У колыбели ядерного щита ТОФ

«У колыбели ядерного щита ТОФ»
М.Здоровенин
Б.Шадрин

Читатель! Ты держишь в руках материалы мемуарных воспоминаний, которые повествуют о становлении молодого военно-морского ядерного флота на Тихом океане.
Это повествование о первом соединении АПЛ ТОФ - 26 ДиПЛ, о первых атомных подводных лодках, о тех моряках-подводниках кто был первым, осваивая неизведанное. Об этом написано уже немало строк поэтому авторы не ставили перед собой задачу описать весь период деятельности дивизии. В основу положены воспоминания капитана 1 ранга в отставке М.Здоровенина, который был непосредственным свидетелем и очевидцем событий, закладывая вместе со своими сослуживцами, основы функционирования первого соединения АПЛ. Их труд и был положен в основу фундамента надежной защиты восточных рубежей России.
Материал рассчитан на широкую аудиторию читателей интересующуюся проблемами ВМФ, на молодое поколение призывников готовых встать на защиту рубежей Отчизны, возможно он будет интересен и юношам мечтающим о море, дальних странствиях и морской романтике.
Авторы выражают благодарность всем, кто принял участие в его подготовке и признательность ветеранам-подводникам А.Терещенко, В.Михайлову и А.Островскому, которые поделились своими впечатлениями о службе на ТОФе и в 26 ДиПЛ.
Особые слова благодарности, председателю Союза моряков-подводников ТОФ, вице-адмиралу А.Коневу, ветерану 26 ДиПЛ, одному из командиров первой АПЛ ТОФ – «К-45», оказавшему поддержку авторам в подготовке и обобщении материала.

Вступление
В 50 - 70-х годах прошлого столетия 7-ой американский флот США безраздельно хозяйничал на акваториях Индийского и Тихого океанов. Их корабли, попирая нормы международного морского права, игнорируя мнение населения, бесцеремонно заходили в порты иностранных государств. Ракеты надводных кораблей и подводных лодок ВМС США были нацелены на жизненно важные объекты СССР, представляя реальную угрозу для страны Советов.
Это и определило принятие решения Правительством СССР о необходимости создания адекватных и превентивных мер по сдерживанию реально нависающей угрозы безопасности нашего государства на южном и восточном направлениях. Тихоокеанский флот стал пополняться самыми современными подводными лодками и надводными кораблями. Новый океанский ракетно-ядерный флот страны, одним из мощных объединений которого был ТОФ, стал составной частью надежной защиты Родины. Корабли и самолеты флота оснащались крылатыми ракетами различного назначения, в чем наша страна значительно опережала Запад. Атомные подводные лодки, несшие боевую службу на просторах Мирового океана, обладали возможностью «достать» своими ракетами любой район земного шара. В количественном и качественном отношении Военно-морской флот страны почти не уступал ВМС США.
Техническое оснащение флота требовало грамотного его обеспечения специалистами профильных специальностей. Согласно ранее разработанной программы ВМУЗы страны были переориентированы на подготовку кадров для освоения и эксплуатации новой техники поступающей на вооружение ВМФ СССР.

Начало начал
В марте 1956 года во 2-ом Высшем Военно-морском инженерном училище (в/ч 62750) состоялся очередной выпуск молодых лейтенантов. Офицерский корпус ВМФ СССР пополнился специалистами по паросиловым и дизель-электрическим корабельным энергетическим установкам. Я, приказом МО СССР, еще при выпуске из училища был назначен на должность командира моторной группы БЧ-5 ПЛ «Б-14» Тихоокеанского флота. Это распределение меня вполне устраивало, так как являясь уроженцем города Владивостока проживал в нем до 1945 года, а после окончания училища и сам просил назначить меня на ТОФ.
Отгуляв, первый офицерский отпуск выехал к месту прохождения дальнейшей службы. Оставив жену с годовалым сыном на квартире друзей моих родителей прибыл в расположение бригады и представился командиру бригады подводных лодок капитану 1 ранга Синецкому П.В. Молча выслушав мой доклад комбриг поставил передо мной первую задачу: «Лейтенант ваша лодка находится в море, вернется через неделю. Жильем бригада не располагает. Обустраивайтесь самостоятельно и после устройства с жильем вам надлежит прибыть на службу. Выполняйте». Найдя и сняв, не очень далеко от бригады комнату, я через неделю прибыл на подводную лодку. Представился командиру капитану 3 ранга Сперанскому и своему непосредственному начальнику командиру БЧ-5 младшему инженер-лейтенанту Дергачеву (что меня очень удивило). Валентин Дергачев. оказался выпускником ВМУ им Дзержинского 1954 года. Окончил училище с золотой медалью, был грамотным специалистом, хорошим спортсменом, но, к сожалению, злоупотреблял спиртным, за что и был по суду чести офицерского состава понижен в воинском звании. Прослужить с ним мне пришлось не долго. Через три месяца он в очередной раз «сорвался» и был уволен с военной службы.
Плавали мы мало. Опыта и знаний я еще не приобрел и командиром БЧ-5 к нам был назначен выпускник нашего же училища, окончившим его на два года раньше меня командир группы с соседней лодки - лейтенант Соколовский, который в училище был у меня командиром отделения. Отношения у меня с ним не сложились, но к счастью я вскоре был назначен командиром БЧ-5 подводной лодки «М-283», входившей в состав бригады ПЛ, базирующейся в Находке.
Эта лодка находилась в ремонте в «Дальзаводе» во Владивостоке и входила в состав 4 бригады строящихся и ремонтирующихся подводных лодок, куда я и прибыл в январе 1957 года. Командиром ПЛ был капитан-лейтенант Затаковой Аскольд Александрович. Мне очень повезло с командиром. Аскольд Александрович прекрасно знал устройство корабля, замечательно им управлял, умело обучал и воспитывал офицеров. Особенно мне запомнились его действия при выполнении учебных торпедных атак по скоростной надводной цели с выпуском 4-х торпед. В последствии пришлось несколько раз участвовать в таких атаках с разными командирами, но лучше его их никто не выполнял. Одновременно с нами в ремонте находились еще две лодки из этой бригады.
При первом знакомстве с кораблем я обратил внимание, что его наружный корпус местами был обклеен листами пористой резины. Мне объяснили, что ранее весь корпус был покрыт такой резиной для проведения каких-то испытаний. Сейчас все это покрытие снимается. Об этом я вспомнил, когда пришел служить на атомную ПЛ.
В декабре 1957 года ремонт был закончен и 3 января 1958 года мы перешли в Находку.
В состав бригады входило 13 лодок типа «М» Х1V серии, все много плавали. Офицеры в основном были молодые, долго в должностях не задерживались и, как правило, уходили с повышением.

Этапы большого пути.
21 января 1954 года на воду была спущена первая в мире атомная подводная лодка «Наутилус». И уже через год - 17 января 1955 года в эфир полетело донесение: «Underway on nuclear power» («Идём на атомной энергии»). Так американцы ответили на мощную кораблестроительную программу Советского Союза по строительству дизельных подводных лодок 611, 613 и 615А проектов. Ответом на американский вызов и стала серия советских атомных подлодок 627А проекта четыре из которых были переброшены на Тихоокеанский ТВД. Одновременно обеими странами стала реализовываться и ракетная программа оснащения ракетным оружием атомных субмарин.
В начале 1959 года по бригаде пошли слухи, что отбирают офицеров для освоения новой техники. Мы уже знали об американской атомной ПЛ «Наутилус». Кроме того до нас доходили самые противоречивые сведения и о первенце нашего атомного судостроении. Однако все были вне ведении и толком никто ничего не знал. Тем не менее, вскоре наши догадки начали подтверждаться. Кадровики приступили к отбору, пригашая на беседу офицеров бригады. Предпочтение отдавалось специалистам, имевшим большой опыт подводной службы и участникам Великой Отечественной войны. В основном беседовали с командирами кораблей и механиками-командирами БЧ-5. Командирам предлагалась должность старшего помощника командира атомохода, механикам должность командиров дивизионов БЧ-5. Отношение к этому было разное, кто-то соглашался, а кто-то и отказывался. Как-то в курилке у пирса, где собрались механики, к нам подошел заместитель командира бригады капитан 2 ранга Криворучко Я. И. и стал рассказывать, что он хорошо знает командира первого атомохода Осипенко Леонида Гавриловича. По его словам, после службы на атомоходе он плохо себя чувствует и хронически болен. Но об этом позже. Тем не менее, многие наши офицеры дали согласие на перевод. Из командиров это были – Дубяго, Чесибиев, Банокин, Вереникин, которые в последствии стали командирами атомоходов. Из механиков в первый экипаж пошел Меркулов В. А., а во второй - я и Халилюлин А. Г., на последующие экипажи - Гарбарец В.А., Ловцкий А.И. Головин В. и другие.
А Криворучко Я.И., продолжил службу в соединениях дизельных ПЛ, однако впоследствии был назначен командиром 15 эскадры ПЛ, куда потом вошли и атомоходы, и получил звание контр-адмирала.
Лично для меня путь на атомоходы был не очень прост. После различных проверок и собеседований, перед назначением дополнительно нам необходимо было пройти серьезную флотскую медкомиссию во Владивостоке. Часть людей добирались туда самостоятельно. Мне же было приказано отправиться на ПЛ «М-173», т.к. его механик был в отпуске. Командиром корабля был капитан-лейтенант Дубяго, (будущий контр-адмирал, герой Советского Союза). Планировалось, что лодка пробудет во Владивостоке неделю и я смогу за это время пройти медицинскую комиссию во флотской поликлинике. В то время требования к здоровью кандидатов на зачисление в экипажи атомных ПЛ были очень жесткие. Все было в норме пока я не дошел до стоматолога. Зубами я не занимался и они были, мягко говоря, в не совсем хорошем состоянии. Председатель медкомиссии сразу же вынес вердикт: «Не годен». Конечно, это можно было исправить на месте, пройдя курс лечения, но лодка на другой день должна была уходить в Находку и я это не мог сделать физически. Два часа чуть ли не на коленях умолял его подписать мои документы, обещая немедленно, с приходом в Находку, заняться лечением зубов. Он долго не соглашался. Рассказал мне, что недавно подписал решение медкомиссии на одного офицера, а когда тот прибыл в Учебный Центр, то там уже не захотел служить и специально завалил медкомиссию. Его вернули в Приморье, а приказом Главкома ВМФ председатель комиссии (т.е. он) был наказан и с него удержали стоимость проезда офицера в Москву и обратно и он не хочет повторения. В конце концов мое искреннее желание служить на атомоходе его убедило и он подписал документ, а я с прибытием в Находку на другой же день, взяв с собой двух моряков, что бы они меня держали в кресле, отправился к зубному врачу и в течении недели привел рот в порядок. С тех пор я очень внимательно слежу за состоянием своих зубов. Через несколько лет, когда мне вручали правительственную награду на Военном Совете ТОФ я встретил полковника медицины, того самого председателя ВВК, и еще раз поблагодарил его за доверие.
В августе 1959 года в Управлении кадров ВМФ в городе Москва, мне выдали предписание в Учебный Центр в город Обнинск Калужской области, объяснив, что сначала я должен явиться во флотский экипаж, где в обязательном порядке необходимо было переодеться в форму военнослужащего МВД, что я и сделал. Добравшись электричкой до Обнинска, нашел нужный мне Учебный Центр, или в/ч 27013, где уже находился наш экипаж, а вернее часть экипажа. Командира - капитана 3 ранга Ганрио Аркадий Викторович, я немного знал по совместной службе в 124 БрПЛ. Он был старпомом, а потом командиром на ПЛ типа «Л» в Улиссе. Старшим помощником в экипаж был назначен капитан-лейтенант Багдасарян Борис Суренович, который пришел с Черного моря. Командиром БЧ-5 капитан-лейтенант Никитин Виктор Михайлович, бывший помощник флагманского механика бригады ПЛ в Улиссе. Командиры дивизионов БЧ-5: 1-го - капитан-лейтенант Пилипчук Борис, мой однокашник по училищу, ранее был командиром БЧ-5 на ПЛ 613 проекта; 2-го - капитан-лейтенант Здоровенин Мстислав (это - я) и 3-го - старший лейтенант Халилюлин Ахат бывший командир БЧ-5 соседней лодки из Находки. Командиры групп БЧ-5 (сначала их было 13 человек) все молодые лейтенанты выпускники Севастопольского инженерного Училища. Кроме этого еще были – замполит капитан 3 ранга Коростов Иван Кириллович, помощник командира капитан- лейтенант Мациевский Владимир, начальник химической службы лейтенант Баженов Владимир, начальник медицинской службы капитан м/с Савицкий Юрий и начальник РТС старший лейтенант Веснин Аркадий.

