Путь отверженного. Часть 7

*****
     Из этого окна Арианн был как на ладони. Город просматривался от стены до стены, и дальше, где темнел лес, и еще дальше, где еле заметно мерцала сверкающая синяя полоска моря Девяти Ветров. Неуловимый сидел на подоконнике, обхватив колени руками, и смотрел на эту полоску.
     Сегодняшний день был больше, чем просто удачный – он казался невероятным везением, словно в годы молодости безликого, еще не получившего прозвище Неуловимый. Странно, что жертвоприношение так повлияло на него, видимо, он слишком давно не убивал. Спать он не смог. Едва Дейтон закрывал глаза, как снова и снова видел взгляд обреченного парня, и ему все время казалось, что он хотел что-то сказать ему этим отчаянным взглядом. Не попросить о пощаде – именно сказать что-то очень-очень важное. И Неуловимый, пытаясь в очередной раз хоть немного поспать и снова глядя в глаза жертве, внезапно увидел вертикальный узкий змеиный зрачок.
     Саур! Парень был сауром, и это плохо. Могло получиться и так, что он только подлил масла в огонь. Ну да теперь уже ничего не поделаешь. На попятный идти поздно.    Собственно, поздно было уже и тогда, когда стражники распахнули перед ним ворота города.
     Едва только странное полусознательное состояние отпустило его, Неуловимый понял, что стоит один возле окровавленной алтарной плиты, на которой ярко горит вязь забытого языка, тело жертвы уже не вздрагивает, а Темные, все до единого, отступив от стен, опустились перед ним на одно колено. Капюшоны откинуты, лица подняты к нему, глаза горят ярче волшебного огня вязи, зажженной жертвенной кровью, старейшей на этой земле… Они преклонялись перед ним, безоговорочно признав в нем Первого Мастера, а ему хотелось завыть от бессилия: он понимал, что сам загнал себя в ловушку. Лэриан поймал его на жалости. А теперь у Неуловимого, оставившего свою Гильдию именно потому, что ему до смерти надоела эта собачья преданность, оставалось одно: уничтожить Школу. И если до того момента он не найдет Тритирония – что ж, так тому и быть. Подземные Слепцы никогда не были всеведущи, они были живыми существами и вполне могли ошибиться. "Безликому" казалось, что Тритирония здесь, в Арианне, нет и никогда не было. Если он и остался на земле, он никогда бы не пришел сюда, в этот Растор. Он – Равновесие, Арианн – Тьма, Зло в его первозданном обличье, Света здесь нет, а значит, о равновесии эфиров и речи быть не может…
     Впрочем, ладно. Это только начало, прошла всего неделя, и кто знает, что будет дальше. Конечно, «Дейтон» не надеялся избежать ритуалов, - что ж, придется снова привыкнуть к крови. Главное – не выдать в себе безликого. Если он сорвется – это конец всему.
     Ночь была очень темной – новая луна еще не взошла, - и потому Неуловимый сразу заметил маленький огонек на опушке леса. И сразу понял, что предназначался огонь именно для него. Вот только сможет ли он выйти?..
     Неуловимый легко соскочил с подоконника, по уже укоренившейся привычке туго перетянул талию широким поясом, накинул сверху темный плащ. Потом захлопнул окно и решительно распахнул дверь. А почему бы, собственно, Первому Мастеру не прогуляться? Кто посмеет заступить ему дорогу?!
     Он оказался прав. Стражники молча склонили головы и отступили назад, в глубокие темные ниши. Никому из них и в голову не пришло задавать вопросы, и Неуловимый с трудом подавил тяжелый вздох: опять! Здесь было то же самое, что несколько столетий подряд окружало его в Гильдии, то самое опостылевшее обожание, когда признавшие его главенство люди не осмеливаются даже поднять глаза…

     Лэриан гибко поднялся ему навстречу. "Безликому" показалось, что кельнеторинианин взволнован, однако он сдержался.
     -Садитесь…
     Неуловимый молча опустился на поваленное дерево. Лэриан присел напротив, поворошил костер.
     -Очень тяжело? – тихо спросил он.
     -Очень.
     -И?..
     -И пока это все. Нет его там, понимаешь? Нет и быть не может. Там только Тьма и ни одной искры Света, ему просто нечего там делать. А если он еще и должен заставить раскрыться каждого носителя, то…
     -Не каждого, - мягко перебил Лэриан.
     -Что?
