Ариф Сапаров Хроника ладожской навигации 1942 года

   

                Споем, друзья, о наших капитанах
                В грозу и шторм, и полночью, и днем
                Они бесстрашно водят караваны
                Под ураганным вражеским огнем
                Ольга Берггольц
                Ладога, Осиновец. Июнь 1942 г.



        70 лет назад, весной – летом 1942 года на Ладожском озере, под непрерывной бомбежкой и артобстрелом, Ладожской военной флотилией была осуществлена беспримерная героическая навигация.
      Именно она обеспечила бесперебойную доставку в осажденный Ленинград продовольственных  и других жизненно необходимых грузов.
     По Ладоге из города были вывезены сотни тысяч ленинградцев, главным образом, детей и женщин. А воинские части, оборонявшие Ленинград, получали свежее пополнение и вооружение.
       Так уж получилось, что эту легендарную навигацию тщательно анализируют и осмысляют главным образом зарубежные военные историки, а не наши отечественные исследователи.
       Например, известный швейцарский историк  Второй мировой войны Юрг Мейстер утверждал : « Русские действовали на Ладожском озере в тактическом и стратегическом отношении исключительно хорошо… Советская Ладожская флотилия внесла значительный вклад в ход войны на Востоке». 1)
     А  английский журнал  «Нэйви», оценивая  итоги жестокого противостояния героев Ладоги и объединенных вооруженных сил стран оси
(Германия, Италия, Финляндия), отметил: «На Ладожском озере русский флот, проявив большую инициативу и тактическое мастерство, остался хозяином этого важного пути».
      Хронику Ладожской навигации, бесценные свидетельства ее участников мы нашли в архиве первого летописца Дороги жизни, военного корреспондента фронтовой газеты «На страже Родины» Арифа Васильевича Сапарова.
      Сын писателя, петербургский философ и культуролог Мирсаид Сапаров  много сил и времени отдает работе с отцовским архивом. Сегодня читая военные дневники Арифа Сапарова, его обширную переписку с
героями Ладоги, он соотносит запечатленные в них события с теми планами и признаниями фашистского командования, которые  стали известны лишь недавно благодаря публикациям зарубежных историков и архивистов.
      «То ли штатные астрологи перестарались, то ли фюрер не представлял , какой народ противостоит его военной машине, но Гитлер – говорит М.Сапаров -  пребывал в твердом убеждении, что  блокада Ленинграда в течение года неизбежно приведет к сдаче города и вермахту не понадобится чрезвычайных усилий для полного разгрома Невской твердыни.»
      Судя по всему, особые надежды фюрер связывал с прекращением движения грузов по ледовой трассе.
      22 мая верховным командованием вермахта было отмечено : «Так как  два с половиной миллиона жителей Ленинграда  могло быть эвакуировано за десять недель, фюрер приказал воспрепятствовать всеми средствами этой эвакуации для того, чтобы в Ленинграде не улучшилось продовольственное положение и тем самым не укрепилась бы обороноспособность города».
     Гитлер приходил в неистовство, читая донесения о деятельности
Ладожской коммуникации и неоднократно  требовал ее уничтожения.
     Командующий группой армий «Север» генерал-полковник Кюхлер в интервью берлинскому корреспонденту вынужден был опрометчиво заявить: «Единственный путь по льду Ладожского озера, при помощи которого Ленинград мог получать  боеприпасы и средства питания, сейчас, с наступлением весны, безвозвратно потерян. Отныне даже птица не сможет пролететь через кольцо блокады, установленное нашими войсками».
     Однако…
     22 мая буксирный пароход «Гидротехник», с трудом пробиваясь сквозь нагромождения льдин, совершил первый пробный рейс из Осиновца в Кобону, на восточный берег.
     За ним, ободренные этим успехом, проследовали «Орел», «Никулясы», «Морской лев», «Арзамас»…
     И навигация открылась.
     Но уже на четвертый день после рейса «Гидротехника» развернулось сильнейшее авиационное  наступление на Ладогу. Оно продолжалось без перерыва почти полтора месяца и стало затихать лишь в конце июля. Воздушные налеты, в которых участвовало сразу шестьдесят, а то и восемьдесят «юнкерсов», сопровождаемых десятками истребителей, были почти ежедневными.