Погружение в историю
Создание первой советской атомной подводной лодки было инициировано учеными и конструкторами, работавшими над реализацией Атомного проекта. Уже в начале 1940-х годов представилась возможность оценить перспективы использования энергии, выделяющейся в процессе деления тяжелых ядер.
Общее руководство работами по Атомному проекту осуществлялось Специальным комитетом при Государственном Комитете Обороны СССР. Непосредственное руководство проектными организациями, НИИ, КБ, промышленными предприятиями, участвовавшими в проекте, возлагалось на подчиненное Спецкомитету Первое Главное управление (ПГУ) при СНК (СМ) СССР, образованным постановлением ГКО от 20 августа 1945 года.
В марте 1947 г. на Научно-техническом Совете ПГУ с участием И.В. Курчатова, Н.Н. Семенова, А.Л. Завенягина, В.А. Малышева и др. было принято решение приступить к научно-исследовательским и подготовительным проектным работам по атомным энергосиловым установкам (АЭУ) применительно к кораблям, самолетам, электростанциям и пр.
Разработка проектов нескольких типов реакторов возлагалась на Лабораторию измерительных приборов (ЛИП) и Институт физических проблем АН СССР, НИИХИММАШ с привлечением других профильных организаций и ОКБ.
В 1950-1951 гг. в ИФП АН СССР под руководством А.П. Александрова выполняется работа по определению возможности (в первую очередь, по массогабаритным характеристикам) размещения ядерной установки на подводной лодке.
Проработки проектов ЯЭУ для различных кораблей в секторе № 6 ЛИП АН СССР (1950-1951 гг.) были поручены и группе дипломников МЭИ. В одном из проектов (автор Г.И.Тошинский), принятом в июне 1951 г. Государственной экзаменационной комиссией под председательством А.П.Александрова, была представлена энергоустановка для подводной лодки с корпусным водо-водяным реактором и паровой турбиной, работающей на винт.
По результатам предварительных проработок ЛИП АН СССР в ноябре 1952 г. было представлено техническое задание на энергоустановку с водо-водяным реактором.
Проработки ЯЭУ для ПЛ с реактором на промежуточных нейтронах со свинцово-висмутовым теплоносителем осуществлялись группой сотрудников Лаборатории «В» под руководством А.И.Лейпунского совместно с конструкторами ОКБ «Гидропресс» во главе с Б.М. Шолковичем. Другая часть Лаборатории «В» во главе с Д.И. Блохинцевым прорабатывала схему канального охлаждаемого водой реактора с более эффективным, чем графит, бериллиевым замедлителем и отражателем из окиси бериллия, позволявшими уменьшить размеры реактора. Данная схема (под индексом «БМ») впоследствии была использована наряду с водо-водяным реактором (индекс «ВМ») на этапах предэскизного и эскизного проектирования ППУ первой ПЛА.
Поисковые работы по созданию ЯЭУ позволяли ставить вопрос о начале проектирования атомной подводной лодки. В 1951 г. А.П. Александров и Н.А. Доллежаль направляют предложения высшему командованию ВМФ, но не находят поддержки. В 1952 году Берия доложил Сталину, что в Америке построена и скоро будет спущена на воду первая атомная лодка «Наутилус». Сталин дал команду: догнать и перегнать супостата. Ситуация коренным образом меняется и с приходом к руководству атомными делами страны В.А. Малышева (заместителя председателя СМ СССР и одновременно Министра судостроительной промышленности).
Повторное обращение И.В.Курчатова, А.П. Александрова и Н.А. Доллежаля к правительству СССР в 1952 г. В.А. Малышевым было поддержано. 9.09.1952 г. за подписью И.В. Сталина выходит Постановление СМ СССР о проектировании и строительстве объекта № 627 – первой в СССР атомной подводной лодки.

СОВЕТ МИНИСТРОВ СССР
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
от.9 сентября 1952 г. №4098-1616
Москва, Кремль
О проектировании и строительстве
объекта № 627

Совет Министров Союза ССР ПОСТАНОВЛЯЕТ:

1. Обязать Первое главное управление при Совете Министров СССР (тт. Ванникова, Завенягина, Курчатова) и Министерство судостроительной промышленности (тт. Малышева, Носенко, Чиликина):
а) организовать научно-исследовательские и проектные работы по созданию объекта № 627, исходя из необходимости окончания сооружения этого объекта в 1955 году;…

С 1952 г. Лаборатория измерительных приборов Академии наук СССР (затем ИАЭ им. И.В. Курчатова) во главе с И.В. Курчатовым и А.П. Александровым стала научным центром по разработке корабельной ЯЭУ.
Директором института и главным конструктором паро-производящей установки был Н.А. Доллежаль. Десятки лет научным руководителем различных проектов ядерных энергетических установок с водо-водяными реакторами атомных подводных лодок трех поколений оставался академик А.П. Александров, а его заместителем - Г.А. Гладков.
Через пять лет, в апреле 1957 г. на Севмашпредприятии была спущена на воду первая советская атомная подводная лодка «К-3» проекта 627, впоследствии «Ленинский Комсомол». Главный конструктор проекта В.Н. Перегудов - руководитель СКБ-143 (теперь СПМБМ «Малахит»), научный руководитель - А.П. Александров. Главным конструктором главной энергетической установки (ГЭУ) ПЛА, был назначен П.Д. Дегтярев.

Пока лучшие ученые страны в Москве разрабатывали ядерный реактор для подводной лодки, в подмосковном городе Обнинске в 1954 году была пущена первая в мире атомная электростанция. Рядом с ней появился крупнейший институт ядерной энергетики. Очень скоро он стал базовым для всего Союза нерушимых и для многих стран мира.
Именно здесь и была проведена подготовка первого экипажа для первой атомной подводной лодки СССР «К-3». Потом появились другие экипажи и другие лодки, а в Обнинске начал работать единственный в стране Центр обучения и переподготовки подводников. За 43 года здесь было обучено более четырехсот экипажей на различные виды подводных лодок. Каждый лодка - это что-то особенное, новое, и сначала к нему готовятся сами преподаватели. В шестидесятых годах в центре обучались сразу по 10-12 экипажей, сегодня не больше трех. Чаще всего обучение велось одновременно со строительством новой подлодки, как это было и в нашем случае. В море выходили и выходят уже сплоченные, притертые экипажи, члены которых досконально изучившие свое будущее место службы.
Над совместимостью членов команды, психологическим состоянием каждого работали и работают специалисты лучшей в вооруженных силах психофизиологической лаборатории Центра. Здесь изучается состояние человека в экстремальных ситуациях, поведение группы людей в условиях замкнутого пространства. Создана своя особая система тестирования, которую проходят все экипажи. На основе тестов выдаются различные рекомендации. Кто-то нуждается в отдыхе, кто-то в дополнительных тренировках, а кто-то и в срочной смене профессии... Самым уязвимым звеном в слаженной схеме подводной лодки оказался сам человек. Он смог придумать установки для переработки углекислого газа в кислород, соленой воды в пресную. Но не сумел защитить хрупкое свое и ломкое сознание. Предел относительно безвредного существования человека в замкнутом пространстве, в одном коллективе не превышает 90 суток. Дальше начинаются процессы, неконтролируемые, разрушительные для любой, самой крепкой психики: раздражение, агрессивность, напряженный поиск смысла жизни, самобичевание по самым разным причинам и, наконец, сильное желание выйти, вырваться наружу.
Пока рекордное время, которое выдержал человек под водой - 120 суток.
Как говорит заместитель начальника учебного Центра капитан первого ранга Владимир Светлаков:
- «По сути, в Центре так же, как и во всем подводном флоте, работают фанаты. И заложники, потому что деться им с подводной лодки некуда. Профессионализм наших моряков по-прежнему высоко ценится в мире, а традиции свято берегутся старыми офицерами и передаются новичкам».
Офицеры первых потоков экипажей первых атомных подводных лодок СССР готовились на подземных стендах (аналогах атомных подводных лодок), построенных на первой атомной электростанции в Обнинске. Учебный Центр в то далекое время еще только развивался и размещался в трех одноэтажных деревянных зданиях барачного типа, окруженных глухим забором. Начальником центра был Герой Советского Союза, капитан 1 ранга Осипенко Леонид Гаврилович, бывший командир нашей первой атомной подводной лодки, а преподавателями – офицеры БЧ-5 с первых экипажей этих лодок. Лекции нам также читали представители Института атомной энергии им. И.В.Курчатова, Минсредмаша и других ведомств.

«Сильный флот – сильное государство»! Это аксиома! Особенно для такого государства как Россия, более половины внешних границ которого омывают воды мирового океана.
Флот это не только корабли. Это развитая техническая инфраструктура, экономическая составляющая любого государства. Это люди, система их обучения, образования и воспитания. Такая система была отработана в Советском Союзе. От нахимовских училищ и школ старшин-техников, где закладывались азы военно-морского воспитания до академических структур, готовивших будущих флотоводцев. Два нахимовских училища, шесть школ старшин-техников по подготовке среднего звена специалистов ВМФ, семь военно-морских училищ выпускавших дипломированных офицеров и две академии вот не полный перечень военно-морских учебных заведений целью и задачами которых были подготовка кадров ВМФ.
В современной России остался один ВУЗ военно-морского профиля - Военно-морская академия имени Адмирала Флота Советского Союза Н.Г. Кузнецова, где, реализуются основные образовательные программы высшего профессионального образования по 8 специальностям, программы послевузовского профессионального образования по 14 специальностям и программы дополнительного профессионального образования. В его состав входят филиалы ВУНЦ ВМФ ВМА, базовой основой которых являются сохранившиеся от СССР ВМУ и ряд военных ВУЗов Санкт-Петербурга. К сожалению уже два года нет набора абитуриентов в ВУЗы страны. Филиалы ВУНЦ ВМФ ВМА им. Кузнецова фактически простаивают, вырабатывая накопленный потенциал.
Ветеранам ВМФ и в кошмарном сне не могло привидится что за последние десятилетия Флот России понесет потери, которые не сопоставимы с его потерями во Второй Моровой войне. Если бы флот России и дальше развивался, а не стремительно разваливался под видом его качественного обновления, то он стал бы самым сильным Флотом мира, а ТОФ стал бы самым грамотным и надежным флотом Росси. К сожалению даже в нынешнее, казалось бы уже благоприятное время, недавно принятая госпрограмма на 2013-2020 годы может быть пересмотрена. По словам замдиректора «Института политического и военного анализа» А.Храмчихина: «Она не коснется войск ПВО, ВВС, сухопутных войск и строительства подводных лодок. Останется жертвовать строительством надводных кораблей. Это значит, в скором времени Россия останется без Флота, но другого варианта я не вижу».

При всем этом было бы, наверное, большим заблуждением полагать, что с принятием на вооружение технических средств созданных по современным «нано» технологиям исчерпываются проблемы строительства современных Вооруженных Сил. На накопленные еще в прежние, советские времена проблемы накладываются новые, как то: существеннейшие издержки структуры ВС и в частности ВМФ, издержки оперативно-стратегического управления, оперативной и боевой подготовки, издержки базирования, судоремонта и поддержания БГ, системы подготовки кадров, отдельно – военного воспитания. То-есть человеческий фактор. И одним только увеличением офицерского жалованья всех проблем не решить.

Наверно прав поэт-маринист  Б. Орлов

Указ или приказ - как вражеский фугас:
Уходит флот ржаветь на мели и в глубины.
Я список кораблей прочел десяток раз,
А раньше я не мог прочесть до середины.

Остатки кораблей вдоль русских берегов,
Но сраму ни они, ни моряки не ймут,
Всё тайные враги..., а явных нет врагов,
И гибнут корабли трагичней, чем в Цусиме.

Заморские края грустят без наших рей,
И флаги на морях не нашего пошива.
О, флотские сыны - романтики морей!
Здесь правит не любовь, а зависть и нажива.

