СССР как жертва философского остракизма

С высылкой цвета русской мысли на «философском пароходе» начался СССР, и этот исходный остракизм, обрекший на узость, отсталость, негибкость государственной философии, его погубил. Социализм (общество производства) в идеале действительно передовой строй, потому что направлен на решение сугубо внутренних, социальных задач. А капитализм (общество потребления)– хищник и растратчик, он нуждается во внешней экспансии – это паразит, который рано или поздно сожрет окружающую среду и погибнет в войнах. Теоретически он должен был проиграть социализму, но победил именно потому, что в данном конкретном случае превосходил советскую примитивную форму социализма.

Можно выделить, по крайней мере, три предпосылки падения СССР, заложенные в его фундаменте еще с момента основания, в его генофонде, так сказать. Но, сразу оговорюсь: я не хочу сказать, что невозможно было поправить фундамент в процессе грамотных реформ , пока обрушение не стало необратимым – похоже, что восторжествовавшая группировка антикоммунистических коммунистов к этому и не стремилась, а наоборот. Так вот, предпосылки следующие:

1. В 1917 г. социализм вводился как провокация политическими проходимцами в стране, которая, хотя и внутренне готовилась к народному социализму (Распутин – царь-мужик, глубокие корни народничества и толстовства), но в условиях тяжелейшей мировой войны не имела сил на органические преобразования, а с другой стороны находилась в неустойчивом положении из-за народного недовольства. Убийство Распутина и февральская революция поэтому открыли успешную дорогу насильственным преобразованиям, инспирированным внешними врагами, под видом социализма и усилиями тоталитарной компартии. Несомненно и то, что недозрелость социализма была связана и с глубокой неизжитостью мещанства и буржуазности в русском обществе. Таким образом, революция несомненно несла черты социалистической, потому что социализм частично вызрел в недрах общества, но методы ее внедрения и удержания ее завоеваний носили характер военно-спецслужбистской операции, а значит имели антинародный, антисоциалистический характер, с опорой на разводку классовой борьбы, – и здесь чекизм противоречил социализму, в конце концов способствуя гибели социалистических, передовых завоеваний, - в этом диалектика большевистской революции.

2. Вторая предпосылка есть следствие первой: в СССР не успела сформироваться социалистическая укорененная элита. Роль элиты долгое время играли боевые ветераны войны, физичесикй уход которых ослабил подпорки и скрепы победоносного социалистического государства. Следующее поколение уже не было элитой социализма, оно лишь по виду ей уподоблялось, это были антикоммунистические коммунисты. В то же время на Западе элита общества имеет глубокие и давние корни: мы не будем говорить здесь о тайных обществах, но суть примерно в этом. И когда в начале 1980-х схлестнулись два дряхлых режима - рейгано-тэтчеровский и андроповский, победа первого была предопределена качеством, культурой, укорененностью и онтологичностью элиты. Но об этом – следующая предпосылка.

3. Третья предпосылка - следствие первой и дополнение второй. Поскольку в 1917 г. к власти пришли догматики, а успех их насильственного предприятия по обрушению императорской России еще более убедил их в справедливости марксизма-ленинизма,то это узкое догматическое учение было скороспело положено в фундамент не только идеологии, но и онтологии государства, хотя к народному российскому социализму это учение, исторически созданное врагами России, не имело прямого отношения. Был, конечно, потенциал творческого развития этого учения, его адаптации, но чекистский характер революции крайне этому препятствовал. Таким образом, отсталая философия марксизма-ленинизма стала знаменем социализма в России.

Если с первой и второй предпосылкой все предельно ясно, то для иллюстрации пагубности внедрения примитивной философии «диалектического материализма» можно привести пару наглядных примеров. Марксизм-ленининзм или перевернутое гегельянство было особо уязвимо именно в борьбе с англосаксонским берклианством, т.е. с гибкой концепцией бытия, позволяющей выстраивать сложные и гибкие модели реальности, строить матрицу реальности, договариваясь, что считать реальным. С другой стороны, концепция реальности в диамате очень примитивна, натуралистична и не позволяет маневрировать – это плохо в состязании систем. А именно состязание двух систем, «капитализма» и «социализма» было развязано большевиками в 1917 г.

Простой пример из области конспирологии. Допустим развязана некоторая лунная гонка – ключевой момент состязания двух систем. Некий горячий президент дал опрометчивое обещание, что гражданин его «капиталистической» страны первым прогуляется по Луне. Оказалось, что технически задача неразрешима. Президент как честный человек хотел было предложить сотрудничество конкурирующей системе, дела которой в данной области тоже не внушали большого оптимизма, но зато обещаний они не давали, а значит и лица не боялись потерять.

Но элита капстраны не захотела идти на компромисс, терять свои позиции, допускать какие-то конвергенции, и не остановила покушения на своего президента, смерти которого хотели слишком многие. Но и лицо не потеряла: космическое обещание погибшего президента выполнила, подменив реальности (что реальность, как не комплекс ощущений), воспользовавшись услугами СМИ, создав иллюзию полета и высадки на Луну граждан своей страны в указанные строки. Матрица капитализма была выправлена, время выиграно, – а что там было на самом деле, летали или нет – это вопрос веры, к тому же нет экспериментальных доказательств обратного, да и получить их уже затруднительно. На такой финт социалистические зубры не смогли бы отважиться даже в самых смелых фантазиях, да и не потянули бы. Осознав, как их обставили, только рот раскрыли и согласились жить в этой матрице, которая их и погубила.

Туше и заслуженное.