Маленький мальчик

К маленькому мальчику приехал папа. Это было радостное событие, поскольку маленький мальчик видел папу в основном по телевизору. В телевизоре папа улыбался, пел какие-то песни, потом ему дарили цветы, было много света и из телевизора исходило какое-то неуловимое ощущение праздника.

Маленькому мальчику нравилось видеть своего папу в телевизоре, нравилось хвастаться папой перед другими детьми. Не то чтобы это имело большое значение, для маленького мальчика папа в телевизоре значил определенно больше, чем один бакуган и определенно меньше, чем, скажем, десять бакуганов, поскольку папой в телевизоре можно было похвастаться один раз, а десять бакуганов можно было разбить на две или три кучки и хвастаться два или три раза.

Ещё за некоторое время до папиного приезда в доме началась суета, все куда-то бежали, переносили какие-то вещи, пахло чем-то вкусным. Папа ворвался в дом и принес шум, гам и новые запахи. Папа был большим, сильным и красивым, он поднял маленького мальчика, долго целовал и тискал его в своих объятиях. Потом пришел черед подарков. Их было много, на полу образовалась большая куча – тут вам и велосипед, и солдатики и даже игрушечное пианино, которое играло прямо как настоящее.

Маленький мальчик знал, что сегодня приедет папа, поэтому нарисовал ему в подарок рисунок, на котором был дом, сам маленький мальчик, папа и мама. Рисунок получился нескладный, дом выглядел простым квадратом, руки у людей были палками, лица выглядели как тыквы, волосы напоминали ёршики. Но маленькому мальчику рисунок нравился. Почему он нарисовал этот рисунок? Маленький мальчик сам не знал, но началось всё с того, что он нашел в ящике стола конфеты. Маленький мальчик был послушным и спросил у тёти Светы, сколько конфет ему можно съесть. Тётя Света ответила, что конфет ему есть нельзя, ну то есть совсем нисколько нельзя, потому, что у маленького мальчика от конфет начинается диатез. Маленький мальчик не знал такого слова «диатез», а конфет очень хотелось, поэтому он начал хныкать, ходить за тётей Светой и задавать глупые вопросы про конфеты – почему их нельзя есть, сколько их всё-таки можно съесть, и можно ли съесть хотя бы половинку конфеты, поскольку от половинки конфеты уж точно ничего не будет. В конце концов тётя Света зачем-то оглянулась по сторонам, быстро вложила в руки маленького мальчика три конфеты и строго-настрого наказала маленькому мальчику никому об этом не говорить. Маленький мальчик, разумеется, тут же съел все эти три конфеты, после чего через некоторое время у него зачесались руки и ноги. Зуд был болезненным, маленький мальчик чесался долго, пока не расчесал одну руку до крови. Это событие показалось маленькому мальчику настолько значительным, что он показал свою расчёсанную руку тёте Ире. Тетя Ира сладким голосом спросила маленького мальчика, откуда он взял конфеты. Маленький мальчик ответил, что конфеты ему дала тётя Света, только тётя Света попросила об этом никому не говорить. Тётя Ира успокоила маленького мальчика, сказав, что она-то уж никому об этом не скажет и дала маленькому мальчику какую-то таблетку, от которой у него немного прошел зуд. Ещё через некоторое время в комнату, где играл маленький мальчик, вбежала тётя Света, которая была какой-то странной, и маленький мальчик её испугался. Но тётя Света заговорила сладким голосом, немного успокоив маленького мальчика, и предложила ему посмотреть интересный мультфильм. Ну а какой маленький мальчик откажется посмотреть интересный мультфильм?