Эволюционные процессы, как известно, идут по спирали, и хочется верить, что очередные витки этой спирали будут как можно положе. Ну а нынешним «стратегам» хотелось бы напомнить выдержку из рассказа К. Станюковича «Беспокойный адмирал». Написано это было более ста лет назад:
«Настали новые времена... Во флоте появились новые люди, а главное, в то время было выгодно бранить все прежнее во флоте: и дух, и систему, и корабли, и беспокойного адмирала, как одного из выдающихся представителей и пользовавшегося особенным расположением прежнего главного руководителя флота. Новым людям необходимо было показать, что все прежнее негодно и что у них есть своя программа возрождения. Явился пресловутый ценз... Явился какой-то бухгалтерский и чисто коммерческий взгляд на службу; всякая посредственность, бездарность и наглость высоко подняла голову, и затем мало-помалу молодым поколением овладел тот торгашеский дух, который стал руководящим принципом. Моряки почти разучились плавать и почти не плавали. Всякий старался зашибить копейку и поскорей «выплавать ценз», а где и на чем — на пароходе ли, делающем рейсы между Петербургом и Кронштадтом, или на броненосцах, отстаивающихся на трандзундском рейде, — не все ли равно? На пароходе даже спокойнее. Так или иначе, а всякий умеющий не беспокоить начальство будет в свое время командиром и имеет все шансы посадить на мель судно на кронштадтском рейде. Этот торгашеский взгляд на службу и эта полная индифферентность к другим, высшим идеалам морского служения сделали свое дело. По мере того как увеличивалось количество гигантов-броненосцев и торжествовал «культ гроша», обезличивались люди и исчезал тот истинно морской дух, та любовь к делу и то обычное у прежних моряков рыцарство, которые являлись как бы традиционными и без которых все эти чудеса техники являются лишь бесполезными и дорогостоящими игрушками».

Все это будет позже. Но вернемся на пол века назад, в далекий 1959 год. Кроме нашего экипажа в Центре проходил подготовку прибывший раньше нас на 3 месяца первый экипаж первой атомной лодки ТОФ во главе с командиром корабля капитаном 3 ранга Белашевым Виктором Григорьевичем. Будучи еще в звании капитан-лейтенанта он был командиром соседней лодки «Б-17». Это был тогда самым молодой командир ПЛ типа «Л» и нам молодым офицерам ставили его в пример, как надо служить на флоте. В последствии Белашев стал вице-адмиралом, командующим флотилией подводных лодок, но трагически погиб в авиационной катастрофе.
Вскоре после прибытия в центр в экипаже была создана партийная организация. Я был избран ее секретарем и на первое партсобрание к нам пришел Осипенко Л.Г. В перерыве собрания я вспомнил о разговоре с Криворучко Я.И. и рассказал ему об этом. Осипенко заулыбался и попросил при встрече передать привет Криворучко и сообщить, что он жив и вполне здоров, и что у него только недавно родился ребенок. Вместе с нами в одном потоке готовился экипаж ПЛ Северного флота, командиром которого являлся капитан 3 ранга Чернавин В.Н. - будущий Главнокомандующий ВМФ.
С начала мы проходили теоретическую подготовку по различным направлениям и специальностям, сдавали зачеты и экзамены по каждому разделу, а после завершения теоретической подготовки началась практическая отработка на действующем стенде энергетической установки атомной подводной лодки, который был смонтирован в одном из зданий на территории первой атомной электростанции. Цикл обучения экипажей, к нашему прибытии, был уже отработан, и каждый из них числился как самостоятельная войсковая часть, а офицерский состав БЧ-5 нес вахту по своей специальности индивидуально с учетом особенностей проекта ПЛ на которой в последствии им пришлось бы служить. Разделение методов подготовки произошло после спуска на воду лодки «К-5» в 1958 году, так как у нее уже был реактор с ЖМТ (жидко-металлическим теплоносителем) и его обслуживание существенно отличалось от обслуживания реакторов других типов. К началу практической подготовки к нам присоединился остальной личный состав БЧ-5 и мы в полном составе стали нести вахту на работающей установке отрабатывая навыки управления ею.

От теории к практике
После завершения почти годичной подготовки в Учебном Центре личный состав и часть офицеров направили поездом в город Комсомольск-на-Амуре на судостроительный завод где и строилась наша лодка, а остальных офицеров отправили в отпуск с последующим прибытием во Владивосток. В начале сентября я с женой и двумя детьми прибыл во Владивосток. В Управлении Кадров узнал, что наша лодка «К-59» будет входить в состав 9 0тдельной бригады подводных лодок с базированием в бухте Павловского залива Стрелок. Семьи офицеров сейчас располагаются в поселке Промысловка, где-то на пол пути к Находке. Там мне и надо было искать свой экипаж.

Исторический очерк
«Поселение Промысловка образовалось около 250-300 лет назад. На месте села сначала были болота, камыши. Постепенно болота высыхали и получались островки. На эти островки стали выселять ссыльных. Селение Промысловка основано в 1891 г. Первым сюда был сослан атаман Чернышев Михаил, затем сослали еще двух ссыльных. Они обустроились, завели переписку со своими родственниками и знакомыми, проживающими в других местах и стали приглашать их жить в эти места.
Постепенно, на склоне горы при речке Кагутань севернее бухты Абрек залива Стрелок поселилось 15 семей рыбаков, положив начало селению Промысловка. Выбор места был определен природными условиями, близостью моря и с. Петровки. Название села произошло от того, что оно было основано на ерике Промысловом. Население занималось рыболовством, строительством рыбного промысла. Первые поселенцы не прижились на новом месте, и ушли на озеро Ханка, но в 1895 г. вновь поселилось 10 семей. Если первые засельщики практически ничего не делали, то вновь прибывающие крестьяне приобретали хозяйственные принадлежности и инвентарь во Владивостоке в переселенческом управлении и у торговцев; скот же покупали в соседних селах Петровка и Шкотово. Главными занятиями крестьян стали земледелие, скотоводство и пчеловодство. В материалах обследования сел 1912 г. указывается, что ни церкви, ни школы в с. Промысловка нет, а волостное правление, ярмарка, церковь, школа и врачебные пункт находятся в 20 верстах в с. Петровка. К этому времени через Промысловку была проложена трактовая дорога, связавшая Петровку и образованное в 1895 г. с. Домашлино. Но уже к началу Октябрьской революции в селе насчитывалось около 720 дворов. В селе была церковь, 4 лавки, три питейных дома, две кузницы и пара лошадей».
В 1967 году рабочий поселок Промысловка, насчитывавший 8,5 тысяч жителей, получил статус сельского поселения и стал называться посёлок Тихоокеанский (среди местного населения «Техас») Шкотовского района. В 1980 году рабочий посёлок Тихоокеанский выведен из Шкотовского района и преобразован в закрытый город Фокино, которому был установлен почтовый адрес Шкотово-17.
История создания этого населенного пункта была определена историей развития Тихоокеанского флота. А сегодня, после развала произошедшего в 90-е годы прошлого века, у жителей территории возрождаются надежды на будущее в связи с перспективой повышения роли городского округа ЗАТО и города Фокино в системе инфраструктуры, обеспечивающей базирование и боеготовность кораблей и частей ТОФ.

Основным местом базирования сил ТОФ на юге Приморья был выбран залив Стрелок. Примерно в 130 километрах от Владивостока и 50 километрах от Находки находится это одно из прекраснейших мест южного Приморья. Удобное географическое место базирования, близость судоремонтных заводов, штаба флота, которому флотилии, дивизии, эскадры и бригады непосредственно подчинялись, явилось следствие того, что наряду с выполнением своих основных задач, им поручался прием от промышленности и подготовка к переходу в места постоянного базирования строящихся и ремонтирующихся кораблей. Практически все подводные лодки, сходившие со стапелей завода в Комсомольске-на-Амуре, прошли через 26 дивизию, надводные корабли через 10 ОПЭС и Приморскую флотилию разнородных сил.
«Стрелок» и «Абрек», «Павловск» и «Конюшки», «Разбойник» и «Дунай» - все это ВМБ «Стрелок». Для многих десятков тысяч мужчин со всех уголков бывшего Советского Союза в них скрыт глубокий смысл. В их звучании месяцы, годы и даже десятилетия напряженной жизни в условиях скромного корабельного быта, бессонные ночи на вахте, многомесячные океанские плавания, изнуряющие штормовые мили, редкие минут счастья на берегу в кругу любимых, родных и близких людей, красота заливов и бухт, природы Приморья. Всего того, что укладывается в одну фразу - военно-морская служба. Служба в заливе Стрелок на кораблях и подводных лодках, в штабах и соединениях ВМБ Стрелок, 10-й ОПЭСК, 4-й флотилии ПЛ и Приморской флотилии разнородных сил ТОФ стала отличной школой и заложила основу в будущий служебный рост целой плеяды замечательных адмиралов и военачальников советского и современного российского флотов.
Именно здесь в бухте Павловского залива Стрелок и было определено место базирования зарождающегося атомного флота, Восточного оплота России.

Исторический очерк.
«Расположенная в живописной долине бухта названа в честь старшего офицера клипера «Бобр» капитана 2 ранга Петра Саввича Павловского при изучении клипером побережья в 1891 году и заходившем в эту бухту. Ее окружали высокие сопки, с южной стороны охватывал остров. Когда клипер «Бобр» вошел в красивую безымянную бухту, то восторженный экипаж тут же предложил назвать ее в честь своего старшего офицера, которого любили и уважали за справедливое и доброе отношение к экипажу. Петр Саввич в долгу не остался и предложил крутой мыс, возвышающийся слева от входа в бухту назвать именем штурмана клипера Александра Алексеевича Корнильева, ну а остров на входе в бухту, получил имя командира клипера Никольского. Так все навигационные ориентиры бухты получили свои имена».

Впоследствии остров превратился в полуостров из-за насыпной дамбы, а возведенные в дальнейшем молы от мыса Корнильева и полуострова Никольского превратили бухту в удобный ковш для базирования кораблей.

Начало летописи 26 Дивизии атомных подводных лодок было положено 30 декабря 1959 года, формированием 423 отдельного дивизиона подводных лодок с дислокацией в бухте Павловского. Командиром дивизиона, а затем 9-й отдельной бригады подводных лодок, развернутой 30 апреля 1960 года, был назначен капитан 1 ранга Прыгунков Николай Петрович. В 4 бригаде подводных лодок ТОФ, во Владивостоке, будущий командир бригады, а пока еще командир дивизиона, формирует управление 423 отдельного дивизиона подводных лодок.

