Между Курском и Москвой. Колхоз и фуфайка

     Первые учебные дни начались, как положено с поездки в колхоз. Колхоз был недалеко в Подмосковье, и вечером все возвращались в Долгопрудный, в общежитие. Но утро уже было прохладным, да и ветер в поле не всегда был теплым, а солнышко все чаще и чаще забывало, что ему не в тучах нужно сидеть, а греть этих тщедушных студентов на полях сплошь состоящих из глины, а оттого и холодных. Убирали студенты морковь. Бесконечные грядки кончались за горизонтом. Чтобы быстрее работать, Елизавета во вторую поездку нашла толстые картонки, и сидя на них, рвала и рвалю морковку, складывая в долинные оранжево-зеленые дорожки.

- Куда так бежишь?
- Так пропадет, скоро заморозки.
- Когда они еще будут?

     Но такая работа отвлекала Лизу, по своему характеру усидчивостью она не отличалась, но бывали моменты, когда она могла долго выполнять монотонную работу, и она не замечала, что это трудно, время включалось в начале, а потом давало сигнал, что все закончено.

     Оглянувшись, Лиза заметила, что она со своими картонками уже в середине этих бесконечных грядок, и фигурки всех остальных были так далеко, что были даже и не реальными, так будто и не рядом с ней. И терялась связь со всеми, кого она уже немного знала. Но это ее не сильно беспокоило, и, думая о чем-то неясном ей самой, она опять ухватилась за длинные зеленые хвосты моркови и  потянула их на себя. Потом, она часто видела, что морковь выкапывали, но именно здесь, на этом поле ее пришлось выдергивать.

    Вечером в комнате она просто упала ан постель и спала до утра, не слышала, кто ходил в комнате, кто был, только отдых был нужен и длинный, длинный сон. Сон был крепким, без сновидений, но сил на следующий день совсем не оставалась, и утром она это почувствовала особенно.

- Послушай, в такой одежде ездить на картошку нельзя, - сказала Лизе Виолетта.
- Нужно ей что-нибудь найти, - добавила Людмила.
- У нас нет ничего подходящего. Старшие курсы на картошку не ездят. Но вот комсомольские
начальники там бывают. Перетерпи сегодняшний день, не простудись, а вечером что-нибудь придумаем, - подвела итог Виолетта.

     День на поле был похож на два дня, что провела Лиза в поле с морковкой. Своих однокурсников она  так и не узнала, но заметила, что среди них был один, который был старше, чем все остальные, потом оказалось, что он после армии пришел поступать в институт. И все он сдал, правда, не с лучшими результатами. Но он был после службы, и его взяли. Он внимательно отнесся к Елизавете, и даже вынес из автобуса ее картонки, новое приспособление для увеличения скорости работы, лично ею и придуманное. Но это было такое изобретение, которое не нашло понимания у других студентов.

- Вот тебе одежда для колхоза, - протянула Лизе пакет Виолетта, когда она вечером вернулась в общежитие.
     В пакете лежала новенькая синяя фуфайка, чистенькая и блестящая. Лиза развернула ее, одела. Размер, конечно, отличался от того, что был у нее. Но фуфайка сразу стала родной и нужной.
- Как в пальто, - сказала Лиза.
- Но, здоровая и не простуженная в пальто, это самое главное, -  сказала Виолетта.

     Теплые осенние дни сменились дождливыми днями. Небо почти падало на поле, а на горизонте, который в сером мареве стал совсем близким, вообще нельзя было различить, где земля и где небо. Картонки, которые возила Лиза стали промокать от мелких пыльных капель дождя, и она теперь работала в темпе всех. Ветерок, который пробегал над полем моркови стал колючим и колол щеки, значит, где-то далеко он касался снежных потоков, и приносил сюда в поле напоминание о наступающей зиме.

     Но теплая большая фуфайка спасала Лизу, и она не чувствовала холода, но усталость накатывала все чаще и чаще. Когда она сделала маленький перерыв, к ней подошел один из студентов.
 