Мультфильм назывался «Мама для мамонтёнка». Маленький мальчик знал, что у него есть мама, но ему говорили, что мама, хотя и очень его любит, живет где-то далеко за океаном. Маленький мальчик не понимал, как это далеко «за океаном», для него было два типа расстояния – которое можно пройти пешком и которое можно проехать на машине. Один раз, правда, они ездили к дедушке маленького мальчика, который жил, конечно, не за океаном, но тоже достаточно далеко. Так вот, они сначала ехали на машине, потом сидели в какой-то длинной комнате, заставленной креслами, на каждом из которых сидело по человеку, потом опять ехали на машине. Называлось всё это «лететь на самолёте», но маленький мальчик не очень понимал, чем это так уж отличается от «ехать на машине». В общем, мама была далеко, и маленький мальчик ни разу её не видел. Мультфильм оказался не то чтобы интересным, а каким-то грустным и маленькому мальчику захотелось заплакать. Поскольку плакать самому было бессмысленно, маленький мальчик пошел плакать к первому встречному, которым оказался дядя Вова. Когда дядя Вова спросил маленького мальчика, почему он плачет, узнал какой мультфильм он смотрел, и кто ему дал его посмотреть, дядя Вова почему-то как-то странно не то хрюкнул, не то кашлянул, бросил маленького мальчика и куда-то убежал. Тогда маленький мальчик пошёл к тёте Ире, которая успокоила его, сказав, что он обязательно увидит свою маму, но только когда-нибудь потом. Маленький мальчик спросил тётю Иру, зачем тётя Света дала ему посмотреть этот мультфильм, и тётя Ира назвала тётю Свету плохой тётей, которая поэтому больше в этом доме не появится. Маленький мальчик всё равно ничего не понял, поскольку он не мог связать вместе конфеты, слово «диатез» и зуд на коже, и не понимал, чем провинилась тётя Света, которая дала ему вкусные конфеты. И уж тем более он не догадывался о запретности мультфильма, который только что посмотрел. После всего произошедшего у маленького мальчика осталась какая-то необъяснимая тоска, которая и заставила его нарисовать папе в подарок рисунок, на котором поместился дом, маленький мальчик, папа и мама.

Папа с интересом посмотрел на рисунок, расспросил, что там нарисовано, и сразу потерял к нему интерес. Маленький мальчик удивился такому невниманию, потому как он вложил в этот рисунок частичку самого себя, но вслух ничего не сказал. Он только спросил, когда он сможет увидеть маму. Папа, продолжая улыбаться своей лучезарной улыбкой, ответил маленькому мальчику, что поскольку у него есть такой замечательный папа, мама ему просто не нужна. Когда-нибудь потом, в будущем, он обязательно увидит свою маму, но не сейчас. В общем, папа говорил точно такими же словами, как и тётя Ира вчера. Маленький мальчик не стал возражать, поскольку он так редко видел папу и так радовался его сегодняшнему приезду, что боялся его чем-то обидеть или расстроить. Но для себя маленький мальчик решил обязательно разыскать маму, как это сделал мамонтёнок из мультфильма.
Папа уже куда-то спешил. Маленький мальчик спросил папу, куда это он спешит, но папа вместо ответа показал на огромную гору игрушек, которыми можно было играть днями напролет. И убежал.

Тоска маленького мальчика, понятное дело, никуда не делась. Он нажимал клавиши игрушечного пианино, пианино в ответ издавало какие-то пронзительные тоскливые звуки, которые терялись в огромном пространстве просторной комнаты. Маленький мальчик ездил по коридору на новом трехколесном велосипеде, но это занятие почему-то не добавляло ему веселости. Маленький мальчик вспомнил о том, как какое-то время назад смотрел смешной фильм, который назывался «Игрушка». Там какой-то дядя мылся в одежде в ванной, строил смешные рожи, а потом вместе с мальчиком, который был немного постарше маленького мальчика, опрокидывал других дядь и тёть в бассейн. Маленький мальчик подумал, что он сейчас очень похож на мальчика из этого фильма. Ещё маленький мальчик вспомнил самый конец кино, когда мальчик из фильма бросился дяде из фильма на шею и висел на ней, пока по экрану плыли какие-то надписи. Маленький мальчик понимал, что у того мальчика из фильма появилось нечто такое, чего у самого маленького мальчика не было, и это вызывало какую-то ноющую зависть.