До сих пор вспоминается с каким трудом я со своим семейством и вещами на двух поездах и автобусе добирался до этой Промысловке. Это сейчас город Фокино, а тогда это был небольшой поселок с несколькими 4-х этажными домами, где жили офицеры эскадры надводных кораблей. К счастью я встретил нашего начальника РТС Аркадия Веснина, который повел нас к каким-то брошенным домикам на окраине поселка где разместилась большая часть офицеров корабля и где еще были свободные комнаты. В одном из домов пустовали две комнаты в которых стояли казенные железные кровати, несколько тумбочек и табуреток с инвентарными номерами ДОС. Вот в одной из комнат мы и разместились. Вскоре я нашел нашего командира Аркадия Викторовича Ганрио, который единственный имел квартиру в доме для надводников и доложил ему о прибытии. Он сообщил мне, что через несколько дней мы откомандировываемся на завод в Комсомольск-на-Амуре для приемки корабля, а уже в октябре планируется его переход к месту постоянного базирования в б. Павловского, поэтому семью с собой брать не следует. Кроме того, заканчивается строительство двух пятиэтажных домов в которых мы получим квартиры. Первый дом планируется сдать через месяц, второй чуть позже.
На следующий день у меня произошла одна примечательная встреча, которая несколько отразилась на моей службе. Дело в том, что домик был без всяких удобств и воды, а погода в это уже осеннее время стояла хорошая и утром я выскочил в ближайший лесок по техническим причинам в спортивной одежде. Рядом со мной в такой же одежде и по такой же причине оказался какой-то мужчина. Естественно мы разговорились и оказалось, что он ночью, заселился в соседнюю комнату и назначен начальником штаба 9 бригады. Это был, капитан 2 ранга Корбан В.Я. Так я познакомился со своим начальником с которым в дальнейшем мне неоднократно приходилось сталкиваться, когда я служил в штабе ТОФ. Ну а в этот раз, когда я уже был в Комсомольске, а в Промысловке началась дележка квартир в первом доме, специально построенном для подводников, на которые помимо нашего экипажа было очень много претендентов как среди офицеров и мичманов первого экипажа, так и среди офицеров штаба бригады и базы. На наш экипаж квартиры в этом доме выделили только старпому и замполиту. Стараниями Владимира Яковлевича мне, как многодетному все же дали 2-х комнатную квартиру, в которую я с семьей и вселился, после прибытия корабля в бригаду.
На заводе весь экипаж собрался к 15 сентября 1960 года. Наша атомная подводная лодка «К-59», проекта 659 (заводской номер 141) была второй лодкой этого проекта с крылатыми ракетами П-5 стояла на стапели цеха № 19 завода имени Ленинского Комсомола в большой степени готовности. Первая лодка «К-45» была уже спущена на воду и готовилась к проведению комплексных испытаний Главной Энергетической Установки (ГЭУ). Экипажи были размещены в казарме 80 бригады строящихся кораблей, там же разместили и весь офицерский состав. Поскольку было принято решение перевести оба корпуса на сдаточную базу завода, расположенную в бухте Павловского в текущем году, то крайний срок исходя из состояния уровня воды в Амуре был определен 25 октября. Началась, под руководством старшего помощника командира, интенсивная отработка организации службы, подготовка к сдачи задачи №1 и изучение материальной части и устройства корабля. Последнее было очень затруднено, т. к. на корабле непрерывно в три смены шли авральные работы с привлечением большого количества заводских рабочих. 25 сентября первый корпус был поставлен в транспортный док и отправился в путь по Амуру к месту постоянного базирования. Через 4 суток «К-45» в бухте Чихачева Татарского пролива вышла из дока и после ввода в действие реактора начала самостоятельное движение в Приморье.
Пройдя в надводном положении 726 миль, в 00 часов 13 минут 2 октября она встала на якорь, на рейд в заливе Стрелок у входа в бухту Павловского. На борту лодки все время находился академик Анатолий Петрович Александров, основатель и создатель атомного флота Советского Союза. Утром «К-45» ошвартовалась к четвертому пирсу. Второй и третий пирсы еще строились, был готов только первый, бетонный пирс. В то октябрьское утро 1960 года подводную лодку в бухте Павловского встречало командование 9 отдельной бригады во главе с капитаном 1 ранга Прыгунковым Николаем Петровичем. Начальником штаба бригады был назначенный после академии капитан 1 ранга Корбан Владимир Яковлевич, заместитель командира бригады по политической части капитан 3 ранга Мухин Константин Никандрович.
С нашей лодкой обстановка была другая. Несмотря на самую интенсивную работу завода было ясно, что до 25 октября работы по вводу в действие ГЭУ не будут завершены. Главным штабом ВМФ и Минсудпромом было принято решении вести лодку после выхода из дока в Приморье на буксире. В плановом порядке, были выполнены работы по монтажу, проверке и сдаче военпредам систем обеспечивающих живучесть и обитаемость корабля - водоотливной, воздушной, вентиляции, электроэнергии, вспомогательные дизель-генераторы, рулевые и якорно-швартовные устройства. После постановки в док мы начали движение по Амуру. 25 октября, после выхода из дока в бухте Чихачеве, нас взял на буксир мощный океанский буксир и в охранении сторожевого корабля, скоростью 5-6 узлов, начал буксировку. Через 5 суток 4 ноября 1960 года мы прибыли к месту постоянного базирования где в то время была развернута сдаточная база завода.
Наружные корпуса всех атомных подводных лодок были оклеены резиной, напоминающей ту, что я видел еще на своем «малыше». Делалось это для уменьшения акустической «видимости». Значит, еще заранее проводились опытовые работы по увеличению скрытности наших подводных лодок.
С прибытием в бригаду экипаж был размещен на плавбазе «Бахмут» и продолжил интенсивную подготовку по отработке организации службы и изучению устройства корабля и своего заведывания, а на корабле проходили авральные работы по достройке и проведению испытаний материальной части, поскольку по планам министерства корабль подлежал сдаче флоту в 1960 году. Все прекрасно понимали, что это не реально, но в слух об этом не говорилось. В начале декабря на сдаточную базу прибыл Д.Ф. Устинов, бывший в то время членом ЦК КПСС, заместителем Председателя Совета Министров СССР и руководителем Военно-промышленной Комиссией. С ним прибыл Главком ВМФ Адмирал Флота Горшков С.Г. и много других руководителей. По поводу нашей лодки был разыгран спектакль, скорее похожий на плохой фарс в захудалом театре. По указанию Устинова был составлен график выполнения работ по сдаче лодки в 1960 году, который он и утвердил. Мне пришлось принимать участие в этом «планировании», так как я выполнял обязанности командира БЧ-5, вместо находившегося в отпуске капитан-лейтенанта Никитина В.М. В этот раз заводу «повезло». При проведении очередной проверки была обнаружена серьезная неисправность в одном из реакторов. Устранение ее требовало проведения объемных и длительных работ по его разборке с привлечением проектантов и завода – изготовителя реактора. Как мне показалось, эта неисправность была воспринята инициаторами сдачи лодки, включая Устинова, с чувством облегчения. Срывались сроки ввода корабля в строй в 1960 году и она освобождала их от принятия аврального решения. Устинов со свитой убыл в Москву.
Нельзя не упомянуть и о ЧП, которое произошло тогда на лодке. Несколько слов об этом. Как я уже упоминал, офицеры с семьями жили в Промысловке примерно в 20 километрах от Павловского и нас обязательно возили утром на крытых грузовиках, что характерно по вечерам домой это было уже не так обязательно. В одну из ночей, когда я был дома, что случалось не так часто, в 2 часа ночи я был поднят стуком в дверь матросом – рассыльным, который сообщил о вызове в часть. Выскочив на улицу у машины обнаружил, что собрались офицеры только нашего корабля. Никто ни чего не знал. Привезли нас прямо к пирсу. На корабле был командир, который ночевал в бригаде. Он то и сообщил нам, что горит 7 отсек и его не могут обесточить так как не отключается батарейный автомат. Поскольку лодка была еще заводская то и вахта на ней неслась рабочими, но по случаю получки накануне их было мало и не оказалось электриков. Я доложил командиру, как можно обесточить 7 отсек. Для этого необходимо было снять перемычки от аккумуляторной батареи непосредственно в аккумуляторной яме. Получив разрешение командира, с одним из своих моряков-электриков спустился в яму и начал рассоединять батарею от сети. Поскольку не было известно ни величины тока ни содержание водорода в яме это представляло определенную опасность, но об этом вспомнили уже после того как все было сделано и мы выбрались из ямы. Все обошлось благополучно. Когда я этим занимался на лодке появились ответсдатчик по электрочасти и заводские электрики. Командир приказал прекратить работы и передать их ответственным лицам из числа заводских рабочих. Тем не менее мы совместными усилиями завершили работы. Перемычки были сняты. 7 отсек был обесточен и пожар в нем был ликвидирован, однако отсек выгорел почти полностью. На устранение замечания по реактору и восстановление 7 отсека ушло еще полтора месяца.
Почти весь 1961 продолжались работы по достройки корабля. Проходили сначала заводские, ходовые, а затем и государственные испытания. В конце-концов все работы по программе государственных испытаний были выполнены и 12 декабря 1961 года был подписан акт Государственных испытаний. На корабле был поднят Военно-Морской Флаг и атомная подводная лодка «К-59» вошла в состав Тихоокеанского Флота. Подводная лодка «К-45» была принята в состав флота несколько раньше - 28 июня 1961 года.
После ввода в состав 9 бригады второй подводной лодки бригада была преобразована в 26 дивизию подводных лодок. Дивизия подводных лодок начала комплектоваться новыми кораблями. В след за нашими двумя лодками завод построил еще три однотипные корабля. В 1961году в дивизию прибывают подводные лодки «К-66» и «К-122», в ноябре 1962 года «К-151», завершившая серию из 5-ти подводных лодок проекта 659, вооруженных крылатыми ракетами «П-5» для стрельбы по берегу. Начало освоения дивизией ракетных подводных лодок вооруженных крылатыми ракетами «П-6» для уничтожения корабельных группировок противника положила подводная лодка «К-175» 675 проекта под командованием кап 2 ранга А.Н. Карпенко прибывшая в ноябре 1962 года. В дальнейшем последовательно в состав дивизии вошли подводные лодки: «К-31» в июне 1963 года; «К-184» в апреле 1964 года; «К-56» в апреле 1965 года; «К-57», «К-189» и «К-48» соответственно в августе и декабре 1965 года; «К-10» в октябре 1966 года. Сразу 4 подводных лодки прибыли в 1967 году: «К-94» в январе, «К-108» в апреле, «К-7» в октябре и «К-23» в декабре. Завершила серию из 13 подводных лодок «К-34», прибывшая в ноябре 1968 года. Командовал ею кап 2 ранга Ленислав Филиппович Сучков, трагически погибший через 5 лет на подводной лодке «К-56».

Из истории ракетного оружия
Еще в далеком 1942 году c гитлеровской субмарины U-551 были успешно осуществлены несколько запусков армейских ракет ближней дальности, что позволило руководству Третьего рейха хвастливо заявить о создании «оружия возмездия». В 1943 году немцами был разработан план по обстрелу Нью-Йорка крылатыми ракетами Фау-1. Но необходимое для этого сотрудничество с люфтваффе не состоялось, и проект не был осуществлён.
После окончания Второй мировой войны на базе немецких разработок создание крылатых ракет для подводных лодок начали СССР и США. Изначально крылатые ракеты являлись стратегическим оружием и предназначались для поражения наземных целей, таких как прибрежные военные базы или крупные города. Запуск ракет осуществлялся только из надводного положения. Необходимость управления ракетой приводила к тому, что подводная лодка оставалась на поверхности во время всего полёта ракеты, что делало лодку отличной мишенью для противолодочной авиации.
Первой в США ядерной субмариной, предназначенной для применения управляемого ракетного оружия явилась атомарина «Halibut». Субмарина «Хэлибат» была спущена на воду на военно-морской верфи острова Мари 11 апреля 1957 г. как SSGN-587 (буква «G» обозначает «управляемое ракетное оружие» - Guided Missile) и проектировалась под использование крылатых ракет «Регулус». Дальность полета управляемого реактивного снаряда «Регулус» составляла 400 миль. Имелись планы вооружения подводной лодки «Хэлибат» двумя пусковыми установками сверхзвуковых ракет «Регулус II» (дальность полета 2200 км), но более перспективным оказалось размещение на подводных атомоходах баллистических ракет «Поларис А1». С аннулированием программы развития системы ракетного оружия «Регулус» эта субмарина была впоследствии переоборудована в ударную подводную лодку класса SSN и стала самой заслуженной субмариной Военно-морских сил США периода Холодной войны.
В ответ на американскую программу «Регулус» в Советском Союзе была развернута ассиметричная, превышающая в три раза по дизельным и в пять раз по атомным лодкам, программа переоборудования дизельных подводных лодок 613 проекта в носители крылатых ракет П-5 (проекты 644 и 665 по шесть корпусов) и строительство серии из 6 атомных подводных лодок проекта 659 с шестью ракетами каждая. Удалось построить только пять корпусов, которые использовались на Тихоокеанском ТВД.
Но как потом показала практика и жизнь, ракетное вооружение с использованием комплекса П-5, а затем и П-6 оказалось не эффективным. Характерным примером может служить наш ракетоносец. Еще в ходе заводских, ходовых, а затем и государственные испытания много время ушло на доводку ракетного комплекса П-5, ракеты которого никак не хотели лететь. Пришлось неоднократно переделывать конструкцию газоотводных вырезов палубы за контейнерами чтобы выхлопные газы передних ракет не глушила двигатели последующих ракет. И в США, и в Советском Союзе в развитии ракетного оружия против берега приоритет был отдан баллистическим ракетам и серия атомных подводных лодок 659 проекта была переоборудована в торпедный вариант. Все они, период с 1965 по 1969 годы, прошли модернизацию со снятием ракетного вооружения и переоборудованием их в торпедный вариант по проекту 659Т.
Таким образом на Тихоокеанском флоте количество торпедных субмарин первого поколения увеличилось до 10 единиц (1 проекта 658Т, 4 – проекта 627А и 5 – проекта 659Т). А вскоре, благодаря еще трем подводным лодкам 671В проекта второго поколения на Тихом океане и образовалась эта «чертова дюжина» советских подводных топедоносцев, некоторым из которых довелось пройти через три тихоокеанские дивизии: 45-ю (Камчатка), 26-ю (Приморье) и 28-ю (Советская Гавань). На их «плечи» легла борьба с ракетными подлодками «вероятного противника» и противолодочное охранение своих подводных лодок стратегического назначения пока на вооружение не была принята вторая «чертова дюжина» из 13 атомных подводных лодок проекта 671РТМ с вводом которых в первую линию положение между противоборствующими сторонами на Тихоокеанском ТВД стабилизировалось.