- Мы с тобой в одной группе, - сказал ей парень, который был чуть старше других.
- Да.
- Ты после школы поступила?
- После школы.
- Я после армии. Мне будет труднее, но я учился очень хорошо, справлюсь. Не бойся ничего. Обращайся, если нужно. Меня зовут Николай.
- Я не боюсь, - ответила Лиза.

     Среди тех, кто собирал морковь, были совсем просто дети, назвать их студентами было сложно, как юны и шаловливы они были. Но они знали друг друга, и общались внутри этого маленького кружка, как группа детского сада, неожиданно потерявшая свою воспитательницу. Лиза уже знала, что они все вместе учились в математической школе при Московском государственном университете, точнее в интернате при университете. В Курск тоже приезжали от этой школы, и Лиза сдала экзамены, но мать ей посоветовала не уезжать одной учиться в Москву, в этот интернат. Наверное, она была права, ушло бы из ее жизни детство раньше, а может, так и осталась она в этом детстве, навсегда. Второе вернее.

     Настал день, когда полевые работы были закончены, и спасительная фуфайка была высушена и очищена. Но свой новенький цвет она потеряла. Мыть ее было негде, да и после стирки вряд ли она бы вернула свой первоначальный цвет. Ненужную фуфайку Елизавета сложила в пакет и предала Виолетте.

     Прошло несколько дней, в комнату постучали вечером, свои проходили без всякого стука, а, к своим, кроме Виолетты, Людмилы, Елизаветы относились и Сергей и Александр. На пороге стоял молодой человек, по виду ровесник соседок Лизы по комнате. Вид он имел решительный и строгий. Он был среднего роста, черноволосый. Волосы были мягкие, не густые. Глаза были узкие, напоминали своим разрезом восточные глаза. Взгляд острый. Нос тонкий. Руки сжаты в кулачки, и пальчиков в этих кулачках не было видно.  В руках у него был знакомый пакет, в котором Лизе принесли фуфайку, и, в котором, она эту фуфайку вернула.
 
- Это что, вычищенная фуфайка? – спросил он Лизу.
- Вычищенная.
- И что теперь с ней делать?
- Можно было не давать. Я чистила, как могла. Стирать ее нельзя, вата не высохнет, - вид у Лизы тоже стал решительным.

     За этой сценой наблюдали две семейные пары, Виолетта и Сергей, Александр и Людмила. К ним вошедший не обращался, по всему видно, что это их знакомый, а если хозяин фуфайки, то это и есть Алексей, одноклассник Виолетты.

- Нужно уметь ухаживать за чужими вещами.
- Я что в ней на прогулку ходила. Ездила в колхоз, под дождь, в грязь.
- Приведите все в порядок, - сказал Алексей.
 
     Больше ничего не говоря, он вышел из комнаты. Пакет с фуфайкой остался стоять у двери. Ненавистный пакет и ненавистная фуфайка вернулись к Елизавете. Что с этим делать она не знала.

- Смотри, он строгий человек, - сообщила Людмила.
- Он секретарь комсомольской организации института, - отметил Сергей.
- Отличник, - добавил Александр.
- Пойдет в аспирантуру, - сказал Сергей.
- Тоже из Донецка, - заметила Виолетта.
- Шестой курс не первый.
- А фуфайка здесь причём? – подала голос Елизавета.
- Стирать фуфайку, конечно, не надо, но чистить ее придется, – подвела итог теме фуфайки Виолетта.
- У меня нет времени. У меня занятия завтра. Сегодня готовиться нужно.
- Ну, не сразу так срочно. Потихоньку.

     Два вечера вместо прогулок между корпусами Елизавета тряпочками и щеткой чистила фуфайку, замывать ее частями было нельзя, грязные разводы предательски могли все испортить.

- Давай я просто ее вытряхну на улице, - предложил Сергей.

    После основательного выбивания пыли, которая совсем и не въелась в тонкую ткань, фуфайка приобрела нужный вид. Вид не новый, но достаточно приличный.

- Складывай опять в пакет, могу отнести, - предложила Виолетта.
- Нет, теперь я сама ее отнесу, а то опять придет сюда с недовольным видом. Пусть забудет сюда дорогу, - решительно ответила Лиза.