мы разные, непохожие… А страна-то  на всех одна.  И любим мы её каждый по-своему. Даже если бурчим и ворчим. Будто надеясь, что она, страна эта, услышит и …вдруг исправится.