Именно в этот период командиром дивизии и был назначен контр-адмирал Иванов Юрий Васильевич. Хочется сказать несколько слов об этом замечательном человеке-моряке. Во время Великой Отечественной Войны он был штурманом на подводной лодки «С-56», которая под командованием Щедрина Г.И. совершила переход с Тихоокеанского Флота на Северный. Блестяще там воевала, стала Гвардейской и Краснознаменной, а командир - Героем Советского Союза. После войны Юрий Васильевич командовал подводной лодкой, а затем три годи был Военно-Морским атташе в Мексике. По возвращению из командировки отказался от должности в Главном штабе ВМФ и был назначен командиром новейшей подводной лодки «Б-68» 611 проекта с которой перешел с СФ на ТОФ, завершив свое кругосветное плавание. Лодка пришла на переоборудование в «Дальзаводе» и вошла в состав 4 бригады, где тогда стояла в ремонте и наша «М-283». Там я первый раз и увидел Иванова. Наши экипажи жили в одном кубрике. Это был культурный, доброжелательный и общительный командир. Было хорошо видно, как его уважали в своей команде. В 26 дивизию он был назначен с должности командира 90 бригады дизельных подводных лодок и нам было хорошо служить под его знаменами.
Вот как вспоминает о нем капитан 1 ранга Заводский Иван Александрович, служивший в конце Великой Отечественной войны механиком на подводной лодке «С-16» Северного флота, ставший впоследствии начальником технического управления Северного флота, на долю которого пришлось вводить первое поколение атомоходов в строй: «Юрий Васильевич Иванов. Умнейшая голова! Ростом под сто девяносто пять сантиметров, взгляд прощупывающий, спокойный в самой сложнейшей обстановке. Однажды, идя под водой на глубине сорок метров, услышали удар о скалу или о дно в носовой части, затем — идем как железом по камням. Из боевой рубки по трапу спускается командир командует: «стоп оба электромотора». Все исполнили, остановились. Осмотрелись в отсеках, особенно в носу. Все в порядке. Через десять минут командир приказывает: «Записать в вахтенный журнал — легли на грунт». Записали. Потом тихонько подвсплыли, дали ход электродвигателями и продолжили свой путь. Я что-то не понял вначале, чуть позже мне командир на ушко говорит: «А знаете, почему я так поступил? А потому, что касание грунта, что вы и ощущали и от чего уходили, есть чрезвычайное происшествие по правилам кораблевождения, а покладка на грунт, как вы знаете, есть маневр. За чрезвычайное происшествие надо по всей строгости законов соответственно писать объяснения в пяти экземплярах, затем разбирательством может быть наказание, а покладка на грунт — наш с вами маневр, разрешенный всеми правилами. Ну, думаю, сама мудрость наш командир. Не зря его в Мексику потом отправили, после чего стали кликать «мексиканцем». Наверное, не зря он и стал начальником начальника Разведки ВМФ, получил звание вице-адмирала. За время службы он был награжден орденами Октябрьской Революции, двумя Красного Знамя, четырьмя орденами Отечественной Войны, двумя Красной Звезды и многими медалями».
После принятия «К-59» в состав флота началась интенсивная отработка всех задач курса боевой подготовки для ввода корабля в состав сил постоянной готовности. Служить и осваивать новую технику было интересно. Мне, как пришедшему с дизельных подводных лодок было с чем сравнивать. Не говоря уже о новой силовой установки, позволяющей практически неограниченное время находиться в подводном положении и иметь большую скорость хода, меня еще особенно обрадовали три момента, связанные с бытом подводников. Во-первых - наличие пресной воды, за счет установки специальных испарителей, что позволяло периодически мыться под душем и быть чистым. Во - вторых постоянная комфортная температура в отсека и отсутствие отпотевания и в третьих - наличие постоянных мест размещения (коек) в каютах. Вспоминается 10-ти суточный поход в зимнее время на «М-283», когда за все время похода с себя снимались только рукавицы на время приема пищи, помыть руки можно было только морской водой, а подвесная койка была одна на двоих. Офицерский состав «К-59» подобрался дружный. Командир корабля и старший помощник умело и грамотно организовали службу, что и позволило наш успешно отработать и сдать все задачи и корабль был введен в первую линию.

АПЛ «К-59» («К-259»)
12.12.1961 г. Государственной комиссией подписан акт о завершении государственных испытаний, вошла в состав Тихоокеанского флота.
05.06-20.07.1962 г. Совершила первое среди атомоходов 42-суточное плавание в Японском, Охотском морях и Тихом океане, из них 28 суток непрерывно под водой, пройдено 10958 миль, из них 9975 под водой со средней скоростью около 11 узлов.
1965-1967 г. Совершила 1 автономный поход на БС продолжительностью 51 сутки.
02.1967-12.1970 г. находилась в среднем ремонте с перезарядкой активных зон реакторов на ДВЗ «Звезда» в пос. Большой Камень с модернизацией и перевооружением по проекту 659Т, с присвоением нового тактического номера «К-259».
В 1989 г. в соответствии с директивой ГК ВМФ. подлежала списанию, до списания ПЛ было разрешено использовать в районах БП.
14.03.1989 г. выведена из состава ВМФ.
Всего с момента постройки «К-59» прошла 192570 миль за 22053 ходовых часов.

О том, как строились две первые атомные лодки, как они достраивались и проходили заводские и государственные испытания на сдаточной базе, как модернизировались технические средства и оружие этих лодок очень подробно описали в своих книгах «Первая атомная на Дальнем Востоке» капитан 1 ранга Калинин Р.И., бывший в то время лейтенантом и командиром группы 1 дивизиона БЧ-5 (управленцем) ПЛ «К-45» и вице-адмирал А.В.Конева, один из командиров «К-45» - «Первый атомоход Тихоокеанского флота «К-45». Люди и судьбы».

И все-таки мы были первыми
Первое десятилетие (1960 – 1970г.) освоения 26 дивизией подводных лодок первого поколения было характерно первыми выходами в боевые походы, испытанием техники и оружия в условиях, как низких температур, так и проверки работы ГЭУ в условиях тропиков. Если Северный флот первым начал осваивать атомные подводные лодки, то пальма первенства в несении боевой службы принадлежит Тихоокеанскому флоту и конкретно 26 дивизии подводных лодок. Именно нашему экипажу выпала счастливая удача быть одним из первых. В июне 1962 года наша лодка, первой из атомоходов Тихоокеанского флота пошла в автономный поход. И только через месяц успешно прорвалась к Северному полюсу «К-3» КСФ. В первые же боевые походы подводные лодки Северного флота пошли только в 1963 году. «К-133» к экватору, а ракетные подводные лодки «К-16» и «К-40» в Атлантический океан.

ПЛ «К-45», ошвартовавшись 2 октября 1960 года в бухте Павловского, стала родоначальницей первого соединения атомных подлодок ТОФ.

Первопроходцем боевых служб стала крейсерская ракетная подводная лодка «К-59» 659 проекта под командованием капитана 2 ранга А.В.Ганрио.
В середине апреля, собрав офицерский состав лодки, командир проинформировал нас, что командование поставило задачу подготовить корабль к длительному походу. Мы были по счету 11-м экипажем атомоходов ВМФ СССР. К этому времени на Северном флоте уже плавало несколько атомоходов, но автономных походов еще не было. Походу «К-59» уделялось особое внимание. Это был первый автономный поход атомных подводных лодок (тогда еще такие походы боевой службой не назывались). Необходимо было проверить морально-психологическое состояние моряков в условиях стесненного пространства и длительного нахождения под водой, проверить как поведет себя техника в океане, в длительном походе. Перед походом был проведен тщательный ППО и ППР всех корабельных механизмов и систем, до полных норм пополнены запасы.
5 июня 1962 года ПЛ вышла в море. Провожать лодку прибыл Командующий флотом адмирал Фокин Виталий Алексеевич. Старшим на борту пошел командир 26 дивизии контр-адмирал Иванов Юрий Васильевич. Выйдя из базы, мы произвели дифферентовку корабля, погрузились на глубину 100 метров и приступили к выполнению поставленных задач.
После непрерывного сорока суточного подводного плавания 25 июля вернулись в базу. Пройдя из Японского в Охотское море, выйдя в Тихий океан, экипаж проверил в непрерывной работе технические средства, приобрел опыт длительного подводного плавания. В конце похода мы зашли в район Петропавловска на Камчатке, чтобы надводники могли поработать своей акустикой по неизвестной подводной цели. Здесь же было единственное всплытие для захода на одни сутки в базу подводников. Это всплытие мне надолго запомнилось. На море был шторм 8-9 баллов. Переход до базы составил 6 часов, я в это время стоял в центральном посту вахтенным механиком и уже через два часа мое тело представляло собой почти «мешок с костями». Долго потом пришлось отходить от этого перехода.
За время похода не обошлось и без замечаний в работе техники. Надо отметить, что Иванов, при возникновении какой-либо нештатной ситуации лично разбирался в ее причине. Прибывал в отсек, беседовал с матросами и старшинами, разбираясь в сути неисправности. Слабым местом в работе ГЭУ на первых лодках были парогенераторы в которых нагретая в реакторах вода первого контура передавала тепло воде второго контура, превращая ее в пар, поступающий на турбину. Вода первого контура имела высокую радиационную активность и при появлении микроскопических трещин в трубопроводах пар становился радиоактивным. И как следствие появлялась активность в воздухе турбинного отсека, в котором находились моряки. В середине похода потек один из парогенераторов. Начала не значительно повышаться газовая активность в отсеке. Встал вопрос, что делать? Возвращаться не выполнив боевую задачу или продолжать плавание? Командир дивизии собрал всех свободных от вахты офицеров в кают-компании и предложил высказать свои соображения по этому поводу каждого из присутствующих, начиная с самого младшего по должности. Все были единодушны - продолжать плавание, а неисправный парогенератор вывести из работы. Такая возможность была найдена и поход был продолжен.

По итогам похода, а также за успешное освоение новой техники командир корабля капитан 2 ранга Ганрио А.В. и командир БЧ-5 капитан 3 ранга Никитин В.М. были награждены орденами «Ленина». Старший помощник капитан 2 ранга Багдасарян Б.С и замполит капитан 2 ранга Коростов И.К. получили ордена «Красная Звезда», я и один из управленцев медаль «За боевые заслуги». Были награждены также часть офицеров из экипажа «К-45» и штаба дивизии.

ПЛ «К-122» 18 июня 1963 года первой пришла на Камчатку, став родоначальницей 45-й ДиПЛ. Она же стала и первой лодкой, прошедшей модернизацию по проекту 659Т и в начале апреля 1969 года вернулась в родную в 26-ю ДиПЛ.

Первая же боевая служба АПЛ на полную автономность с фактическим пуском ракет была совершена экипажем «К-151» 26 ДиПЛ в сентябре-ноябре 1963 года. Эта же лодка в 1964-1966 годах отрабатывала задачи БП, испытывала новую технику. В декабре 1965 года выполнила ракетную стрельбу двумя ракетами по берегу. Получила Приз Командующего КТОФ. В 1966 году участвовала в оперативно-тактическом учении «Буссоль» с выполнением ракетной стрельбы по береговым объектам с оценкой «отлично».
Из воспоминаний контр-адмирала А.Н. Сиденко, в то время старшего лейтенанта - старшего оперуполномоченного Особого отдела КГБ о первой автономке АПЛ: «Сентябрь 1963 года в Приморье выдался на редкость солнечным и теплым. Стояла золотая осень. В один из этих дней, девятого числа, из бухты Павловского вышла на боевую службу атомная ракетная подводная лодка «К-151» 659 проекта. Корабль был недавно принят в состав ВМФ и имел на вооружении торпеды и крылатые ракеты «П-5»… Экипаж «К-151» под командованием капитана 2 ранга И.В.Василенко принял подводную лодку в Комсомольске-на-Амуре, обеспечил заводские и государственные испытания, успешно сдал все курсовые задачи. Особенность этого похода состояла в том, что впервые на Тихоокеанском флоте атомная подводная лодка шла в поход на полную автономность, направляясь в южные широты Тихого океана. Распоряжением командования предусматривался скрытый переход в район боевой службы, патрулирование в течение 30 суток, ракетная стрельба в Беринговом море и переход к новому месту базирования на Камчатке. В походе необходимо было проверить работу всех систем ядерной энергетической установки и ракетного комплекса в условиях плавания с температурой забортной воды +28-29 градусов. Такие задачи были, в частности, обусловлены тем, что дальность стрельбы и средняя скорость полета ракеты «П-5» и боеготовность комплекса в целом существенно зависели от колебаний температуры воздуха и забортной воды… В походе не обошлось без происшествий. Примерно на десятый день плавания произошло падение давления теплоносителя в первом контуре главной энергетической установки. Была сброшена аварийная защита реактора. Подводная лодка потеряла ход, а в отсеках, особенно в турбинном и реакторном, резко повысился уровень радиации. Нужно отдать должное механикам, в первую очередь командиру БЧ-5 и командиру 1-го дивизиона капитан-лейтенанту Алексею Пшеничному. Они сумели быстро определить «потекший» парогенератор и отсечь его. Отличился также старшина команды турбинистов мичман Трегуб. Реактор и турбинная установка вновь были введены в строй. На корабле провели дезактивацию, а ночью подводная лодка всплыла для вентилирования отсеков. Больших доз облучения никто из членов экипажа не получил, и боевая служба была продолжена. Причиной аварии оказался конструктивный недостаток парогенераторов, которые на атомных подводных лодках первого поколения теряли герметичность еще в ходе заводских или государственных испытаний… Несмотря на все трудности, экипаж успешно выполнил поставленные перед ним задачи и шестого ноября благополучно вернулся в базу. Хотя мы пришли в базу ночью, нас встречало командование эскадры и дивизии».

