Сказка об украденных душах

Жил-был тролль, злющий-презлющий. Ах, вы решили, что это сказка Андерсена про Снежную королеву? Ничего подобного. Это был совсем другой тролль, но тоже злющий-презлющий. Он коллекционировал человеческие души. Свою коллекцию он хранил в горных пещерах, там и жил. Какие только души не томились у него под хру-стальными колпаками! Злые души, лживые души, кровавые души, завистливые, трус-ливые и жадные. Только одного не было в его коллекции – души хорошего человека. И стал тролль разыскивать хорошего человека, чтобы отнять у него душу.
И нашёл. Это был человек ещё молодой, но уже очень учёный. Много у него бы-ло друзей, работа его увлекала, А ещё у него была любимая девушка. И вот однажды ночью, когда души выходят из человеческого тела и скитаются по свету, отыскивая самые интересные сны, подкрался тролль к постели хорошего человека, подстерёг ос-вободившуюся душу и накинул на неё сеть. Но не тут-то было! Душа была очень сильная, она разорвала прочные верёвки, даже не заметив их, и улетела за снами.
Тогда тролль решил сделать эту душу слабой. Каждый день он, невидимый, приближался к хорошему человеку и нашептывал ему в ухо разные слова. Он шептал: "Твой друг работает меньше тебя, а живёт богаче." И человек начинал приглядываться и подсчитывать, что есть у его друга, а у него нет. Или тролль шептал: "Стоит ли за-ступаться за твоего друга, ему ты не поможешь, а себе повредишь." И человек отхо-дил в сторонку и смотрел издали, как его друг один справляется с бедой. Иногда тролль шептал: "Не нужно ссориться с тем, кто сильнее тебя." И человек говорил: "Да, да, Вы правы!", – тому, с кем был на самом деле не согласен. И много раз тролль шеп-тал ему: "Ты любишь свою девушку, а она то и дело улыбается другим." И тогда душа человека маялась, не хотела верить, упрекала сама себя, но любовь уходила из неё.
И вот подошёл тролль снова к постели этого человека, подождал, пока душа выйдет из тела, и накинул на неё сеть. И душа уже не сопротивлялась. Торжествуя, принёс тролль её в своё жилище, стал рассматривать – а она слабая, трусливая, зави-стливая, недобрая. "Что такое – возмутился тролль – да у меня этого добра навалом. Похоже, я перестарался. И засунул душу в самый дальний угол пещеры, но хрусталь-ным колпаком на всякий случай накрыл.
А человек стал жить без души. И на первых порах это ему понравилось. Ведь душу, даже слабую, всё-таки по временам тревожит совесть и мешает ей совершать зло. А избавившись от души, человек почувствовал себя свободным. Теперь ничто не мешало ему украсть у друга открытие и получить незаслуженную славу. Теперь он не краснел, кланяясь сильному, а тот позволял ему нарушать законы. Теперь он не стра-дал оттого, что его любимая девушка смотрела на него с печальным удивлением и уже не хотела сердечно поговорить с ним. Но однажды она подошла к нему и сказала: "Что с тобой? Даже близкие друзья перестали тебе доверять. И мне холодно рядом с тобой и не хочется к тебе приближаться." А человек ответил: "Тем лучше. Я тоже не хочу никого из вас знать."
Но и ему жизнь становилась не сладка. Часто по ночам он вспоминал, как соби-рались у него друзья и знакомые, спорили, пели песни, танцевали, пили хорошее вино. Или как он играл в шахматы с соседом по лестничной площадке. Или, как он, бывало, увидит на улице незнакомого человека, который растерянно озирается по сторонам, подойдёт к нему и спросит, чем помочь. И поможет, и услышит в ответ: "Спасибо!" Теперь друзья избегали его, сосед, не открывая дверей, говорил: "Меня нет дома.", а незнакомые люди на улице, увидев его глаза, старались перейти на другую сторону, потому что глаза его были пустые и морозные.
Раньше, когда летом шёл тёплый слепой дождик, как радостно было ему идти под ним с непокрытой головой! Воздух весь искрился от дождинок, а с каждого лис-точка на деревьях свисали разносверкающие капли. Или в лесу, когда он шёл по за-росшей травой просеке, из травы кое-где поднимались крохотные ёлочки-малолетки, по обочинам росли могучие ели и между ними пламенели рябины, и неожиданно он встречал семейку маслят или хоровод волнушек, и всё это освещалось кротким осен-ним солнцем – тогда он был благодарен до слёз, сам не зная кому, и говорил "спаси-бо" и дождю, и траве, и грибам, и рябинам, и солнцу. А теперь дождь был для него только докучной водой, от которой нужно прикрываться зонтом, а лесная просека – просто неудобной дорогой.
О своей девушке он старался не думать. Может быть, какой-то крохотный кусо-чек души всё-таки притаился около его сердца, а может быть, только самолюбие му-чило его, но когда он видел её улыбку, обращённую к другим, он мрачнел.
Он не спрашивал себя, почему в его жизни не осталось радости, потому что без-душный человек ничего не знает про радость. Он удивлялся: "Почему я ни от чего не получаю удовольствия?" И решил: "Все притворяются, чтобы досадить мне. Они ра-дуются, смеются, шутят, удивляются, влюбляются только мне назло. Даже рыдают и отчаиваются мне напоказ. А если так, не хочу им потворствовать в этом, не хочу ви-деть никого из них." Эти слова подслушал злой тролль. Он усмехнулся, пошевелил пальцами, и человек без души оказался в чёрной безлюдной пустыне.