Маленький мальчик запомнил, откуда тётя Света брала конфеты и взял еще три штуки. С этими конфетами маленький мальчик подошел к тёте Насте и спросил у неё, можно ли их съесть. Тётя Настя опять сказала странное слово «диатез». Маленький мальчик начал ходить за тётей Настей, ныть и задавать всякие вопросы, поскольку эта тактика в прошлый раз принесла успех. Тётя Настя почему-то разозлилась и оправила маленького мальчика к тёте Маше. Тётю Машу оказалось не так легко разыскать, и когда это, наконец, удалось, конфеты уже плавились у маленького мальчика в руке. Тётя Маша разозлилась сразу и стала ругать тётю Настю, которая, как выходило со слов тёти Маши, могла бы и сама разобраться. Тётя Маша отобрала конфеты и сказала маленькому мальчику, что она посоветуется с тётей Ирой, как с ними поступить. Как обычно происходит с чем-то запретным, конфет захотелось ещё сильнее.

Потом маленького мальчика нашла тётя Наташа, которая пожурила его за отсутствие в спальне и сказала, что пора мыть ноги, чистить зубы и ложиться баиньки. Попытка выяснить судьбу конфет опять ни к чему, кроме загадочного и уже привычного слова «диатез», не привела.

Тётя Наташа, как всегда, читала сладким голосом десять страниц из сказки про Синдбада морехода. Маленький мальчик подумал, что этот монотонный сладкий голос какой-то искусственный и ненатуральный, вот мама-мамонтиха в мультфильме говорила по-другому, как-то по-домашнему. Маленький мальчик ещё не знал, что тётя, которая озвучивала маму-мамонтиху, много лет училась делать свой голос ласковым и домашним, и это даже стало её профессией. Маленький мальчик просто догадывался, что мамин голос был бы для него самым ласковым и самым домашним на свете.

Тётя Наташа дочитала сказку, механически поцеловала маленького мальчика в лоб и ушла. Маленький мальчик остался в темной комнате один. Особенно остро одиночество почему-то чувствовалось в большой комнате с высокими потолками и четырьмя окнами. Маленький мальчик долго ворочался с бока на бок, думая о том, как он будет искать свою маму. Потом он решил сходить в туалет.

Из двери одной из комнат сочился свет и слышались голоса. Маленький мальчик подошёл к двери и стал слушать. Разговаривали тётя Ира с тётей Наташей. Тётя Ира говорила, что папа маленького мальчика завёл себе игрушку, а игрушкой был сам маленький мальчик. Тётя Наташа отвечала, что папа никогда не читает маленькому мальчику на ночь и поэтому маленький мальчик бедный. Маленький мальчик удивился этим словам, поскольку у него было море игрушек и с таким морем игрушек нельзя быть бедным. А папа, конечно, почитал бы маленькому мальчику на ночь, но, видимо, он был чем-то очень занят. Тётя Ира говорила что-то про маму маленького мальчика, что-то непонятное, как будто мама была какая-то не настоящая, не натуральная. Маленькому мальчику хотелось зайти в комнату и сказать этим тётям, что у него самый лучшие папа и мама на свете. Но, во-первых, он должен был уже спать, а во-вторых, маленький мальчик почувствовал, как у него из-под ног ушла какая-то важная, но неощутимая опора. И слова тёти Иры «завел себе игрушку» каким-то неуловимым образом напоминали что-то в смешном фильме «Игрушка».

Маленький мальчик вернулся в свою комнату и лёг в кровать. Внезапно ему пришла в голову страшная мысль – а может быть, его мама и не хочет, чтобы он её разыскивал. Эта мысль была настолько невыносима, что сразу же ушла, оставив после себя только какой-то мутный осадок. Конечно, такого не может быть, потому, что не может быть никогда. Но даже оставшийся мутный осадок этой страшной мысли покатил по щёкам маленького мальчика крупные слёзы, которые беззвучно падали на подушку. Маленький мальчик отгонял, растворял этот осадок, он представлял себя Синдбадом, который сквозь льды и океаны пробирается к маме, мама встречает его с раскинутыми руками, как тот дядя из фильма, маленький мальчик бросается маме на шею и мама обнимает его своими ласковыми руками и ещё почему-то своим хоботом.

Уже через пять минут маленький мальчик крепко спал, его голова лежала на мокрой от слёз подушке, а дыхание стало ровным и спокойным. И только маленькие пальчики на маленькой ручке непроизвольно сжимались и разжимались во сне.