В 1972 году группа атомных подводных лодок ТОФ впервые вступила в противоборство с четырьмя авианосцами ВМС США, которые вели боевые действия против Вьетнама. Среди 4-х ракетных подлодок 675 проекта была уже модернизированая в торпедный вариант «К-45». Штурман «К-45» капитан-лейтенант Валерий Кожевников вспоминает: «8 мая в 26-й дивизии объявили боевую тревогу подводным лодкам, находившимся в составе сил постоянной боевой готовности. Ко мне домой прибежал посыльный и передал, что меня вызывают из отпуска и нужно срочно прибыть на подводную лодку… Так собрали в поселке тех, кто не уехал в отпуск. Вместо нашего командира капитана 1 ранга Ю.Н.Ганжи пошел на боевую службу капитан 2 ранга Евгений Асташин (командир ПЛ «К-59»). Вышли из бухты Павловского в 3 часа ночи 11 мая. Район был назначен – Южно-Китайское море, вероятный противник – корабли ВМС США… Из разведсводки было видно, что боевые действия вели ударные авианосцы “Coral Sea”, “Kitty Hawk”, “Saratoga”, а из района 170 миль юго-восточнее Сайгона – АВУ “Constallation”… Боевая служба прошла на редкость спокойно, без особых замечаний в работе оружия и технических средств, хотя сборы были короткими, все делали второпях, в жесточайшем цейтноте. Командир БЧ-5 капитан 2 ранга А.И.Трофимов обеспечил безаварийное плавание подлодки… 26 июня 1972 года «К-45», благополучно завершив плавание, прибыла в б. Павловского».

1 июня 1983 года «К-45» под командованием капитана 2 ранга А.В.Конева первой пришла в бухту Постовую залива Советская Гавань, основав 28-ю ДиПЛ.

То есть пока на Севере экипажи атомоходов на тренажерах тренировались и отрабатывали навыки автономок и боевых походов, подводники ТОФ, вдалеке от родных берегов, уже несли государеву службу и держали под прицелом чуждый флот. Первые советские ракетные, первые автономные плавания и первые ракетные стрельбы, первые длительные и неповторимые боевые походы были освоены именно тихоокеанцами.
То, что на Северном флоте считалось подвигом, на Тихом - обычным выполнением своего воинского долга. Из 20 подводников - Героев Советского Союза получивших это звание за героизм и мужество проявленные при освоении новой техники, семь окончили Тихоокеанское Высшее военно-морское училище им. Макарова. 15 Героев начинали первые шаги с подводных лодок Краснознаменного ТОФа. Главкомы ВМФ СССР и РФ Н.Кузнецов, С.Горшков, В.Куроедов, Ф.Громов и В.Высоцкий колыбелью своей службы считают Тихоокеанский флот.

Из воспоминаний капитана 1 ранга Б.Шадрина – бывшего начальника информационно-аналитического отдела ВКР ТОФ.
«Лицом к лицу лица не увидать, большое видится на расстоянии»… . Этот афоризм С. Есенина как нельзя кстати подходит к тем событиям, которые развернулись на берегах бухты Павловского в начале 60-х годов прошлого столетия.
Офицерам – подводникам, тем, кто ежедневно сталкивался с прозаичными буднями повседневной служебной деятельности, эти изменения не особенно бросались в глаза. За ежедневной рутиной некоторые из них порой и не осознавали к каким событиям они оказались сопричастными. Нам же, тем кто был призван обеспечивать их деятельность, это воспринималось более ярче, более отчетливо и более контрастно вырисовывались контуры перемен происходящие в соединении.
Впервые в Тихоокеанском я оказался в 1968 году и только через год непосредственно в самой дивизии АПЛ. Казалось бы сравнительно небольшой отрезок времени, но как разительны были перемены. Поселок расстроился, появились комфортные, многоэтажные девятиэтажки, улучшилось снабжение, наладился быт. Поселок из захудалой рыбацкой деревушки превратился в небольшой уютный провинциальный городок. Что особенно бросалось в глаза, так это пестрота бескозырок, флотских фуражек и обилие детских колясок на тенистых аллеях «Техаса».
… 1969 год. Последний предвыпускной курс. Обязательная практика на ПЛ. Только после результатов этой практики, и естественно обязательного прохождения ВВК (военно-врачебной комиссии), должна была решиться судьба каждого из нас. Мне и моему однокашнику Виктору Тарасову повезло. Нас распределили на ПЛ «К-122», которая готовилась к сдаче задачи «Л-2». В суматохе недельной подготовки ПЛ к выходу в море казалось что каждый день заменяет месяц теории азов штурманского ликбеза в стенах училища. Нам конечно льстило, что нас курсантов уже считали членами офицерского корпуса подводников и предложили на выбор проживание или в поселке, или в экипаже ПЛ.
Каждое утро в 6.30 на центральной площади пос. Тихоокеанский выстраивалась кавалькада автобусов, машин с кунгами и брезентовым покрытием, для доставки офицеров и мичманов в свои соединения: 10 ОПЭСК, Приморскую флотилию и 4 ФПЛ. Вечером в 18.00 по громкоговорящей связи в дивизии раздавалась команда: «Офицерам, свободным от несения вахт и дежурства собраться на плацу для убытия в поселок. Лейтенантам остаться». Это конечно не придавало оптимизма в будущей службе, но мы понимали, что для того чтобы стать истинным асом подводником необходимо пролить не один килограмм пота и после этого быть достойным этого звания. Не обходилось и без курьезов. Дорога в дивизию сначала пролегала по трассе «Владивосток-Находка». Перед съездом на спецтрассу подъезда к дивизии был установлен большой транспорант. «Наша цель-коммунизм», а непосредственно перед дивизией второй -  «Воины-подводники, каждую ракету в цель», что нас конечно забавляло. Спецтрасса  была идеального качества, специально сделанной для безопасности транспортировки спецбоезапаса. Такое идеальное покрытие я позднее встречал только на ВПП аэродромов.

О крутом нраве комдива контр-адмирала Корбана В.Я. ходили легенды. Недаром в дивизии была распространена шутка: «Может ли дивизия отгулять отпуск на одну путевку Может, если эту санаторно-курортную путевку выдать комдиву». И тем не менее, это был строгий, требовательный, но справедливый офицер, с обостренным чувством ответственности за порученное дело. В нашем случае, при подготовке лодки к выходу, приемке и погрузке на борт БЗ, он лично проверял готовность каждой торпеды. В конце погрузки после подписания актов приема-передачи пригрозил сдатчику минно-торпедной базы старшине 1 статьи выпустить его через торпедный аппарат, если после выстрела хоть одна торпеда не всплывет и будет утрачена.
За все 7 дней нахождения в море к нам, как к штурманам-стажерам, претензий со стороны командования не было. Мы отработали весь комплекс задачи №2, в том числе и элементы торпедных стрельб. Единственный забавный эпизод произошел с В. Тарасовым. В море комдив был одет в ватник, кирзовые сапоги, на голове обычная шапка ушанка-треух. Ничем внешне от других членов экипажа он не отличался и вряд ли встретив его на берегу в этом одеянии можно было признать в нем адмирала. Он скрупулезно контролировал местоположения корабля и нашу работу как штурманов. «Скатившись» как-то с мостика в штурманскую рубку комдив решил проверить счисление. Подошел к автопрокладчику и стал отодвигать Виктора от карты. Тот, стоя к нему спиной, увеченный работой послал его по известному адресу и каково же было его изумление, когда обернувшись он нос к носу столкнулся с адмиралом. Тот сначала опешил от такого нахальства, а затем погрозив пальцем назидательно произнес: «Мичман ты еще придешь ко мне лейтенантом». Он этим так напугал Тарасова, что тот после окончания практики написал рапорт, что готов после окончания училища служить где угодно только не в 26 дивизии.
Самое интересное произошло после возвращения в базу. Лодка отстрелялась успешно и задача была сдана с оценкой «хорошо». Корабельный стрельбовый расчет и мы два мичмана - стажера под руководством старпома сели составлять отчёт за поход. Здесь уместно было бы напомнить, что формализованный отчет после утверждения его комдивом отсылался в ГШ ВМФ и наиболее удачные схемы атак включались в ПМС для руководства торпедных стрельб. Было сделано 12 схем торпедных атак. Работали всю ночь. Схемы были готовы только к 8.30 утра, успели к 9-ти часовому разбору. Долго трудились над последней атакой, которую выполнял старпом. Она никак не удавалась Старпом объяснил это следующим образом. При ее выполнении он постоянно испытывал давление со стороны командира и комдива в результате чего торпеда прошла мимо цели. Ну, а поскольку, формализованный отчет является производным от слова формализм, то он принимает решение, что торпеда была оснащена спец. головной частью в результате чего цель была уничтожена. Так, нам еще на окрепшим морякам был преподнесен урок формального подхода к делу… .

… 1974 год. Специалисты Министерства специальных монтажных работ, доставленные из Москвы, мастера-метростроевцы и военные строители заложили подземную гавань-укрытие для лодок. Идея ее создания принадлежит тогдашнему Главкому ВМФ адмиралу С. Горшкову. Он позаимствовал ее у немцев, которые во время войны укрытия для своих лодок строили в норвежских фиордах. В Советском Союзе такие укрытия были построены на всех флотах и в их задачу входило сохранение ударных лодок, которые после нанесения противником ядерного удара должны были нанести ответный. На Тихоокеанском флоте противоатомный тоннель для субмарин, соорудили в глухом месте, в режимной зоне на северном берегу бухты Павловского. Работа велись круглосуточно с обеспечением высочайшей степени секретности. Многие офицеры дивизии даже не догадывались о проводимых работах.
В разные годы на секретном объекте побывали главком ВМФ СССР С.Горшков, министр обороны А.Гречко, а затем и его преемник на этом посту Д.Устинов. Строительство в бухте Павловского велось под контролем первых лиц ВМФ и Министерства обороны. К слову сказать, в годы холодной войны в скалах долбили-строили различные противоатомные убежища и прятали там свои арсеналы, заводы и т.д. не только в СССР, но и в США, ряде других стран, являющихся их союзниками по НАТО.
Мне как специалисту от КГБ по противодействию иностранным техническим разведкам неоднократно приходилось в ходе работ производить воздушную разведку с дешифровкой снимков для выявления демаскирующих признаков объекта.

Глубина его подводного канала, составляла около 7 м, ширина — 7, высота до арочного свода — 14 м, общая площадь подземной гавани примерно 4 тыс. кв м.
Когда тайный схрон для подводных лодок был в целом готов (оставалось соорудить бетонные гидрозатворы, провести некоторые внутренние работы), кстати там же был сооружен и ЗКП флота, оборудованный средствами связи и современной техникой, строительство внезапно остановили. Доподлинно неизвестно, чем это было вызвано. Говорят, что в Советском Союзе не нашлось фирмы которая могла бы сделать гидрозатвор, но скорее всего появившееся у США новое оружие сводило на нет всю затею с подземным укрытием для субмарин. Смысла для продолжения подобных работ при сложившихся реалиях никакого не было.
Секретный объект №6 законсервировали, выставили охрану, а затем и вообще бросили и разграбили на металлолом.
В таком недостроенном состоянии он находится и по сей день… .

…80-е годы. Конец 80-х годов. Во всю шумит «перестройка». Как горячие блинчики пекутся и подписываются конверсионные документы и договоры по сокращению стратегического вооружения. Грустно было наблюдать, как списываются и выводятся в отстой уникальные корабли, как постепенно приходит в упадок уникальная база, как все более и более тускнеет блеск в глазах офицеров и мичманов. Сводный оркестр флотилии еще играл бравурные марши, сопровождая экипажи в столовую. И нелепо было видеть как музыканты обдирали на морозе кожу с губ о мундштуки своих музыкальных инструментов, а корабли в это время ждали своей печальной участи у стенок судоремонтных заводов. Смогли же в США поднять дух патриотизма населения, сделав музеем линкор «Миссури» и в КНР наш авианесущий крейсер «Минск» тоже стал объектом паломничества. У нас же патриотизма хватило только на музыкальное сопровождение. Давно уже корпус первого атомохода ТОФ разделан на металлолом, База дивизии превращена в отстойник для кораблей ждущих своей очереди на ликвидацию. Уникальный секретный объект заброшен, но хочется верить, что кагда нибудь этому придет конец и флот России опять обретет свое могущество.