Не все заметили его исчезновение, а те, кто заметил, вздохнули облегчённо. И только девушка, у которой он всегда оставался в сердце и мыслях, встревожилась. Но напрасно она разыскивала его, напрасно выспрашивала хоть какой-нибудь весточки. Ночью она плакала, а душа её металась по земле в поисках. И нашла – и самого челове-ка в безлюдной чёрной пустыне, и душу его в пещере под пыльным хрустальным кол-паком. Утром девушка бросилась к друзьям, но они хмурились и отворачивали лица.
Гнев охватил девушку. "Слабодушные! – воскликнула она. – Вы помните только обиды, причинённые вам, и забыли, какой это был раньше хороший человек. Вот ты, – обратилась она к самому старому, – когда ты потерял единственного сына и сам едва не умер от горя, он, твой бывший друг, заменил тебе сына. Он выхаживал тебя, пока бодрость не вернулась к тебе. Он взял на себя твои заботы, он говорил тебе ласковые слова, он терпеливо выслушивал твои старческие нравоучения. А ты! – крикнула она самому молодому. – Когда ты желторотым юнцом явился к нему и попросился в помощники, разве не он научил твои неумелые руки самой тонкой и сложной работе, разве не он вкладывал в твою пустую голову мысли, пока у тебя не стали появляться свои? Теперь ты знаменитый учёный, но лишь благодаря твоему бывшему другу. А ты, – упрекнула она третьего, – когда твои враги ополчились на тебя, и дурные слухи грязнили твоё имя, он, твой бывший друг, первый встал на защиту, и клевета отступила. И вы все – разве не к нему первому шли вы за помощью, не боясь, что он досадливо поморщится или потребует слишком большой благодарности? Разве не он давал вам самые разумные советы и не сетовал, когда вы им не следовали? Разве не у него для гостей всегда была открыта дверь и накрыт стол? А сейчас, когда у него беда, больше которой и не бывает, вы, оказывается, выбросили его из своих сердец и шагу для его спасения ступить не хотите. Так убирайтесь! Я одна его спасу!"
И девушка стала собираться в путь. Она оделась потеплее, надела самые крепкие башмаки, другую пару положила на всякий случай в дорожный мешок, собрала все вещи, нужные в трудной дороге, и вышла из дома. А у дверей стояли друзья, и каж-дый был в крепких башмаках и с дорожным мешком.
И пошли они туда, куда их вела душа девушки. Путь был трудный, одежда их поистрепалась, у башмаков отвалились подошвы. Но вот и пещера тролля. И в самом дальнем углу её – хрустальный колпак, покрытый пылью и паутиной. Тролль у себя дома, любуется коллекцией. Люди подступили к нему: "Отдай нам душу нашего дру-га!" – "Э, нет, – засмеялся тот, – тролли ничего не дают даром." Но людей было много, и они не боялись. Начисто обтёрли они хрустальный колпак и увидели хилую, гряз-ненькую, поникшую душу. Но они не растерялись. Встали вокруг и пристально по-смотрели на неё. И каждый передавал ей взглядом то, что у самого было в избытке – милосердие и твёрдость, отвагу и нежность, честность и весёлость, терпение и благо-родство. А из глаз девушки струилась любовь. Но они ничего не теряли от этого, по-тому что, когда один человек передаёт другому частицу души, его собственная душа не умаляется, а растёт. И вот слабая душа распрямилась, просветлела, окрепла, разби-ла хрусталь и полетела к своему хозяину. А люди снова потребовали: "Верни нашего друга домой!" – "Тролли ничего не дают даром. – Был ответ, – Плохую услугу вы оказали своему приятелю. Без души ему было и в пустыне уютно, а каково сейчас?"
Но девушка заметила, что тролль искоса посматривает на неё. "Идите, – сказала она друзьям, – я сама управлюсь." Люди вынули из мешков крепкие башмаки, пере-обулись и ушли. А девушка повернулась к троллю: "Чего же ты хочешь?" – "Тролли ничего не дают даром, – ухмыльнулся тот, – но можно обменяться. В моей коллекции нет души хорошего человека. Отдай мне свою добровольно, и твой любимый вернётся на родину." Девушка похолодела от ужаса, но любовь и жалость были сильнее. Она молча кивнула. Тролль пошевелил пальцами, и светлая душа украсила его коллекцию. А девушка так же молча обулась в крепкие башмаки и отправилась восвояси. Ей не было радостно, потому что бездушные люди ничего не знают о радости, и горная тропа вдоль цветущей долины была для неё просто неудобной дорогой.
Когда она открыла дверь своего дома, навстречу ей встал её любимый – ведь давным-давно она дала ему свой ключ. Радостно шагнул он к ней и сразу же замер в ужасе – глаза девушки были пустые и морозные, такие он много раз видел в зеркале. Но медлил он лишь секундочку. Бросился к ней, крепко обнял, стал целовать её губы, глаза, руки, говорить о своей вине, благодарности, любви, И с каждым словом, взгля-дом, прикосновением, поцелуем он безоглядно отдавал ей свою душу. Но он ничего не терял от этого, потому что, когда один человек отдаёт другому всю свою душу, у него появляется новая, ещё выше и светлее. И девушка радостно вскрикнула и сама крепко обняла любимого. И они жили вместе долго и счастливо.

А. Кулакова