Советские дебилы. Дебильность вылеченная

Зима 1986 года.


На территории 64-го отделения милиции[1] в Ленинграде пошла серия квартирных глухарей[2].

Ничего особенного в почерке вора (или воров) не просматривается.  «Летят» квартиры попроще, без излишеств в техническом укреплении. Пропадает заурядное барахлишко и всякая мелочевка. Просто очень уж много подряд совершается краж. 


Доблестный уголовный розыск 64-го отделения под командованием Саши Губко [3] напрягается и ловит злодея.

К моменту принятия уголовного дела к моему производству  он  уже «расколот» на несколько десятков эпизодов квартирных краж. Даже больше краж, чем во всех близлежащих милицейских органах их  зарегистрировано. 


Изобличенным оказывается некто Дудко, житель Петродворца. Мой ровесник. Пятикратно судимый. В этот раз ему «катит двадцать четвертая [4]».

Мужик с детства состоит на учете в психоневрологическом кабинете Петродворцовой больницы с диагнозом «олигофрения в степени легкой дебильности».

Ранее, пять раз, привлекаясь к уголовной ответственности, он подвергается амбулаторным судебно-психиатрическим экспертизам. Медицинские документы хранятся все в одном месте, и трудностей с их сбором у меня не возникает. Каждый раз экспертами-психиатрами подтверждается диагноз «дебильность» с одновременным признанием его вменяемости относительно инкриминируемых деяний.

Действительно, гений  на такое количество неквалифицированных мелких краж, я думаю, не пошел бы.

А также, помню, меня поражает неимоверное количество всякой мелочевки и бижутерии, зачастую бесценной и бесполезной, похищенной им в разных квартирах, и выданной им операм. Тоже как-то не вяжется с понятием высокого разума.

Долго-долго толпы потерпевших приходят в милицию и в кучах этой шелухи опознают принадлежащее им имущество. 


С этим Дудко у меня складываются почти приятельские отношения. Он ничего не отрицает. Я ничего лишнего и вредного ему не делаю. Как могу, поддерживаю его связь с родней на воле. Не отказываюсь пронести ему при оказии в тюрьму пачку-другую «Примы» и т.п. 


Тот очень сокрушается предстоящим возможным отправлением в колонию особого режима [5]. И мы с ним совместно прикидываем варианты его лояльного и покаянного поведения в суде с целью попытки избежания данной неприятности.

В «Крестах» его вновь подвергают амбулаторной психоэкспертизе. Наконец-то получаю заключение и  обалдеваю.

“…интеллект в норме”. И далее - стандартные формулировки о вменяемости.

Мужичок, оказывается, немножко чудаковатый, но нормальный.
Семья рабочекрестьянская, с  матом и пьянкой. "двойки" в школе. Бесполезные разговоры с родителями. Консультации с психиатрами. Вспомогательная школа....
Уже полжизни прожил мужик с клеймом дурака.
 Последняя комиссия, неизвестно почему, сработала нормально. А у него за спиной сломанная жизнь.

Выполнение требований статьи 201-й УПК.  «Закрытие» дела.

С Дудко вместе изучаем материалы предварительного следствия. Зачитываю ему интересное заключение экспертизы.

- Видишь, брат, а ты говоришь, что на зонах плохо. А тебя там даже от дебильности вылечили!

И мы вместе с обвиняемым смеемся взахлеб.

Как минимум, один из нас – сквозь слезы.

___________________________________________

[1]  Через год в это отделение, расположенное в “форели”, то есть на территории бывшей больниц Фореля придет молодой оперуполномоченный Андрей Пименов. А еще через несколько лет под псевдонимом “Кивинов” он увековечит его в мировой литературе. Сейчас отделение переехало в новое здание на проспекте Маршала Жукова.

[2]  Сленг – нераскрытые кражи из квартир.

[3]  Губко Александр Сергеевич, Светлая ему Память!,был ментом от Бога. Может быть, у них там, в “форели” тогда чем-нибудь намазано было полезным. И Губко, и писатели Кивинов с Дудинцевым, и еще много ярких личностей.

       Саша был интеллигентом, даже диссертацию писал на кандидата юридических наук.  Не знаю, защитил он ту диссертацию, или нет. Его опера работали творчески и, в основном, по совести. Последние годы он был начальником Московского РУВД. Год назад погиб в автокатастрофе. Светлая ему память!

[4]  Статья 24-1 тогдашнего УК РСФСР, определявшая статус особо опасного рецидивиста.

[5]  Вид исправительно-трудового учреждения для отбытия  наказаний особо-опасными рецидивистами.

2001 г.
© Юрий Лучинский