   
      Впечатляет  хронометраж одного лишь дня  30 июня, фиксировавшийся Арифом Сапаровым в диспетчерской   порта «Большая  Кобона».
Протокольно сухая запись событий дает некоторое представление об обстановке, которая сложилась на Ладожском озере.
8 часов 47 минут. Девять бомбардировщиков в сопровождении двенадцати истребителей атакуют пирсы с грузами. Сброшены десятки бомб.

8 часов 50 минут. Вторая волна бомбардировщиков атакует складские площадки и эстакады. Над территорией Кобоны воздушный бой.

9 часов 9 минут. Четыре бомбардировщика «юнкерс 88» пикируют на пароход «Форель», ожидающий своей    очереди на разгрузку. Один бомбардировщик подбит. На пароходе имеются убитые и раненые.

9 часов 32 минуты. Истребители с бреющего полета обстреляли пирсы. Среди грузчиков трое убитых.

10 часов 20 минут. Три бомбардировщика атакуют грузовой пароход №7, стоящий на рейде.

11 часов 30 минут. Бомбежка парохода №82. Пикируют шесть бомбардировщиков. Прямое попадание, в команде убитые и раненые.


12 часов 2 минуты. Большой налет на караван судов, подходящих к пирсам с западного берега. В налете участвуют четырнадцать бомбардировщиков и девять истребителей. Воздушный бой. Сбит один «юнкерс» и один «мессершмитт». Потоплена баржа с зерном. Имеются убитые и раненые.

13 часов 55 минут. Бомбардировщики пикируют на пароход №81, стоящий на рейде. Большой воздушный бой. Сбито три наших и четыре вражеских самолета.

16 часов 5 минут. Сброшено двенадцать бомб на пароход «Гидротехник», ставший под погрузку.

19 часов 40 минут. Массированный налет на пирсы и складские площадки. Участвуют сорок самолетов. Крупные повреждения на пирсе №1, много убитых и раненых.

22 часа 11 минут. Похоже, что заключительная атака вражеской авиации на пирсы. Участвуют двадцать два бомбардировщика. Сильно поврежден пароход «Узбекистан», потоплена баржа с мукой.

   
      Об ожесточенных попытках противника «закрыть» Ладожское озеро легче всего судить по цифрам. Навигация 1942 года длилась в общей сложности сто девяносто четыре дня. За этот период было зарегистрировано сто сорок две дневные и двадцать семь ночных бомбежек портов. И это помимо бесчисленных и яростных авианалетов на караваны судов в открытом озере.
     Подсчитано, что в среднем на ладожские порты сбрасывалось по тридцать три бомбы ежедневно.
     Глубокой ночью  30 июня А.Сапаров поговорил  в порту Кобона с бригадой грузчиков, которые даже под пулеметным огнем противника ни  на минуту не прекращали погрузку стоявших у пирса судов, чем, кстати, вызывали оторопь у фашистских летчиков.
     Разумеется, корреспондент фронтовой газеты не мог не пообщаться с капитанами прославленной Ладожской флотилии.
     Ариф Сапаров повстречался с Василием Ильичем Маркеловым  -  капитаном маленького допотопного парохода «Арзамас», который, буксируя неповоротливую баржу, умудрился противостоять налетевшим на него четырем скоростным пикировщикам. С оторванной трубой, весь покрытый клубами едкого дыма, с наполовину перебитой командой, пароход все-таки добрался до берега, доставив баржу с продовольствием.
     С командиром сторожевого корабля «Пурга» ( по своим боевым и техническим характеристикам считавшегося лучшим  в Ладожской флотилии), Иваном Горовым, Ариф Сапаров был знаком давно, со времен советско-финляндской войны.
     Напористый и энергичный, И.Горовой добился того, что по вооруженности с «Пургой» не мог сравниться ни один другой корабль на Ладоге. Именно на «Пурге», отплывавшей 4 июля 1942 года с продовольственными грузами и сотней красноармейцев, А.Сапаров и должен был вернуться в Ленинград.
     Вот как он описывает этот рейс в дневниковой тетради: « Проплыли часа полтора и ничего себе…
      Только настораживал прекрасный солнечный день  и удивительный на  Ладоге полный штиль.
     Вдруг по напряженным лицам зенитчиков и их резким движениям стало понятно: началось! Чинно, как на параде,  приближались выстроившиеся рядком четыре «юнкерса 88» в сопровождении «эскорта» -  двух «мессеров 109».
     «Похоже, -  сказал Ваня Горовой – они меня уже знают и пикировать не станут».
     Действительно, на счету «Пурги»  было  восемь заваленных ею «юнкерсов». Обычно фашистские летчики оказывались в огневом капкане, когда выходили из пике. Трем крупнокалиберным  40-миллиметровым пулеметам и трем автоматам системы «виккерс» удавалось подловить и наказать врага.
    