Ну, а пионерами в славной плеяде моряков Тихоокеанцев, стоявших у азов создания атомного ракетно-ядерного щита на Тихом океане и руководивших первыми атомными субмаринами и первым соединением атомных подводных лодок были те, кто беззаветно были преданы Флоту. Те, кто свои знания, опыт и жизни положили на алтарь Отечества:

Командиры первых атомоходов ТОФ.

Капитан 3 ранга Белашев Виктор Григорьевич.
Командир ПЛ «К-45», первой атомной подводной лодки на ТОФ. Окончил училище в 1949 году и был распределен в Совгавань на надводные корабли – морские охотники. После командирских классов перевелся на дизельную подводную лодку «С-17» командиром БЧ-3. Потом становится командиром «Б-17». Прошел подготовку в учебном центре ВМФ (г. Обнинск). Командовал ПЛ «К-45» с момента ее приемки в 1960 году до июня 1962 года. В 1962 году поступил в Академию. В последствии и после окончания Академии Генерального Штаба был назначен командиром 4-й флотилии атомных подводных лодок. Вице-адмирал Белашев В.Г. трагически погиб 7 февраля 1981 года в авиакатастрофе.

Капитан 3 ранга Ганрио Аркадий Викторович.
Командир ПЛ «К-59», совершившей первое в истории атомного флота СССР автономное плавание. Родился в Ленинграде 26 июня 1925 года в рабочей семье. В 1943 году поступил в Тихоокеанское высшее военно-морское училище. После его окончания был направлен для дальнейшего прохождения службы в шестой отдельный дивизион подводных лодок, дислоцированный в бухте Находка Приморского края, на ПЛ «М-6». Был помощником командира, командиром артиллерийской и минно-торпедной боевой части (БЧ-2-3), начальником химической службы. В 1950 году назначен командиром БЧ-2-3 на ПЛ «С-53», которая в том же году была перебазирована в Порт-Артур. В 1954-м направлен на учёбу в Ленинград на командирские классы, по окончании которых в 1955 году был назначен старшим помощником командира большой дизельной ПЛ «Б-19» бригады подводных лодок, базировавшихся в бухте Улисс. В 1956 году в кратчайшие сроки А. Ганрио сдал зачёты на допуск к самостоятельному управлению ПЛ и был назначен командиром субмарины. В 1959 году в должности командира сформированного экипажа крейсерской атомной ракетной подводной лодки убыл в учебный центр ВМФ (г. Обнинск). А через год экипаж принял новую подводную лодку — «К-59». За два месяца экипажем ПЛ было выполнено несколько уникальных заданий командования ВМФ. По итогам этой боевой службы командир корабля Аркадий Ганрио был представлен к званию Героя Советского Союза. За освоение новой боевой техники и оружия, проявленные при этом мужество и героизм в 1963 году капитана 2 ранга А. Ганрио наградили орденом Ленина.
После возвращения из похода он был назначен заместителем командира  26 ДиПЛ, .а потом командиром 10 ДиПЛ.
В конце 1971-го в связи с ухудшением состояния здоровья был вынужден перевестись к новому месту службы — командиром бригады строящихся подводных лодок на заводе «Красное Сормово» в городе Горьком, где в 1984 году закончил флотскую службу. Затем в течение восьми лет работал капитаном-наставником в Волжском морском пароходстве на судах заграничного плавания «река-море». С 1992 года контр-адмирал Гарнио А.В. на заслуженном отдыхе. Занимается военно-патриотическим воспитанием молодёжи.
Значимые служебные вехи:
В 1970 году провел 208 суток в океане;
За время службы его подводная лодка ни разу не проходила ремонт;
Все воинские звания, кроме контр-адмирала, получил, находясь в морских плаваниях;
За все годы службы у ветерана не было ни одной серьезной аварии;
На подводных лодках прослужил 36 лет.

Родоначальники и Командующие 26 ДиПЛ

Капитан 1 ранга Прыгунков Николай Петрович.
Командовал дивизионом, в дальнейшем бригадой подводных лодок, заложил фундамент в создаваемую дивизию, был ее первым начальником штаба.

Вице-адмирал Иванов Юрий Васильевич.
(6.02.1920 — 09.1990).
Родился в г. Вольске Саратовской губ. В 1938г. окончил один курс Ленинградского государственного университета.
В ВМФ с 1938г. В июле 1941г. окончил Высшее военно-морское училище им. Фрунзе.
В феврале — октябре 1942г. командир БЧ-1 ПЛ «С-56» 1-й бригады ПЛ Тихоокеанского флота. С октября 1942 по март 1943г. на этой же ПЛ перешел из Владивостока в Полярный, принял участие в Великой Отечественной войне в составе Северного флота в должности командира БЧ-1. Член партии с 1943г. В июле 1944 — декабре 1945г. дивизионный штурман бригады ПЛ.
В октябре 1946 — сентябре 1947г. помощник командира ПЛ «С-56», в сентябре 1947 — сентябре 1949г. командир ПЛ «С-16» Северного флота. В сентябре — декабре 1949г. находился в распоряжении начальника Военно-морской академии им. К.Е. Ворошилова.
В декабре 1949 — сентябре 1953г. старший помощник военного атташе по военно-морской части при посольстве СССР в Мексике.
В сентябре 1953 — декабре 1957г. командир ПЛ «С-14», «Б-9», «Б-68» Северного флота, дивизии учебных кораблей в Ленинграде, затем в составе Тихоокеанского флота. В августе 1958г. окончил Академические курсы офицерского состава при Военно-морской академии им. К.Е. Ворошилова. В августе 1958 — июле 1965г. начальник штаба 124-й бригады ПЛ, командир 90-й отд. бригады ПЛ, командир 26 ДиПЛ Тихоокеанского флота. Непосредственно руководил первой боевой службой на борту подводной лодки «К-59».
С июля 1965 по июль 1975г. начальник разведки ВМФ. В июле 1975 — январе 1979г. начальник Разведывательного управления — заместитель начальника Гл. штаба ВМФ по разведке.
Вице-адмирал (8.05.1972).
В январе — июне 1979г. находился в распоряжении главкома ВМФ. С июня 1979г. в запасе.
Награжден орденами Октябрьской революции (1979), 2-мя Красного Знамени (1944, 1974), 3-мя Отечественной войны 1-й ст. (1943, 1944, 1985), 2-й ст. (1944), 2-мя Красной Звезды (1954, 1963), медалями.

Контр- адмирал Корбан Владимир Яковлевич
Первый НШ 26 ДиПЛ ТОФ, а впоследствии и командир дивизии.
Вспоминает капитан 2 ранга в отставке Островский А.И. – в 60-х годах штурман 26 ДиПЛ, в 70-х начальник аналитического отдела Штаба ТОФ:
«На фоне» контр-адмирала Иванова Юрия Васильевича и заместителя командира дивизии капитана 1 ранга Ганрио Аркадия Викторовича он резко отличался своей «энергичной» неуравновешенностью и напором. В сложной ситуации заменял командные слова не формативной флотской лексикой. Человек сильной воли, умный, грамотный и прекрасный моряк держал всю дивизию в напряжении. Его кипучая энергия иногда принимала крайние формы и была неконтролируемой.
К сожалению, комдив частенько на еженедельных подведениях итогов устраивал разнос командирам лодок в присутствии подчиненных. Командиры, как, правило, терпели и отмалчивались. И вот однажды на разборе Корбан В.Я. попытался отчитать самого молодого по возрасту и по званию командира атомохода ПЛА «К-115» капитана 3 ранга Э. Лакманова. Но Лакманов осмелился заявить, что не намерен выслушивать замечания в присутствии своих подчиненных, старпома и зама, и демонстративно ушел из кабинета, где проходило собрание. На следующий день его вызвал комдив. Не известно как развивались события, но после этого случая Владимир Яковлевич к Э. Лакманову обращался только по имени и отчеству. С остальными же фамильярничал и продолжал грубить.
При всем, при том, он был прекрасным моряком, у которого многому можно было научиться. Как-то, проверяя наш экипаж на тренажере на допуск к ракетным и торпедным стрельбам, командир дивизии задал нашему командиру капитану 2 ранга Можейкину А.Е. вопрос: «Почему перед торпедной стрельбой Вы не сделали контрольный замер дистанции, используя ГАК или РЛС в активном режиме?». Командир сослался на то, что он мог быть в этом случае обнаружен и потоплен. И тогда Корбан В.Я. преподал ему урок политграмоты, который запомнился всем присутствующим на всю жизнь. Он сказал: «Ты, должен выполнить боевую задачу любой ценой. Думать надо не о том, что возможно в бою будешь потоплен, а о том, что ты находишься на передовой, а за твоей спиной осталась Родина - это твои родители, дети и жена, которых ты должен защитить даже ценой жизни своего экипажа». Можейкин А.Е. покраснел, т. к. всё это происходило на глазах подчиненных, и промолчал. Действительно, в нашем деле риск был необходим.

Июль 1968г. В тактическом кабинете штаба дивизии два командира готовили свои решения на БС. Наш командир вместе со старпомом, ракетчиком и мной работал над текстом. Командир ПЛАРК «К-57» капитан 2 ранга Грукало ещё раз просматривал свое решение. В это время в кабинет вошел комдив. Он спросил: «Кто готов доложить свое решение?». Первым докладывал Грукало. Когда он коснулся вопроса о силах и средствах ПЛО вероятного противника, Корбан В.Я. спросил, кого он может встретить при форсировании пролива Лаперуза. Командир доложил о всевозможных кораблях, подводных лодках и самолетах ВМС США и сил самообороны Японии. Но комдиву этого было мало. Он продолжал настойчиво спрашивать, кого ещё Грукало может встретить в проливе. Тогда Грукало, человек, не обделенный чувством юмора, заявил, что не исключает встречу с Эдуардом Хилем. Корбан в недоумении посмотрел на него и спросил, что это за корабль. Грукало ответил, что Эдуард Хиль, это «тот, кто бросает камешки с крутого бережка далекого пролива Лаперуза», взяв слова из популярной тогда песни. Шутка не была оценена, и Грукало предложили доклад перенести на утро, после чего комдив вышел из кабинета. «Давно бы уволился, но уж больно смешно служить», с этими словами Грукало покинул кабинет.
Владимир Яковлевич Корбан был мужественным человеком. Получив тяжелую травму позвоночника в автомобильной аварии, он уже через месяц вернулся на службу в гипсовом корсете и снова выходил в море».

Впоследствии он стал заместителем командующего Тихоокеанским флотом – начальником управления боевой подготовки. Трагически погиб 7 февраля 1981 года в авиакатастрофе.




Контр-адмирал Вереникин Игорь Иванович.
Находясь в отставке, умер 25 мая 2001 года, собираясь на последний звонок в среднюю школу № 86 города Ульяновска, где его ждали. Не выдержало сердце.
Воспоминания капитана 2 ранга в отставке Островского А.И.:
«Впервые я встретился с ним на Камчатке, где проходил службу в 331 экипаже. Игорь Иванович прибыл вместе со своим 186 экипажем позже, уже в 1964г. и сразу же получил приз Командующего ТОФ за ракетную стрельбу по береговой цели. Большая группа офицеров была представлена к награждению Правительственными наградами. Командир 15 эскадры контр- адмирал Я.И. Криворучко в личной беседе с Вереникиным сообщил, что он будет представлен к ордену Боевого Красного Знамени. Но Игорь Иванович, зная наших кадровиков, сказал: «Хорошо, если дадут медаль». Криворучко Я.И. остался при своём мнении, т.к. считал, что Вереникин И.И. заслужил орден. В итоге, все, кого представляли, получили награды, а командир лодки не получил даже благодарности, не говоря о наградах.
В ГШ ВМФ всегда относились к тихоокеанцам, как «к пасынкам». Даже командир первого атомохода ТОФ Белашев В.Г. не стал Героем Советского Союза.
На праздники Игорь Иванович собирал у себя дома весь офицерский состав лодки. Он не стеснялся выпить с ними и поговорить по душам. Все сослуживцы его уважали.
Являясь заместителем командира 26 ДиПЛ по подготовке командиров лодок, Игорь Иванович весь 1967 — 68гг. провёл в море. У нас не было ни одного выхода без него. Во время походов он много времени проводил в штурманской рубке. Сам в прошлом штурман, Игорь Иванович учил меня и моего командира группы штурманским премудростям.
Однажды на одной из подводных лодок при переходе в район практических ракетных стрельб произошел сбой в работе техники и в подводном положении был затоплен контейнер с практической ракетой. Когда настало время всплывать в надводное положение для выполнения стрельбы, выяснилось, что это крайне опасно в связи со штормовой погодой. Из-за затопленного контейнера в момент всплытия появлялся большой крен и оно могло закончиться катастрофой. Тогда старший на борту капитан 1 ранга И.И. Вереникин принимает решение - затопить контейнер с ракетой противоположного борта для выравнивания крена, что и было сделано. Лодка всплыла и выполнила практическую ракетную стрельбу.
Были у Игоря Ивановича успехи и неприятности, но он всегда оставался смелым и решительным, настоящим моряком — подводником».