     -Не каждого. Только тех, кто настолько силен – и как маг, и как человек – что невольно глушит его. Тарел был таким. А до него – еще один… одна… не важно. Но вот КТО носит его сейчас – это вопрос. Если он не слишком сильный маг, он бы уже натворил невозможных дел, как добрых, так и настолько кровавых, что заставил бы содрогнуться всю Мариссену. Но все тихо. Значит, или Тритироний еще спит, или… или он здесь. Только здесь, в первой и последней в Мариссене Школе Некромантов, он может найти подлинную Тьму, но сам он должен быть Светом… Понимаешь, он изначально выбирает себе носителей из числа Светлых и никогда – из адептов Тьмы. Но каждого Светлого он обязательно толкает к Темной Магии, хочет того носитель или нет. Как Тарел.
     -Ну, а если из этого ничего не выйдет? Если носитель откажется принять Тьму, какими бы последствиями ни грозил его отказ?
     -Тогда… - Лэриан поднялся, задумчиво прошелся по поляне. – Не знаю. Такого еще не случалось. Если Тритироний выбрал носителя, то носитель должен быть силен и решителен, и он ДОЛЖЕН принять Тьму, даже переступив через себя… Что с тобой?
     Неуловимый, побелев, напряженно приподнялся. В холоде его взгляда метнулась паника – и пропала, задавленная волей "безликого".
     -Тот парень… - прошептал он. – Тот, которого я вынужден был принести в жертву неделю назад… Он был Светлым адептом! И… сауром. Он вполне мог быть Тритиронием, и тогда…
     -Я понимаю тебя, - тихо произнес Лэриан. Его рука легла на плечо Неуловимому. – Но ты напрасно пугаешь себя. Если Тритироний мертв… Нет, не так. Ты… принес этого парня в жертву. Скажи, ты видел его глаза?
     -Глаза… Они снятся мне каждую ночь. Стоит только задремать – и я вижу его. Вижу, как он смотрит… словно хочет что-то сказать мне… и не может. Это кошмар какой-то! – Дейтон вскочил, с силой запустив обе руки в волосы и оттягивая их назад. – Так не может больше продолжаться! Я…
     -Ты – "безликий", чей бы облик ни носил, - отчеканил Лэриан. – И ты не должен допускать в сердце чувства. Иначе – ты и сам знаешь. Но не думай, что некроманты дадут тебе спокойно рассыпаться прахом, нет! Они вполне способны заставить тебя жить – как угодно и каким угодно, они могут слишком многое! Ты должен бы уже это понять, ты УЖЕ понял это, когда от одного твоего взгляда запылало сердце принесенного в жертву саура!
     -Откуда ты знаешь?!
     Лэриан невесело усмехнулся.
     -Ты не знаешь, что это такое – горящее гордое сердце. Облако сияло так, что звери и птицы отворачивались, пряча глаза, даже те, кто летает у самого солнца…
     -Сердце… - эхом повторил Неуловимый. – И глаза. В них был живой страх, Лэриан. Ему было страшно, и он все чувствовал и осознавал, и не кричал только потому, что понимал – бесполезно. Он подчинился, но…
     -Он не был Тритиронием, - В голосе Лэриана причудливо смешались боль и облегчение. – В глазах того, кто носит в себе Третью Силу, не отражается ничего. Тритироний – это и есть равнодушие, и ему безразлично все, ему ни до чего нет дела, включая и собственную жизнь того, в чьем теле он живет. В его глазах было бы только равнодушие. Но не страх.
     -Нельзя сказать, что мне стало легче, - Неуловимый тяжело опустился на прежнее место. – Но все же…
     -У тебя не было выбора… Скажи, ты не боишься?
     -Боюсь? – "безликий" недоуменно поднял голову. – Я?! Чего?!
     -Эмоций, - взгляд Лэриана был серьезен и странно печален. – Не сжигаешь ли ты себя, позволяя чувствам снова жить?
     -Нет. Я взял силу такого же, как и я сам, "безликого". Не знаю, отчего так произошло, но… Видимо, только у магов минус на минус совсем не обязательно дает плюс. Сила и жизнь Дейтона подарили мне то, на что я уже перестал надеяться: возможность снова стать человеком. Не знаю, долго ли продлится этот эффект, но пока я не намерен глушить себя. Я буду жить, пока можно, раз уж получил такой неожиданный подарок, а там… Мне все равно. От себя все равно не уйти, даже безликие не вечны… Впрочем, это философия. Дейтон был склонен к ней, так что уж извини. Раньше я не был болтлив.