     Когда фугасные бомбы стали рваться одновременно и слева и справа по борту, а палуба заходила ходуном, штиль мгновенно превратился в шторм.
     Конечно, осторожные «юнкерсы» бомбили хотя и методично, но наобум, с приличной высоты. Но можно ли было предсказать, чем кончится смертельная игра и не угодит ли очередная фугаска прямо на палубу корабля?
     «Когда в 1939 году  в боях на Кандалакшском направлении, - записывал А.Сапаров, -  под перекрестным артиллерийским  огнем я был ранен, то понял , что на поверхности земли любой камень или расщелина могут казаться спасительными. А куда спрячешься на бескрайней водной глади, когда ты на виду у атакующего тебя сверху врага?»
     Спустя три месяца Ариф Сапаров узнал, что  «Пурга» была  все-таки потоплена фашистами. 1 сентября 1942 года  сторожевик погиб в течение нескольких минут в результате взрыва двух авиабомб у его бортов.
     Кстати, именно  под охраной «Пурги»  в  1941-1942 годах  в блокадный Ленинград было доставлено более одного миллиона тонн грузов  и  эвакуировано девятьсот тысяч человек.
     После выхода в свет в 1947 году  первого документально-художественного повествования о Ладожской трассе – книги А.Сапарова «Дорога жизни», автор получил сотни писем  как от непосредственных героев описываемых в книге событий, так и от их родственников, друзей и сослуживцев.
     Многие из этих писем сообщали драматические подробности  ладожской навигации. Так, Ангелина Галкина писала о подвиге своего брата, командира канонерской лодки «Олекма» Бориса Григорьевича Галкина. Восемь успешных рейсов совершила «Олекма» под ожесточенным огнем противника, перевозя в город продовольствие и боеприпасы, а из города – изголодавшихся людей.
     Боевой капитан спасал перевозимых людей и грузы в самых, казалось бы, невероятных ситуациях. А в это время в городе погибала от голода его семья: жена и трое маленьких  детей, выжила только старшая дочь.
     Девятый рейс 5 октября 1941 года стал роковым : две фугасные бомбы взорвались прямо на палубе корабля. Как  писала Ангелина Галкина, « большинство людей заживо сгорели…никто не  уцелел.»
     Но несмотря на  тяжелые потери, которые несла Ладожская флотилия, объем грузоперевозок по Ладоге не только не сократился, а наоборот, резко возрос в летние месяцы .К середине июля стало очевидным, что надеждам вермахта окончательно перерубить Дорогу жизни не суждено сбыться.
     23 июля 1942 года А.Гитлер подписал историческую директиву № 45 о взятии Ленинграда до сентября. Для укрепления группы армий «Север» из-под Севастополя перебрасывалась 11 армия генерал-фельдмаршала Манштейна.
     Однако и эта операция по прорыву обороны Ленинграда, получившая амбициозное название «Волшебный огонь», завершилась  провалом.

                Героическая ладожская эпопея продолжалась…

1) Мейстер Юрг. Восточный фронт и Война на море. 1941-1945. М.:Эксмо, 2006. – С.112.
      
        Фотография из архива военного корреспондента Арифа САПАРОВА

                Татьяна Алексеева