Контр-адмирал Катышев Андрей Павлович
Как настоящий подводник родился 19 марта 1930 года в Алма-Ате (Казахстан) в семье служащего. Русский.
 В ВМФ с 1948 г. Окончил Калининградское военно-морское подготовительное училище в 1948 г. В 1951 г. вступил в ВКП(б).
В 1952 г. окончил 2-е Балтийское высшее военно-морское училище, в 1960 г.– Высшие специальные офицерские классы ВМФ, в 1977 г. – Академические курсы офицерского состава Военно-морской академии.
После окончания училища служил на Тихоокеанском флоте: командир торпедной группы БЧ-3 подводной лодки, командир БЧ-2, -3, помощник командира, старший помощник, в 1961–1963 гг. – командир подводных лодок М-283 и С-293. С 1963 г. служил на атомных подводных лодках ТОФ. Был командиром ПЛ «К-48» (1963–1968 гг.), которая в 1967 г. была награждена памятным знаменем ЦК КПСС, Президиума Верховного Совета и Совета Министров СССР. Затем командовал ПЛ «К-399». В 1971–1973 гг. А.П. Катышев занимал должность заместителя командира дивизии подводных лодок Камчатской военной флотилии. В 1973–1976 гг. был командиром дивизии атомных подводных лодок ТОФ.
После окончания Академических курсов ВМА трудился над разработкой, созданием и применением глубоководной техники. Руководил акванавтами. 10 января 1979 г. Указом Президиума Верховного Совета СССР за мужество и отвагу, проявленные при выполнении воинского долга, контр-адмиралу А.П. Катышеву присвоено звание Герой Советского Союза.
Награжден двумя орденами Ленина, орденом "За службу Родине в ВС СССР" 3-й степени, медалями.
С 1985 г. – в запасе.

Адмирал Хватов Геннадий Александрович.
Родился 3 мая 1934 года в г. Мышкино Ярославской области.
В 1956 году после окончания Первого Балтийского высшего военно-морское училища продолжил службу на ТОФе.
Закончил Высшие специальные офицерские классы ВМФ, Военно-морскую академию и Военную академию Генерального штаба Вооруженных Сил им К.Е. Ворошилова.
Службу проходил командиром рулевой группы, командиром БЧ-1 (1956—1961), помощником командира (09.-12.1962), старшим помощником командира (12.1962-01.1969), командиром (01.1969-1971) подводной лодки «К-7», начальником штаба (07.1973-24.07.1974), командиром (26.06.1976-25.11.1978) 26-й дивизии подводных лодок, начальником штаба 4-й флотилии подводных лодок (25.11.1978-19.06.1980), командующим Камчатской флотилией разнородных сил (19.06.1980-1983), начальником штаба Тихоокеанского флота (1983-27.12.1986), командующим Тихоокеанским флотом (27.12.1986-11.03.1993).
Воинское звание – вице-адмирал присвоено Постановлением Совета Министров СССР и приказом МО СССР от 30 октября 1981 года, адмирал - 7 мая 1987 года.
Член КПСС (1958—1991). Член ЦК КПСС (1990—1991).
Награжден орденом Красного Знамени, орденом «За службу Родине в Вооруженных Силах СССР» II степени, III степени, иностранным орденом, многими медалями. Почетный гражданин Владивостока

Контр-адмирал Пирожков Ремир Иванович.
Трагически погиб в авиакатастрофе 7 февраля 1981 года.

Вице-адмирал Шуманин Юрий Иванович.
Командовал Камчатской флотилией разнородных сил. Трагически погиб в автокатастрофе 7 мая 1993 года.

Капитан 1 ранга Самойлов Юрий Алексеевич.
Командовал дивизией в 1981 году.

Контр-адмирал Белоусов Алексей Арсентьевич.
Родился 16 апреля 1939 г. в селе Глебовка Тюкалинского района Омской области.
После окончания средней школы, затем сельскохозяйственного техникума, А.А. Белоусов работает в сельскохозяйственной отрасли на разных должностях вплоть до главного инженера крупного колхоза Омской области. Со срочной службы поступает учиться в Высшее военно-морское училище им. Фрунзе (г. Ленинград), а после его окончания служит на атомных подводных лодках. Последовательно проходит все должностные ступени от командира электронавигационной группы первой атомной подводной лодки ВМФ СССР «Ленинский Комсомолец» до командира атомной подводной лодки, командира дивизии атомных подводных лодок, от звания лейтенант до звания контр-адмирал. В эти же годы учится и с отличием заканчивает: Высшие офицерские классы Военно-морского флота; Военно-морскую академию (в г. Ленинграде), а с 1986 по 1995 гг. – начальник (ректор) ТОВВМУ им. С.О. Макарова.
После увольнения в запас в 1995 г. работает в ДВГУ на разных должностях, 1997-2003 гг. - директор Института менеджмента и бизнеса ДВГУ, а с февраля 2003 г. – проректор ДВГТУ.
Профессор, доктор транспорта, кандидат исторических наук, академик Петровской академии наук и искусств, член-корреспондент Международной академии науковедения, член-корреспондент Академии военных наук, член-корреспондент Международной академии наук высшей школы. действительный член Русского географического общества.
Более 20 лет занимается вопросами национальной безопасности нашей страны. Имеет большой жизненный и научный опыт, позволяющий дать достаточно полную и объективную оценку происходящим событиям в нашей стране, а это может сделать лишь тот, кто по своим убеждениям, взглядам и складу души никогда не отделял себя от судеб своей страны, своего народа. Автор более 150 научных, учебных и учебно-методических трудов.
Награжден 4 орденами и 18 медалями. Ведет большую общественную работу: является председателем общества «Владивосток-Тояма», заместителем президента Приморского отделения Петровской академии наук и искусств, членом Ученого совета Общества изучения Амурского края.

Вице-адмирал Кожевников Валерий Александрович.
Родился 13 октября 1947 года на о. Итуруп (Курильские острова) Сахалинской области.
В 1964 – 1969 гг. курсант штурманского факультета ТОВМУ имени С.О. Макарова. Воинское звание - лейтенант присвоено приказом МО СССР от 30.06.69 года.
Прошел все ступени служебного роста от командира электронавигационной группы до командующего 4 Флотилией АПЛ ТОФ.
Закончил 6-е Высшие Специальные Офицерские ордена Ленина классы ВМФ, Военно-морскую Академию имени Маршала Советского Союза Гречко А.А.
Воинское звание – контр-адмирал присвоено Постановлением Совета Министров СССР и приказом МО СССР от 01.11.1989 года.
Воинское звание – вице-адмирал присвоено приказом МО РФ от 20.04.1993 года.
В 1994 - 1998 гг. начальник Тихоокеанского ВВМУ (ВМИ) имени С.О. Макарова.
После увольнения с военной службы продолжает работать преподавателем в ТОВМИ им. Макарова.

Контр-адмирал Германов Николай Никитович.
Выпускник ТОВВМУ им. С.О. Макарова 1970 года. Прошел все ступени служебного роста от командира электронавигационной группы до командира дивизии. Участник 26 съезда КПСС. В 1993 году уволен в запас. Скоропостижно скончался в марте 2008г. – похоронен в г. Владивостоке.

Контр-адмирал Поляков Александр Иванович.
Безвременно ушел из жизни. Не выдержало нагрузок сердце.

Вице-адмирал Кондаков Василий Георгиевич.
Родился 30 мая 1954 г. в поселке Новониколаевский Волгоградской области; в 1976 г. окончил Черноморское высшее военно-морское училище им. П.С.Нахимова, в 1983 г. - командный факультет Высших офицерских классов, в 1990 г. - командный факультет Военно-морской академии, в 1994 г. - Военную академию Генерального штаба Вооруженных Сил РФ.
1976-1999 - служил на Тихоокеанском флоте в должностях от помощника начальника расчета в береговой части до командира дивизии атомных подводных лодок; 1999-2002 - начальника Центра подготовки экипажей атомных подводных лодок, г. Обнинск; 2002-2005 - начальник управления боевой подготовки Военно-морского флота.
В свое время был заместителем командующего Черноморским флотом;

Контр-адмирал Ребенок Юрий Станиславович.
При его командовании дивизия была расформирована. Командовал учебным центром подводников в городе Обнинске.

Пройдет еще много времени, прежде чем появятся новые формы и способы ведения вооруженной борьбы на море и возможно противостояние под водой потеряет смысл. Но на каждом витке исторического развития цивилизации так или иначе обязательно оставят свои следы подводники.

Несколько слов о дальнейшей судьбе моих сослуживцев.
Командир Ганрио А.В. стал командиром дивизии атомных подводных лодок, контр-адмиралом. Старпом Багдасарян Б.С. командиром атомохода, а потом служил в Главном штабе ВМФ. Командир БЧ-5 Никитин В.М. после окончания Военно-Морской Академии продолжил службу в Управлении Военного Образования Министерства Обороны. Командиры дивизионов и групп БЧ-5 почти все сделали успешную военную карьеру и получили звания капитанов 1 ранга. Наш доктор Савицкий Ю.В. стал начальником Морского факультета Военно-Медицинской Академии, генерал-майором. Начальник РТС Веснин А.И флагманским РТС флотилии подводных лодок, а затем начальником кафедры во ВВМУРЭ им. Попова.
Я же в 1963году был назначен на должность помощника флагманского механика 104 бригады подводных лодок в город Горький, где на заводе Красное Сормово началось строительство атомных подводных лодок. После окончания Военно-Морской Академии опять прибыл на ТОФ, сначала в Управление Боевой Подготовки Штаба Флота, а последние 10 лет был уполномоченным Тихоокеанской Группы Постоянной Комиссии Государственной Приемки Кораблей ВМФ. Как руководитель энергетической секции принимал непосредственное участи в проведении государственных испытаний и приемку в состав флота более двадцати новейших подводных лодок и многих надводных кораблей. Наглядно убедился как далеко шагнула наша техника, насколько совершеннее и качественнее стали наши корабли. Но это уже тема другого разговора.

Заключение
Ставить точку в повествовании о славных делах экипажей первых атомоходов Тихоокеанского флота и первого соединения морского ракетно – ядерного щита Дальнего Востока рано, потому что эти воспоминания лишь малая толика того, что происходило с соединением на первоначальном этапе его становления. Главное, что на наш взгляд удалось, это напомнить нынешнему поколению подводников с чего все начиналось, в каких условиях осваивалась новая техника, отрабатывались основы ее использования. За всем этими, стоит колоссальный человеческий труд и невероятное напряжение всего и вся. Во второй половине ХХ века на флоте «перемалывались» не только материальные ресурсы, но и людские судьбы. Мы не всегда своевременно отдаем должное тем, кто находился между «жерновами истории». Этому препятствовала ещё и сверхсекретность нашего бытия, и традиции прошлого строя, в котором было принято славить лишь кто стоит на верхних ступеньках должностной и иерархической лестницы.
За период существования дивизии экипажами подводных лодок были успешно выполнены более 320 боевых дежурств и боевых служб. В соединении было воспитано целое поколение подводников, замечательных людей, преданных своей Отчизне, мужественно исполнявших свой воинский долг. Более 600 моряков подводников соединения были удостоены высоких правительственных наград за мужество и воинскую доблесть при выполнении задач по защите Отечества.
Пройдут годы, столетия, но океан с его неисчерпаемыми и еще не до конца разведанными, экономическими ресурсами всегда будет манить человечество. Борьба за их овладение с каждым годом будет все острее и ожесточеннее. Это уже сейчас наблюдается в споре за овладение континентальным шельфом Северного Ледовитого океана. Какие подводные корабли придут на смену сегодняшним, мы конечно не можем знать. Думается, что это будут корабли, вооруженные технологиями будущего, способные реализовать себя на мирном поприще в любой точке мирового океана. Может быть в будущем будет утрачено главное качество подводных лодок – скрытность и вследствие этого военное противостояние под водой потеряет всякий смысл. Все может быть. Одно не произойдет. Подводные лодки, какая бы роль им не была уготована и какие бы задачи перед ними не ставились – были, есть и будут и не сотрется из памяти человечества след необычных людей, людей необычной профессии – профессии подводника.

2012 год г. Владивосток


«У колыбели ядерного щита ТОФ»
Составитель макета и литературная обработка материала – Б. Шадрина
Использованы материалы из личных архивов А. Конева, М. Здоровенина, Б. Шадрина, А.Терещенко, В. Михайлова и А.Островского.
Возможности интернетресурса.