     Лэриан внимательно посмотрел на него.
     -Ты слишком быстро меняешься. Даже неделю назад ты был куда более сдержан.
     -Для меня эта неделя была пыткой, Лэриан! Я согласился помочь тебе, но это… Никаких сил не хватит на такую игру!
     -Тот парень… - тихо произнес Лэриан. - Тебе… было жаль его?
     -Да, - так же тихо ответил Неуловимый. – Да, мне было жаль его. Если бы я только мог хоть как-то изменить все это! Если бы я знал, КАК избежать ритуала, клянусь, я бы сделал это. А эмоции… Я рад, что они еще остались во мне. Тебе не понять.
     -Отчего же? Ты рад… из-за той девочки?
     -Какой девочки?  - Неуловимый напрягся, медленно сгребая в кулаках траву. – Что ты имеешь в виду?
     -Только то, что сказал. Ты отказался передать ей Дар – что ж, это только в твою пользу. Это ведь она заставила тебя вспомнить, каково это – чувствовать…
     -Не трогай ее! – почти прошипел "безликий". – Слышишь?! Не впутывай ее в это дело!
Черты его лица дрогнули, плавясь чужими, незнакомыми линиями, и страшен был его белый от бешенства взгляд…
     -Не тронь ее!
     -Нет… - Лэриан плавно протянул к нему руку, с пальцев Подземного Слепца стекло небольшое голубоватое облачко – и растаяло, легко впитавшись в кожу Неуловимого. "Безликий" покачнулся, едва не упав лицом в огонь, но кельнеторинианин вовремя поддержал его за плечи.
     -Успокойся, - тихо проговорил он. – Ты сжигаешь себя, хоть и   не чувствуешь этого. Но сила твоя не безгранична, и она утекает, растворяется с каждой вспышкой эмоций. А ты не имеешь на это права, ты должен стерпеть – и сделать то, что никто не сделает за тебя. Ты и только ты можешь отыскать Тритирония.
     -Я отвык отвечать за других. Я не хочу отвечать за то, что творится сейчас в Мариссене.
     -Но ты должен. Мы пытались делать это за тебя. И не сумели.
     -Но почему я?! Я убийца, я – вне закона!
     -Именно поэтому. Потому что, как только ты понял, что вовсе необязательно убивать, чтобы жить, ты воспользовался этим. Потому что ты пытался… спасать тех, кого мог.
     -Воров…
     -Пусть. Но благодаря тебе многие из них не перешли последней грани.
     -Но многие встали на нее. Им не хватает только одного-единственного шага. Никто не поручится, что они уже не сделали его.
     -Ты ищешь причину, чтобы отказаться?
     -Нет.
     -Тогда почему ты так старательно пытаешься отвести от себя роль спасителя?
     -Потому что она не для меня! А само слово «спаситель» отдает такой фальшью, что так и подмывает рассмеяться тебе в лицо! Ты и твои родичи, сауры, наконец! – вы спасали Мариссену задолго до того, как я стал "безликим". Вам и карты в руки… Банальная фраза, но это так. Я уже и сам не понимаю, почему не отказался сразу же…
     -Ты не мог, Кэр-Ниор. – (Неуловимый вздрогнул, услышав свое настоящее имя). – Ты не смог. Потому что знал, чувствовал, что я не лгу и я прав. Все будет зависеть от тебя, и ты это понимаешь.
     -И снова время пошло по кругу, и снова на выбор времени нет… - пробормотал "безликий". Эта песенка всегда казалась ему легкомысленной, но сейчас прозвучала зловеще. Лэриан качнул головой.
     -Это так и не так. Но это уже философия, на которую ночи не хватит.
     Неуловимый посмотрел вверх и поднялся.
     -Мне пора. В Школе встают рано, ни к чему, если меня не обнаружат в комнате.
     -Они не поверили тебе?
     -Как посмотреть. Кажется, поверили… но не до конца и не все. В любом случае, мне еще не настолько доверяют, чтобы закрывать глаза на некоторые странности. Так безоглядно верили только в настоящего Дейтона, да и то – после Разлома. Да, я прошел проверку, но это еще ни о чем не говорит. Прощай.
     -Будь осторожен, - Лэриан шагнул к нему. – Будь очень осторожен. И… если я понадоблюсь тебе или что-то случится – позови меня. Где бы я ни был, я услышу. Я приду. Просто произнеси мое имя, стоя на дороге ветра – и приходи сюда ночью. Я буду здесь.
     -Спасибо… друг мой.

                ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